Это возможно?
— Конечно. Без проблем. А теперь вопрос ко всем: остановимся на достигнутом и пойдем обедать, или попытаемся обсудить хотя бы еще один сюжет?
— Обедать! — завопили все разом, за исключением новеньких. Впрочем, переглянувшись, они тоже присоединились к общему гвалту.
Но разбежаться нам не дали, так как в комнату вошла Тамара:
— О, смотрю, вы уже на сегодня закончили?
— Не совсем. Просто обеденный перерыв, а потом — раскладка карточек.
— Понятно. Ну, ребята, как вам работалось в новом составе?
— Во! — ответила я, показав Тамаре большой палец, и заметьте, ничуть при этом не покривив душой.
— Ну и отлично, — как мне показалось, с облегчением произнесла она. — А то я, честно говоря, переживала: как вы уживетесь с главным автором? Ты ведь уже привыкла работать на два фронта, вдруг не захочешь делиться полномочиями…
Мне показалось, что кто-то со всей дури огрел меня чем-то тяжелым по голове. О чем она говорит? Какой к лешему главный автор?
— Хм, Тамара, боюсь показаться глупой, но кого ты имеешь в виду, говоря о главном авторе? — насколько можно дипломатичнее поинтересовалась я.
Тут уже настал черед Тамары ловить ртом воздух. Такого поворота событий она, видимо, тоже не предвидела. Команда же притихла и с жадным любопытством ждала, чем же закончится наш «забавный» разговор. То, что «к нам едет ревизор» — все поняли. Весь вопрос заключался теперь в том, кто же из двух — Геннадий или Алексей — наш новый главный автор. Но тут виновник нашего замешательства сам положил конец этому недоразумению:
— Извините, пожалуйста. Я был не в курсе, что вас не проинформировали о том, что я назначен главным автором вашего сериала. А когда понял, то не стал представляться. Мне хотелось посмотреть на работу команды изнутри на правах, так сказать, рядового автора.
Значит, это все-таки Алексей. Ах, Тамара, спасибо тебе огромное. Мало того, что не предупредила меня, так еще и в глупом свете выставила перед авторами. Да и обидно, честно говоря, ужасно. Конечно, я сама знаю, что совмещать две должности да за одну зарплату — глупо и неразумно. Нельзя усидеть на двух стульях, будучи одновременно и литературным редактором, и главным автором. Но я уже привыкла, втянулась. А теперь, получается, коленкой под зад? Подвинься, подруга, пришел зубр сценарной работы? «Вдруг не захочешь делиться полномочиями»… А если не захочу, то что? Или Тамара считает, что я не справлялась с двойной нагрузкой? Тогда пусть конкретно перечислит свои претензии ко мне!
Видимо, на моем лице отразилась вся гамма переживаемых мной чувств, поскольку Тамара на всякий случай чуть отодвинулась от меня, позаимствовав при этом мимику Бабы Яги в Филатовской сказке: «Ну случайно, ну шутя сбилась с верного путя…» Алексей же просто развел руками в стороны и чуть виновато улыбнулся. Да так, что мне, не сходя с места, захотелось зареветь в голос. Вот оно — обещанное солидное подкрепление! Сама просила? Сама! Получи и распишись!
Поняв, что ловить здесь больше нечего, а новости такого масштаба требуют срочного обсуждения накоротке, команда потихоньку потянулась на выход. И как-то так само получилось, что в комнате остались только мы с Алексеем. Даже Тамара улизнула, оставив нас самостоятельно расхлебывать заваренную ею кашу.
— Ты огорчена? — начал Алексей, закрыв за всеми дверь и усевшись за столом напротив меня.
— Нет, — быстро ответила я, мечтая лишь о том, чтобы предательские слезы не навернулись на глаза. А то потеряю свое реноме окончательно и бесповоротно.
— Да нет же, огорчена. Я вижу. На самом деле мне тоже ужасно неловко. Одно дело работать главным автором с самого запуска сериала, и совсем другое, когда тебя вводят вот так поспешно и с середины, когда команда уже худо-бедно сработалась.
— А ты считаешь, что наша команда работает именно худо-бедно?
— Команда — да. Ты — нет.
— И тебе хватило всего лишь половины дня, чтобы прийти к этому выводу?
— Времени, чтобы это понять, было вполне достаточно. И могу тебе сказать со всей прямотой: что касается твоих ребят, то мне кажется, они слишком озабочены тем, как выглядят в глазах друг друга. Но ты, Лиза, отлично руководишь ходом обсуждения сюжета, даешь высказаться всем и внимательно выслушиваешь каждого. Ты могла бы стать превосходным главным автором, если бы уже не была литературным редактором. Но раз начальство велело разнести эти должности по разным людям, то давай смиримся с этим и постараемся сработаться. Пожалуйста, поверь мне, я говорю совершенно искренне.
— Тогда ответь мне на один вопрос: почему ты настоял на том, чтобы Рита раскладывала свою серию вместе со всеми? Только не надо красивых песен про мастер-класс, умоляю!
