Приведите их на воскресный ленч. По крайней мере, увидите, где вам предстоит жить. Признаться, у меня не большой опыт в общении с детьми такого возраста, но если они любят плавать, то в доме есть бассейн…
До воскресенья Лу измучили сомнения, но от ленча отказываться уже поздно, придется пойти. Она все решит, когда дети увидят Патрика.
Хотя на успех надеяться трудно: Патрик детьми не интересуется, а Грейс и Том не скроют, если он им не понравится. Лу предвидела ужасные последствия этого ленча.
Ладно, будь что будет. В случае чего она просто скажет Патрику, что с браком ничего не выйдет, и найдет другой способ отправить Грейс в лыжный поход, а Тома в его спортивный лагерь.
Глава шестая
Патрик жил на одной из тихих улочек Челси, от которой просто веяло деньгами. Лу чувствовала себя так, будто, выйдя из метро, заблудилась и попала в другой мир, никакого отношения не имеющий к людной улице, на которой жила она. Разумеется, она знала, что Патрик богат, но впервые лицом к лицу столкнулась с тем, насколько две улицы могут отличаться друг от друга.
Ей было очень неуютно. Они, все трое, никак не вписывались в здешнюю среду. Лу, разумеется, постаралась, чтобы дети выглядели прилично, но вряд ли Патрик по достоинству оценит цепи, которыми Грейс обмотала талию, и ее тяжелые ботинки. Том был не так сведущ в моде, зато упрямее, и Лу сдалась, лишь бы он чистым вышел из дома. Но уже в конце улицы его волосы торчали во все стороны, а на любимых кедах развязались шнурки.
Сейчас кеды стали грязными, джинсы отвисли, а свежая футболка самым мистическим образом покрылась пятнами, наверное, пока он толкался в метро.
Дети согласились на скучный ленч, соблазнившись разрешением поплавать в бассейне, но и их подавляло богатство, сочившееся буквально отовсюду. Здесь не было ни стоящих вплотную друг к другу стандартных домиков со стандартными квартирами, ни магазинов, ни стоянок микротакси. Каждый дом стоял на собственной земле, прикрытый такой высокой живой изгородью, что взгляд на него удавалось бросить только сквозь ворота.
Том даже шаги замедлял, разглядывая машины, стоявшие на гравийных дорожках.
– Bay! Смотри-ка! – Он вытягивал шею и тыкал пальцем: – «БМВ»… «мерседес»… «мерседес»… «роллс-ройс»… «ягуар»… Раз твой босс живет здесь, он тоже должен кататься на таких.
А Лу нервничала до дурноты. Безопасность безопасностью, но такое богатство почти неприлично. Она не может выйти замуж за Патрика. Она уже слишком старая для игры в Золушку.
– Здесь? – Грейс испуганно уставилась на дом, стоявший в стороне от других.
– Тридцать три… да, похоже, здесь. – Лу посмотрела на дом. – Черт побери!
Присоединившись к дочери, застывшей у ворот, она тоже смотрела на огромный, красивый дом с большими окнами. Кремовую штукатурку фасада смягчали вьющиеся гортензии, выметенная дорожка вела к здоровенной двери, а сад перед входом был устроен так, чтобы тень не падала на окна.
– Мам, – восхищенно выдохнул Том, – мам, это его машина?
Лу и не заметила, что перед домом стоит автомобиль.
– Э… может быть… не знаю.
– А как мы войдем? – Грейс всегда мыслила трезво.
Оказывается, возле ворот имелось переговорное устройство. Лу нажала кнопку, со страхом ожидая отклика какого-нибудь древнего дворецкого или крутого охранника с раскатистым, как у ротвейлера, рыком.
Но из динамика донесся знакомый голос Патрика.
– Это я. Мы приехали.
– Очень хорошо. Входите.
Огромные ворота раскрылись и тут же закрылись за ними.
– Мне кажется, я в тюрьме, – прошептала шагавшая впереди Грейс, крупный песок невыносимо громко скрипел под ее ногами.
Едва они подошли, дверь открылась, и на пороге появился Патрик в модных летних хлопчатобумажных брюках и голубой рубашке с открытым воротом, но и в этой непривычной ее глазу одежде он, как всегда, выглядел внушительно.
– Привет, – неуверенно произнесла она и перехватила удивленный взгляд Грейс.
– Привет. Рад вас видеть. – К ее досаде, его голос звучал совершенно обыкновенно. Разве он не нервничал перед встречей с ее детьми?
Лу обняла Грейс за талию:
– Это моя дочь, Грейс.
Патрик и Грейс смерили друг друга взглядами. Сначала Патрик увидел только юную девушку с всклокоченными волосами, вызывающе одетую в готский костюм, но, приглядевшись, обратил внимание на очаровательное личико с упрямым подбородком и материнскими темными глазами.
А Грейс увидела высокого мужчину в скучной одежде, но все же что-то в нем мешало ей отнестись к нему с небрежностью: то ли холодок в глазах, то ли складка у рта. Да он и не старался произвести на нее впечатление.
– Привет, Грейс.
– Привет.
