Элис: Именно так.Чтобы проверить способность клиента соблюдать контракт, мы просим сказать, может ли «случиться что-нибудь», что заставит клиента нарушить контракт.Боб: Вы сказали, что будете жить эту неделю. Может ли случиться что-нибудь, что вы воспримете как предлог к самоубийству?Элис: Мне ничего не приходит в голову… с моей дочерью ничего не случится на этой неделе…Боб: Подумайте над этим. Не спешите. Решите ли вы, что будете жить эту неделю, даже несмотря на то, что может случиться с дочерью? С кем-нибудь еще?Элис: Неделю? Да. Да, буду.Боб: Существует что-либо еще, что может, по вашему мнению, подтолкнуть вас к самоубийству на этой неделе?Элис: Нет. Я останусь жить на этой неделе.Мы также используем антисуицидальные контракты с клиентами, недепрессивными клинически, но которые находятся в опасности, исходящей от них самих, из-за того, что они неосторожно водят машину или самолет, рискуют, лазая по горам или занимаясь подводным плаванием, или потому что, как они рассказывают, «несчастные случаи так и липнут» к ним. Подобные же контракты мы предлагаем людям, не заботящимся о себе: диабетикам, пренебрегающим диетой, гипертоникам, не следящим за давлением, и всем кто медленно убивает себя наркотиками, никотином, алкоголем или перееданием. (См. Главу 9).Антиубийственные контракты и новые решения необходимы клиентам, воображающим убийство или ведущим себя агрессивно. Они заключают контракт не причинять никому вреда и никого не убивать, несмотря ни на какие провокации. Мы используем тот же метод и техники, что описывали в части, посвященной антисуицидальным контрактам, а кроме того, уговариваем Ребенка клиента избегать убийства, чтобы избежать наказания за него. Если клиент не может или не собирается заключать подобный контракт, мы хотим, чтоб клиент находился под опекой.Антиубийственный контракт может быть настоящим облегчением для параноидального клиента. Однажды во время недельного семинара одного из пациентов охватила паранойя. Он решил, что другой пациент собирается его убить, чтобы жениться на его жене. В это время как раз начался сезон охоты на оленей, поэтому в горах вокруг нашего дома были слышны винтовочные выстрелы. Пациент использовал этот факт, чтобы убедить себя в том, что его предполагаемый убийца нанял киллеров. Мы сначала поработали и заключили антиубийственный контракт с «другим мужчиной», который легко пошел на это, потому что не был влюблен в жену пациента и не собирался никого убивать. Мы проделали затем точно такую же работу с параноидальным пациентом. После нескольких встреч он твердо заявил, что не убьет ни «другого», ни свою жену, ни Боба, ни Мэри, никого другого, несмотря ни на какие реальные или воображаемые провокации. Когда он твердо заверил себя, его параноидальные симптомы уменьшились, и он смог трезво разобраться и со своими гневом, и с ревностью. После семинара он продолжал курс терапии несколько лет без малейших признаков острых параноидальных рецидивов.Иногда врачи рассматривают в качестве потенциальных убийц только преступников или сумасшедших и забывают о важности антиубийственных контрактов с теми, кто может убить случайно. Мы добиваемся антиубийственного контракта от тех, кто пьяным водит машину, доказывая, что их поведение может привести к убийству. По этому контракту они должны прекратить садиться за руль в пьяном состоянии. Однажды мы заключили контракт с очень милой, на вид абсолютно безобидной старушкой, которая, имея серьезные проблемы со зрением, водила машину без очков. Антипсихозные контракты Клиенты, которые