Ведь я думал, она расскажет сейчас мужу о гараже. Однако я ошибся и теперь смотрел на Риту с благодарностью.
– Да, почти угадали, – ответил я. – Дело в том, что мой шеф, Дворкин Лев Вадимович, даже с работы меня отпустил, попросил, чтобы я уговорил вас познакомиться с ним. Представляете, прихожу сегодня в его кабинет, вернее, это он меня вызывает, а на стене ваш натюрморт с красными маками в белом кувшине.
– Дворкин? Но ведь эту работу купили совсем другие люди. – сказала Рита, разливая по тарелкам суп. – Марк, кажется, это какие-то твои знакомые.
– Они покупали подарок, но кому именно, я не спрашивал. – Марк с аппетитом поедал селедку. – Рита, я вот селедку ем, а она с луком. Знаешь ведь, что нельзя… что мне с людьми общаться.
– Разгрызешь несколько кофейных зерен, а перед этим лимонную корочку пожуешь, вот и все. И что же понадобилось от меня господину Дворкину, а, Егор?
– Думаю, он хочет посмотреть вашу мастерскую, ваши работы. А еще он готов покупать ваши картины, говорит, что, глядя на них, хочется жить. Он дал мне номер своего мобильника и просил меня доложить ему о результате нашего с вами разговора.
– Я сам свяжусь с ним, – сказал Марк. – Но какой странный, однако, способ он выбрал, чтобы выйти на тебя, Рита. Может, он в тебя влюбился?
– Хорошо, Марк, ты сам договорись с ним о встрече. Думаю, он сможет посмотреть мои работы. Тем более что я закончила вчера свои фиалки.
– Нет-нет, Рита, второе я уже не буду. Я сыт, и мне надо убегать.
– Марк! Это же утка!
– Когда вернусь. Все, мне некогда.
Я понимал: мне надо быстро, пока он не ушел, принять решение: рассказать ему то, что так мучило меня целый день, или нет. Я посмотрел на Риту и попытался взглядом понять, надо ли мне останавливать его своей проблемой или нет. И вдруг увидел, как она, закрыв плотно глаза, кивает мне головой. Вероятно, она решила, что Марк может мне помочь. Собственно говоря, а кто еще, как не следователь прокуратуры, объяснит мне, в чем я прав, а в чем заблуждался и как мне вырулить из этой непростой и уже запущенной ситуации.
– Марк Александрович, – начал я неуверенно, не спуская с него, уже встающего из-за стола, взгляда. – Можно я скажу вам что-то? Это займет всего одну минуту. Просто мне необходимо посоветоваться.
Я снова посмотрел на Риту.
– Марк, Егор сегодня утром пришел в свой гараж, а там, в его машине, – два трупа. Мужчина и женщина, – помогла мне она.
Марк резко обернулся и посмотрел на меня.
– Что? Я не ослышался?
– Нет, Марк Александрович, вы не ослышались.
– Милицию не вызывал, так? – строго спросил он, словно заранее зная ответ.
– Не вызывал, я побоялся последствий.
– Как выглядит мужчина? – почему-то сразу спросил Марк.
– Я его не переворачивал. Боялся дотрагиваться. Могу только сказать, что у него затылок крепкий. Стриженый.
– Как он был одет?
Я заметил, что и Рита тоже смотрела на мужа с недоумением, хотя потом в лице ее произошло изменение, и она даже нахмурилась, словно и сама начала о чем-то догадываться.
– На нем была вельветовая куртка, – сказал я.
– Коричневая? – Рита повернулась ко мне и рассматривала меня уже с выражением ужаса на лице. – Ну, Егор?! Так какого же цвета была его куртка?
– Коричневая.
– Это Тимур, – как-то тихо произнес Марк. – Точно Тимур, он пропал сутки назад. Альмира места себе не находит. Постоянно твердит, что он не мог просто забыть позвонить, что с ним что-то случилось. Где находится ваш гараж?
– Неподалеку от сельскохозяйственного института, за нашим домом начинаются поля.
– Рита, пока никому не звони, ничего не говори. Альмира наверняка сама будет звонить, говори, что ничего не знаешь.
– Но я на самом деле ничего не знаю. К тому же коричневые куртки носят многие.
– Но она коричневая и вельветовая, понимаешь? А я не верю в такие совпадения. И куртка сошлась, и то, что Тимур пропал. Егор, это просто удивительно, что вы сегодня пришли к нам.
– Но я шел совершенно по другому делу, – блеял я, еще не зная, радоваться мне или нет, что мной всерьез заинтересовались. Возможно, мой визит к Орловой приведет меня к полному краху. – Я на самом деле пришел по поручению Дворкина. И я никого не убивал. Глупо повторять одно и то же, но я на самом деле не вызвал милицию только лишь потому, что не хотел ввязываться в эту историю.
Марк взглянул на меня, не скрывая своего презрения, и, кинув через плечо: «Поехали», – решительно зашагал к выходу. Я побежал на ним.
– Марк, я с вами! – крикнула Рита.