Лу перевела дух, она и не заметила, что затаила дыхание. Это, конечно, не обмен любезностями, но иногда Грейс чувствовала (и проявляла!) неприязнь при первом же взгляде на человека, и часто без всяких оснований.
– А это…
Лу только сейчас обнаружила, что Тома рядом нет. Повернувшись, она, к ужасу своему, увидела, что сын подлетел к машине, прижал нос к стеклу водительского места и, забыв про все на свете, возит грязными руками по безукоризненно чистой машине.
– Том! Что ты делаешь?! Немедленно иди сюда!
Том даже не обернулся:
– Мам, ты знаешь, что это? Это же девятьсот одиннадцатый «порше»!
– Наверное, но подойди и познакомься с Патриком. Сейчас же, Том.
Том взглянул на нее через плечо:
– Мам, ну как ты не понимаешь! Это же лучшая машина в мире!
Лу беспомощно повернулась к Патрику:
– Мне ужасно неловко, извините, но он очень любит автомобили.
– Я вижу. – Патрик пошел к Тому, удивленный, но и обрадованный тем, что нашел наконец родственную душу, хотя бы и такую малопривлекательную, как одиннадцатилетний сын Лу. Он любил свою машину, но еще не встречал никого, кто бы так же понимал ее красоту. Женщинам это не дано. Он был совершенно уверен, что, если бы, к примеру, спросить Лу, какой марки машины ей нравятся, она, как и его сестры, ответила бы что-нибудь вроде «которые бегают» или «красные».
– Ты прав, это лучшая машина в мире. Хочешь посидеть на водительском сиденье?
Глаза Тома вспыхнули:
– Правда?
Патрик выудил из кармана ключ и нажал кнопку. Дверца с мелодичным, как перезвон колокольчиков, звуком отворилась. Довольный тем, что может кому-то, кто оценит по достоинству, показать свою машину, Патрик сел рядом с мальчиком, и две головы склонились над щитком.
Лу и Грейс остались стоять на ступеньках, прислушиваясь к доносившейся до них тарабарщине о коробке передач, шести скоростях и каких-то спойлерах.
Они переглянулись, Грейс вздохнула:
– Похоже, им теперь не до ленча.
Лу подошла к автомобилю:
– Мы чувствуем себя как дома, да?
Последовавшая за этими словами испуганная пауза подтвердила, что Патрик тоже напрочь забыл о гостьях.
– О, да-да… Вы не против? Я только покажу Тому мотор. Мы через минутку…
Оставив мужчин, дамы вошли в дом и попали в просторный холл с распахнутыми дверями и великолепной лестницей. Лу с удовольствием все осмотрела бы, но ей не хотелось показаться любопытной. Поэтому они прошли прямо туда, где среди оранжерейной растительности поблескивал громадный водоем.
– Bay! – воскликнула Грейс.
Да уж.
Стеклянные двери вели из дома на солнечную террасу и дальше в великолепный сад. Грейс с независимым видом села за стол под стильным тентом, а Лу решила побродить по саду.
Патрик и Том, в конце концов, появились. Они явно не скучали, несмотря на недавнее знакомство.
– Прошу прощения, – извинился Патрик за невежливо долгое отсутствие. – Мы немного покатались.
Совсем не смущенный Том сиял.
– Ой, мам, ты бы видела! – заорал он. – Это мечта, а не машина! Патрик разрешил мне переключать скорости. Их шесть и привод на все четыре колеса! А представляешь, какая максимальная скорость?
– Не очень.
– Сто восемьдесят девять в час!
– Удобно.
Хотя зачем нужна скорость сто восемьдесят девять, если она все равно ограничена семьюдесятью?
Восторги брата по поводу машин никогда не впечатляли Грейс. Она сняла локти со стола и сделала вид, что вот-вот заснет от скуки, но Том не унимался:
– У нее разгон с места до шестидесяти двух миль, всего за четыре секунды. – Он не обращал на маневры сестры никакого внимания, – а если нужно разогнаться до максимума, так на это есть спойлеры, они придают машине устойчивость.
– Спойлеры? В самом деле? – Лу понятия не имела, о чем он говорит, но она любила это выражение возбуждения и восторга на мордашке сына. – Здорово!
Патрик хмыкнул:
– Держу пари, твоя мама не знает, что такое спойлер.
– Это как крыло, мам! Только вверх тормашками. Оно выдвигается и удерживает машину. Патрик показывал мне. Это похоже на плоскость самолетного крыла, правда, Патрик? Скажи маме. – Мальчик, как всегда, торопился выложить новые знания.
– Том прав. У самолета крылья специально сделаны так, чтобы увеличить скорость, уменьшив сопротивление воздуха, – покорился Патрик. – На мощных машинах крыло сделано так, чтобы прижимать машину к земле. Они развивают такую скорость, что можно участвовать в «Формуле-1».
Том энергично кивнул:
– Представляешь?
Лу, честно говоря, не представляла, почему нужно ехать вверх тормашками, чтобы прийти первым в «Формуле-1». Тем не менее, она высоко это оценила.
