По лицу текли слезы.
— Катюша, милая, что случилось? С Сашкой что-то? — она подошла к Кате, склонилась над ней и обняла.
— С Сашкой все в порядке, — Катя всхлипнула. — Зоя, не поверишь. Я читала статью и обрыдалась.
— Какую статью? Катюша, да что с тобой? — Зоя Васильевна присела рядом за стол и стала собирать листы. — Эту, что ли? А что это?
— Миллионерша наша написала.
— Как миллионерша? Так быстро?
От удивления она на некоторое время замолчала. Потом посмотрела на Катю. Та вытирала глаза платком.
— Говоришь, хорошо написала?
— Я бы сказала, талантливо. Только описок много. Говорит, всю ночь работала.
— А где она сама?
— Спит у тебя в кабинете. Грустная такая.
— Ладно, пусть спит. Что там у нас, все в порядке?
— Да, не переживай. Может, кофе сделать?
— Сделай, а я, пока есть время, прочту, а то мне к двенадцати в типографию.
* * *
Зоя была поражена прочитанным. Откуда эта девочка все узнала? Как смогла так тонко все подметить, прочувствовать? И кто ей мог рассказать такую трогательную историю? Плакать, правда, Зоя не стала, но задумалась надолго. Её раздумья прервал приход Анны.
— Здравствуйте, Зоя Васильевна. А вы давно уже пришли? — девушка выглядела уставшей и измученной.
— В десять.
— Надо было меня разбудить, а то неудобно как-то…
— Ой, условности. Ты же работала всю ночь, мне Катя рассказала. Присаживайся, поговорим, — и она жестом пригласила девушку за стол.
— Все так плохо? — со страхом спросила Аня, указывая взглядом на листы в Зоиных руках.
— Да нет. Неплохо. Напротив, даже здорово! — Зоя говорила правду, поэтому говорила с удовольствием. — Честно сказать, не ожидала. Только объем слишком большой.
— Я же говорила Катерине Степановне, что можно сократить, что сочтете нужным.
— Возможно, возможно. Но это не всегда себя оправдывает. Целостность теряется, — Зоя положила свою руку на руку девушки. — Мы вот что сделаем. Мы разобьем это на три части и пустим в три номера.
— Спасибо.
— А как подпишешься? Своим именем или псевдонимом?
— Подпишусь просто именем, без фамилии, можно?
— Хозяин — барин. Значит, Анна?
— Нет, просто Нюта, — произнесла, но почему-то не услышала той нежности, той мелодии, которая звучала из уст Андрея.
— Нюта? — Зоя удивленно посмотрела на девушку. Вот уж не ожидала такой простоты, — Немного вульгарно, по-моему.
— Нормально.
— Как знаешь.
— Зоя Васильевна, я тут еще кое-что придумала. Можно сказать?
— Конечно, почему спрашиваешь? У меня инициатива не наказуема, — Зоя Васильевна приготовилась внимательно слушать.
— Вы не могли бы связаться со своей знакомой Риммой, чтобы она сказала, есть ли в УТОСе какой-то счет. Наверняка, есть. А может, существует фонд помощи слепым? Пусть скажет.
— Интересно, — Зоя хмыкнула. — А зачем тебе?
— Во-первых, я хочу его разместить в конце статьи. А во-вторых, пообщаюсь с друзьями на предмет пожертвований.
Зоя Васильевна несколько раз моргнула, потом спешно отпила из стакана воды и только после этого сказала:
— Ты меня поразила. Молодец!
— И еще, узнайте конкретно, что там у них за проблемы со сбытом продукции, которую делают на заводе. Я отца подключу, может, посодействует. Я не обещаю, но попробую.
— Ну ты даешь!
— Просто не люблю, когда мне не верят, что я хочу помочь.
— Это кто же засомневался?
— Да все, с кем я общалась эти три дня.