в прошлом переживали краткие, острые приступы психоза, могут успешно заключать контракты не становиться психотиками в ответ на будущие стрессы. Мы изучаем с ними их сегодняшние проблемы и альтернативные пути их разрешения, а также ищем, что они могут сделать в будущем, если перед ними встанут те же проблемы, что уже приводили к острым психотическим явлениям. Они могут начать осознавать свои внутренние сигналы опасности и используют их, чтобы напоминать себе о необходимости возврата к лекарствам или какому-то другому способу предотвращения психоза.Хронические психотики могут контролировать свое поведение, чтобы не попадать в больницу. Дженни с 18 до 43 лет постоянно возвращалась в больницу, где ее неоднократно лечили шоком. Она присоединилась к двум нашим группам, каждая из которых встречалась раз в неделю. К тому времени прошла всего лишь неделя, как она вышла из больницы, а родственники уже требовали забрать ее обратно. Ее контракт состоял лишь в том, чтобы изменить себя так, чтобы избежать возвращения в больницу. Для успешного выполнения контракта она уволила медсестру, нанятую ее тетей; перестала звонить родственникам, которые, к счастью, жили далеко, и, наконец, сама обратилась в Верховный Суд и добилась изменения условий опеки. Все это она сделала, несмотря на то, что время от времени у нее продолжались галлюцинации и проявлялись признаки ухудшения мыслительной деятельности.В группе она часто вела себя очень агрессивно, доказывая, к примеру, что британцы отравляют водохранилища, или обвиняя остальных членов группы в сумасшествии. Мы противостояли ее психотическим разговорам, говоря «Эй, Дженни, ты снова говоришь, как сумасшедшая» и поглаживая ее, когда она приходила в себя. Постепенно она позволила себе понять, что становится «сумасшедшей» тогда, когда не хочет слышать, как другие члены группы говорят о гневе или сексе. Она дала себе разрешение выходить из группы, когда захочет, чтобы не слышать этих обсуждений. Позже она перестала избегать каких бы то ни было тем, вывела очень проницательные суждения о всех членах групп и достигла определенной степени близости с ними. Через два года она закончила курс терапии и уже 10 лет обходится без стационарного лечения.Пациентов, находящихся в пограничном состоянии, мы также просим заключать антипсихозные контракты, прежде чем начинаем работать над другими их проблемами. Карл, такой пациент, посещает двухдневный семинар. Обычно мы отсеиваем таких клиентов как из-за того, что они нуждаются в более длительной терапии, так и потому, что их может крайне расстраивать интенсивность работы остальных членов группы. Карл проскользнул сквозь сито отсеивающей процедуры.Карл: Я отвлекался, а затем снова включался. Я узнаю больше о людях и их глазах. Мне иногда хочется поработать. Я не знаю, что мне делать. Потому что, когда я начинаю работать, я теряю контакт. (Между предложениями — длительные паузы.) В результате я жду, чтобы кто-нибудь другой принял решение. И следую их решению. В общем, сейчас я устраняюсь.Боб: Вы в любом случае устраняетесь.Карл: Вообще-то, в этом есть некоторый смысл. Я бы хотел… э-э… провести… э-э… сегодня время… разбираясь, что ли.Заявление Карла о том, что происходит с ним, когда он начинает работать, мы слышим впервые, потому что сейчас он заговорил первый раз во время семинара. В перерывах же он говорит, никого не слушая, беспрерывно и очень путано.Карл: Я хотел бы… я не хочу, чтоб на меня нападали.Боб: Хорошо.Карл: Остается вопрос…Мэри: Я не хочу тратить время на разбирательства, пока не пойму, что же вы хотите изменить в себе.