По тому, как доктор нахмурился, она поняла, что этот вопрос никогда не приходил ему в голову. Но Джинни не могла продолжать разговор. Было уже почти четыре.— До свиданья, Доктор Моррис, — сказала она и вышла.Джинни ступила на дорожку, окаймленную цветами, прошла вдоль дома и свернула, выйдя на тротуар, где чуть не столкнулась с Рэем Лэнгдоном.— Ну и ну... — сказал Рэй, который едва успел подхватить Джинни, чтобы она не упала. — А я спешил на причал, думал, вы уже заждались и теперь неистовствуете... — Рэй взглянул на табличку Доктора Морриса, прикрепленную к стене.— Что вы здесь делаете?Джинни вспыхнула, чувствуя, что выглядит очень виновато.— Я просто решила на всякий случай показать ногу врачу. А что ВЫ здесь делаете?— О, я просто только что закончил свои дела, — произнес Рэй тоном невинным, как и всегда. — Пойдемте на причал вместе. Или вам нужно сделать еще что-нибудь?— Нет, нет, я как раз все закончила, — сказала Джинни.Они пошли вместе. Джинни смотрела по сторонам и, словно рассматривая городок, обернулась. Вся улица состояла из жилых домов, за исключением приемной Доктора Морриса. Это была узенькая улочка вдали от центра города, и ничто на ней не могло представлять интерес для Рэя Лэнгдона. В сознание Джинни закралась ужасная мысль, что Рэй оказался здесь потому, что попросту следил за ней. Глава одиннадцатая К тому времени, как Джинни и Рэй подошли к причалу, свертки, посланные из магазина, были уже доставлены на катер. Большая часть из них сразу выдавала содержимое: упакованные вещи на вешалках из магазина готовой одежды, где Джинни пополнила свой скудный гардероб, коробочки и кулечки из лавки с игрушками, в которых содержались мелочи, способные на несколько ближайших недель стать радостью для Варды. Но один пакет особенно привлек к себе внимание Рэя. Он заметил его еще с причала.— Что это такое? Похоже на стол без ножек, — полюбопытствовал Рэй.— Это зеркало, — в голосе Джинни проскользнули агрессивные нотки, и, почувствовав это, она продолжила более мягко: — Мне трудно обходиться только тем, что есть в моем косметическом наборе, а Мария, сколько я ее ни просила, так и не нашла для меня зеркала побольше.Рэй искоса посмотрел на Джинни, и ей вдруг показалось, что он почему-то заволновался. Но уже в следующее мгновение его лицо приняло обычное веселое выражение.— Мне и в голову не приходило, каким это должно быть для вас неудобством, но зато это лишний раз подтверждает мою теорию, что красота, подобная вашей, не нуждается в особенно тщательном уходе.— Требует все-таки достаточно ухода, чтобы попытаться найти зеркало, — сказала Джинни.— Позвольте мне сделать вам одно маленькое предложение, — они уже взошли на катер, и Рэй принялся раскладывать свертки по палубе. — Доверьте мне поднять эту штуку наверх в вашу комнату, и я это сделаю так, что ни одна живая душа об этом не догадается.Рука Джинни, подававшая очередной пакет, застыла в воздухе.— Рэй, — спросила она несколько взволнованно, — почему во всем доме нет ни единого зеркала?Джинни не первый раз задавала этот вопрос, но Мария всегда уходила от ответа.— Это особый фетиш для нашей матушки, — не колеблясь ответил Рэй. — Она считает, что, если не смотреть на себя в зеркало и не наблюдать, таким образом, за процессом собственного старения, то и не состаришься. У меня в комнате, естественно есть зеркало. Да и не только у меня. У Пола, у Варды, у матушки... Я не знаю, почему Мария не предупредила, что в вашей комнате его нет.Джинни ничего не сказала.Они наконец перегрузили все коробки и пакеты, и скоро катер отчалил в направлении Пэрлью.В голове Джинни крутилось множество мыслей. Она мучительно обдумывала каждую из них. Во-первых, Рэй обманул ее, сказав про зеркала. Ему было прекрасно известно, что ни в комнате Беатрис Лэнгдон, ни в комнате Варды зеркал не было и в помине, разве что их куда-нибудь прятали... «Но зачем врать по такому ничтожному поводу?» — думала Джинни. Может быть, зеркала или, точнее, их отсутствие что-нибудь означало?Джинни снова вспомнила о гибели Сьюзан. Реплика за репликой прокручивала в памяти свой разговор с Доктором Моррисом. Она чувствовала, что осталась какая-то недосказанность. Особенно ее волновал вопрос о таблетках, которые принимала Сьюзан в ту ночь. Уж если она смогла так легко проснуться, значит доза, которую Сьюзан приняла перед сном, была не такой уж большой, как все предполагают. А если это так, то как же Сьюзан могла оказаться на балконе, будучи в здравом уме, если знала, что выходить на него очень опасно?Что же могло разбудить Сьюзан в ту ночь?Джинни и сама недавно проснулась посреди ночи, совершенно непонятно отчего, и окна тоже были распахнуты, так что она чудом не разбилась, ступив на балкон.