— Хорошо, я все узнаю и завтра скажу. А сейчас можешь ехать домой спать. Завтра, на свежую голову, придумаем, чем тебе заняться еще. Договорились?
— Спасибо, очень кстати, а то у меня голова разболелась, — Анна поднялась.
— Ань, ты меня случайно не подвезешь, а то я в типографию опаздываю? — спохватилась Зоя Васильевна. — Тебя сегодня на какой машине привезли?
— Я сегодня на трамвае, — Анна улыбнулась. — Идеи собираю, мне понравилось.
— Да? Ну тогда до свидания.
Анна не ответила, так как опять зевнула, вместо этого помахала рукой. Зоя Васильевна проводила ее долгим взглядом.
* * *
На улице Аня задумалась, куда ей податься. Спать она, конечно, хотела и чувствовала себя как разбитый градусник, но больше всего хотелось поделиться с кем-то. Ей во что бы то ни стало, нужно было излить все, что накопилось за вчерашний день. Там, внутри, было столько возмущения и отчаяния, столько боли и гнева одновременно, что можно было завыть. Но кому она могла это рассказать? Светским подругам? Им будет неинтересно. Маме? Но она не привыкла с ней делиться. Отцу? Ему, пожалуй, можно. Но и ему всего не расскажешь. О Господи!
Аня остановила такси.
— Куда едем, красавица?
— Сейчас соображу, — на это ушло одно мгновение. — Пожалуйста, в центр диагностики глаза, или как там он называется.
— Ясно, — водитель уверенно тронулся с места. — Аллергия, небось?
— Почему аллергия? — Аня с удивлением посмотрела на таксиста.
— Глаза красные, — пояснил он.
— А, наверное. Еду узнать.
— Не переживайте, это не страшно. Таблеток попьете, и все будет в норме.
— Я тоже так думаю, — согласилась Анна.
* * *
В центре Анну ожидало досадное разочарование. Профессор сегодня не принимал, к тому же к нему была запись на месяц вперед. Но девушка не хотела больше ни с кем общаться. В принципе она не знала точно, чего хотела и зачем сюда приехала. А что толку от того, что она просто сидит? Надо же как-то действовать! Раз она все равно здесь, а профессор недосягаем, то, может, попробовать хоть что-то узнать.
Просидев больше часа в коридоре, она поднялась и решительно зашла в первый попавшийся кабинет. В нем находились две женщины. Они пили чай. Одна, судя по всему, была врачом, другая, что моложе, — медсестрой. Это было понятно из того, как молодая внимательно слушала рассуждения пожилой женщины. При Анином появлении они как по команде замолчали и уставились на незваную гостью.
— Прошу вас, извините меня, — не дожидаясь, когда выставят, она шагнула в глубину кабинета.
— Барышня, у нас обед, — медсестра покрылась пунцовыми пятнами.
— Я на пять минут. И я отблагодарю вас, — Анна запустила руку в сумочку и достала сто гривен. — Мне нужна консультация, помогите.
Женщины с опаской поглядели сначала на купюру, которая совершенно реально возлегла на стол, потом на девушку. Анна поняла, что пока дамы пребывают в некотором шоке, пора действовать.
— Я приехала из небольшого городка. Меня привела к вам беда. Мне нужно только узнать: можно ли вылечить некоторые глазные болезни, — выпалила без остановки она.
— Присаживайтесь, — доктор отставила чашку. — И что у нас за болезни? Только не подумайте, я спрашиваю не потому, что вы тут швыряетесь деньгами.
— Простите, у меня и в мыслях не было вас обидеть. Я просто не знала, как мне еще привлечь ваше внимание.
— Меня зовут Инна Владимировна. Так что там у вас стряслось?
— Мой знакомый — слепой.
— Это не болезнь, — сухо отпарировала врач.
