— Извини, моя сладкая, — сказала Вероника. — Я вдруг вспомнила, что у нас только один лоток, и пошла к миссис Мартелуччи спросить, не одолжит ли она нам свой. Теперь нам не придется бегать взад-вперед и передавать друг другу краску.Куп не видел Веронику с тех пор, как они распрощались вчера ночью в далеко не лицеприятных выражениях. Ему было интересно посмотреть, как она будет вести себя при новой встрече. Из того, что ему приходило в голову, полное отсутствие внимания рассматривалось как вариант, но не единственный. Вероника оглядела лежащие перед ним книги, но его самого в упор не видела, будто он не существовал вовсе.Он рассудил, что ей нужно было прийти в комнату, просто чтобы вынудить его продемонстрировать эрекцию, какой еще свет не видывал. Но Куп не был расположен оставлять это безнаказанным. Он оттолкнул назад свое кресло, но затем одумался. Лиззи была слишком юной, чтобы позволить ей такой урок анатомии. Выстукивая авторучкой частую барабанную дробь по блокноту, Куп бросил на Веронику быстрый внимательный взгляд.— Мне нужно поговорить с вами.Она по-прежнему отказывалась смотреть на него.— Это не к спеху, — сказала она холодно, адресуясь к его справочникам. — У нас с Лиззи срочная работа в ее спальне.— Да? Я неплохо разбираюсь в спальнях, — сказал Куп. Множественные образы, пришедшие на ум из живописи, плавали на периферии сознания. Он прочистил горло, но голос его по-прежнему оставался сиплым. — Вы можете использовать меня. Любым способом — как вам захочется.Это привлекло ее внимание. Она вскинула глаза на него, щеки ее залила яркая краска.— Что?!— Я помогу вам красить. Я владею малярной кистью. Выдайте мне рубашку наподобие той, что у Лиззи. — Куп пробежал глазами по ее рубашке. — И будем вместе красить ее спальню.Лиззи захихикала.— Вы слишком большой. Как вы не понимаете, что рубашки тети Ронни вам не подойдут!— Я полагаю, ты права. — Куп расстегнул пуговицы и начал стягивать с плеч свою фланелевую рубаху. — Поэтому вместо этого можно снять мою, чтобы не забрызгать краской.— Вы очень предупредительны, — сказала Вероника, — но оставьте свою рубашку при себе, я имею в виду… в прямом смысле. — В ее голосе не было и тени сарказма, и, когда она встретилась с Купом глазами, ее взгляд был сама вежливость. — И поскольку я не могу высказать вам в прямых выражениях, что я думаю о вашем предложении, мы с Лиззи вынуждены его отклонить. Мы с ней собирались провести этот ответственный день в чисто женской компании.— Но вы можете прийти посмотреть, когда все будет готово, — добавила Лиззи. Она схватила Веронику за руку, заставив свою тетю оторвать ее пристальный взгляд, сомкнувшийся со взглядом Купа. — Нам пора начинать, — настаивала она. — Пойдемте. Хорошо? — Лиззи потянула ее на буксире за собой.Вероника покорно последовала за ней. Оказавшись вне поля зрения Купа, она вспомнила наконец о дыхании. У нее было такое ощущение, что она ударилась головой о ближайшую стену. Заглядывать в его книги на столе из любопытства было достаточно некрасиво. А восхищаться его телом, его большим, прекрасным телом? Это когда-нибудь пройдет? «Ты не должна была смотреть на него», — распекала себя Вероника, поднимаясь по ступенькам за племянницей.Но она смотрела. После его слов по поводу спальни, когда в уме у нее внезапно возникло столько разных образов, где уж тут устоять! Откуда у женщины столько силы?Потому и не могла отвести глаз. И боялась, что та же ошибка будет повторяться каждый раз. Проклятый человек, он постоянно возбуждал в ней любопытство и запретное желание тайком смотреть на него. Это вернуло ее в те времена, когда она еще работала в «Тонке» вместе с Кристл. По субботам они обычно старались пораньше управиться с делами, чтобы улизнуть в кондитерскую Свенсона. Они знали, что в конце концов свалится им на голову из-за пагубной любви к сладкому, но ничто не могло их удержать.Куп всегда так следил за собой. Вероника привыкла видеть его не иначе как гладко выбритого и опрятного. И если она находила это ужасно губительным для себя, то каково было видеть его таким, как сейчас? Босого, в мятых голубых джинсах, коричневом термобелье от Хенли, в неглаженой серо-бежевой фланелевой рубахе нараспашку, с закатанными до локтя рукавами. В довершение к темной щетине на подбородке рядом с его чувственной нижней губой темнело пятнышко от горчицы. Для Купа это было так необычно и совершенно не вязалось с его чистоплюйскими стандартами.Но он выглядел до того притягательным, что можно было закричать. И это желание возникло у нее еще до того, как он предложил снять свою рубаху. О, грязные слова! Отвратительные, непристойные! Они вызывали такие же бесстыдные желания. Сесть верхом к нему на колени, забрать в руки тот подбородок с жесткой щетиной и…Нет! Она не хотела метаться в постели всю долгую ночь, то и дело возвращаясь к словам Мариссы: «Ты не думаешь, что у человека все соразмерно?»