Теперь доктор очень болен. Нам надо спешить.
Элисон не могла собраться с мыслями. Слава богу, Бретт жив, укрылся у кочевников, но нуждается в помощи. А Хассана, за которым он послал, нет на месте. На один безумный миг Элисон подумала, что Бретт прислал юношу за ней. Но наверняка будет благодарен, если вместо Хассана придет хотя бы она. Теперь Элисон ничто не могло остановить. Надо взять машину отца. За обедом он говорил, что собирается объехать свои плантации, когда уляжется буря. Хотел взять с собой Фиону. Она не хотела ехать, но в конце концов согласилась.
Значит, лихорадочно соображала Элисон, дома никого не будет и никто не станет отговаривать ее от этой безумной поездки в пустыню.
– Как ты добрался сюда? – спросила она бедуина.
– На верблюде. Я оставил его на улице.
– Он может побыть там несколько часов? Мы поедем на машине.
Лицо юноши просветлело.
– Я попрошу друга присмотреть за моим верблюдом.
Элисон кивнула:
– Отлично, но только побыстрее! Я буду ждать тебя у больницы.
Стараясь не давать волю чувствам, Элисон подошла к шкафчику и сложила в сумку глазные капли, бинты, таблетки глюкозы, соляные таблетки, немного бренди и большую бутылку дистиллированной воды. У больницы уже ждал молодой араб. В последнюю минуту Элисон вспомнила, что надо сообщить обо всем Зене. Старшая сестра выслушала ее с восточным спокойствием.
– Слава Аллаху, что доктор нашелся, – произнесла она.
– Я привезу его на машине, – пообещала Элисон. – Думаю, мы скоро вернемся. Поселение, где укрылся доктор Мередит, недалеко от Сиди. – Элисон обуревали сомнения. Машина Бретта была найдена в пятнадцати милях от города, но она не хотела тревожить Зену. У Элисон не было времени на раздумья. Бретт страдает и нуждается в помощи, и она поедет к нему в компании с грозным бедуином, которого никогда не видела прежде и который заявляет, что он внук пожилого пациента Бретта.
Когда город остался позади, Элисон с тревогой взглянула на своего спутника. Он сидел очень прямо, зажав между коленями ружье.
– Ты хорошо знаешь дорогу? – неуверенно спросила она.
– Аллах нам поможет, – последовал обычный ответ.
В воздухе носились песчинки. Словно призраки пустыни, они поднимались вверх, описывали спирали и падали на землю. Элисон даже не смела представить, что здесь было ночью в бурю. Какое одиночество, какая тоска! Она пыталась не смотреть на безмолвную фигуру рядом с собой. Если бы он только не держал ружье так беспечно… Что, если оно вдруг выстрелит и разобьет ветровое стекло? Молодой человек хмуро молчал.
– Как тебя зовут? – наконец не выдержала Элисон.
– Омар. Я сын сына Фуада Аль-Рахуда.
– Знаю, внук. Ты уже говорил. Старик чувствует себя лучше?
Бедуин уставился прямо перед собой, очевидно не поняв вопроса. Может, он вовсе и не внук Фуада Аль-Рахуда, подумала вдруг Элисон, а вооруженный преступник. Она не припомнит, чтобы видела его в лагере.
– Далеко еще ехать?
– Далеко, – последовал мрачный ответ.
Они ехали и ехали. Беспощадные лучи солнца жгли незащищенную голову Элисон, в глаза градом катился пот. Почему она не взяла шляпу? Разве сможет она быть полезной Бретту, если с ней случится солнечный удар? Элисон опять тревожно взглянула на грозного бедуина, остановила машину и повязала вокруг головы легкий мешок, в котором ее отец хранил образцы растений.
– Теперь ты из нашего племени, – ухмыльнулся Омар.
Все-таки он преступник, решила Элисон. Но ей ничего не оставалось, как опять завести мотор и ехать дальше.