— Мне показалось, что эта девушка много на себя берет. По ней же видно: боится, что не справится в одиночку. Но гордость не дает ей в этом признаться. Если мы обсудим серию все вместе, она унесет домой полностью проработанную структуру, которую практически не придется править. А если она сделает ее сама и неудачно, это означает массу потерянного времени, пока серия будет ходить от редактора к автору и обратно, а главный автор будет честными глазами смотреть на продюсера и объяснять, что данная серия в работе. Мол, еще чуть-чуть, и все готово. Каюсь, я, конечно, был не вправе решать этот вопрос, исходя с позиции рядового автора. Это во мне уже главный автор взыграл. Но надеюсь, ты на это не в обиде?
— Да нет, что ты. Все в порядке. Слушай, а можно еще один вопрос, не по теме. У тебя ВГИКовское или просто серьезное образование того же уровня, лет пять студийной работы за плечами?…
— Боюсь тебя разочаровать, но нет. По образованию я — физик-ядерщик. Кино — моя страсть с детства. Писал сценарии, вывешивал их в Интернете, тусовался в профессиональных конференциях без особых надежд на трудоустройство в данной сфере. Потом неожиданно для себя прошел конкурсный отбор в одну студию. Тоже сериалы, как у вас. Отработал полтора сезона, и меня переманили сюда.
— Кто? Тамара?
— Да. Мы познакомились с ней на одном из киношных форумов, после чего где-то с полгода вели активную переписку. И тут она вдруг предлагает: вышли мне парочку своих сценариев и резюме. Выслал. А она в ответ — приходи, знакомиться будем. Хочу тебя к нам переманить. Вот, в понедельник заехал сюда. Можешь смеяться, я думал — Тамара наша ровесница. У меня даже шок был, когда я понял, что она меня лет на пятнадцать старше, по письмам этого и не скажешь. Ну, посидели, поговорили. Она сразу предложила мне должность главного автора, но предупредила, что сериал сложный, и литературный редактор вот-вот волком взвоет и пошлет всех по известному адресу, если команду как следует не усилить. Понятное дело, от такого предложения я не смог устоять. Почитал штук пять ваших готовых серий, примерно понял, с чем придется иметь дело, и вот я здесь.
— А с предыдущей студией дела уладил? Конфликтов с той стороны не ожидается?
— Практически. То есть, можно сказать, я с нее пока не уходил. Как был диалогистом, так и остался.
— Ласковый телок двух мамок сосет?
— Ага.
— Знаешь, разумно. Я бы, наверное, тоже так сделала, если бы мне предложили подобное.
— Ну что, значит, мир? — подытожил Алексей.
— Да мы вроде и не ссорились, — удивилась я.
Алексей встал, подошел ко мне, присел рядом на корточки, и положив свою огромную теплую руку на мои невесть с чего озябшие пальцы, произнес:
— У нас все будет хорошо. Верь мне.
Разум вопил: где твоя гордость? Немедленно стряхни руку этого нахала! Что он себе позволяет! Что он о тебе подумает! И что означает это двусмысленное "у нас все будет хорошо"? Но моим рукам было так уютно в домике из его ладони… И скажу больше: если бы Алексей сделал то же самое, только вдобавок ко всему прочему еще и обнял меня — без всякого смысла, просто по-дружески — я бы, наверное, тоже не возражала.
Плакать больше не хотелось. А вот созорничать — даже очень. К сожалению, никаких подходящих каверз в голову мне как назло не приходило, поэтому я просто сказала Лешке:
— Ну что, пойдем обедать?
* * *
По дороге в столовую мы с Алексеем травили анекдоты, узнавали друг о друге какие-то милые мелочи, строили рожицы и смеялись, как выпускники детсада. Может, оно и к лучшему, что все так обернулось? Еще неделька-другая, и работа нашей команды окончательно устаканится, я вспомню, что такое высыпаться по ночам в будние дни, а не лихорадочно пахать далеко за полночь под знаменем очередного аврала. И у нас действительно все будет хорошо. Не знаю, что за человек Лешка, но то, что он умеет вселять уверенность — это факт. Судя по тому, как он сегодня работал, дело он знает. С людьми сходится быстро. Откровенной антипатии к себе старается не вызывать. Конфликты гасит, не дав им разгореться. Что еще тебе надо, Лизка, от этой жизни, чтобы почувствовать себя счастливой?
Сознание сразу же засуетилось и принялось подготавливать список того, без чего мне ни в коем случае не удастся узнать, что такое счастье, но я волевым усилием заставила себя не думать на эту тему. Еще успею, и не раз. Но, по крайней мере, одной проблемой у меня точно стало меньше.
