Вместо того чтобы беседовать с людьми в гостиных, как Кинси, нужно наблюдать за ними в спальнях.
Лоре потребовалось несколько секунд, чтобы убедиться в серьезности заявления Кей.
– Существует разница между научным трудом и вуайеризмом, – отпарировала она.
– Может, нет, – покачала головой Кей, – когда предмет исследования – секс.
Когда Кей впервые предложила такой подход, Лора решительно отвергла его, но позже они все-таки постоянно возвращались к этому предмету, и Кей объяснила преимущества возможностей прямого наблюдения.
– Нам не обязательно в самом деле проникать в спальни. Главное – создать условия, ведущие к интимности и позволяющие изучать происходящее, не стесняя людей своим присутствием.
– Например, используя зеркала с односторонним обзором?
– Или телевизионные камеры. Можно записывать разговоры на пленку или снимать действие скрытой камерой, – кивнула Кей. – Конечно, этого нельзя делать без согласия испытуемых. В этом вся сложность – придется найти мужчин и женщин, которые не откажутся заниматься сексом для научных целей.
Но Лора по-прежнему сомневалась. Люди, позволяющие подглядывать за собой, возможно, попросту извращенцы, охваченные неестественным желанием и потребностью выставлять себя напоказ, но в этом случае от них трудно ожидать достоверной информации о мотивах поведения обычных мужчин и женщин.
Но Кей снова не согласилась. Студенческая среда может обеспечить идеальный источник сексуально-активных индивидуумов и партнеров, которые могут перенести вмешательство в личную жизнь по ряду вполне обычных причин.
– Поверь моему опыту, – сказала она, – небольшая плата может быть достаточным стимулом для десятков студентов, нуждающихся в деньгах. Кроме того, некоторые изучают психологию или медицину, и они будут с радостью участвовать в опытах во имя науки.
И наконец Кей привела самый веский и очевидный довод: существует достаточно много совершенно нормальных людей, которые будут рады любому предлогу, чтобы, как говорят дети, «перепихнуться на травке».
Наконец, недели две назад, Лора смирилась, поняв наконец, что радикальный подход Кей позволит получить более ценные результаты, но по-прежнему сомневалась, что деньги на такой бросающий вызов всем условностям проект можно будет получить из обычных организаций, предоставляющих субсидии, – фондов, колледжей, правительственных агентств.
– Для исследований, связанных с сексом, всегда было трудно добыть деньги, – сказала она. – Но для подобной работы это, по-видимому, вообще невозможно. И ты, и я уверены в чистоте наших намерений, по люди, ответственные за распределение денег, каждый день получают достаточно интересные заявки, и к тому же на менее скандальную тему. Боюсь, они посчитают то, что мы собираемся делать, немногим лучше грязного анекдота.
– Все равно, стоит попытаться, – настаивала Кей. – Мы можем получать эти знания и всегда могли, только слишком боялись. Подавляющее множество мужчин и женщин полагаются на недостоверность информации, передающейся из уст в уста, почти таким же примитивным способом, как сказки, которые рассказывали друг другу у костров пещерные люди. Черт возьми, Лора, не зря триста лет этой страной правили пуритане. По-моему, сейчас самое время избавиться от их влияния.
На этом спор прервался. Несколько оставшихся до выпуска недель Кей была так занята подготовкой к экзаменам, что почти не виделась с Лорой. Но та и сама, казалось, не очень-то стремилась встречаться с Кей, и постепенно девушка начала подозревать, что она попросту передумала. Возможно, ради спасения собственной репутации на медицинском факультете Лора решила не поддерживать столь сомнительный проект и даже не иметь ничего общего с той, в чьей голове родился этот проект. Поэтому приглашение Лоры на ужин в честь окончания университета и дорогой подарок быстро развеяли страхи Кей, что такая драгоценная дружба отныне потеряна. Только теперь стало ясно, что все эти недели Лора почти не показывалась именно поэтому, что всеми силами пыталась найти спонсоров для их исследований.
– Я надеялась, что к этому времени смогу все уладить, – вздохнула Лора, – чтобы ты не чувствовала себя не у дел после выпуска. Из этих денег ты должна была получать зарплату и стипендию, если бы захотела учиться в аспирантуре, но, к несчастью, как я и предвидела, пришлось столкнуться с упорным сопротивлением во всех распределяющих субсидии организациях.
Кей мрачно слушала, мысленно взвешивая все возможные перспективы. Как заработать на жизнь? Неужели продолжать позировать для Ларри Мейера?
