Ведь ни самый совершенный прицел, ни так называемые «самонаводящиеся» боеприпасы не способны обеспечить попадание в одну и ту же точку. К тому же загадкой оставалось и то, что ни на одном месте преступления не было обнаружено пуль или стреляных гильз.Лишь основываясь на характере ранения, эксперты сумели сделать вывод о калибре СО, которое использовал неизвестный снайпер. И тут их ждал очередной сюрприз: это был двадцать шестой калибр. По британской системе — двести шестьдесят второй. Специалисты по вооружению развели руками: нарезного оружия такого калибра история стрелкового вооружения не знала… Если не считать охотничьих ружей, но вести прицельный огонь из них на дальность свыше ста метров просто невозможно. Тогда — о чем идет речь? О самоделке? Но что же это за самоделка, у которой начальная скорость полета пули составляет такую величину, которой и лучшие промышленные образцы не способны достигнуть? И что это такое — пистолет или снайперская винтовка? Точности попаданий на такой дистанции из пистолета добиться невозможно. А снайперскую винтовку просто невозможно использовать незаметно для окружающих. Тем не менее обе жертвы были убиты в присутствии множества людей, и снайпера поблизости никто не видел. Предположение же о том, что убийца находился за несколько сотен метров от места преступления, просто не выдерживало критики — в одном случае убийство было совершено в подземном переходе, а в другом — в таком месте, где обзор для снайпера был бы затруднен зданиями и прочими предметами городского ландшафта — столбами, мачтами освещения, навесами, потоком машин…Но самое главное Кондор припас напоследок.Не обнаружив в могиле останков Снайпера, он обратился с просьбой к коллегам из зарубежных филиалов «Раскрутки» произвести эксгумацию останков других спиралыциков, смерти которых когда-либо удавалось добиться, загнав террористов в угол. При этом у Кондора хватило благоразумия не раскрывать причины своей любознательности.Результат превзошел все ожидания.Из девяноста пяти трупов в наличии не имелось ни одного! Хотя, как и в Интервиле, в каждом случае смерть Снайпера была документально зафиксирована и стопроцентно удостоверена экспертами.И тогда «Раскрутка» встала на уши.Было от чего — почти десять лет бороться против организации массовых убийц, терроризирующей мирное население планеты, а потом узнать, что речь идет не просто о маньяках, а о маньяках, оживающих после смерти, подобно мифической птице Феникс!..И вообще, ребята, против кого мы, в конце-то концов, сражаемся?Люди ли они, эти странные субъекты, поставившие себе безумную задачу истребить как можно больше живущих на Земле?— Сейчас, — закончил мрачно Кондор, — сотни аналитиков в разных концах Земли заново перелопачивают те скудные досье, которые имеются в архивах «Раскрутки» по каждому из Слепых Снайперов, пытаясь найти ответ на этот вопрос. Результатов пока нет.Между тем по циркулярной связи уже разослано особое распоряжение: впредь при проведении операций по поимке массовых убийц предпринимать все меры, чтобы взять их живьем. В случае если это удастся, использовать все имеющиеся спецсредства, чтобы установить, кто они, чего хотят и каким образом им удается воскресать после смерти… Проводить тщательное медико-биологическое исследование… Тела мертвых спиралыциков ни в коем случае не кремировать и не хоронить, а помещать в вакуумные камеры под круглосуточное наблюдение специалистов… И так далее.Надежды на успех — никакой, потому что если маньяки — обыкновенные люди, то никаких отклонений (не считая, разумеется, чудесного воскрешения) у них обнаружить не удастся. А если это не люди — то где гарантия, что всей мощи земной науки хватит, чтобы ответить на возникшие вопросы?.. Ты все понял, Слегин?Слегин пожал плечами.— В принципе, у меня только один вопрос, Кондрат Дорофеевич, — сказал он. — Почему именно я?..— То есть? — воззрился на него Кондор.— Почему вы решили отправить в Инск именно меня? Боюсь, что в ближайшее время от меня будет не больше толку, чем от младенца на борцовском ковре, — и он красноречиво повертел перед лицом Кондора костылем.— Ну, во-первых, ты там будешь работать не один, — сказал Кондор. — В Инске будет создан оперативный штаб из наших ребят и местных обезовцев, и возглавлять его буду лично я. Так что изволь не совать мне в нос свои костыли! А во-вторых… — Он вдруг схватил Слегина за отворот больничной пижамы и притянул его к себе. — Только ты знаешь этого подонка в лицо, Слегин!.. Ты же сам сказал, что теперь до самой смерти не забудешь его физиономию!