Анна тут же захотела ей возразить. Ведь получалось, раз это не болезнь, то ее и вылечить невозможно. Нет, это определенно болезнь! Он же называл какие-то там причины, отчего не видит. Но, с другой стороны, она же ничего в этом не понимает. Вдруг это и правда просто порок и его нельзя никоим образом устранить?
— Да, я понимаю. Я не знала, как по-другому выразиться.
Анне стало неловко. Чего она добивается? Из сумочки извлекла блокнот. Останавливаясь, сбиваясь, прочла названия болезней, которые перечислял ей Андрей.
— Так о чем вы хотите узнать?
— Можно ли вернуть зрение у нас, или нужно ехать за границу?
— Так сразу и не ответишь. Нужно обследование, — потом, после небольшой паузы, врач добавила: — Если вы все правильно перечислили, то я даже не уверена, лечится ли эта патология вообще. Не знаю, что вам и сказать.
Очень исчерпывающий ответ…
— Но в принципе это возможно? У нас делают такие операции? — у Анны все сжалось внутри.
— Вы понимаете, я не специалист в этой области. Вам, конечно, лучше к профессору попасть.
Анну стали раздражать неконкретные ответы. Наверное, это оттого, что она задает неправильные вопросы. Но как задавать правильные, она не могла сообразить.
— Скажите, хоть по отдельности что-то из того, что я перечислила, можно вылечить?
— Но у вас же не одна болезнь?
Анна закипала от нетерпения.
— Представьте гипотетически! — взмолилась Аня.
— Гипотетически, наверное, можно, — женщина-доктор внимательно посмотрела на странную посетительницу. — Но имейте в виду, скорее всего, это очень дорого стоит. Но за границей, к слову, дороже будет раза в два.
— Что значит дорого? Как это звучит в цифрах?
— Это звучит в тысячах, — серьезно сказала врач.
— Понятно.
Анна поднялась и, сухо сказав “извините”, направилась к выходу.
— Девушка, ваши деньги.
— Это вам за консультацию.
* * *
Ну и чего она добилась? Что узнала? То, что и ожидала? В принципе, были бы деньги. Не здесь, так за границей наверняка можно попробовать заняться лечением. А вдруг выйдет?
Анна вышла из центра, улыбаясь.
“Может, все-таки у него есть шанс”.
Захотелось немедленно ему об этом сказать. А еще тут же услышать в ответ что-нибудь такое, как вчера на берегу. Она еще никогда и ни от кого подобного не слышала.
“Ха-ха-ха! И больше никогда не услышишь! Но почему он ушел? Разве я его чем-то обидела? Я не заслужила такого обращения!”
И опять тоска и новая, еще сильнее прежней, волна злости и обиды.
“Спать, надо ехать спать. А вечером помириться с Виталиком. Это легко. Спокойно. Виталик хороший. Он меня, наверное, любит. Он меня простит. Я что-нибудь придумаю. В конце концов, ничего предосудительного мы с Андреем не делали, когда явился Виталька.
Минуточку, значит я вот так запросто опускаю лапки? Тоже еще «зайчонок». А что прикажете делать? А разве у меня нет его телефона, или я не знаю, где он работает? Ну и что? По телефону ни о чем не поговоришь. Не караулить же его у завода! А что изменится от того, что я его встречу? “Ах, простите, друг мой, я тут гуляла случайно, надо же какая неожиданная встреча”. Он вполне ясно дал понять, что я ему неинтересна. Это же было в конце? И в начале, и в середине. Но между этим началом и концом было же что-то и другое. Или мне показалась? Или я себе все придумала? А может, он надо мной просто издевался? Мстил? А когда надоело… Нет, не когда надоело… А тогда, когда все, что интересно, уже произошло, пропал интерес? Ну неужели такое может быть? Неужели Андрей такой? Даже голова закружилась. Нужно успокоиться. Подумать и успокоиться. “Они из разных жизней”. Что он имел в виду? Социальный статус или то, что он слепой? Какая разница! Его нет, и скорее всего не будет”.
