Я чувствовал это, но не мог никак найти подходящие слова, — признался Чап, — а Слирри нашла.
— Потому что Слирри умная, — сказал Тяп.
— Потому что наша Слирри очень умная, — подтвердил Чип.
— Чего никак нельзя сказать о Чапе, — не удержался Ябеда.
— Перестань! — строго оборвала Слирри. — Иначе я должна буду всё рассказать маме, и тогда тебе влетит по-настоящему. А теперь марш все завтракать! И не забудьте сказать маме «доброе утро».
Гагачата послушно заковыляли к воде, где уже завтракала, поджидая их, мама.
— Доброе утро, мама!
— Доброе утро, дети. Доброе утро, Слирри. Как вели себя дети?
— Доброе утро, сестра. Все дети вели себя хорошо, — ответила Слирри. — Я обещала им после завтрака немного поиграть. Если, конечно, вы не решите делать что-нибудь другое, — прибавила Слирри.
— Детям полезно будет немного поиграть, — сказала мама. — А потом мы должны двигаться потихоньку дальше к морю.
Тем временем гагачата занялись едой. Они вообще много ели — раз семь в течение дня. Но зато и росли они прямо на глазах. В свои полтора месяца они уже весили по шестьсот граммов! Голова, шея, грудь и щеки гагачат к этому времени покрылись настоящими перьями и лишь на спинах оставалось совсем немного пуха. Только крылья у них росли медленно, что очень огорчало гагачат. Однажды из-за этого вышла даже смешная история. Как всегда, заводилой оказался Тяп.
— Я думаю, — обратился он как-то к Чипу, — что крылья наши полезно немного подтянуть. Тогда они будут расти скорее. Представляешь, как будет здорово, если мы обгоним Чапа и Ябеду и взлетим раньше их!
— А зачем нам обгонять Чапа и Ябеду? — полюбопытствовал Чип.
— Вот чудак! Когда у тебя будут крылья, тогда никто не страшен. Взмахнул — и только тебя и видели.
— По-моему, неудобно бросать Чапа и Ябеду. Выходит, что мы улетим, а они так себе — сидите на месте.
— Н-ну… — неуверенно протянул Тяп. — Мы можем не улетать особенно далеко. А так, немножечко только полетать. И знаешь что? — Счастливая мысль родилась в голове Тяпа, и он оживился. — Мы будем их защищать с воздуха. Р-р-раз! — спикировали сверху, и бац — по голове чайке…
— Ну что ж, — согласился Чип, — тогда крылья можно действительно подтянуть. А ты знаешь, как это делают? — с сомнением спросил он.
— Ещё бы! Очень просто. Ты потянешь меня несколько раз за одно крыло, а потом за другое. А затем я тебя потяну.
— А когда мы начнём? — нетерпеливо спросил Чип, которому эта затея начинала нравиться.
— Завтра, — таинственно ответил Тяп. — Когда все будут ещё спать, мы этим займемся! — И он заговорщически подмигнул Чипу.
Целых два дня Тяп и Чип тянули по утрам друг друга за крылья.
На третий день мама-гага, проснувшись раньше обычного, увидела, что Тяп и Чип проделывают над собой странные вещи.
— Господи, что вы делаете? — удивилась она.
— Мы… — фальшивым голосом ответил Тяп, — играем.
— И вовсе нет! — Ябеда открыл глаза. Оказывается, он подслушал разговор и по утрам наблюдал за Тяпом и Чипом. — Это они подтягивают крылья.
— Как «подтягивают крылья»?! — ахнула мама.
Ну, ясное дело, пришлось объяснить, и всё раскрылось. Сначала мама хотела рассердиться. Но Ябеда так красочно описал их нелепую гимнастику, что мама только покачала головой:
— Ах, дети, дети! Мне всё кажется, что вы подросли, а вы ещё такие глу-у-упенькие! Подождите, вырастут у вас крылья. Осталось совсем немного. После полутора месяцев у всех гагачат крылья начинают расти очень быстро. Только не надо заниматься глупостями. Лучше ешьте побольше, тогда и крылья у вас скорее вырастут.