— Тут вы правы, шеф, — согласился Слегин, осторожно освобождаясь от цепких лап Кондора. — Но есть и оборотная сторона медали… Он ведь меня тоже успел запомнить.— Ничего, ничего, — рассеянно отмахнулся Кондор. — Пластическая хирургия достигла сейчас таких высот, что ты сам себя в зеркале не узнаешь…— А почему вы думаете, что услуги пластических хирургов доступны только нам? — ехидно оскалился Слегин. — Где гарантия, что наш Снайпер не сменил свой облик?— Ты ж не обувь покупаешь, Слегин, — набычился Кондор. — Какая, к черту, может быть гарантия?.. И вообще, твое дело — не рассуждать, а выполнять приказ, черт возьми!Он вдруг схватил костыль Слегина, одним быстрым движением ахнул его о свое колено (костыль с треском разломился), швырнул обломки в ближайшие кусты и, не оглядываясь, направился к выходу из парка.Слегин озадаченно почесал затылок, глядя в спину .удалявшегося шефа.— Ну вот, видишь, Крис? — пробормотал он себе под нос. — Все-таки я был прав: думать нам с тобой абсолютно не разрешается!.. Глава 3 Смыв с лица пену, оставшуюся после бритья, Слегин тщательно вытерся полотенцем, от многократных стирок ставшим подобным листу железа, и в который уже раз за последние дни с отвращением посмотрел на себя в зеркало.Кондор был прав: косметическая хирургия поистине творила чудеса: на лице не было заметно ни единого шрама и ни единого шва стяжки-растяжки.Но физиономия, которая маячила в зеркале, была самой что ни на есть гнусной. Абсолютно лысый череп — раз. Отвисшие мешки под глазами, как у горького пропойцы, — два. И, наконец, этот вечно искривленный в злорадно-циничной ухмылке рот!..Глаза только, если присмотреться хорошенько, оставались прежними. Довольно слабое утешение — ведь по городу предстояло разгуливать в черных очках. И не столько ради маскировки, сколько из-за того, что очки были особыми. Мощный мини-комп с голосовым управлением. По словам Кондора, в мире таких было раз-два и обчелся…«Тоже мне, нашел чем хвалиться, старый дурень. Как будто это чудо техники в нужный момент поможет скрутить Слепого Снайпера!..»Слегин вышел из ванной и мрачно покосился на художественный беспорядок, старательно поддерживаемый им в своем номере: повсюду — разбросанные глянцевые журналы с голыми красотками на обложках, рядом с журнальным столиком — батарея пустых бутылок, посреди комнаты, прямо на полу — пепельница, переполненная окурками, а на самом видном месте, то бишь на письменном столе, — кружевной бюстгальтер чудовищного размера. Весь этот антураж должен был работать на имидж мерзавца, прибывшего совращать и развращать честных провинциалов. Хотя, по мнению Слегина, это было довольно глупо — ну с какой стати Слепой Снайпер, даже если он и заинтересуется им, возжелает проникнуть в его номер? Убить-то его он и в любом другом месте сможет…«Чудак все-таки наш шеф, еще какой чудак!.. А отдуваться за его чудачества приходится нам, его верным соратникам и подчиненным…»Тщательно подбирая наиболее безвкусные вещи из своего гардероба (майка борцовского типа с изображением чьей-то оскаленной пасти на груди и надписью по-английски на спине «Место для поцелуев — чуть пониже»; бесформенные, цвета «детской неожиданности» шорты до колен со множеством карманов в самых неожиданных местах; безобразные кроссовки и бейсбольная кепка с невнятной эмблемой, надетая козырьком назад), СлегиН оделся, не забыв напялить на нос чудо-очки. Но перед тем как покинуть номер, он традиционно подошел к окну, из которого, с высоты пятнадцатого этажа, открывался вид почти на весь город.Инск, по мнению Слегина, был отвратительным местом.Этакий промышленный агломерат, наполненный дымами заводских труб, с серыми скучными коробками зданий. На горизонте, на верхушке высокой трубы, днем и ночью неугасимо пылал огненно-черный факел — символ нефтеперерабатывающей промышленности. На фоне пасмурного неба факел выделялся красным пятном, словно невидимый художник, не закончив набросок будущего пейзажа, мазнул наугад алой краской по холсту.Слегин обвел взглядом ближайшие здания, фасады которых были увешаны дурацкими рекламными слоганами. Подсознательно напряг зрение, пытаясь разглядеть на крышах фигуру человека в спортивном костюмчике. Хотя на этот раз Слепой Снайпер, похоже, сменил не только оружие, но и тактику действий. Экспертные заключения доказывали, что все выстрелы были произведены в горизонтальной плоскости, а не сверху вниз…Ладно, пора отчаливать.Слегин мысленно сплюнул через левое плечо и направился к выходу.Несмотря на серое небо и приближающиеся сумерки, на улице было жарко. Точнее — душно, так что через несколько минут ходьбы Слегин облился потом и возжелал возместить потерю жидкости. Тем более что посещение злачных мест входило в его программу.