Анна вытерла набежавшие слезы досады. Домой. Ей нужен отдых.
* * *
Игорь заехал за Андреем в половине восьмого вечера. Свой старенький «Форд» он умело втиснул между грузовиками, стоящими на стоянке. Закрыв дверь машины ногой, Игорь, насвистывая, ловко взбежал на третий этаж и нажал на звонок. Дверь открыла тетя Полина, мама Андрея. Увидев Игоря, она очень обрадовалась:
— Игорек, как хорошо, что ты заехал! Может, хоть ты на моего сына повлияешь. Он прямо больной какой-то.
— И каков диагноз у сына? — смеясь, спросил Игорь.
— Боюсь ошибиться, но, кажется, прямо как у Онегина — хандра, — тетя Поля, Полина Викторовна, была учителем-филологом, поэтому при каждом удобном случае старалась либо ввернуть какую-нибудь цитату, либо сравнить кого бы то ни было с литературным персонажем. По большому счету, не практиковала она это только с собственным сыном: он этого терпеть не мог.
— Будьте спокойны, сейчас разберемся, — и он направился в комнату Андрея.
— Привет, Гарик.
— Здорово, Андрон. Что там у тебя случилось? — поинтересовался Игорь.
— С чего ты взял?
— Не приехал вчера, не перезвонил.
— Не смог. Был далеко от города.
— Ну-ка, ну-ка, подробней, — Игорь плюхнулся в кресло, включил вентилятор и направил поток горячего воздуха на себя.
— Гарик, отстань, — Андрей был не в настроении. — Лучше поехали.
— Поедем сейчас. А что, уже все готово?
— Кое-что имеем.
— Дай посмотреть.
— Возьми, возле принтера лежит.
* * *
Игорь был старше Андрея на пять лет. Он тоже закончил в свое время университет, физфак, но, как и друг, не работал по специальности ни дня. Чтобы не внедряться в систему образования, хотя ему прочили блестящую карьеру, он поступил в аспирантуру. А когда учеба осталась позади, выяснилось, что она никому не нужна. Ни любимой Родине, ни ее сыну. Игорь стал заниматься продажей видеокассет. Имел не одну точку. Со временем переключился на оргтехнику. Именно он подарил Андрею стоящий на столе компьютер (Полина Викторовна, освоив нехитрую программу, с удовольствием набирала на нем стихи Андрея.) Но несколько лет назад решил круто изменить свою жизнь и подался на радио. Но было еще кое-что, существующее всегда, в любое время и при любой погоде. Игорь был талантливым музыкантом. У него не было специального образования: музыкальную школу он забросил на третьем году обучения. Но на гитаре играл столько, сколько себя помнил. И играл не просто хорошо, а виртуозно. Не нужно говорить, что он всегда и везде был «первым парнем на деревне». Да и на курсе он заметно выделялся. Всегда с длинными волосами и бородой, со всевозможными «фенечками». Такой себе преподаватель физики.
Лет в двадцать он начал сочинять музыку. В университете, на своем курсе он организовал группу, и с тех пор его не покидала мысль посвятить этому жизнь. Все деньги, что он заработал до этого, занимаясь мелким бизнесом, вбухал в аппаратуру, в помещение, в раскрутку своей группы. Он и его ребята участвовали во всех фестивалях, которые проходили в области, кстати, небезуспешно. За последний год он даже успел помелькать на местном телевидении, но все это было не то. Нужны были деньги. Большие деньги, а еще нужные знакомства, чтобы заявить о себе во весь голос. Оттого он и подался на радиостанцию. Не телевидение, конечно, но связи с музыкальным миром можно было наладить без особых усилий, чем он и занимался последнее время. И сейчас, видя, что мечта вот-вот может стать реальностью, он решил слабать пару стопроцентных хитов. Так как подходящего материала катастрофически не хватало, оставалось дело за малым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56