На этом и закончилась история с подтягиванием крыльев. Когда появилась Слирри, гагачата, конечно, рассказали ей эту историю. Слушая их, Слирри чуть не задохнулась от смеха, представляя, как Тяп и Чип волочили друг друга за крылья по земле. Вообще Слирри оказалась очень смешливой и часто прощала шалости гагачатам, если они были смешные и безобидные.
Вот и сейчас Чип, утолив первый голод, вдруг вспомнил, что Слирри обещала поиграть в догонялки:
— Слирри, мы скоро будем играть? Ты нам обещала.
— Когда вы наедитесь, — ответила Слирри.
— Тогда я уже наелся, — объявил Чап, поднимая голову из воды.
— А я вообще давно сыт, — заявил Тяп.
— И я, — присоединился Ябеда, — ем только для того, чтобы легче было ждать, когда же наконец Слирри будет с нами играть.
— В таком случае, мы начнём прямо сейчас. Игра называется «догонялки» или по-другому «пятнашки». Только догонять надо обязательно под водой. Первая буду водить я, а вы, как только я нырну, разбегайтесь. Но лучше, если вы будете убегать тоже под водой, потому что снизу водящему хорошо видно тех, кто плывёт на поверхности. Всё понятно?
— Всё, — ответили гагачата и приготовились к игре.
— Начали! — крикнула Слирри и нырнула. Тотчас раздалось: «Бульк! Бульк! Бульк! Бульк!» — это нырнули четыре гагачонка. Только мама не принимала участия в игре, но с интересом следила за играющими.
Вон показалась голова Чипа, далеко в стороне вынырнул Ябеда, и совсем-совсем близко друг от друга появились головы Тяпа и Чапа. Последней вынырнула Слирри.
— Водит Тяп! — крикнула она.
Услышав это, мгновенно нырнул Чап, который был ближе других к Тяпу, а следом нырнули все остальные. Только Тяп, который водил, продолжал спокойно сидеть на воде. Вид у него был хитрый-хитрый. Но вот показалась из воды голова Чипа, и тогда Тяп решил: «Пора». Он нырнул неглубоко и поплыл по кругу, посматривая вверх. Метров через двадцать он увидел висящие над ним чьи-то ноги и потянул их.
— Ой! — пискнул кто-то наверху.
А хитрый Тяп, круто изменив направление, поплыл в сторону. Наконец он вынырнул и крикнул:
— Водит Ябеда!
— Почему это я? — возмутился Ябеда. — Ты меня не тронул!
— А кто крикнул «ой»?
— «Ой» крикнул я, — ответил Чап.
— Что же ты, Тяпик, — сказала Слирри, — даже не знаешь, кого запятнал?
Тяп смущенно объяснил:
— Понимаешь, Слирри, в воде я заметил только ноги и запятнал их.
— Хорошенькое дело — «запятнал»! — передразнил Чап. — Ты так рванул меня вниз, что чуть не утопил!
— Внимание, дети! — прервала их Слирри. — Водит Чап. А Тяпу надо получше смотреть под водой. Продолжаем игру! Раз, два, три!
Все нырнули почти одновременно. Чап сначала никого не поймал. Потом он запятнал Ябеду, Ябеда быстро передал Чипу, Чип — Тяпу, Тяп — Ябеде, и пошла, пошла игра. Только Слирри никому не удавалось запятнать, хотя она нарочно не ныряла далеко и чаще выныривала первая.
Каждый старался запятнать её, но Слирри, нырнув, так искусно меняла направление и делала столько ложных поворотов, что водящий, погнавшись за ней, неизменно терял её из виду. Однажды, когда водил Тяп, он повторил свой маневр и нырнул позже остальных. Он плыл под водой и вдруг увидел большие утиные лапы, которые медленно перебирали в воде. «Вот и попалась Слирри», — победоносно подумал Тяп и дёрнул за лапу. Вынырнув в стороне, он сразу же громко крикнул:
— Водит Слирри! Я её запятнал!
И тут он увидел, что все гагачата и Слирри смеются. Тяп с недоумением смотрел на них.
— Скажика нам, Тяп, кого ты запятнал? — Ябеда прямо лопался от смеха.
