https://wodolei.ru/catalog/mebel/asb-mebel-rimini-80-belyj-87692-item/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

– Ты переволновалась. Дай мне отвести тебя в твою комнату, а мы, мужчины, проследим за тем, чтобы справедливость восторжествовала.
– Я никогда больше ногой не ступлю в эту комнату-тюрьму, – объявила Джоанна. – Я скорее умру, чем вернусь туда. И никакая справедливость не восторжествует в этом зале без моих показаний. Вильям Криспин, тебе лгали всю жизнь, лгали обо мне, о твоем отце, об этих двух достойных людях, которых сейчас здесь ложно обвиняют. Меня принудили оставаться в этой комнате угрозами расправиться с тобой и Роэз, если когда-нибудь скажу хоть слово правды. Потому что я знаю, как был убит твой отец, кем и почему.
– Роэз, немедленно уведи безумицу, – приказал Рэдалф. – Моя дочь сошла с ума, несчастное создание. Поэтому я и охранял ее все эти годы.
– Я не сошла с ума, – возмутилась Джоанна, – хотя было время, когда мне казалось, что теряю рассудок.
– Пусть леди Джоанна поведает нам то, что собиралась, – вмешался Эмброуз, предупреждая новую ложь Рэдалфа. – У меня есть личные мотивы узнать правду о тех событиях, о которых она расскажет. Это ведь моего племянника убили. Я хочу услышать исповедь Джоанны.
– Она не скажет ничего заслуживающего доверия, – завизжал Рэдалф.
– Я сам решу – верить леди Джоанне или нет после того, как выслушаю ее, – твердо сказал Эмброуз. – Рэдалф, если вы не хотите садиться, сяду я. Я, согласитесь, старше вас, и кости мои ноют. – Он подошел к верхнему столу и опустился на стул, который обычно занимала Роэз. Его независимое поведение заставило всех в зале стать лицом к возвышению, так что само собой получилось, что Эмброуз занял положение судьи, в то время как те, кто стоял ступенькой ниже, выглядели теперь просителями.
– Рэдалф, я приглашаю тебя присоединиться ко мне. – В душе Эмброуз глумился над низверженным негодяем.
– Я останусь там, где стою, – издевательским тоном ответил Рэдалф. – Я не выношу самонадеянных претензий отцов церкви всех судить.
– Это заметно. – Эмброуз чуть улыбнулся. – Можете говорить, леди Джоанна, и я надеюсь, что никто не станет вас перебивать, пока вы не кончите свою повесть об известных вам злодеяниях.
Джоанна сделала несколько шагов к возвышению, пока не оказалась в полосе света, который отбрасывали факелы, вставленные в кольца на стене. Ее темное платье сливалось с сумраком зала, поэтому освещенное синеглазое лицо и воздушные золотые волосы сияли, делая Джоанну похожей на ангела. Ее светлый облик вызывал особое доверие к тому, что она говорила. Чувствуя это, она излагала события спокойно и четко.
– Сначала я была слишком потрясена и убита горем, чтобы понять преступный смысл того, что увидела в страшную ночь, когда был убит Криспин, – рассказывала Джоанна. – Позже я была вынуждена подчиниться приказу отца не покидать своей комнаты. Когда я узнала, что ношу дитя Криспина, то сочла за лучшее не сопротивляться. Уже до твоего рождения, Вильям Криспин, я любила свое дитя так сильно, что не могла рисковать, боясь, что тебе могут причинить какой-нибудь вред. Элан и Пирс уже уехали, исчезли и по настоянию моего отца были объявлены вне закона. К той поре я убедилась: что бы я ни сказала о той трагической ночи, мне не поверят. Я поняла, что могу надеяться только на себя.
– За месяц, прошедший до рождения моего сына, – продолжала Джоанна, обращаясь теперь прямо к Эмброузу, – у меня было время прийти в себя от потрясения и все хорошо обдумать. Я начала вспоминать обрывки разговоров, мелкие подробности, соотносить их между собой. К моменту рождения Вильяма Криспина я уже знала, кто убийца моего мужа. Все эти годы я жила с этим камнем в сердце.