«Перестань! Прекрати, Вероника Дэвис. Выкинь его из головы сейчас же!»Она должна это сделать.И видит Бог, у нее хватит сил.Вероника переключилась на свой проект и мало-помалу искренне увлеклась работой. Они с Лиззи энергично красили стены, напевая под музыку радио, обсуждая Барби, Гарри Поттера и близких друзей. Закончив со стенами, они аккуратно нанесли рисунок с розовыми бутонами на простенький белый комод. В общем и целом они прекрасно провели время, превращая комнату из безликой больничной палаты в уютный уголок. Когда все наконец было сделано, обе отошли назад и встали в дверях полюбоваться плодами своего труда.— Ну, что ты об этом думаешь? — спросила Вероника, останавливая взгляд на нескольких безделушках, которые Лиззи отобрала из коллекции матери.— Это за-ме-ча-тель-но. Здесь еще прекраснее, чем в доме папы! Даже не хочется уходить.У Вероники сжалось сердце. О Боже, что она наделала! Да, она боялась перегнуть палку в своей новой родительской роли, но никогда не думала, что это свершится так скоро и так радикально. Она просто хотела сделать для Лиззи что-нибудь особенное, чтобы девочка чувствовала себя немного комфортнее. Но здесь был как плюс, так и минус. Плюс заключался в том, что задача, похоже, была выполнена. Минус Вероника не принимала в расчет. Она даже не задумывалась над тем, что будет чувствовать ее племянница, когда на ее дом пришлепнут табличку: «Продается». Что будет с Лиззи, когда ее тетя скажет, чтобы она паковала вещи, потому что ей предстоит покинуть этот дом, включая ее только что обновленную комнату.Проклятие!О чем она только думала? Неужели она действительно верила, что, если не донесет до племянницы правду, все рассосется само собой? Она, несомненно, жила в призрачном мире.Хуже того, она была слишком малодушна, чтобы объяснить реальное положение даже сейчас. У нее просто язык не поворачивался причинить Лиззи страдания, когда ребенок все еще светился удовольствием после их успешных свершений в этот день.После всего этого Вероника посчитала за благо сделать следующий шаг. Она позвонила Мариссе и произнесла только одно прочувствованное слово:— Помогай.На секунду воцарилась тишина. Затем Марисса спросила спокойно:— Насколько это серьезно?— О Боже. — У Вероники вырвался неестественный смешок. — Настолько, что вызывает большое беспокойство. На этот раз я действительно запуталась.— Все будет хорошо, — сказала Марисса. — Ребята! — Вероника услышала, как она крикнула детям: — Помогите мне найти ключи от машины. Мы едем к… — На этом связь прервалась.Вероника положила трубку и стала смотреть в окно, уныло наблюдая, как пивная банка катится к середине пустынной Бейкер-стрит. Слава Богу, что это был воскресный день и «Тонк» был закрыт. Вероника этому несказанно радовалась. Надо было честно признать, что в этот вечер она не смогла бы выйти на работу, будучи так задергана из-за…— И никакой ты не дрянной родитель! — короткое время спустя внушала ей Марисса. — Просто ты недостаточно продумала этот аспект.Дети отправились наверх смотреть спальню Лиззи. Купер, к счастью, куда-то ушел или находился в своей комнате. Поэтому женщины уединились в другом конце гостиной, уютно устроившись на диване. Вероника подтянула согнутые ноги к груди, уткнувшись подбородком в колени.— Недостаточно продумала? — сказала она, пристально глядя на подругу. — Я вообще не думала! И я никудышный родитель. Я даже не потрудилась сесть с Лиззи, чтобы рассказать ей о Кристл и Эдди. — Вероника забрала горсть своих волос и дернула себя за голову.— Ты все преувеличиваешь, и это меня пугает. — Марисса наклонилась и попыталась разжать Веронике пальцы. — Пресвятая Луиза! Ты же вырвешь с корнями свои волосы!— Я и должна их вырвать с корнями! В ее жизни произошли ужасные вещи. Я знала, что Лиззи глубоко травмирована. Но она никогда не причитала и не рыдала. Я недооценивала ее переживаний, так как обо всем судила по внешнему виду. Просто-напросто прятала голову в песок. С глаз долой — из сердца вон! Это мой девиз. О Боже… Рисса, ей только шесть лет, но она в десять раз более зрелая, чем я.— Не говоря уже о том, что куда менее мелодраматичная, — сухо согласилась Марисса и ткнула Веронику коленом. — Возьми себя в руки. Раз уж ты откладывала этот трудный разговор дольше, чем следовало, дай ей еще недельку или около того. Пусть порадуется комнате. Потом вы сядете и поговорите по душам. Ты знаешь, это главное родительское правило. Когда соберешься с духом, просто выберешь удобный момент и постараешься прояснить этот вопрос. Прекратить попытки — единственный способ окончательно запутаться.