— Слирри, — неуверенно произнес Тяп и в доказательство добавил: — Лапы были такие большие!
— Ах, сынок, — раздался голос мамы, — боюсь, что ты опять ошибся. Во всяком случае, за лапу ты дёрнул меня. Сказать по правде, я даже испугалась немного от неожиданности…
— А это значит, — неумолимо подвела итог Слирри, — что Тяп опять хотел надуть всех, ныряя позже, и опять сам сел в калошу.
— А в калоше очень сыро? — с невинным видом спросил Ябеда. — Давайте спросим об этом Тяпа. Он должен знать.
— Я очень хотел поймать Слирри, — признался Тяп.
Чип подплыл к Тяпу и зашептал:
— Ты бы сказал ей об этом. Слирри добрая — она бы тебе поддалась.
— Что за интерес, Чипик! Мне хотелось поймать её понастоящему.
— Тогда и надо было делать это по-настоящему, — резонно заметил Чип, — а не караулить Слирри, высматривая снизу.
Тяп промолчал. Получилось так, что игра кончилась сама собой. Неудивительно: ныряя всё время, гагачата изрядно устали. И теперь они снова принялись за еду, чтобы подкрепить силы. А мама-гага и Слирри стали обсуждать предстоящее путешествие. Несмотря на то что корма на литорали оставалось ещё много, мама хотела отправиться дальше. С конца июля до самой середины августа всюду по заливу и вдоль материка идет передвижение гагачьих выводков в направлении моря, к местам будущих зимовок. И старая гага считала, что её дети уже подготовлены к такому путешествию, которое лучше начать раньше.
— Помните, Слирри, мимо нас вчера прошли два выводка. Они откочёвывали к морю. Пора и нам переходить на кочевую жизнь. Зато потом нам не придётся торопиться.
Поэтому, когда гагачата утолили свой голод, всё семейство пустилось в путь. Впереди плыла мама-гага, а несколько поодаль — гагачата и Слирри.
Выводок медленно двигался вдоль самого берега, часто заходил в заливы и бухты, чтобы добыть себе корм, и снова плыл дальше. Казалось, ничего не изменилось в его жизни — так же резвились малыши, ссорились, мирились, подолгу обсуждали всё интересное, — и только места ночлега у выводка были каждый день новые.
В конце июля ночи были уже достаточно тёмные, и, если погода была хорошая, гаги ночевали прямо на воде. Случалось, что ветер и поднятые им волны заставляли их искать укрытия, — тогда семья выбирала глубокую бухту и ночевала в ней. Если берег был каменист и недоступен или не встречалось пригодных для ночлега заливов, мама уводила за собой семейство подальше от берега, в море, и тогда гагачата всю ночь раскачивались на волнах, сбившись теснее, чтобы не потерять друг друга во тьме. Они не любили таких ночей — волны казались живыми: набегая, брызгались пеной и что-то сердито бормотали, приказывали, грозили. В такие ночи не удавалось сомкнуть глаз, и на следующий день после этого мама выбирала какое-нибудь укромное местечко у берега и устраивала длительный привал — днёвку, чтобы гагачата могли отдохнуть. К счастью, ненастная погода на Белом море в летние месяцы держится недолго, и только ближе к осени бури на море длятся иногда многие дни. Но осень была далеко впереди, ещё целый месяц лета отделял гагачат от непогоды и возмужания, целый месяц восхитительной жизни в обществе мамы-гаги и Слирри!
Глава шестая.
Шутка Ябеды

— Тяп, а Тяп! Вставай! — тормошил Ябеда Тяпа. — Вставай скорей!
Тяп открыл глаза и увидел встревоженного Ябеду.
— Что случилось?
— Тс-с! Я могу тебе вполне доверять? — шёпотом спросил Ябеда.
— Ещё бы! — тоже шёпотом ответил Тяп.
— Тогда слушай. Видишь справа мысок? Туда полетела завтракать Слирри.
Тяп незаметно покосился и увидел, что все на месте, а Слирри действительно нет.