– Bay! – с почтением произнесла она и перехватила взгляд Патрика. Он улыбался и выглядел таким оттаявшим, что у нее странно опустело внутри. – Вот уж не думала, что вы тоже «бензиновая голова».
– Моя мать всегда жаловалась, что машины – моя единственная страсть, – весело ответил он.
– Полагаю, потому, что женщины требовательнее.
Патрик метнул на нее любопытный взгляд.
– Точно, хотя я редко встречал того, кто чувствовал бы машину так, как чувствую я. Том много знает об автомобилях.
Лу вспыхнула от удовольствия:
– Он, как и Лори, без ума от машин.
– Подожди, я еще расскажу ему, что сидел в «Порше-911». Вот он позавидует!
Еще как позавидует. Особенно когда узнает, что Лу собирается замуж.
– Хотите выпить? Или пойдем завтракать?
Наверное, все уже остыло.
– Неужели вы в уикенд надрываетесь на кухне?
– У меня есть домработница. Она оставляет мне еду на выходные.
Ели они в кухне, очень светлой комнате с выходом на террасу. Патрик сказал, что в столовой слишком мрачно. Он сообщил, что домработница живет отдельно, но специально пришла в воскресенье, чтобы приготовить все к ленчу. Он гордился простым, но очень вкусно приготовленным угощением.
– Должно быть, немного грустно жить одному в таком огромном доме. – Лу оглядела кухню, в которой спокойно поместилась бы вся их квартира.
– Иногда, но я редко здесь бываю.
Ах да, длинноногие блондинки. Не та тема, которую стоит обсуждать при детях. К счастью, Грейс перевела разговор в другое русло:
– Я в вашем туалете видела горы на фотографиях…
Разговор плавно перешел к лыжному походу, о котором она мечтала.
– Я тоже хотел бы, – с завистью вставил Том. – Чарли катался на сноуборде и говорит, это клево.
– Лихо звучит, – согласился Патрик. – Когда ты едешь, Грейс?
Девочка помрачнела:
– Я могу вообще не поехать. Слишком дорого. Хотя мама обещала посмотреть, что можно сделать.
Патрик бросил взгляд на Лу. Та не успела отвести взгляд.
Патрик понял, почему она решилась выйти за него замуж. Это, например, единственная возможность отправить Грейс в горы, о которых та мечтает. Разумеется, Патрик понимал, что Лу согласилась на брак только из-за денег, но при каждом напоминании об этом ему становилось грустно. Никто не сказал бы, что она поступает нечестно. Он и сам хотел честности. Он не желал любящей жены с бесконечными слезами – способ, которым пользовались все его родственники.
Но сегодня в Лу было нечто незнакомое, и Патрик с большим опозданием понял, что на ней вместо привычного строгого костюма легкие брюки, шелковая блузка без рукавов, а в ушах – серебряные капельки. Она выглядела неофициально, но элегантно. И Патрику нравился тот контраст, который представляла мать по сравнению с детьми: вызывающе одетой Грейс, с ее очаровательной недоверчивостью, и взлохмаченным Томом, все еще ликующим по поводу нежданной встречи с машиной своей мечты.
Дети пожелали после ленча поплавать. Лу наблюдала, как Патрик показывал им, где они могут переодеться. Очень странно, но вместе все трое смотрелись прекрасно, и трудно поверить, что еще утром она так нервничала по поводу этого визита.
Патрик вернулся, когда она уже убирала со стола.
– Оставьте. Идите, посидите в саду, я принесу вам кофе.
Она запротестовала, но Патрик был настойчив, и она послушно побрела на террасу. Только задержалась на минутку, чтобы посмотреть, как весело плещутся Грейс с Томом. Потом с легким вздохом села за стол под тентом. Там было прохладно, на легком ветру шелестела листва, и под ней на земле прыгали солнечные зайчики. Казалось, весь сад состоял из пятен света и тени.
Лу наблюдала за порхающими с цветка на цветок бабочками и вдыхала запах роз, вьющихся по стене за ее спиной. Здесь было очень мирно и тишину нарушали только вопли, доносившиеся из бассейна. Невозможно поверить, что это центр Лондона. Наверное, к этому легко привыкнуть. Но привыкать опасно.
– Как вам нравится сад? – Патрик поставил на стол поднос с кофе.
– Здесь великолепно!
Среди растений она, кажется, опять неуловимо изменилась, как будто немного спала ее напряженность. Патрик заметил это еще в пабе, когда он отошел к стойке: она сидела с отрешенным лицом и, прикрыв глаза, вдыхала запах растений, а губы ее чуть улыбались. Это ему понравилось. Так же, как сейчас. Ему казалось, что он подглядел тайну, которую она прятала за холодным выражением лица, иронией и строгим костюмом.
– Я рад. Пару лет назад я истратил на него целое состояние.
– Заметно.
– Эй-эй, идея заключалась не в тратах.
– Нет, он прекрасен, – спохватилась она. – Просто он слишком хорош для меня.
– Слишком хорош? Это что-то новенькое.
– Ну, вы можете только рассказывать, как сад переделывался. Он вырос не из черенков, подаренных вам соседями. В нем нет диких растений, гармонирующих с культурными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13