Карл: Я об этом и говорю. (Долгая пауза). Я бы хотел… Я не знаю, что мне хочется сделать с собой. Я как-то не могу сдвинуться с мертвой точки… Не могу начать думать.Мэри: Вы, без сомнения, недооцениваете себя. Какая, кстати, у вас степень?Карл: Степень?Мэри: Да, степень. Вы достаточно умны, чтоб закончить колледж, верно?Карл: Верно.Мэри: Вы недооцениваете как свои силы, так и свой ум.Карл (долгая пауза): Я думаю, вы не понимаете.Мэри: Расскажите мне.Карл: Что со мной, да? Мне трудно описать мой опыт, потому что у меня нет слов для его описания.Боб: Дерьмо это. Я вижу в вас человека, который много говорит и мало делает.Карл: Да!Боб: Хотите изменить это или остаться в том же болоте?Карл: У меня два варианта?Боб: Нет, у вас много вариантов.Карл: Я думаю, что сейчас обижен на вас. Вы слишком быстро сделали вывод о том, какой я.Боб: Я сказал, что вижу вас. Вы очень много говорили во время перерывов, и многое мне было абсолютно непонятно. Я слышал, как вы говорили, что сделаете то-то и то-то, и не делали ничего. Что происходит в вашей голове, что вы знаете о себе — этого я не знаю. Я знаю лишь то, что смог увидеть.Карл: Э-э.Боб: И я думаю то, что у вас в голове — скорее навязчивые идеи, а не мысли.Карл: (Долгая пауза). Я, пожалуй, соглашусь с этим. Я могу с этим со-гласиться. Правда, у меня есть и какие-то вспышки мыслей. Вообще-то, я бы хотел… Но и противоположное тоже верно.Мэри: Противоположное чему?Карл: Тому, что я не хочу, чтобы на меня нападали. Я могу согласиться… чтобы вы меня повели, куда вы решите.Боб: Я с этим не могу согласиться.Карл: Что меня сейчас беспокоит… Вы меня понимаете? Я не хочу…Боб: Вы послушайте, как сильно вы себя недооцениваете. Вы недооцениваете свой ум, вы недооцениваете свои намерения, недооцениваете ваши силы, чтобы сказать мне «Нет» — что, собственно, вы в своей манере и говорите мне с самого начала нашей беседы. Так что, вы считаете, я должен о вас думать?Карл: Что вы хотите от меня услышать?Мэри: Ничего. Как сказал Боб, я не поведу вас, потому что это было бы недооценкой вашего ума.Карл: Вообще-то, я как бы избегаю думать.Мэри: Что вы хотите изменить в себе?Карл: Я хотел бы обсудить идею в смысле…Мэри: Я сдаюсь. Полная капитуляция. (Машет белым флагом.)Карл: У меня есть опыт и более неприятных вещей.Мэри: Это я сдаюсь, а вы-то победили.Карл: (Долгая пауза). Что случилось? Я не… Ну, конечно, вы можете это прекратить.Мэри: Вы понимаете?Карл: Я думаю, вы имели в виду, что я должен пойти дальше в выражении себя, чтобы вы могли работать со мной.Мэри: Нет. Я хочу услышать, что вы хотите изменить в себе. Я не буду обсуждать с вами идею.Карл: Я хочу две вещи. Одна — это… (Пауза). Иметь уверенность.Боб: Что?Карл: Иметь уверенность, что я буду думать. Я должен немножко снизить темп. Мне хочется поделиться с вами тем, что у меня на уме. Поделиться в отчаянии (пауза), чтобы получить сдачу.Мэри: В чем вы отчаялись?Карл: Я слышал вас. Секунду. Не гоните меня. Наказание. Типа… (неразборчиво).Мэри: По поводу чего в своей жизни вы чувствуете отчаяние?Карл: Что же это такое? Мне кое-что надо прямо сейчас. Э-э… Я знаю. Э-э… Вы слишком гоните. (Злым тоном). Я уверен, это уже оборона. Да? Стоишь с протянутой рукой. Я всю жизнь пытаюсь объяс-нить, а в ответ — только боль, меня прерывают, не дослушав.Мэри: Я действительно хочу двигаться медленней. Я бы также хотела услышать факты, а не фантазии. Я бы хотела узнать, что же происходит в вашей повседневной жизни такого, что приводит вас в отчаяние.