Дорога нырнула в долину. За ночь здесь образовались песчаные дюны. Ехать становилось все труднее – колеса застревали в песке.
– Верблюд лучше машины, – заметил Омар, но все-таки вышел и стал толкать автомобиль. Элисон включила мотор, колеса продолжали буксовать в песке. Наконец Омар выпрямился и отер пот со лба. – Машина сломалась! Мы пойдем пешком. Я покажу дорогу. Палатки за теми холмами. – Он показал куда-то в бесконечность.
Значит, придется брести по пустыне с этим зловещим бедуином и его ружьем, подумала Элисон. Ее сердце бешено билось, когда она вышла из машины и заперла дверцу. Будто кто-то сможет ее украсть!
Они прошли всего несколько шагов, когда Элисон вспомнила, что забыла сумку с лекарствами. Когда она вернулась, Омар взял у нее сумку и понес сам. Элисон с трудом поспевала за ним. В сандалиях из козьей кожи он легко скользил по песку, в то время как она на каждом шагу проваливалась по колено. Солнце становилось все жарче, у Элисон начала нестерпимо болеть голова. Почему она так бездумно пустилась в это рискованное путешествие? Слишком поздно Элисон поняла, что было бы разумнее связаться с полицией, шейхом, да с кем угодно.
Впереди тянулись бесконечные мили песка, а до лагеря бедуинов было еще очень далеко. Под палящим солнцем каждый шаг давался с невыносимым трудом, дышать становилось все труднее. В конце концов Элисон начала механически переставлять ноги, чтобы только идти вперед. Наконец она выбилась из сил и упала на колени.
Шагающий впереди Омар не сразу заметил ее исчезновение. Положив ружье и сумку с медикаментами, он печально смотрел на лежащую на земле девушку. Потом опустился на колени и попытался приподнять ее.
Это конец, подумала Элисон, прислонившись к плечу Омара. Когда он покончит с ней, ее телом займутся стервятники. Но ей уже было все равно. Темные глаза Омара с участием смотрели на нее. К губам Элисон поднесли воду, но она прошептала:
– Нет, нельзя пить его воду. Это для доктора Мередита. – Элисон нащупала в сумке бутылку бренди и сделала обжигающий глоток. Потом с трудом заставила себя проглотить таблетку глюкозы. Еще несколько минут сидела, привалившись к плечу Омара, потом попыталась встать.
– Тебе лучше? – спросил бедуин с таким нежным участием, что Элисон чуть не расплакалась. Он так добр, так заботлив, она недооценила его.
Они продолжили путь. Солнце медленно тонуло за красным горизонтом, подул прохладный ветерок. Элисон жадно вдыхала воздух, но была так измучена, что двигалась словно во сне.
В сумерках впереди показались черные палатки бедуинов.
– Слава Аллаху! – вскричал Омар. Палатки будто взмывали в воздух, как большие черные воздушные шары. Небо медленно закружилось. Потом все вокруг потемнело, и Элисон упала на землю.
Когда она наконец открыла глаза, то обнаружила, что лежит на подушках в палатке и над ней склонился Бретт. Он смотрел на нее, и его глаза были синими и проницательными, как всегда.
– Ты не ослеп?! – удивленно произнесла Элисон.
Бретт поднес к ее губам чашку. В ней была какая-то сладковатая прохладная жидкость, скорее всего, из таблеток глюкозы.
– Ты нашел сумку? – прошептала она.
Бретт в отчаянии покачал головой.
– Тащить такую тяжесть с собой, преодолеть пешком почти тридцать миль по пустыне – о чем ты думала, Элисон?
Он сердился на нее. Слезы навернулись на глаза Элисон.
– Омар сказал, что тебе очень плохо, что ты ослеп. Кто-то должен был тебе помочь. Доктор Хассан ушел принимать роды у мадам Дюбуа. В больнице никого не было, кроме меня…
– И ты отправилась в путь пешком?