— Я хотел поплыть за ней следом, — продолжал Ябеда, — а Слирри мне сказала: «Нельзя, Ябеда: за мысом происходят такие вещи, на которые маленьким смотреть нельзя».
— Какие же мы маленькие? — не утерпел Тяп.
— Вот-вот! Я ей тоже сказал так, — воодушевился Ябеда, — и ты знаешь, что она мне ответила? Она сказала, что мы-то, конечно, большие, но смотреть на такие вещи ещё малы. И тогда я, — голос Ябеды перешёл на страшный шёпот, — всё-таки поплыл к мысу следом за Слирри.
— И что? — Глаза Тяпа широко открылись.
— Ах, Тяп, что я там увидел! Нечто совершенно потрясающее! Но я не могу тебе этого рассказать, — неожиданно закончил Ябеда.
— Почему?! — Тяп от возбуждения даже привстал.
— Понимаешь, Тяп, ты не сердись. Но там меня заметила Слирри и сейчас же отправила назад, взяв с меня честное слово, что я никому, никогда и ни за что не расскажу о том, что я увидел. Ты же знаешь, Тяп, что данное слово нарушать нельзя?
— Знаю, — вздохнул Тяп.
— Вот в том-то, понимаешь, и штука, что рассказать я тебе ничего не могу. Но если ты очень, очень захочешь… — Ябеда сделал паузу.
— Я уже очень, очень, очень захотел! — торопливо зашептал Тяп.
— Тогда ты тихонько, чтобы никто не проснулся и не заметил, шагай в воду и плыви за мыс.
— А почему, чтоб никто не заметил?
— А потому, что сразу станет ясно, что это я всем растрезвонил, что там есть что-то такое, на что стоит посмотреть. А ты, Тяп, другое дело — на тебя можно положиться. Ты ведь сам это сказал, правда?
— Конечно, — ответил Тяп.
— А тогда — вали за мыс. И побыстрее, — посоветовал Ябеда, — не то прогадаешь — Слирри может вернуться.
Разумеется, Тяп немедленно пустился в путь. И очень волновался, что может не успеть и прогадать. Как только Тяп отплыл, Ябеда толкнул Чипа:
— Чипик, Чипик, просыпайся скорей!
Чип открыл только один глаз и спросил:
— Ну?
— Ступай в воду и тихо-тихо плыви во-о-он за ту скалу слева.
— А зачем? — Чип на всякий случай открыл второй глаз.
— Вот чудак, скажет тоже! Слирри и мы с Тяпом нашли там пынтыку.
— Чего-чего? — Глаза Чипа стали круглыми.
— Тс-с! «Чего-чего»! — передразнил Ябеда. — Сказано тебе — пынтыку.
— А что это такое?
— Это, Чипик, такое, что и описать невозможно. Только сейчас мне некогда, и я вернулся за тобой. Слирри велела позвать кого-нибудь на помощь. Ну как, пойдешь за пынтыкой или мне разбудить Чапа?
— Пойду, пойду! — быстро сказал Чип. — Зачем будить Чапа! И потом, помнится, вчера вечером Чап говорил, что почему-то очень устал и поэтому хочет утром поспать подольше.
— Значит, не будить? — на всякий случай переспросил Ябеда.
— Ни в коем случае! — твердо произнес Чип. — Я уже иду. А далеко плыть, Ябеда?
— Пустяки. Вот за эту скалу, слева, — а там увидишь сам. Ну, давай!
И Чип поплыл. Когда он завернул за скалу, Ябеда стал будить Чапа:
— Чап, проснись. Есть дело.
Чап открыл глаза и сразу спросил:
— Какое?
— Понимаешь, — зашептал Ябеда, — Слирри сказала, что мы должны сегодня сделать подарок маме. У неё сегодня день рождения.
— Вот как! А почему же Слирри не сказала этого нам вчера? — Чап подозрительно посмотрел на Ябеду.
— Откуда я знаю! Может быть, она только сегодня вспомнила. В общем, утром она сказала об этом Тяпу, Чипу и мне.
Чап, оглядевшись, убедился, что Слирри, Тяпа и Чипа действительно нет, и недоверие, с которым он обычно относился к словам Ябеды, начало улетучиваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10