Но тут Лора сказала:
– У нас есть еще шанс в одном частном фонде с огромными средствами. В основном, деньги даются на филантропические цели – постройка зданий для университетов, больниц для бедных, раздача субсидий артистам, художникам, все в этом роде. Я знаю попечителей этого фонда, поэтому меня выслушали и не отказали сходу.
– А что это за фонд?
Лора чуть поколебалась, словно защищала источник информации от конкурентов.
– Фонд Джеррона.
Кей мгновенно узнала имя. Каждый, кто учился в университете Джефферсон, знал о семье Джерронов, много лет бывшей одной из главных благотворителей. Основы состояния Джерронов были заложены в конце девятнадцатого века Натэниелом Джерроном из Балтимора, начавшего со строительства железных дрог, потом занявшимся нефтью и под конец – банковским делом. Состояние, которое сумел накопить старик, поставило его в один ряд с миллионерами вроде Рокфеллера, Карнеги и Форда, и как все финансовые магнаты, он занялся служением отечеству. Одно время он даже был министром финансов и, кроме того, пожертвовал значительную часть богатства на основание благотворительного фонда. Натэниел Джеррон был уверен, что стал родоначальником династии после того, как жена родила троих сыновей, но две ветви семейства были жестоко отсечены, когда двое старших мальчиков после летнего путешествия в Англию возвращались домой на совершавшем первое плавание «Титанике». Но хотя оставшиеся в живых члены семьи – потомки третьего сына – предпочитали держаться в тени, не выставляя себя напоказ, они считались богатейшими людьми в Америке, а сумма пожертвований, сделанных фондом, доходила до нескольких миллиардов долларов. Основные субсидии имел университет Джефферсон, поскольку Натэниел, основатель династии, сумел закончить колледж, прежде чем составить состояние.
– Однако администрация фонда весьма осторожна, – продолжала Лора. – Они не дадут денег, если мы не согласимся на их условия.
– Какие именно? – с подозрением осведомилась Кей. Сама идея о всяких условиях шла вразрез с самим духом идеального научного исследования.
– Не так давно они решили дать субсидию в парочку миллионов долларов на финансирование работ по ПМС. Знаешь, что это такое?
Кей покачала головой.
– Предменструальный синдром, – пояснила Лора… – В некоторых случаях ежемесячные гормональные изменения в организме женщины могут быть настолько серьезными, что это приводит к неприятным осложнениям. Мы только сейчас начинаем понимать тяжесть последствий воздействия подобных явлений на довольно большую группу женщин. Это весьма интересная тема для исследований, поэтому и привлекла внимание некоторых известных ученых – медиков.
Это означает, что работа дублируется. Фонд Джеррона выделил субсидию для проведения экспериментов в Калифорнии, но не возражает дать ее вместо этого нам.
Лора многозначительно помолчала.
– Суть в том, чтобы убедить человека, возглавляющего другое исследование, передать деньги на наши эксперименты.
Кей безутешно вздохнула.
– Ничего не выйдет. Если бы кто-то выписал нам чек, неужели мы согласились бы отдать его кому-нибудь еще?
– Признаю, надежды весьма шаткие, – согласилась Лора. – Но нищим выбирать не приходится. Большинство людей, имеющих деньги, не желают связываться с такого рода работой. Приходится хвататься за каждую соломинку и нажимать все кнопки, лишь бы хоть что-то получить.
– Все равно, это почти невероятно. С чего этот человек должен жертвовать своей работой и вновь пуститься на поиски финансирования?
– Ты немного не так поняла. Нам необходимо заполучить не субсидию, а самого человека. Администрация фонда считает, будто у меня слишком мало научного опыта, чтобы возглавлять работу такого масштаба. Кроме того, из-за самой природы исследования, они просто не желают, чтобы эксперименты проводились исключительно женщинами, и просят, чтобы в команде были и мужчины, кто-нибудь из уже имеющих репутацию известного исследователя.
– И кто же это?
– Пол Синклер.
Имя показалось Кей знакомым, хотя она не помнила, чтобы когда-нибудь читала его труды.
– А что он делал раньше? – полюбопытствовала Кей.
– Основное его занятие – хирург-гинеколог. Работал над проблемами бесплодия, это и заставило его проводить некоторые эксперименты по воспроизводству человека…
– Знаю! – неожиданно подскочила Кей. – Именно он занимался исследованиями по оплодотворению in vitra. После рождения первого «искусственного» ребенка в Соединенных Штатах, его имя не сходило со страниц «Таймс», и «Ньсуик», и с телеэкранов!
– Это он, – кивнула Лора.
– Лора, – вздохнула Кей, – с какой радости Пол Синклер бросит свою работу и займется нашей?! Он уже получил имя и известность. Или собирается переехать сюда?