Не было ли все это подстроено так, что Джинни едва не повторила трагическое падение сестры? А может быть, падение Сьюзан действительно было подстроено?Но тут в ход рассуждений Джинни всякий раз вмешивался вопрос: кем подстроено, и с какой целью?Она припомнила свой разговор с официанткой из кафетерия. Что могло произойти с теми девушками, которые приезжали работать на Пэрлью? Может быть, во всех этих сплетнях не последнюю роль играла неприязнь простых людей к выходцам из аристократических семейств, и здесь им представился удобный случай сорвать свою злобу на Лэнгдонах?В конце концов одна девушка могла просто сбежать от родителей, сделав вид, что нанялась на работу, а вторая могла утонуть по собственной глупости, и Лэнгдоны здесь совершенно ни при чем. Вполне возможно, что и все остальные девушки уезжали с Пэрлью целыми и невредимыми, просто жители Грэндиз Лэндинга не знали об этом.«Вряд ли, — говорил Джинни внутренний голос. — Жители городка всем своим видом показывали, что относятся к Лэнгдонам очень настороженно».Мысль, что все это связано с вампирами, показалась ей наивной и нелепой. Доктор Моррис правильно сказал ей сегодня. Она слишком взбудоражила свою фантазию.Прерывая ее размышления, Рэй спросил:— Чего это вы так притихли?— Просто думаю, — ответила Джинни, — Скажите, отчего местные жители не хотят работать на Пэрлью?— Хо-хо! Значит, местные жители уже успели немного поразвлечь вас мрачными историями про Лэнгдонов? — усмехнулся Рэй. — Ну что ж, любовь моя, выкладывайте, что на этот раз вам наболтали? Они рассказали вам, что мы жарим на огне юных девственниц, а потом пируем, а? Может, рассказали, что я — граф Калиостро, и темные магические силы делают меня бессмертным?Джинни невольно рассмеялась. Сам того не подозревая, Рэй высмеивал ее собственные мрачные мысли.— Ничего такого они, конечно, не говорили, но нельзя сказать, чтобы они горели желанием попасть к вам на остров.Рэй раздраженно взмахнул рукой.— Мы их особенно и не ждем, — сказал он.Но Джинни не собиралась так просто сдаваться.— Но должно быть что-то еще. То, что отпугивает их, — сказала она.Рэй долго и внимательно смотрел на Джинни.— Вы ведь разговаривали с Луизой Доналд, — не то сказал, не то спросил он.— Вполне возможно, хоть я и не знаю, кто это.— Официантка из маленького кафетерия, — сказал Рэй и улыбнулся в ответ на холодный тон Джинни. — Я попросту находился на противоположной стороне улицы и не мог не заметить, как вы пили с ней кофе и о чем-то разговаривали. А уж я хорошо знаю сказки, которые она любит рассказывать. Вы ведь узнали об исчезновении девушек, не правда ли?Джинни покраснела.— Вы правы, — призналась она.— Что ж, если вам станет от этого легче... — Рэй отвернулся от Джинни, так как должен был развернуть катер — они уже почти приплыли. — Одна девушка из деревушки неподалеку от Грэндиз, действительно, некоторое время работала у нас, а потом сбежала. Мы не могли говорить об этом ее родственникам, но матушка была почти уверена, что у нее был где-то неподалеку дружок. Однажды, это было за день до ее исчезновения, она получила письмо. И матушка, и Франц могут это подтвердить. Вот вам первое таинственное исчезновение. Дальше — больше. Другая девушка, которая пришла к нам работать, утонула, когда каталась на лодке. Я ведь предупреждал вас о том, что у нас очень опасные и внезапные приливы, если помните... Так вот, ее тоже предупреждали, но она, очевидно, решила, что знает обо всем лучше нас. Вот так и случилось, что сразу за исчезновением первой произошел несчастный случай со второй, и это послужило толчком к распространению темных слухов о нашем семействе.Они, причалили. Рэй выбрался на плиты и прежде, чем позволить Джинни выйти, накрепко привязал катер, затем галантно подал ей руку.— А как быть еще с двумя?— Мм-м! — его брови взлетели вверх от изумления, ¦Да вы получили весь пакет секретных сведений о нас! Смею уверить, и здесь нет никакой драмы. Обе попросту уволились и уехали. Мне кажется, им пришлось не по вкусу наше затворническое житье. Многим наше житье не по вкусу, особенно милым юным леди. Меня удивляет, что вы работаете у нас так долго. Интересно, что вас так привлекает на Пэрлью?— Возможно, ваша всепобеждающая галантность, — предположила Джинни, улыбнувшись Рэю.Но Рэй не улыбнулся.— Нет, не моя галантность...Тема вампиризма вскоре снова всплыла и причем совершенно неожиданно.Вечерами в доме обычно было очень тихо. Беатрис Лэнгдон давала Джинни вышиванье, и та иногда коротала время за этим занятием. Но все же гораздо чаще Джинни по вечерам просто читала книги. В домашней библиотеке Лэнгдонов имелось несколько сотен томов, начиная от всем известных классических произведений и до всевозможных справочников, так что Джинни всегда удавалось найти для себя что-нибудь интересное.