— О Господи, ты говоришь ужасные вещи, но это правда. Хотя Гаретт нравится мне намного больше. Он приятнее, ласковее, мягче.
— Надеюсь, он не слишком мягок, — сухо пробормотал Алан, и Лия покраснела. — Послушай, Лия, иногда лучше всего не скрывать свое желание. Очень часто мы начинаем лучше понимать свои чувства, оказавшись в постели с предметом своей страсти. Я гарантирую, что утром ты будешь точно знать, кого из братьев ты предпочитаешь в постели, и не только там. Человек многое открывает в себе, занимаясь любовью.
— Ты так думаешь?
— Я это знаю. Ну а теперь не предложить ли мне Гаретту бесплатную ночь на борту «Зефира» с очень хорошенькой служанкой? Я даже постелю чистые простыни на кровать в капитанской каюте, — добавил он с хитрой и нахальной улыбкой.
Лия не знала, что и сказать. Если Алан с ее одобрения сделает такое предложение Гаретту, то это будет равносильно разрешению заняться с ней любовью.
Эта мысль полностью завладела Лией. Она хотела Гаретта, но ужасно боялась последствий.
— Дама всегда может сказать «нет», Лия, — заявил Алан, заметив ее беспокойство. — Это большое судно. Но приглашение полюбоваться луной на борту вовсе не означает что-то большее. Сразу дай Гаретту это понять, когда он поднимется на борт. Если он хороший человек — а ты считаешь, что это так, — то должен уважать твой выбор. Ты согласна?
Да, подумала она, он будет уважать ее. Гаретт не монстр, в отличие от Джерарда.
— Хорошо, — согласилась Лия, вздохнув с облегчением. — Позвони и спроси его.
Через пару минут Алан сообщил, что Гаретт согласился прийти.
В половине восьмого вечера Гаретт ступил на палубу «Зефира». Он одет очень легко, подумала Лия, и при взгляде на него к ее горлу подступил комок. Гаретт надел широкие яркие шорты, голубую футболку с надписью «Брум», переливавшейся у него на груди блестящими желтыми буквами, и кожаные сандалии, которые сразу же сбросил.
Но Лия и сама оделась довольно легко. На всякий случай она всегда оставляла на яхте кое-что из одежды. После того как Алан уехал на берег с участниками прогулки, Лия ринулась вниз, скинула с себя шорты и майку, в которых провела целый день, и приняла душ.
Сейчас на ней были короткие розовые шорты, лишь слегка прикрывавшие ягодицы. Но белая свободная тенниска выглядела достаточно скромно. Аппликация из больших розовых цветов скрывала грудь, которая внезапно стала очень уязвимой. Лия даже пожалела, что собрала свои густые, влажные после душа волосы в высокий хвост, а не оставила их распущенными. С распущенными волосами она чувствовала себя гораздо увереннее.
— Спасибо, Алан, — крикнул Гаретт, помахав рукой Алану, уносившемуся к берегу на «Зодиаке». Он обернулся к Лии и поднял вверх руку с двумя тяжелыми на вид пластиковыми пакетами. — Китайская еда, — сказал он, улыбаясь. — И еще здесь есть шампанское. Все самое лучшее.
— Не обязательно было это покупать. — Лия постаралась улыбнуться в ответ, но улыбка получилась больше похожей на гримасу. Гаретт все время говорил как его брат. Джерард тоже всегда покупал только самое лучшее.
— А почему нет? Ты заслуживаешь лучшего. Ее сердце забилось сильнее, потому что теперь он не был похож на брата. Ведь Джерард всегда покупал все самое лучшее, чтобы продемонстрировать свое богатство и успех, ему и в голову не приходило доставить удовольствие другому человеку.
Теперь Лия улыбалась по-настоящему.
— Я имела в виду китайскую еду, глупыш. Я собиралась сама что-нибудь приготовить. У Алана на борту есть большая кладовая, доверху набитая продуктами.