– Он уже заявил, что желает бросить практическую деятельность и заняться теорией, а именно ПСМ. Очевидно, такой человек любит разнообразие в работе, ищет новые пути. Я говорила с ним по телефону, и Синклер не захлопнул дверь перед нашим носом, а наоборот, пожелал встретиться и выслушать. Если мы сможем убедить его, что наша игра интереснее, а проект – заманчивее, думаю, у нас есть шанс. Возможно, не очень большой. Но иногда ловишь самую большую рыбу на крошечный крючок… – Лора многозначительно-лукаво улыбнулась: – Все зависит от наживки.
Лора договорилась о встрече с Синклером на его территории, в кампусе Калифорнийского университета в городке Санта-Барбара, где у него была своя лаборатория.
Но Лора выпросила отсрочку, лишь немного времени, чтобы подготовить письменное предложение проекта, над которым собралась работать с Кей. В отчете давалось краткое описание всех аспектов работы – цели, методы, стоимость, примерный график, позволяющие администрации фонда Джеррона и доктору Синклеру получить четкую основу для принятия решения. Лора объявила, что это и будет интеллектуальной наживкой для крючка. Кей было поручено заняться составлением документа, и Лора даже выдала ежемесячное пособие в тысячу долларов из собственного кармана, чтобы девушка не отвлекалась. Чтобы сэкономить на жилье, она даже пригласила Кей пожить у нее в комнате для гостей.
Через пять недель Кей предъявила стопятидесятистраничный труд, озаглавленный: «План наблюдения за сексуальными отношениями и взаимодействиями особей женского и мужского пола». В реферате содержался раздел по истории исследования в области секса, отдавалась дань значению работ Кинси и других ученых. Но Кей также не обошла вниманием и недостатки их трудов. Отстаивая преимущества непосредственного наблюдения, Кей детально изложила план «лабораторных экспериментов, методов их проведения и порядка сбора необходимой информации».
Работая над составлением обзора в университетской библиотеке, Кей постаралась побольше узнать о Поле Синклере и прочитала все, что появлялось о нем в печати. На снимке в журнале «Тайм» Синклер выглядел совсем молодым, лет тридцати пяти, мужчиной с густыми седеющими каштановыми волосами и приветливыми карими глазами. Высокий и костлявый, он чем-то напоминал улучшенный вариант Эйба Линкольна, человека скрупулезно порядочного, и с таким же грустным выражением, казалось, навечно застывшим в чертах этого худого, напряженно-аскетического лица. Хотя в биографических заметках неизменно упоминалось, что Синклер – человек скрытный, не желающий ни с кем обсуждать подробности личной жизни, то, что было о нем известно, лишь подтверждало: для грусти имеются все основания. Еще будучи студентам медицинского факультета, он женился на красивой девушке, наследнице большого состояния, уроженке Калифорнии. Его жена была прекрасной наездницей и членом олимпийской команды на летних играх 1964 года. Она завоевала серебряную медаль по прыжкам через препятствия. Месяц спустя на каких-то соревнованиях ее лошадь упала. Молодая женщина повредила позвоночник и осталась полностью парализованной. Девять лет она была прикована к креслу и только четыре года назад умерла.
Все знающие Синклера утверждали, что он глубоко любил жену и тяжело переживал сначала несчастный случай, потом ее смерть. Некоторые даже поговаривали, что невозможность иметь собственных детей и была причиной его стремления помочь бесплодным супругам и проделать огромную работу над проблемами новых методов для осуществления мечты этих людей.
Кей опомнилась и сообразила, что уже несколько минут не сводила взгляда с фото Синклера. Она была уверена, что тот не захочет менять тему работы и ехать ради этого через всю страну. В глазах его по-прежнему светилось страдание – свидетельство неразрывной связи с прошлым. И источник этих воспоминаний был в Калифорнии.
Она даже не удивилась, когда после отсылки реферата прошло две недели, а ответа от Синклера не было. Должно быть, он даже не захотел тратить время на чтение!
– По крайней мере, – раздраженно воскликнула Лора, – мог хотя бы позвонить! Обязан был сделать такую мелочь… для меня!
Это прозвучало так, словно между ней и Синклером существовали какие-то личные отношения.
– Не знала, что вы знакомы, – заметила Кей. Несколько мгновений Лора выглядела так, будто ее поймали на месте преступления.
– Не знакомы, – бросила она наконец. – Но существуют профессиональная этика, взаимное уважение, а он ведет себя просто по-хамски!
Кей чувствовала, что Лора что-то скрывает, но не стала допытываться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71