Особенно интересно это будет нашим людям. А если они появятся здесь… – он взглянул на Шерил и Набтаала, по-прежнему одетых, как и он сам, в изорванную одежду заключенных с Луны Хадриана. – В этой одежке нас вряд ли примут за коммивояжеров.
– Ты не поверишь, но я уже обратил внимание на то, что вы одеты не совсем для парадного приема! – как ни странно, Мэйлор смеялся и был в хорошем настроении. – Но ты забыл, Седрик, где мы находимся. Это Санкт-Петербург II. Пока весть о нас дойдет до посольства Сардэя, пройдет время. И ребята там не обязательно будут знать, что мы с тобой представляем. Пока кто-нибудь из опереточных офицеров соизволит пожаловать сюда, духу нашего здесь уже не будет. Поверь мне, первыми здесь появятся люди из коммерческой службы спасения и оказания помощи, так как они будут надеяться хорошо заработать на нас. Наш флот хорошо умеет считать и, чтобы не ставить под удар отношения с местными торговыми кланами, предпочтет оставить все как есть.
Седрик перевел дух. Все это звучало вполне логично, но чувство неуверенности все-таки осталось. В конце концов, на Мэйлоре был мундир командира корабля. И если люди Сардэя все-таки появятся, у него единственного будет возможность отговориться и исчезнуть. Со времени инцидентов на Луне Хадриана и в форте «Гадес» он тоже был отвержен и гоним. Правда, ему не и чем упрекнуть себя (разве только в том, что в решающий момент он недостаточно быстро открыл огонь по «Марвину»), но, как Седрик уже имел возможность почувствовать на собственной шкуре, начальство вряд ли обратит на это внимание Мэйлор изменил, и только это было важно, а частично фальсифицированный обвинительный материал, переданный Крофтом в космический флот, мог вполне послужить основанием для приговора.
– Будем надеяться что ты прав, – сказал он. – Ведь все мы в одной лодке.
– Верно, – заметил Мэйлор из-за тебя я к сижу в ней.
По его лицу промелькнула тень, будто последствия их удавшегося побега стали ясны ему лишь сейчас. Последствия, превратившие все, чего он достиг и что до сих пор составляло его жизнь в ничто. Он прогнал эти мысли Нет, он не сдастся без сопротивления, хотя Дейли Лама, один из его наставников, сказал однажды: «Как ни жаль, все общая судьба не может считаться с судьбами от дельных индивидуумов». Но впереди еще была возможность найти организаторов нападения и отмыться таким образом от обвинений.
Мэйлор повернулся и пошел к капсуле.
– Посмотрю, как себя чувствуют наши НЗ – объяснил он, влезая внутрь. – Я не прочь бы по перекусить.
Неплохая мысль. При одном лишь упоминании о еде в животе Седрика забурчало. Он последовал за Мэйлором в капсулу, не переставая ощупывать лес взглядом. И сейчас ему все еще было жутковато.
Мысль о том, что с наступлением темноты скорее всего придется остаться здесь, не улучшала его настроения. Тишина удручала и пугала его – его, бывшего элитного терминатора, принимавшего участие в военных действиях на добром десятке планет, где все было враждебно человеку, где был кромешный ад! Но тогда все было по-другому. На нем было боевое оснащение, надежно защищавшее его с головы до ног, он был до зубов вооружен и окружен легионом своих товарищей в такой же экипировке.
Сейчас и здесь единственное, чем они могли в случае необходимости отражать нападение, был простенький бластер, не производящий никакого впечатления.
То, что Мэйлор достал из маленького отсека, тоже не могло произвести особенного впечатления. В НЗ входил хлеб из водорослей и немного натурального мяса. Судя по всему, чиновник, который составлял этот рацион, руководствовался принципом: тот, кто спасается в этой капсуле, или что-то не правильно сделал, или же трус, и уже поэтому нечего его баловать всякими вкусными вещами. Но как бы то не было, желудок удалось наполнить, а после двух лет на бираниевых рудниках такое ощущение было верхом блаженства.
Через полчаса они вскочили, услышав треск и шуршание.
Седрик предусмотрительно положил руку на бластер, но узнал в приближающихся фигурах Кара-Сека и Омо. Немного позади нетвердой походкой шел, казалось, без всякой видимой цели, Дункан, напоминая порхающую бабочку. Как это ни странно, но кибертеку как-то удавалось все последние дни не отставать от них. Седрик спросил себя: «Что же с ним будет дальше?»
Вдруг он увидел, что Омо несет под мышкой его серебристый чемоданчик с биранием! Так он не забыл взять его с собой!
На Седрика накатила волна облегчения. Если бы «хумш» не был так безнадежно безобразен, Седрик бросился бы ему на шею и расцеловал.
– Браво! – воскликнула Шерил, увидевшая чемоданчик. – Так ты из-за этого чуть не погубил нас? Из-за такого пустяка?