— Только не сегодня вечером. Сейчас я хочу, чтобы ты легла и расслабилась.
Но Лия услышала только слово «легла» и понимала, что должна сказать что-нибудь, пока еще не слишком поздно.
— Гаретт, — взволнованно начала она, вся дрожа. — Я не хочу, чтобы ты думал, будто, пригласив тебя на ночь, я разрешаю…
— Эй, послушай, — мягко прервал он ее. — Помнишь, я просил тебя расслабиться? Ты слишком напряжена. Я не сделаю ничего, чего ты не захочешь.
— Вот в этом как раз вся беда, — возбужденно пробормотала она. — Я хочу, чтобы ты это сделал.
Его глаза потемнели от удовольствия.
— Лучше бы ты так не говорила…
— Я тоже жалею, что сказала это, — простонала Лия. — О Боже, это так ужасно.
— Нет, это не ужасно. — Гаретт поставил пакеты на палубу и подошел, чтобы ласково обнять Лию за плечи своими сильными руками. — Это неизбежно, — пробормотал он и обнял ее, впиваясь поцелуем в ее губы.
Поцелуй заставил Лию забыть обо всем, кроме его губ, языка и крепкого мужского тела, прижавшегося к ней. Как и в прошлый раз, ее охватило желание и голод страсти, и в мире для них уже не существовало ничего, кроме этого сладостного момента.
— Нет, не надо, — простонала Лия, когда Гаретт на мгновение оторвался от ее губ, чтобы перевести дух.
— Не надо что? — прошептал он в ответ, покрывая поцелуями ее лицо и шею.
— Не останавливайся.
Он рассмеялся, а затем, к великому удивлению Лии, сдернул с нее тенниску и бросил на палубу.
Дуновение легкого ночного ветерка, освежившего обнаженную грудь Лии, было необыкновенно возбуждающим, а от взгляда его горящих, страстных глаз ее сердце забилось с бешеной силой. Когда руки Гаретта коснулись ее груди, Лия забыла об угрызениях совести. От прикосновения его губ исчезли все мысли, мучившие ее последние дни и грозившие все испортить.
Джерард. Гаретт. Было уже неважно, кто заставлял Лию испытывать волшебные чувства. Она застонала, оказавшись во власти знакомого и совершенно непреодолимого эротического опьянения. Теперь Лия желала только, чтобы этот язык продолжал мучительную ласку, заставляя ее вскрикивать в болезненной истоме, эти губы еще глубже захватывали возбужденную грудь.
Лия застонала, когда его влажный, горячий рот отпустил ее грудь и началось томительное продвижение к животу. Мужчина опустился перед ней на колени и медленно снял шорты и трусики, постепенно освобождая Лию от одежды и стыда.
Теперь Лия стояла, прислонившись к фальшборту, абсолютно обнаженная, задыхаясь от страсти. Гаретт, стоя на коленях, раздвинул ее ноги, лаская и целуя бедра и горячую плоть, мучая и дразня ее своим языком, заставляя девушку терять голову от желания.
Лия изо всех сил вцепилась в канаты, издавая неистовые стоны, ее спина выгибалась дугой, а бедра дрожали. Она закрыла глаза, стараясь сдержаться и не перейти слишком быстро за грань этого безумия, и, когда она уже была почти готова ринуться в бездну темного, пульсирующего экстаза, Гаретт поднялся с колен и посадил ее на поручни.
Лия не отрываясь смотрела на Гаретта, и он позволил ей наконец снять с него шорты.
Она проглотила комок в горле, почувствовав прикосновение его плоти, и застонала, когда он глубоко вошел в нее.
Она испытала сильнейший оргазм, крича от наслаждения, а затем разрыдалась от облегчения, уткнувшись в его плечо. Он крепко прижал ее к себе, стараясь успокоить, а затем понес вниз, по— прежнему не выходя из ее тела.