– Хорошо, – довольно сдержанно, к моему удивлению, ответил Марк, – мы тебя подождем. Поторапливайся.
Я спросил себя, смог бы я вот так же терпеливо отнестись к такому несвоевременному желанию своей жены, попросту говоря, даже блажи – принять участие в таком серьезном деле, как поездка на место преступления, и ответ получился отрицательный. Нет, я бы свою Веронику ни за что не взял бы с собой. Что делать этой нежной, благоухающей цветами Рите в холодном гараже с машиной, нафаршированной трупами? Однако, судя по тому, как Марк и Рита общались (тон, манеры, взгляды, которыми они обменивались друг с другом), я понимал, что между ними установилось прочное взаимопонимание, как если бы Марк и прежде брал жену на подобные мероприятия.
Мне казалось, что внизу, уже в машине, в нетерпении похлопывая ладонями по рулю, Марк даст волю своим чувствам и выразит свое отношение ко всему происходящему: мол, и чего это Рите не сидится дома, не женское это дело – ездить по таким опасным местам, и вообще это не ее дело! Но он просто сидел с задумчивым видом, глядя сквозь стекло на мокрый, заросший старыми липами двор, и даже, казалось, не замечал моего присутствия.
– Вы думаете, это ваш знакомый? – подал я голос, чувствуя себя самым мерзейшим образом. Это же надо – так влипнуть! И почему только убийца решил уложить трупы именно в мою машину!
– Он вышел из дома вчера рано утром и вечером не вернулся. Я отлично знаю Тимура, он такой человек, он не может не позвонить Альмире, своей жене, и не предупредить о том, что он задержится, к примеру. Но не позвонил, не предупредил. Просто исчез. Его машина в ремонте. Поэтому он отправился на работу общественным транспортом. Если бы он поехал на машине, то его искать было бы проще. А так… Но если это он, то кто же женщина? Насколько мне известно, он не мог… Нет, нет, не мог.
Из подъезда выпорхнула Рита. Черная курточка, черные брюки, черный берет и белый шарф. Села в машину, и мы поехали.

3. Егор

– Вот, номер 35.
Мы остановились напротив моего гаража. Ничем не приметный, с серыми воротами, он находился приблизительно в середине длинного ряда безликих гаражей. Накрапывал дождь, и Марк, выйдя из машины, внимательно осмотрел заасфальтированную площадку перед воротами.
– Конечно, следов не видно. Но отпечатки пальцев на замках должны быть.
– Но там мои отпечатки пальцев! – воскликнул я. – Я же и отпирал замки, и запирал, когда уходил.
– То, что вы отпирали, это понятно. Но что запирали, не воспользовавшись перчатками, – уже хуже. – С этими словами Марк достал белые тонкие резиновые перчатки и натянул их на руки. – Давайте ваши ключи.
Рита стояла в стороне и молча наблюдала, как ее муж отпирает замки.
– Господи, сделай так, чтобы это был не Тимур, – вдруг донеслось до меня, и я на какой-то момент почувствовал себя виноватым в том, что происходит. Словно это по моей вине убили этих двух несчастных – мужчину и женщину.
Марк открыл ворота, вошел в гараж, я поспешил включить свет. Вспыхнула яркая желтая электрическая лампочка. Залоснился на свету мой серебристый «Фольксваген», моя надежная лошадка. Я видел, как Марк подошел с фонариком в руке и посветил внутрь салона.
– Рита, подойди.
Она подошла и тоже взглянула внутрь машины. Пожала плечами.
– Егор, но здесь никого нет.
– Как это нет? – У меня от волнения даже подбородок затрясся. – Вы хотите сказать, что мне все это приснилось?
– Не знаю, – ответил Марк. – Но в машине никого нет.
Тут я опомнился и отключил сигнализацию, Марк отворил дверцу, я подошел поближе и, когда обнаружил, что в машине действительно никого нет, испытал легкое головокружение – это была настоящая эйфория. Меня в тот момент не заботил даже тот факт, что я оторвал от дел людей, что я выглядел перед ними настоящим идиотом, придумавшим эту чудовищную историю про трупы!
– Между прочим, – внезапно сказал Марк, – это только осложняет дело.
– В смысле? – Моя голова временно отказывалась соображать.
– Но ведь трупы украдены.
– Не знаю.
– Но они же были, Егор?! – в голосе Риты звучала досада. – Были? Ты ничего не напутал?
– Они были. Но теперь их нет. И я как бы ни при чем.
– Машину возьмем на экспертизу, а тебе придется выступить в роли свидетеля. Дело странное. Скажи… – Марк незаметно перешел на «ты», и мне подумалось тогда, что это даже к лучшему, и он, даст бог, теперь возьмет надо мной опеку. – Скажи, ты ничего не перепутал? Это действительно твоя машина и твой гараж? И утром ты был именно здесь и видел трупы?
– Да, конечно.
– Но сейчас-то их нет.
– Они были, понимаешь? Бы-ли.
– Опиши женщину, как она выглядела, во что была одета.