— Ты права, — сказала Вероника с искрой надежды. — Но я все же смертельно боюсь сказать Лиззи, что мы отсюда уедем. Она будет чувствовать себя несчастной, если ей придется расстаться с Дессой и Райли, в каком бы городе она ни жила. — Она смотрела на подругу, перебирая в уме мысли. — В то же время Лиззи необычайно рассудительная для своих шести лет, и переезд даст ей определенные преимущества. По крайней мере в Сиэтле никто из ее одноклассников не будет знать о ее родителях. Так что в школе у нее не будет трудностей. И потом, она такая приветливая, что, я уверена, у нее быстро появятся друзья. К тому же на первых порах мы всегда сможем приезжать на уик-энд сюда. Кроме того, если я скажу ей, что в моем доме у нее будет такая же милая комната, это как-то смягчит потрясение.— Это точно. И поскольку ты еще ничего не продала пока не нужно говорить о переезде. Что касается ее комнаты, ты можешь пообещать, что она будет скопирована, если на то пошло. Ни в одном законе не сказано, что нельзя забрать с собой тот прекрасный комод. — Марисса ласково улыбнулась. — Кстати, очень милый рисунок. Хорошая работа.Вероника смотрела на нее протрезвленными глазами.— О Боже. Спасибо тебе, Рисса. — Но обе понимали, что это не похвала ее художественных способностей.— Не стоит благодарности. А сейчас мне нужно твое компетентное мнение. На завтра намечено заседание комитета по декорациям. Коди сказал, что мы можем установить ледяные скульптуры на улице. Тогда они сохранят форму в течение всего Зимнего фестиваля. Если пытаться поддерживать нужную температуру в помещении, это обойдется слишком дорого.— Ах да — Коди! — Вероника распрямила спину. — Я совсем забыла, что вчера вечером вы ушли вместе. Ну что, у вас был искрометный секс? — сказала она и тут же замахала рукой. — О Боже, о чем я спрашиваю! Конечно же, да. И как он, Коди? Хорош? Ты увидишься с ним снова?— Да. Господи, да. Да — хотя мы не строили конкретных планов.—Я не рассчитываю, что ты расскажешь мне некоторые подробности об этом «Господи, да». Ты ведь не собираешься? — Вероника подняла бровь. Потом заулыбалась, когда Марисса продолжала молчать. — Ладно уж. Не надо. Но ты должна знать, что я тебе завидую. Дети уже видели его?— Нет. Коди ушел сегодня утром, прежде чем они вернулись. Тяжело было его отпускать, но ничего не поделаешь. Вряд ли мужчины, приходящие в мой дом переспать, вписываются в общую картину. И откровенно сказать, я не собираюсь нарушать эту традицию с Коди тоже. Во всяком случае, когда мои дети дома. — Марисса улыбнулась, и ее ямочки еще глубже вдались в щеки. — А это значит, что в уик-энд ты, вероятно, будешь чаще видеть у себя Дессу и Райли.— Мои двери для них всегда открыты.— Знаю. Дай Бог тебе здоровья, девочка моя. Но если я начну с ним встречаться, детям, конечно, придется познакомиться с ним. Надо будет подумать, как ввести его в их мир. Может, время от времени ходить в кино или на пиццу. В любом случае они не должны придавать этому слишком большого значения, а то вдруг у нас ничего не сложится. Но пока суд да дело, я тебе неимоверно благодарна за твою добрую волю помочь мне устроить личную жизнь.— Ну что ты! Я рада, что одна из нас обретает счастье. — Вероника уже открыла было рот, чтобы поделиться своим неудачным приключением в это утро, но после двусмысленного смеха Мариссы передумала. Не стоило портить удовольствие подруге. Можно будет рассказать ей позже.—Ты отличная подруга, — сказала Марисса. — Но вернемся к моей затее. Так ты считаешь, с ледяными скульптурами в помещении ничего не получится?— Вообще-то я думала об этом. Знаешь, мне кажется, у меня есть лучшая идея.— О, я с удовольствием послушаю. Выкладывай.— Зимние деревья. Эффект маленьких белых китайских фонариков на голых ветвях очень впечатляющ. Благодаря объему самих деревьев и теням от фонариков множество грехов, что неизбежно при таких старых зданиях, как на ярмарочной площади, будет скрыто. Сейчас у меня нет времени заниматься сметой. Но я не уверена, что ты сможешь купить искусственные деревья с полностью облетевшими листьями. В свое время я не сумела их достать. Здесь все зависит от бюджета. Ваш комитет запросто может сделать все своими силами из проволоки и папье-маше. Или изготовить деревья на заказ по вполне разумной цене. Очень плохо, что у нас мало времени, а то можно было бы устроить конкурс для учащихся колледжей и высшей школы. Они сделали бы большую часть работы за тебя. — Вероника улыбнулась и пожала плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40