— Сюда? — резко спросил он, кивнув в сторону главной каюты, где Алан подготовил для них кровать, постелив чистые простыни. Эта кровать занимала всю каюту, и на ней было раскидано полдюжины подушек. Мягкий и неяркий свет струился из ламп, спрятанных в потолке.
Она зачарованно кивнула, и Гаретт шагнул в узкую дверь. Они легли на кровать, и Лия оказалась под ним, ее ноги все еще крепко обхватывали его бедра.
Лия хорошо знала, что Гаретт еще не перешел границы сладострастия, его плоть внутри ее была по-прежнему тверда и напряжена. Лию изумила его выдержка, а также и ее собственное быстро возвращающееся желание. Испытав оргазм, она никогда не возбуждалась так быстро. Обычно ей требовалось много времени, чтобы вновь почувствовать желание, но, похоже, сейчас ее тело жаждало удовлетворения даже больше, чем в первый раз.
Лия страстно желала, чтобы он двигался, хотела чувствовать, как его плоть заполняет ее, то слегка отдаляясь, то снова погружаясь в нее все глубже и глубже. При мысли об этом ее сердце начинало биться еще сильнее, губы приоткрывались, и она издавала короткие стоны. Она крепче обхватила его ногами, проводя языком по запекшимся губам.
Склонившись над ней, Гаретт наблюдал за этими сладкими мучениями, сжав ладонями ее лицо.
— Позволь мне, — попросил он, соблазняюще прикасаясь языком к губам Лии.
Она шире открыла рот, ловя воздух и зовя его к себе.
Наконец он сжалился над ней, и его язык глубоко погрузился в сладкие уста, скользнул по ее языку, а потом, изогнувшись, коснулся чувствительной кожи нёба. Он повторял это снова и снова, пока Лия окончательно не потеряла голову от желания. Ее бедра приподнялись, стараясь еще глубже захватить его в себя. Лия стонала, ее пальцы неистово хватали его волосы, а широко раскрытые глаза молили об облегчении.
Гаретт прервал поцелуй и медленно и осторожно приступил к завершающей стадии, выполняя ее желание. Гаретт то полностью выходил, то снова погружался в сокровенные глубины, будя необыкновенно острые и восхитительные ощущения. Лии казалось, что она качается на волнах моря удовольствия, поднимаясь на вершины, а затем летя вниз.
Но постепенно море стало бурным. Лия взмывала все выше и низвергалась в темную пучину. Ее ногти впились в его кожу и спина выгнулась дугой.
— О! — вскричала она, ощутив неистовое наслаждение, пронзившее ее плоть.
— Лия! — простонал Гаретт, взрываясь внутри ее и дрожа от удовольствия.
Лия не могла ответить ему, а только прижала его к себе, наслаждаясь их общими ощущениями и крепче сжимая бедра, пока он наполнял ее своей живительной влагой.
Наконец он успокоился и затих, прижавшись губами к ее волосам. Лия чувствовала переполнявшее все ее тело тепло.
Внезапно в ее голову закралась мысль, что именно так неосмотрительные женщины, отдаваясь страсти, зачинают нежелаемых детей. Но как восхитительно это мгновение блаженства! Она ни за что не позволила бы ему остановиться. Слава Богу, сегодняшний день, похоже, не был благоприятен для зачатия!
Он обнял ее, еще крепче прижав к себе. Лия поцеловала его в плечо и ласково прошептала:
— Гаретт…
Да, ей был нужен только Гаретт, вдруг поняла Лия, ощутив странное чувство удовлетворения и вновь пробуждающееся неутолимое желание. Да, только Гаретт, не Джерард.
Глава ОДИННАДЦАТАЯ
— Нет, не надо, — попросил Гаретт, вздрагивая, когда Лия провела кончиком пальца по его шраму.
— Но он совсем не кажется мне уродливым, — пробормотала она. — В тебе просто не может быть ни капли уродства.