Седрик проглотил ядовитое замечание, которой вертелось у него на языке, проверив вместо этого, на месте ли бираний.
Да, его прекрасный удлиненный самородок был на месте. Он испускал нежное зеленоватое сияние, которое усиливалось из-за полумрака, царившего в лесу, и выглядел вполне мирно, даже уютно, но никого из присутствующих это не могло ввести в заблуждение. Этот камень – казалось, совершенно безжизненный – во мгновение ока мог превратиться в монстра, который убивал ближайшую к нему неосторожную жертву острыми как бритва зубами или колючими шипами. Любой осколок бирания, превысивший определенную критическую массу, способен время от времени на такие неожиданные реакции. Эта опасность постоянно таилась в глубинах бираниевых рудников, но постепенно у любого заключенного появлялось чутье, позволявшее ему уберечься от внезапных смертоносных выбросов энергии камня. Этот самородок будет вести себя вполне, мирно еще несколько недель, возможно, месяцев. Прошло не более половины суток с тех пор, как его последняя спонтанная реакция убила Крофта и спасла им всем жизнь.
И удивительно ли было, что Седрик испытывал к камню почти нежное чувство?
Тем более нежное, чем больше он думал о его невероятной ценности. Космический корабль! Его корабль!
Внезапно и коварно, как удар из-за угла, его ошеломила пугающая мысль: «Что, если и другие уже давно положили глаз на этот чемодан?» Ведь искушения большего, чем его содержимое, никто из них, пожалуй, не знал в своей жизни, Искушение было столь велико, что противостоять ему было весьма и весьма трудно.
Что, если кто-то из них при нервом удобном случае вонзит ему в спину нож или придушит его во сне? А почему, собственно, он всегда думал, что никто из них не способен на это? Что из того, что они раньше не помышляли об этом? Теперь, когда они добрались до Санкт-Петербурга И, их пути неминуемо разойдутся, и почему бы им не запастись энной суммой на необходимые расходы?
Теперь Седрик повнимательней присмотрится к ним. К каждому из них. А кто из них нападет на него первым? Йойодины? Возможно. Правда, они связаны с ним клятвой верности, но кто знает, как долго эта клятва будет для них что-то значить? Не исключено, что какое-нибудь правило их кодекса чести, совершенно непонятного непосвященным, предписывает им снова считать их всех своими врагами, а его – в первую очередь. А как обстоит дело с Мэйлором? Однажды уже Седрик ошибся, считая, что может доверять ему.
– Если бы ты сейчас видел выражение своего лица, – критически заметил Мэйлор, – то сам бы испугался.
Седрик вздрогнул. Его бывший друг, с которым он долгие годы провел в военной академии, за последние два года, очевидно, не разучился читать его мысли. Нужно лучше владеть собой, чтобы лицо не выдавало его мыслей и чувств.
– Верно, Седрик, – промямлил Набтаал. Ну разве мог он не внести свою лепту! – Ты выглядишь так, будто боишься, что кто-то из нас стянет твой не…
– Набтаал! – заорал Седрик.
Ну ладно, Мэйлор понял, что с ним происходит. Это еще куда ни шло. Но чтобы еще и этот партизан читал его мысли, как открытую книгу, – нет уж, дудки!
– Да, да, – сказал партизан, – понимаю. Я должен заткнуться. Ничего лучшего, чем «Набтаал, успокойся!» или «Набтаал, заткнись!», вам не приходит в голову. Ну и ладно, – он скрестил руки на хилой груди и оскорблено отвернулся. – Я молчу. Я нем как могила. Ни слова больше не услышите от меня. Ни одного, – он направился к капсуле, и его ворчание стало тише. – Не заговорю, если даже и просить меня будете. Я ведь вам не какой-нибудь…
Седрик покачал головой. Он был достаточно честен по отношению к себе, чтобы признать, что недостаточно контролировал свои эмоции. Во всяком случае, свои мысли. Как это называлось в древние времена, когда все человечество обитало лишь на одной планете? Золотая лихорадка! Точно, именно так это и называлось.
Он рывком закрыл чемодан и снова вручил его Омо. В его руках он находился в наибольшей безопасности. По крайней мере, пока.
– Одно ясно, – сказала Шерил, бросив взгляд на великана, – что касается чемодана, последнее слово еще не сказано.
«Вот вам, пожалуйста! – подумал Седрик. – Вот и первые притязания на владение биранием появились. Но Шерил, по крайней мере, хоть была честна, открыто заявив о них. Или просто она была достаточно умна и сделала так, чтобы я подумал, будто она играет в открытую, а она улучит удобный момент, и…» – Седрик отогнал эту мысль, пока она не наделала беды.
– Что с тобой? – спросила Шерил. – Почему ты не отвечаешь?
– Потому что… – он прервал себя на полуслове и насторожился. Нахмурившись, он принялся оглядываться по сторонам.
– Что случилось? – удивленно спросила Шерил.
– Тихо! – прошипел Седрик.