Такое впечатление, что все нас только и ждали! Стоило нам с Алексеем войти в столовую, как все головы оторвались от своих тарелок и дружно посмотрели в нашу сторону. Ого, очередные рокировки! Ритка как сидела с отбитым ею у Летки Стасиком, так и сидит. Тамара, изменившая своей привычке обедать в одиночестве, ест первое в обществе Геннадия. А вот Летку-несмеяну очаровывает Андрей. Скор, бродяга. Со мной не получилось — значит, давай другую девчонку найдем. Медом ему что ли в нашей команде помазано? С чего бы вдруг парню пытаться завязать отношения не с кем-нибудь, а только со своими коллегами по работе? Как пить дать, это он все-таки в противовес Ритке старается. Мол, ты у меня на глазах роман крутишь, и я буду. Заодно и мне, небось, пытается фигу показать. Ведь наше с Леткой взаимонеприятие ни для кого не секрет. Ох уж мне эти оскорбленные самцы! Да и Летка хороша. Неужели не понимает, какую игру ведет Андрей? Или она пытается таким образом насолить одновременно и мне, и Ритке? Нет ничего противнее, чем союз, в котором люди используют друг друга исключительно в качестве орудия мести. Эх, граждане: знали бы вы, насколько мне начхать на все ваши дворцовые перевороты и интриги вместе взятые…
Мы с Лешей выбрали блюда и уселись так, чтобы нас по возможности никто не рассматривал.
— Ей Богу, как в кунсткамере, — сказал он, вылавливая из рассольника лавровый лист. — Спорю на что угодно, что нашим коллегам до смерти хотелось бы узнать, до чего мы с тобой договорились.
— Не преувеличивай. Было бы чего узнавать.
— Не скажи. Людское любопытство и любовь к сплетням — великая сила. Не стоит ее недооценивать. Иногда у меня складывается впечатление, что именно они движут миром. А для коллег наши отношения тем более лакомый кусочек для обсуждения, поскольку как ни крути, мы их непосредственное начальство.
— Ну, и что могут сказать наши коллеги, глядя на то, как мы, сидя за одним столом, мирно общаемся?
— Тамара, думаю, довольна. Геннадий в вопросах межличностных отношений, мне кажется, индифферентен. А остальные поняли, что раз мы с тобой объединились, то значит, на кривой козе нас не объедешь. Придется либо выполнять наши требования по качеству продукта, либо…
— …пытаться нас рассорить, — закончила я.
— Эй, с чего вдруг такой пессимизм? — спросил Леша.
— Не знаю, что происходит в нашем коллективе, но явно не то, чем стоит гордиться. Не буду тебе пересказывать кто кого, куда и зачем, еще сам нахлебаешься в этой каше. Единственное, чего не могу понять, так это с чего все вдруг такими злыми стали? Раньше же все нормально было. А сейчас — чистый гадюшник. Редкий день без скандала обходится. У меня только одно объяснение всему на ум приходит: весна, гормоны играют, люди бушуют. Но не в такой степени, моб их ять!
— О, узнаю знакомые интонации! — оживился Алексей. — Я так понимаю, при особо бурных обсуждениях народ не стесняется и переходит на ненормативную лексику?
— Есть немного, — мрачно ответила я. Кому же охота признаваться в том, что зачастую ведешь себя, как хамоватый персонаж из старого анекдота, на вопрос «Алло, это прачечная?» отвечающий «#уячечная. Министерство культуры!».
— Мы в своей команде нашли выход, — подмигнул мне Алексей. — Могу поделиться передовым опытом.
— И что вы такого придумали?
— Ну, вместо старого доброго #уй и всех его производных используем слово «хрен».
— Так это давно известно, — слегка разочаровалась я.
— Тогда скажи, что использовать вместо корня «еб»? — хитро спросил Алексей.
— Э… хмм… не знаю. А что?
— Корень «люб»! И смотри, какая интересная картина получается! Как тебе в свете последних трансформаций слова «излюбленный», «возлюбленный», «залюбить», «перелюбить», «вылюбить», «подлюбить», «любимый», «влюбить»? А такая фраза в исполнении одного из наших коллег — реальная фраза, не шучу! — «Из-за твоего любимого трактора редактор нас взлюбит, и так любимых на мороз выкинет»!
Давно я столько не смеялась, как сейчас. От хохота у меня судорогой свело живот, я уже не могла нормально смеяться, только часто-часто икала сквозь выступившие от такого неимоверного хохота слезы.
— Слушай, — спросила я Лешу, когда ко мне, наконец, вернулась способность говорить, — а при чем здесь трактор?
— А, у нас, понимаешь, лимит был на всякий дорогостоящий реквизит и прочий транспорт. А тут одному сюжетчику вожжа под мантию попала: ну надо ему, чтобы один из главных героев проехался на тракторе и рухнул на нем с моста в пруд. И хоть кол на голове теши — не хочет от своей идеи отказываться. А у нас и так уже на ближайшие пять серий перебор по расходам, потому что пришлось героиню отправлять в путешествие на яхте. Ну, тогда этому парню и сказали то, что ты только что слышала.
— Понятное дело. У нас «лимит» — тоже дамоклов меч. Постоянно из него выбиваемся.
— Знакомая картина. Кстати, могу предложить еще один вариант ругательств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35