Они лежали на корме рядом со штурвалом. Лия принесла несколько одеял и соорудила из них матрац, чтобы они могли лежать и любоваться звездами. Гаретт вытянулся на спине, а Лия расположилась рядом, опершись на локоть.
— Я хочу рассмотреть тебя всего, — хрипло пробормотала она. — Касаться тебя и целовать…
Она хотела сделать это в душе, куда они сначала собирались отправиться вместе, но в маленькой кабинке едва хватало места для одного человека. В конце концов они приняли душ по отдельности.
Зато теперь Гаретт лежал рядом абсолютно обнаженный.
Он застонал, когда Лия приблизилась к его быстро оживавшей плоти, и тут она снова вспомнила о Джерарде.
Он не стонал и вообще не издавал ни звука, когда они занимались любовью. Она одна стонала, молила, кричала, задыхаясь от желания. Эта мысль обожгла ее, и Лия подумала, что ей нравятся стоны Гаретта, и постаралась заставить его стонать еще больше.
Она ласково провела кончиком ногтя по всей длине его плоти, которая тут же напряглась. У Лии по позвоночнику пробежала сладостная дрожь от звука, который издал Гаретт. Она снова дотронулась до него, но на этот раз тремя нежными пальчиками, которые, едва касаясь напряженной плоти, ласкали, дразнили и мучили его.
Но вскоре стоны Гаретта зажгли в ее крови сильное желание, и обжигающая боль пронзила ее между бедер, соски напряглись, в нетерпении ожидая ласки. Склонившись над ним, она поглаживала его возбужденное тело, а затем прижалась к нему своими набухшими сосками, направив его в волшебный тоннель. Лия слышала резкое отрывистое дыхание Гаретта, почувствовала, как сжалось его тело, услышала предупреждающий крик. Но ей уже было все равно, она тоже потеряла над собой контроль.
Они одновременно испытали оргазм, хотя Гаретт и пальцем до нее не дотронулся.
Когда все закончилось, Лия лежала обессиленная и ошеломленная происшедшим. Гаретт осторожно обтер ее фланелевой тканью, принесенной снизу, а потом растер полотенцем. Она начала дрожать, и он укрыл ее одеялом, а сам лег рядом, крепко обняв.
— Все хорошо? — нежно спросил он ее.
— Я… я не знаю…— Лия вдруг почувствовала себя удивительно свободной. Она до сих пор сгорала от желания, хотела доставить ему удовольствие, раньше предназначавшееся только для Джерарда, сотворить то, чего она никогда еще не делала. Господи, она превратилась в неистовую женщину, в распутницу, в… нимфоманку!
— Не смущайся, Лия, — пробормотал он. — То, что ты делала, было прекрасно и необыкновенно страстно. Мне понравилось, и тебе тоже. Это потому, что мы любим друг друга.
Лия обернулась, с удивлением посмотрев на Гаретта, увидела сиявшую в его глазах любовь, и ее сердце замерло в ответ.
— Я полюбил тебя с первого взгляда, — хрипло сказал он.
У Лии слезы навернулись на глаза, когда она вспомнила, как Джерард не раз говорил эти слова. Но только оказалось, что Джерард лгал.
— Ты правда меня любишь?
— Я еще никогда ни в чем не был так уверен.
В глубине его голубых глаз Лия увидела искренность. Да, это были искренность и душераздирающая мольба.
— Скажи, что тоже любишь меня, Лия. Я не вынесу, если не нужен тебе.
— О Гаретт! — вскричала она и обняла его за шею. — Я люблю тебя, — прорыдала она. — Теперь я все понимаю. Моя любовь так сильна, что похожа на душевную боль, которую ничем нельзя утолить. Я так сильно люблю тебя, что это… это пугает меня.
— Не надо, любимая, — пробормотал Гаретт, осторожно укладывая ее на одеяла и убирая с ее разгоряченного лица несколько прядей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18