Она удивленно посмотрела на него, на лес, опять на него.
– Но что…
Решительным жестом он приказал ей наконец замолчать и вытащил из-за пояса бластер. Он медленно поворачивался вокруг своей оси, напряженно вглядываясь в чащу, не зная пока, что он там увидит. Седрик не сомневался, что слышал хруст и треск. Совсем поблизости.
– Там кто-то есть, – прошептал он, подняв голову к вершинам деревьев. – Я думаю, звук шел оттуда.
Мэйлор тоже понизил голос до шепота и напрягся, что говорило о том, что он все еще доверяет звериному чутью Седрика.
– Но я ничего не ви…
Вдруг что-то снова затрещало. И это невозможно было не услышать. Звук, несомненно, шел из зеленой крыши над их головами. Казалось, кто-то силой пытается пробиться сквозь густую зелень. Все непроизвольно придвинулись к Седрику, единственному, у кого было оружие. Наверное, каждый из них в этот момент вспомнил о драконах Набтаала.
– Посмотрите! – воскликнула Шерил, указав вверх. – Там что-то есть. Какой-то металл.
Она была права. Седрик сразу понял это. Это была не крылатая змея, низринувшаяся на них, а шарообразное тело серебристого цвета, около полуметра в диаметре, Оно медленно спускалось. На его поверхности мигало несколько маленьких лампочек – как показалось Седрику, в зловещем ритме. У него руки чесались нажать на спуск, потому что он не знал, что приближалось к ним, и не любил плохих сюрпризов. Но он сдержался. Что-то не похоже это было на службу спасения и помощи.
– Проклятье, – прорычал он. – Что это?
– Похоже на зонд слежения, – предположил Мэйлор.
– Это бы я и сам мог сказать, – ответил Седрик, не спуская глаз с шара.
Он приближался – все ближе, ближе. Седрику казалось, что шар избрал своей мишенью именно его. Но эта штука слишком велика, чтобы быть только зондом слежения.
Любому было ясно, о чем он думал. Некоторые зонды слежения программировались как автоматы-убийцы. Или же в таком зонде могла находиться гигантская бомба. Но кому они были нужны здесь, на Санкт-Петербурге II?
Где-то в полуметре от головы Седрика шар завис, и в его верхней части сардайкин увидел линзу электронной камеры. В следующее мгновение отъехала маленькая круглая задвижка, и не успел Седрик глазом моргнуть, как перед его носом оказалась камера, Седрик рывком нацелил на нее опущенное было оружие, но его реакция была бы слишком запоздалой, будь у зонда дурные намерения. Вместо этого он сунул Седрику поднос нечто, отдаленно напоминающее старинный микрофон.
– Добро пожаловать на нашу планету! – оглушительно загремел оптимистичный голос из громкоговорителей зонда. – Вы участники прямого эфира из студии П е TV, станции номер 1 на Санкт-Петербурге!!! Ра з влекательная программа, музыка, информация круглые сутки. Мы уже проинформировали наших зрителей о падении вашего корабля, и даже смогли показать им, как его пылающие обломки рухнули на полностью, а в томатизированную ферму водорослей в Южном море – благодаря установленным там камерам слежения, это был прямой показ. Мы рады тому, что смогли найти вас, оставшихся в живых, и надеемся на вашу гото в ность поделиться с нами своими впечатлениями.
Седрик разинул рот. У него было такое чувство, как будто его сбила лошадь! Нет, будто по нему прошелся целый табун лошадей!
– Ну давайте же! Нашим зрителям будет особенно интересно услышать о падении корабля, увиденном вашими глазами.
Седрик закатил глаза, потом посмотрел на Мэйлора, но тот лишь беспомощно пожал плечами.
– Мы, конечно же, хорошо понимаем, что вы все еще находитесь под впечатлением катастрофы. Но, пожалуйста, подумайте о том, что нашим зрителям было бы очень интересно услышать все из уст живого св и детеля этих событий. Итак, не могли бы вы нам рассказать о них?
Седрик всерьез подумывал о том, а не сбить ли ему этот зонд. Но аппарат, а точнее тот, кто направлял его из далекой студии, казалось, понял, о чем думает Седрик.
– Спасибо, спасибо. Чуть позже мы еще вернемся к вам. А сейчас, дорогие зрители, посмотрим, не найдем ли мы более общительного собеседника. Ага, да вот он, – шар подплыл к Мэйлору и сунул подобие микрофона ему под нос. – Судя по вашему мундиру, именно вы, скорее всего, сможете компетентно расск а зать нам об обстоятельствах дела. Сотрудники службы орбитального контроля, пожелавшие остаться н е назва н ными, проинформировали нас о том, что речь идет о военном корабле, который вошел в атмосферу нашей пл а неты непосредственно из гиперпространства. Можете ли вы подтвердить эти данные, и если да, то скажите, пре д принят ли ваш полет с целью испытания нового сверхсветового двигателя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24