– Нет, я еще не сошла с ума. Я взяла машину отца…
– Он в курсе, что ты уехала?
Элисон покачала головой:
– Я сказала только Зене. Сначала все было нормально, но миль через двадцать машина застряла в песке, и нам пришлось идти пешком.
Бретт горько рассмеялся:
– Вот уже мы двое шли по Сахаре с тяжелым грузом. Омару придется вновь вернуться в Сиди и попросить, чтобы из гаража прислали трактор вытащить наши машины. – Бретт присел на край постели, лицо его было мрачным и сосредоточенным.
– Тебя не было целые сутки, – извиняющимся тоном начала Элисон.
– А как Фиона? – резко перебил он. – Я ужасно о ней беспокоился.
– Она вернулась примерно через полчаса после того, как ты отправился ее искать. Фиона укрылась от бури под кипарисами, но в конце концов поспешила в город и оставила Шани в конюшне.
– Хорошо, – с облегчением вздохнул Бретт. – Слава богу, с ней все в порядке!
Элисон с трудом сдерживала слезы. Неужели он совсем не рад ее видеть? Элисон поняла, что рассчитывала получить от него благодарность за то, что так храбро ринулась ему на помощь. А в конце концов просто рухнула на землю.
– Почему ты решила, что я ослеп?
– Омар мне сказал.
– Омар преувеличивает. Я попал в песчаную бурю, и моя машина застряла. Когда я наконец добрался сюда, а как мне это удалось, я так и не понял, у меня все глаза были забиты песком. Но с помощью Джамилии, матери племени, промыл их, и через несколько часов все пришло в норму. Но вернуться в Сиди без машины я не мог, так что отправил Омара к Хассану за транспортом.
Элисон молча слушала. Какую же глупость она сделала, поверив приукрашенному рассказу Омара и ринувшись очертя голову в пустыню! Теперь в больнице и на вилле будут волноваться не только за Бретта, но и за нее. Вместо того чтобы помочь ему, она только все усложнила. Элисон прикрыла глаза.
– Мне не следовало приходить! Я всегда делаю все не так!
– Приободрись, Элисон. Я хочу, чтобы ты приняла пару таблеток. – Бретт протянул ей стакан с водой.
Таблетки, с горечью подумала она. Да он ходячая аптека! Ей не нужно было тащить с собой лекарства.
Поддерживая Элисон рукой, Бретт поднес к ее губам воду. Когда она проглотила таблетки, он бережно опустил ее на подушки. В полумраке лицо Бретта было похоже на маску.
– А теперь поспи и ни о чем не волнуйся. Спасибо, что пришла мне на помощь. Другого я от тебя не ждал.
Но Элисон уже погрузилась в легкую, приятную дремоту. Должно быть, ей приснилось, что Бретт поцеловал ее распухшие губы и прошептал:
– Элисон, Элисон! Порой ты разбиваешь мне сердце.
Когда Элисон проснулась, было уже темно. На перевернутом ящике стояла зажженная масляная лампа. Элисон чувствовала себя отдохнувшей и совершенно спокойной. Волшебные таблетки Бретта. В палатку вошла женщина средних лет, с дымящейся кружкой в руках. Элисон узнала Джамилию.
– Тебе лучше? Я дважды заглядывала, но ты спала. Я приготовила чай.
Чай оказался без молока и без сахара, но Элисон с наслаждением его выпила.
– Доктор скоро придет, – сообщила Джамилия. – Он весь вечер ждал, пока ты проснешься, и печалился, что тебе пришлось идти по пустыне под палящим солнцем. Омар поел и пошел в Сиди. Утром он доберется до гаража, и они пришлют большой трактор.
– Надеюсь, он зайдет в больницу и ко мне домой, чтобы сообщить, что с нами все в порядке?
– Конечно. Доктор написал своему другу из больницы письмо.