– Я лиц не видел, они же были привалены друг к другу, лежали лицами вниз. Сначала я даже принял их за пьяных.
– Так, может, они и были пьяные? Пришли в себя и ушли, – сказала Рита.
– Через железные ворота, насквозь? – перебил ее Марк. – Так что на ней было надето?
– Плащ. Розовый, короткий. У нее ноги красивые, в чулках. И туфли на каблучке, большом, кремовые.
Марк достал телефон и кому-то позвонил.
– Лева? Это я. Скажи, в милицию не обращались по поводу исчезновения женщины? (Он прикрыл ладонью телефон и обратился ко мне: «Сколько приблизительно лет было женщине?» Я ответил, что понятия не имею, лица-то не видел. Но, судя под одежде и ногам, – молодая.) Ты узнай и перезвони мне. А что про Атаева? Никакой информации? Хорошо. Я понял.
Он снова повернулся ко мне.
– У кого еще есть ключи от твоего гаража?
– Дома у меня два комплекта. Я уже говорил: один у жены, другой – запасной.
– А жена не может быть замешана в этой истории?
– Моя жена сидит дома и воспитывает двух маленьких детей – двух и трех лет.
– Но она умеет водить машину? У нее есть водительские права?
– Есть, но она редко ездит. Боится. К тому же, сидя за рулем, трудно проследить за находящимися в машине детьми. Это очень опасно. И вообще, Марк, что вы такое говорите? Что моя жена убила двух людей, а потом, когда я ушел на работу, вывезла их спокойно из города и выкинула на какую-нибудь свалку? Я, конечно, сглупил, что не вызвал милицию.
– Тем не менее мы должны встретиться с твоей женой и допросить ее. Может, она потеряла ключи от машины и гаража. Может, у нее кто-то одалживал эти самые ключи. Если тебе не приснилось все это, то в машине были трупы. И они исчезли. Ты вот веришь в потусторонние силы?
Я не верил. Знал я и то, что эта мертвая парочка мне не привиделась. Они существовали на самом деле. А потом исчезли. И не пьяные они были, а мертвые. Они не дышали и окоченели. Вот только я до сих пор не мог понять, правильно ли я сделал, что не посмотрел в их лица. А вдруг это действительно кто-то из знакомых?
До меня все никак не могло дойти, что Марк и Рита собираются допросить мою жену Веронику.

4. Валентина

Я встречалась с двумя любовниками. С одним – из-за денег, с другим – по большой любви. Так поступают многие женщины. В том числе и замужние, только тщательно скрывают это. В этом случае никогда не следует рассуждать о морали. Мораль – это выдумка. Однажды я долго беседовала с одним психологом, все расспрашивала его: есть ли общепринятые нормы поведения в тех или иных ситуациях, так сказать, общие правила для всех, грани и барьеры, которые нормальным людям запрещается перешагивать, и психолог ответил мне однозначно: нет. Я была в ужасе от услышанного. Как, пыталась я добиться правды, разве нет норм поведения в обществе, в отношениях между людьми, так же не может быть! И он мне снова ответил: нет таких правил. Я была в бешенстве. Начала приводить какие-то общепринятые (опять же), на мой взгляд, догмы, к примеру: нельзя (или нехорошо) бить своих родителей. Но и тут твердолобый психолог мне с невозмутимым видом ответил: смотря по обстоятельствам. А ведь я произнесла вслух то, что большинство людей считает недопустимым!!! Я считала это аксиомой!
Не хочу сказать, будто бы этот психолог развязал мне руки. Нет. Я сама себе их развязала, когда почувствовала, что не могу жить дальше так, как жила раньше. И что (пусть простят меня неустроенные материально женщины) деньги – не главное. Сережа Минкин купил мне квартиру, машину, позволил мне нигде не работать и ни в чем не нуждаться, но с ним я все равно была несчастлива. Его никогда не было дома, я не чувствовала его любви, зато чувствовала себя совершенно одинокой. Я могла весь день валяться в постели, маясь от безделья. Книги и телевизор стали моими настоящими друзьями. Я прочитала много книг, просмотрела огромное количество фильмов, и мне все больше и больше начинало казаться, что жизнь проходит мимо меня. Словно она, жизнь (я представляла ее себе в образе пышной зрелой женщины с развевающимися рыжими волосами, держащей в руках огромный букет цветов), проходит мимо моей кровати, на которой я лежу в пеньюаре, даже не глядя в мою сторону, и стремится куда-то туда, где меня нет и никогда не будет. Ведь в каждой книге и каждом фильме кипела, бурлила жизнь, там происходило много событий, мелькали какие-то образы, пейзажи, звучали голоса, музыка, крики, там все было живым и двигалось, любило, ненавидело, стреляло, наслаждалось, страдало, словом, жило полной жизнью. И только я, изнемогая от пресыщенности, лени и чувствуя, как заплывают жиром и теплым шоколадом мои мозги и чувства, превращалась в часть моей кровати, постели, становилась вещью.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4