Джоанна на мгновение замолчала, оглянулась вокруг на лица стоявших в зале дорогих родственников, друзей, незнакомцев и ее возлюбленного Элана. Затем она снова устремила так много говорящий взгляд на отца Эмброуза.
– Для тех, кого не было в Бэннингфорде во время моей свадьбы, позвольте мне сказать, что отец устроил мой брак с Криспином из Хафстона, потому что это супружество объединило бы наши земли и в надежде, что Криспин станет надежным союзником в гражданской войне, которую предвидел отец после смерти короля Генриха. И в этом решении отец проявил мудрость, ибо гражданская война вскоре началась. (Она не закончилась до сих пор.) Но больше всего от брака с Криспином отец хотел наследника, который бы владел объединенными землями.
Однако у Криспина были еще земли в Нормандии, и в первый же свой вечер в Бэннингфорде он объявил, что, как только закончатся свадебные торжества, он повезет меня туда на несколько лет. Еще он говорил о паломничестве в Компостелу, которое на долгое время задержит его вне Англии.
– Вот это горячее желание Криспина уехать из Англии и стало главной причиной его смерти, – объявила Джоанна. – Мой отец не мог допустить малейшего нарушения своих тщательно продуманных и выношенных корыстных планов: завести надежного партнера на землях, граничащих с Бэннингфордом, и заполучить внука, чьим воспитанием он мог бы руководить.
– Какой дальновидный барон не захотел бы того же? – фыркнул Рэдалф. – Этот бред безумной женщины не убедит даже младенца.
– Неужели? – Джоанна обратила на него тяжелый холодный взгляд. – Отец Эмброуз, помните ли вы, как вероломно условия моего брачного договора были изменены в день свадьбы?
– Это событие я помню очень ясно, – ответил Эмброуз. – Я тоже засомневался в добросовестности брачного договора, хотя, к несчастью, только после того, как Элан и Пирс уехали из аббатства Святого Юстина в Бэннингфорд. Я велел принести мне этот договор из подземного хранилища, где находятся важнейшие документы. Вчера я заново перечитал свадебный договор Криспина и Джоанны. Согласно ему, в случае смерти Криспина Рэдалф становится опекуном его земель и хранит их для детей от этого брака. Что Рэдалф и сделал: он управлял объединенными землями со дня смерти Криспина, и он же стал опекуном сына Криспина.
– В этом договоре еще говорилось, что также в случае моей смерти Криспин должен был управлять моими землями, – заметил спокойно Рэдалф, еще не подозревавший, что его ждет.
– Все так, – согласилась Джоанна. – Но эта часть договора не имела для тебя никакого значения, потому что Криспин уже объявил о своем окончательном решении покинуть Англию, и тогда ты задумал убить его.
– Это бессмысленная ложь! – истерично закричал Рэдалф.
– Ты дал ему провести со мной несколько ночей, надеясь, что ребенок будет зачат, – невозмутимо продолжала Джоанна, не обратив внимания на вопли Рэдалфа. – Но ты не мог отпустить меня из-под своей власти, потому что я была твоей единственной надеждой, женщиной, способной родить тебе наследника.
– Когда Криспин был убит, – негодовал Рэдалф, – я был за столом на своем хозяйском кресле, на виду у всех гостей. Отец Эмброуз, вы же тоже сидели за верхним столом и видели меня.
– Я и не говорю, что ты сам это сделал, – возразила Джоанна. – Я сказала, что ты задумал его убить.
– Расскажи им, – торопил ее Элан. – Расскажи всем, кто убил твоего мужа.
– Это сделал Бэрд, – заявила Джоанна.
– Вы лжете, леди, – рассмеялся Бэрд, – я разносил вино гостям Рэдалфа по его особому распоряжению, потому что это был слишком дорогой напиток, чтобы доверять его простым слугам. Все бывшие в тот вечер в зале видели меня.