«А я оказалась дурой, которая только все испортила», – с горечью подумала Элисон. Почему ей не пришло в голову сначала пойти в гараж за трактором? Джамилия оставила вход в палатку открытым, и она наполнилась душистым ночным воздухом. Элисон видела треугольник темно-синего неба, усыпанный огромными звездами. Вдалеке заблеяла коза и залаяла собака. Потом опять наступила тишина, загадочная тишина Сахары. Палатку наполнил запах еды и древесного дыма. Элисон поняла, что проголодалась. Приподнявшись на подушках, она увидела на ящике свою сумку, вытащила из нее расческу и зеркальце. Одного взгляда было достаточно. Обожженная солнцем кожа и покрасневшие глаза. А Джамилия сказала, что к ней придет Бретт. Элисон принялась расчесывать спутанные волосы и не видела, как он вошел в палатку. Бретт остановился рядом и принялся нежно гладить ее по голове.
– Твои прекрасные волосы, – мягко произнес он. – Как часто я мечтал обвить локон вокруг пальца! В свете лампы они цвета осеннего золота.
Элисон изумленно уставилась на него. Может, у нее начались галлюцинации? Все это было слишком похоже на красивый сон.
Бретт присел рядом и взял Элисон за руку, считая пульс. Она почувствовала, как он сразу же участился, и встретилась с сочувственным взглядом Бретта.
– Неудивительно, ведь ты сидишь так близко, – прошептала Элисон. Лицо Бретта стало суровым. Прекрасный сон исчез. – Бретт, неужели ты не знаешь, что делаешь со мной?
– Я пытался этого не знать.
– Но почему, Бретт, почему? – Элисон отвернулась, не желая слышать ответ, который уже знала. – Что-то случилось в прошлом июне?
– В том прекрасном июне.
– Когда ты меня бросил.
– Потому что мне нечего было тебе предложить.
– Ты не мог предложить мне любовь, только дружбу. А когда понял, что зашел слишком далеко, то отнял и ее, – сдавленным голосом проговорила Элисон.
– Все было не совсем так. Посмотри на меня, Элисон!
Слезы обжигали ее щеки.
– Я выгляжу так ужасно! Солнце сожгло мне лицо, и у меня болят глаза.
– Ничего, слезы им помогут. – Бретт мягко рассмеялся и обнял ее. – Я дам тебе что-нибудь от солнечных ожогов.
– И погладишь по голове, чтобы меня утешить! – с горечью вскричала Элисон.
Бретт обнял ее крепче.
– В ночь танцев в Сент-Клер… – начал он.
– Когда ты увидел, как я поцеловала Саймона Фрэйна, – перебила его Элисон.
– Да, тот дружеский поцелуй для Саймона. Естественно, я почувствовал ревность. Но ушел я не поэтому, так и не послав тебе записку с извинениями. Понимаешь, я вдруг понял, что ты и так хорошо провела время. И я знал, что, если мы поженимся, я не смогу часто дарить тебе такие вечера, ведь мне придется работать всю неделю за деньги, на которые невозможно содержать дом.. Разве ты не видела, что происходило с другими молодыми семьями? Жене приходилось выходить на работу, чтобы они могли свести концы с концами. Я не хотел такой судьбы для тебя и наших детей. А иного я предложить тебе просто не мог.
– Мог, мне было бы все равно.
– Я надеялся, что если исчезну из твоей жизни, то ты найдешь себе более достойного мужа, который тебя обеспечит.
Все это объяснение было таким простым и логичным, совсем в духе Бретта!
– Мне не нужен был муж, который бы меня обеспечивал! – вскричала Элисон. – Мне нужен был ты. В моей жизни никогда не было другого мужчины и никогда не будет.
– Боже мой, Элисон, я не могу спорить с тобой, – пробормотал Бретт.
Когда они поцеловались, весь мир вокруг растворился в золотом тумане. Мысли Элисон спутались. Бретт все-таки любит ее!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16