Карл: Меня почти всегда выталкивают отовсюду. Ну, вот. Я занимаюсь четырьмя-пятью разными вещами, пытаюсь преуспеть, пытаюсь найти в этом удовольствие.Мэри: Приведите пример того, чем вы занимаетесь.До этого момента мы не можем установить с клиентом трансакции Взрослый-Взрослый. Клиент дает очень уклончивые ответы. Мы же хотим говорить с его Взрослым, а не с запутавшимся Ребенком.Карл: Хорошо. (Вздыхает). Что касается… Меня тянет рисовать.Боб: Вы рисуете?Карл: Нет. Я нарисовал две… давно. Меня зачаровывает ощущение потока…Мэри: Я хочу, чтобы вы были более конкретны. Чем вы зарабатываете на жизнь?Карл: Извините. Зарабатываю на жизнь я (называет работу в социальной сфере). У меня совсем нет друзей. И я не… я не чувствую, что реально что-то делаю. Я не ощущаю надежды. Я ничего не делаю на работе. Сижу за столом. Не общаюсь ни с кем.Мэри: Вы живете с кем-нибудь?Карл: Я чувствую себя абсолютно разочарованным. Не знаю, как достучаться до людей. У меня есть подруга, но это только прибавляет проблем. Поэтому, я думаю, я должен что-то сделать с собой.Боб: Вы подавлены?Карл: Я не знаю.Боб: Думаете о самоубийстве?Карл: Нет. Я не понимаю, что со мной.Боб: Вы обдумываете самоубийство, когда чувствуете отчаяние?Карл: Я отталкиваю эту мысль от себя… Я думаю об этом. И я… я не буду убивать себя.Мэри: А вот теперь вы говорите ясно. Вы также решили не становиться сумасшедшим?Карл: (Долгая пауза). Новая мысль для меня. Я не уверен, что думал о сумасшествии.Мэри: Я спросила, потому что вы говорили очень уклончиво. Вы снижали свою значимость и вели себя так, будто не могли думать. (Пауза). Будете держаться подальше от сумасшествия?Карл: Я чувствую всепоглощающую беспомощность, когда пытаюсь делать это в одиночку, и унижение, когда вынужден просить помощи.Мэри: А сейчас? Сейчас, когда вы обозначили, в чем именно вам требуется помощь? Что вы чувствуете сейчас?Карл: Стыд.Мэри: Правда?Карл: Я внезапно осознал, что вокруг в комнате люди.Мэри: Причем все в превосходном психическом состоянии. Да и помощь им не нужна. (Смех). Карл: Конечно, это звучит забавно, но на самом деле эта мысль дает мне какую-то поддержку. (Начинает плакать). Боб: Джи, передайте ему платок, пожалуйста. (Боб: Слушая эту пленку, я был удивлен, как я был захвачен его беспомощностью. Обычно я не даю платка, пока пациент не попросит.)Карл: Он мне не нужен.Боб: Хорошо. Возьмете, когда понадобится.Карл: Все, со мной все в порядке.Мэри: Знаете, а мне нравится ваша прямота.Боб: И мне.Карл: Нравится?Мэри: Да. Вы, вероятно, усложняете себе жизнь, не пользуясь платком, но я восхищаюсь вами… тем, например, как вы не берете платок и не позволяете себе пользоваться им.Карл: Я не понимаю слов «позволил себе».Мэри: Вы не позволяете себе взять платок только потому, что Боб говорит «передайте ему платок».Карл: Да. Точно. И я теряю время, оставаясь таким, какой есть.Боб: Да.Карл: Чего же мы добились? Что-то я опять запутался.Боб: Я установил ряд фактов, касающихся вас. Я узнал, что у вас есть подруга и сложности, связанные с этим. Вы не делаете свою работу и ощущаете отчаяние. Это намного больше, чем я знал о вас 15 минут назад. Подозреваю, что вам предстоит перелопатить гору работы в этой области, и это полезно для вас, пусть даже кто-то еще хочет, чтобы вы это делали.Карл: Даже они хотят?Боб: Да. Потому что вы достаточно упрямы, чтобы в случае, если кто-то хочет заставить вас что-нибудь сделать — вот как сейчас с платком — сказать «Пошел ты» просто для того, чтоб показать им спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39