– Ты на самом деле разносил вино, – подтвердила Джоанна, – держал поднос, пока Лиз разливала вино в кубки. Большинству гостей она наливала из одного кувшина, но был еще и второй кувшин, в котором было вино, разбавленное настоем ядовитых трав и маковым отваром, который Лиз украла из лекарственной кладовой Роэз. Ты сам наполнял кубки Криспина, Элана и Пирса.
– Вранье, – снова рассмеялся Бэрд. – Не было никакого вина с маковым отваром. Рэдалф, я боюсь, что вы правы. Эта бедная женщина сошла с ума. С вашего разрешения я отведу ее в комнату на башне.
– И по дороге туда сбросишь меня с лестницы, чтобы я сломала себе шею и замолчала навсегда? А затем объявишь, что сделала это сама в состоянии безумия? – иронизировала Джоанна. – Мне потребовалось много времени, Бэрд, чтобы вспомнить, как свершилось преступление. Теперь не перебивай меня. Выпив разбавленное настоями вино, Криспин и Элан почувствовали себя плохо и кинулись в зал перед дверью и потом в укромное место. Пирс отправился с Криспином, чтобы ему помочь. Когда я последовала за ними, то увидела, как кто-то выходил из двери малого зала во внутренний дворик. Это был ты, Бэрд, с окровавленными руками и в запачканной кровью тунике. Однако когда ты потом вернулся в зал с отцом и понес меня в мою комнату, на тебе была твоя старая коричневая туника. Потрясение от смерти Криспина на месяцы изгнало эти бесценные воспоминания об истинном убийце из моей памяти.
– Бэрд?! – Рэдалф обернулся к своему капитану. – Неужели это правда? Это был ты? И все это время я доверял тебе. Как ты мог меня предать, изменник и убийца!
– То, что я совершил, было сделано по вашему строжайшему приказу, – проскрежетал Бэрд. Дико оглянувшись по сторонам, он заметил Лиз, стоявшую позади него. Он схватил ее за волосы и потащил на середину зала. – Скажи им, Лиз. Скажи им, что приказал Рэдалф в тот день.
– Отпусти меня, – рыдала Лиз. Бэрд швырнул ее на каменный пол и поднял ногу в огромном тяжелом сапоге, собираясь посильнее ударить жену.
– Прекрати сейчас же! – Эмброуз почти не повысил голоса, но он прозвучал громче рыданий Лиз и проклятий Бэрда. – Встань, глупая женщина, и. расскажи нам, что ты знаешь.
– Бэрд говорит правду, – промолвила Лиз, поднимаясь на ноги. – Рэдалф распорядился, чтобы подмешанное вино было подано лишь этим троим молодым людям. Он хотел, чтобы убийство выглядело обычной ссорой подвыпивших юношей. Увлечение сэра Элана леди Джоанной было замечено многими свадебными гостями и слугами. Так что молодого человека легко было бы обвинить в убийстве из-за ревности.
– Снова ложь, – твердо заявил Рэдалф, – если эти двое моих бесчестных слуг сговорились по какой-то причине убить моего зятя, я велю их тотчас же повесить. Более того, я принесу свои извинения Элану и Пирсу и прослежу за тем, чтобы указ о том, что они объявлены вне закона, был отменен.
– Я не собираюсь умирать за ваши преступления, Рэдалф. – В руке Бэрда оказался его меч, и он, оскалившись, бросился к своему хозяину. – Я беспрекословно исполнял все, что вы мне приказывали, но убить человека без вашего приказа я бы не посмел. Вы задумали убить Криспина, потому что он настаивал на путешествии в Нормандию и не желал отказываться от этого намерения. Вы решили покончить с ним, не будучи даже уверены, что Джоанна зачала от мужа. Вы не хотели, чтобы с так нужным вам брюхом ее увезли из Бэннингфорда и вы лишились власти над дочерью. Это вы держали ее все эти годы в башне, угрожая убить мальчишку и Роэз, если дочь осмелится рассказать кому-нибудь о страшной тайне. И это вы убеждали юного Уилла и всех, кто об этом спрашивал, что Джоанна сама уединилась в башне от неутолимой тоски по Криспину.