Миновав вразвалочку несколько кварталов, он остановился и огляделся в поисках нужной вывески.В конце концов он остановил свой выбор на сером приземистом здании, смахивавшем на заурядную районную поликлинику, с раскрытыми настежь из-за духоты окнами и аляпистой надписью над входом: «Ресторан „Принц“. Из окон изливались запахи подгоревшего мяса, алкогольные пары и громкая, но неразборчивая музыка, которую почему-то именуют на западный манер „шансоном“, хотя, по мнению знавшего в музыке толк Слегина, это была обыкновенная тюремно-блат-ная лирика.В таком заведении просто обязаны были, как мухи, роиться местные авторитеты, играющие в карты на деньги и лапающие дешевых девочек.Однако интерьер «Принца» обманул ожидания раскрутчика.Посетителей в ресторанчике было немало, но никто из них не был похож на представителя славной мафии. Они сидели парами, группами и поодиночке, уделяя внимание лишь поглощению пищи. Даже пьяных, как ни странно, не было видно. Какие уж тут карты, наркотики и проститутки! И тем более — смертельное оружие…Слегин развязной походкой пересек зал, с наглым прищуром разглядывая женщин. Подскочившую официанточку он сразу отшил небрежным жестом, выставив перед собой растопыренную пятерню: ша, крошка, я сюда не пожрать зашел, а чисто по конкретному делу…В конце зала обнаружились ступеньки, ведущие в подвал, откуда веяло прохладой и сильным запахом табака. На стене висел светящийся указатель-стрелка: «Бар».Слегин спустился по ступенькам и остановился, стараясь адаптировать органы зрения и дыхания к сильнейшей дымовой завесе. На мгновение ему показалось, будто перед самым его приходом в подвальчике взорвался баллон со слезоточивым газом.Когда он продышался, прослезился и откашлялся, то сделал вывод, что многие из сидевших в этом злачном каземате вполне могли бы стать его потенциальными клиентами. Большинство из присутствующих заглянули сюда наверняка не для того, чтобы поесть, попить и повеселиться, а, скорее, чтобы как-то убить время до наступления темноты. О том, чем эти типы собираются заняться с наступлением ночи, можно было лишь догадываться, но все догадки были бы чересчур мрачными…Однако изменять избранной тактике поведения не стоило.Глубоко засунув руки в карманы своих широченных шортов, Слегин прошествовал к стойке, подсел к ней вполоборота и как можно громче скомандовал бармену:«Хозяин, накапай-ка мне чего-нибудь от души!»Бармен, запакованный в солидный костюм с бабочкой, косо глянул на развязного «отморозка в желтых шортах», но не повел и бровью, принимая его заказ к сведению. Только уточнил, чего именно накапать: текилы или виски.— Обижаешь, хозяин, — скривился Слегин. — Мы потребляем только отечественную продукцию. Водочку давай!..— Какую именно? — сухо осведомился бармен.— Настоящую русскую, — Слегин ткнул пальцем в направлении огромной бутыли «Смирнофф», маячившей на полке за спиной бармена.Сбоку хмыкнули.— Тоже мне, нашел русскую водку! — услышал Слегин ехидный говорок. — Даже младенцу известно, что ее давным-давно гонят за границей!Слегин покосился на говорившего.Нет, это был не Слепой Снайпер. Но личность тоже интересная: сутулый низкорослый мужичонка с добрым, хотя и небритым лицом. Он сидел, потягивая пиво из высокого узкого стакана, и, похоже, очень мучился от недопития.— Эй, хозяин, — опять зычно гаркнул Слегин, — вот этому кадру тоже налей стакан! Я плачу!..На мгновение в баре наступила тишина, и Слегин почувствовал себя центром всеобщего внимания. Именно этого он и добивался.Пожав плечами, бармен исполнил требование Сле-гина. Мужичонка в замешательстве открывал и закрывал рот, так и не выбрав, как ему следует поступить: гордо отвергнуть подношение незнакомца, которого он только что высмеял, или наступить себе на горло во имя халявы.Наконец он что-то буркнул себе под нос и, зачем-то нюхнув поставленный перед ним барменом стакан, залпом выпил его. Слегин последовал его примеру.После чего вытащил из кармана пачку сигарет (в которых на самом деле не было ни миллиграмма никотина), залихватски закурил и повернулся к мужичонке…Через полчаса, уничтожив еще по одной порции «настоящей русской» и обильно компенсировав это возлияние пивом, они перебрались за столик, освободившийся в углу бара. Отношения между ними теплели с каждой секундой.Мужичонка, которого звали Артем, оказался торговцем мясом с местного рынка, и на этой почве они сблизились еще больше, поскольку Слегин слегка заплетающимся языком объявил, что приятно иметь дело с человеком той же профессии, что и он сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55