В тот вечер, когда они вернулись из города, она решила подыскать себе какое-нибудь новое чтение.Джинни спустилась в библиотеку и стала ходить вдоль стеллажей, уставленных томами, не зная, что выбрать. Ничего из того, что стояло на полках, не казалось ей сегодня интересным. Джинни подняла голову вверх и посмотрела на несколько самых верхних полок, которые были очень высоко, чтобы снять с них книгу.Кроме того, книги почему-то еще и задвинули так глубоко, что было невозможно прочитать названия на корешках. В углу библиотеки у стены стояла деревянная лесенка. Джинни подвинула ее и впервые забралась наверх.Слово «вампиры», казалось, выпрыгнуло на нее с тиснения корешка. Джинни сняла книгу и поглядела на обложку. Заголовок говорил сам за себя. «Варни-вампир. Книга Тревог». Один из многих грошовых романов прошлого столетия. Джинни взглянула на титульный лист. Роман написал какой-то Томас Прест аж в 1847 году. Джинни усмехнулась и поставила книгу на место.Рядом стоял еще один том: «Дракула», роман, написанный ирландцем по имени Брэм Стоукер. Джинни не нужно было снимать его с полки, чтобы догадаться, что и здесь речь идет о вампире. Следующей книжкой в ряду стоял томик Монтэгю Саммерса. Книга называлась «Вампиры: Прародители и Потомки».Джинни пробежала глазами по полке. Вся верхняя часть библиотеки была отведена книгам о вампирах.Она стояла некоторое время неподвижно и просто рассматривала корешки, не зная, что ей выбрать. Потом стала одну за одной снимать с полки разные книги. Когда Джинни набрала столько, что могла с трудом удержать в руках, она спустилась с лесенки и отправилась к себе в комнату.Придя туда, она тщательно заперла дверь на засов и проверила, затворены ли окна. Потом неспешно разожгла камин и села напротив читать.Она начала с «Дракулы», потому что более или менее догадывалась, о чем идет речь. Автору удалось описать вполне достоверно и художественно холодящий душу образ кошмарного монстра, обитавшего в замке в глубинах лесов Трансильвании. Джинни даже представила себе это существо таким, как описывал его автор, говоря устами своего героя:"Передо мной стоял высокий старец, с гладко выбритым лицом и снежно-белыми усами, облаченный во все черное, и в лице его не было ни кровинки... Он порывисто двинулся навстречу мне и, протянув свою руку, сжал мое запястье с такой силой, что я не смог сдержать гримасу боли, которая еще усиливалась от того, что прикосновенья его были холодны, как лед. Это были прикосновенья скорее мертвеца, нежели живого человека.Его лицо было мертвецки белым, даже с просинью, с тонким благородно очерченным носом и причудливо вырезанными хищными ноздрями. Лоб его был высоким, а волосы, не очень густые на висках, были весьма длинными и красивыми и в изобилии покрывали остальную часть черепа. Брови его также были очень густы и почти сходились на переносице, а сжатый рот вырезан так, что казался жестоким и порочным.Странные острые клыки его налезали на губы, и в крепости этих клыков было что-то странное, никак не вязавшееся с возрастом стоявшего передо мною человека. Уши его были также обескровленны, как и лицо, и причудливо заострялись кверху... а особенно странным в этом человеке были его ладони, на которых росли волосы.Ногти были тонки и остры, а в глазах графа сияло что-то нечеловеческое".Как обнаружила Джинни, в то время графу Дракуле было четыреста лет. Он повелевал волчьей стаей и имел способность к перевоплощению, превращаясь не только в летучую мышь, как по наивности полагала Джинни, но и в волка, в туманное облако и даже в блестящую морозную пыль.Что ж, думала Джинни, вполне мрачный тип, чтобы стать героем готического романа прошлого века, но все же в меру живой, подстать воображению самого автора.Она отложила эту книгу, чтобы взяться за другую. Перед ней был Монтэгю Саммерс.«...он вселяется в черные души и сам обладает качествами мистическими и ужасными... и все же вампира нельзя именовать демоном в обычном понимании...» Саммерс писал попозже. На титуле стоял 1928 год. Наше столетие, но Джинни все-таки не могла для себя решить, насколько книга эта основана на реальных данных, а что в ней вымысел.Когда Джинни получше рассмотрела, что за книги она впопыхах снимала с полок, она была весьма удивлена. Оказывается вампиры привлекали и некоторых знаменитейших авторов. Перед ней был Гете («Коринфская невеста») и Вальтер Скотт с его переложением баллады Бюргера «Ленора», Саути с его «Талабой» и Лорд Байрон — «Вампир», а сборник избранных произведений венчали «Смерть от любви» Теофиля Готье, рассказы М.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22