– Заткнись, болван! – завопил Рэдалф. – Молчать!
– А зачем мне теперь молчать? – прорычал Бэрд, оскалив зубы, как загнанный зверь. – Наконец люди узнали правду. Ты уже приговорен, Рэдалф, так же, как и я. Но я-то хранил тебе верность, надеясь, что ты меня вознаградишь, а ты меня предал, чтобы спасти свою шкуру. Я отрекаюсь от тебя. Ты мне больше не лорд!
Проговорив эти последние слова, Бэрд поднял свой меч и так быстро подбежал к барону, что никто не успел его остановить, и, сделав резкий выпад, пронзил Рэдалфа. Владелец Бэннингфорда согнулся пополам и рухнул на пол, судорожно схватившись за живот.
В первое мгновение никто не шелохнулся. Бэрд стоял сжав в руке меч, с которого капала кровь, и глядел на своего умирающего лорда.
– Отец! – Джоанна опустилась на колени и обхватила его руками, как когда-то держала тело Криспина.
– Джоанна, оставь его, – умолял Элан, пытаясь ее поднять.
– Не могу. Несмотря на то что совершил Рэдалф, он мой отец, – отвечала она, но голос ее был спокоен, а глаза оставались сухими. – Я должна подержать его в объятиях, пока он не умрет.
– Милорд. – Роэз опустилась на колени с другого бока умирающего барона и взяла безжизненную руку. – Рэдалф, скажи мне что-нибудь.
Рэдалф открыл глаза и поглядел сначала на дочь, потом на жену.
– Проклятые бабы, – прошептал он и испустил дух.
ГЛАВА 20
В зале стояла полная тишина. Джоанна медленно опустила тело отца на каменный пол. Она встала и подняла обессилевшую Роэз. Сзади них за верхним столом неподвижно сидел Эмброуз, хотя его долгом было сотворить отходные молитвы над телом Рэдалфа. Только у Бэрда хватило смекалки воспользоваться всеобщим замешательством.
– А теперь. – Бэрд указал на Уилла кровавым мечом, – вы все будете плясать под мою дудку. Оуэн, Гарт, хватайте мальчишку.
– Нет, – произнес Оуэн. – Раз Рэдалфа больше нет, молодой Уилл теперь наш новый барон. И мы будем слушаться только его приказов.
– Ты смеешь перечить мне, своему командиру? Тогда я сам это сделаю. – В мгновение ока Бэрд выбил меч Рэдалфа из руки Уилла и схватил юношу за горло. – Если хоть один смельчак приблизится, он умрет.
Выполнил бы Бэрд свою угрозу или нет, никто не узнал, потому что Лиз подобрала меч Рэдалфа и кинулась к нему. Впервые взявшись за такое тяжелое оружие, она сумела лишь неуклюже резануть Бэрда по руке. Серьезного увечья это ему не причинило, но все-таки она ранила его настолько сильно, чтобы Бэрд выронил меч и отпустил Уилла.
В суматохе, которая началась вслед за этим, Бэрд упал, сраженный мечами воинов Элана. Лиз уронила на пол меч Рэдалфа и как во сне пошла прочь от тела Бэрда не останавливаясь, пока не достигла верхнего стола. Там она остановилась и поглядела прямо в глаза Эмброузу.
– Делайте со мной, что хотите, – проговорила Лиз. – Это уже не важно. Сегодня я отомстила и за себя.
Ты оказалась достойной женщиной, – ответил ей Эмброуз. – Я благодарю тебя за то, что ты сделала. Твое своевременное нападение на Бэрда было храбрым поступком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42


А-П

П-Я