Нужно было срочно действовать, что-то делать дальше.
Ледик тоже брел по тропинке вдоль берега, погруженный в свои, но совсем другие мысли. Московский гость выглядел молчаливым, бледным, слегка подволакивал покусанную ногу, и со стороны казался ужасно несчастным. Впрочем, сейчас нога болела уже не слишком сильно.
Или мальчик просто забыл о физической ране, охваченный совсем другим, куда более сильным волнением? А точнее - страхом.
Ледик кожей, каждым волоском на своем тонком, чувствительном теле ощущал опасность, самый настоящий страх, но боялся выдать себя перед ребятами неосторожной репликой, или случайным заиканием.
Но больше всего Ледик испугался не собаки, и даже не ружья.
Он и сам не смог бы толком теперь объяснить, почему именно маленький старик в мокром плаще, этот дедулька с белыми, тусклыми глазами вызывал в нем такой необъяснимый ужас. От этого старика исходила опасность особого рода, из разряда таких, что с младенческих лет таятся за шкафами, являются по ночам в виде теней, дышат из углов холодом, заставляя покрываться все тело липким потом.
От хозяина собаки пахло лекарствами, болезнями и... смертью, но глупо было рассказывать про это такому сильному, уверенному в себе мальчишке, как Кир, и даже смешливой Ольке.
Ледик вздохнул, и провел рукой по взмокшему лбу.
Он знал происхождение такого особенного, липкого пота на лбу, и быстрый бег здесь не при чем. Можно сделать пять кругов по спортивному полю, но так, как от страха, все равно не вспотеешь, когда словно бы все тело покрывается мокрыми мурашками.
А можно - просто открыть однажды ночью случайно глаза, и...
И Ледик с тоской вспомнил, что совсем скоро и впрямь наступит ночь, когда он останется наедине с образом старика, прочно засевшем в его воображении, и вот именно как раз тогда для него и начнется самое ужасное, непостижимо тягостное.
То, что невозможно никому рассказать никакими словами.
На улице уже заметно темнело, камыши вдалеке казались совсем черными, и были похожи на сказочную стену с острыми зазубринами наверху.
Наконец, ребята добрались до нужного места, и, не сговариваясь, уселись на берегу, где совсем ещё недавно так мирно начинали ловить рыбу. Правда, теперь у них перед глазами маячила лодка старика, которая то и дело билась на волнах о корягу, издавая неприятные, однообразные звуки:
- "Тум, тум, тум".
А потом снова - "тум, тум, тум"...
Но на нее, на эту лодку, нарочно никто на смотрел, словно бы её и не было.
- Вот что я скажу - так это дело оставлять нельзя, - наконец, первой высказалась Олька с обидой в голосе. - Как будто бы дети - это вообще не люди. Как будто бы - если мы слабее, то все можно. И собаками нас травить, и стрелять, и обижать как угодно. Что это ещё за несправедливость?
- Кто сказал - слабее? - тут же вскинулся Кир. - Это мы-то - слабее?
Нет уж, фигли-мигли ему - слабее! Я бы этого старикашку одним пальцем так прижал, что он бы и пискнуть не смог. Вот только плохо, что у него было оружие. Мой брат в таких случаях всегда говорил: "Против лома нет приема окромя второго лома." Вот мне бы тоже ружье, и я тогда...
- Кроме, - привычно поправила Кира Олька. - Нет такого слова - окромя. Нужно говорить - кроме.
- Так не складно же тогда будет...
- Да при чем тут вообще ружье? - вдруг тихо проговорил Ледик. - Разве вы не видели в его руке палку?
- Ха, палку? - удивился Кир. - Подумаешь, нашел чем испугать! Просто нужно взять дубинку покрепче...
- Да нет же, ведь это была совсем не простая палка. Вы что, разве ничего не заметили?
Кир слегка задумался, и даже по привычке поскреб щетину на голове. Еще несколько дней назад его лысина была абсолютно гладкой, как у борцов международного класса, а потом волосы начали быстро отрастать.
Вроде бы старик и впрямь размахивал в воздухе какой-то своей клюшкой. Обычная палка. Что он, Кир, палок, что ли, никогда в своей жизни не видел?
Олька тоже недоуменно пожала плечами.
- У него была не простая палка, а осиновый кол, - медленно проговорил Ледик, вглядываясь в близкие и какие-то опасные камыши. - Неужто вы не заметили? Палка была внизу заостренной, и более темной, как будто бы даже перепачкана запекшейся кровью.
- Может, землей? Копал, или что-нибудь там еще.
- Копал? Палкой? В лесу? - переспросил Ледик, и поглядел на Кира, как на совсем слабенького умом.
Хорошо еще, пальцем у виска не покрутил.
- Ну и чего? Подумаешь! - рассердился Кир. - Ну и что такого, что осиновый кол?
- Да так, - опасливо отстранился от него Ледик. - Я просто хотел напомнить, что такие осиновые колья издавна принято вбивать в вампиров, причем непременно в самое сердце, чтобы они не вставали по ночам из своих могил. Но это я так, к слову. Так сказать, в порядке полезной информации.
- Откуда ты знаешь? - вытаращил на него глаза Кир.
- Вот чудак - про это в любой книге написано. Ты что, книг разве не читаешь?
Летние сумерки потихоньку сгущались, и на берегу заметно становилось холоднее и темнее.
- Тум, тум, тум, - снова гулко несколько раз стукнулась о корягу лодка, словно лишний раз напоминая, что странный старичок на самом деле никому не приснился, и находился, в сущности, не слишком-то далеко отсюда, притаившись в лесной чаще.
Признаться, Кир от такой новой для себя информации, которую, оказывается, знали все, кроме него одного, несколько растерялся.
Осиновый кол...Вампиры...
Ну да, кажется, он видел про это в нескольких фильмах-ужастиках про всяких там оживших мертвецов, но там любому было ясно, что все это выдумки, и придумано нарочно, чтобы детей попугать.
Впрочем, старик и впрямь был чем-то похож на ожившего мертвеца. Может быть, своей спутанной, седой бородой, и странным, отсутствующим взглядом, словно бы он видел перед собой пустоту?
Но Олька отчего-то рассердилась, и вскочила на ноги.
На неё страх действовал особым образом - она начала сразу же злиться на себя, за что, что превращалась в трусиху, а также заодно и на тех, кто её напрасно вгонял в дрожь.
- Послушайте, и чего мы теперь тут расселись, и болтаем всякую ерунду? - проговорила она сердито. - Как будто бы делать больше нечего.
Во-первых, нужно срочно идти домой, сменить тебе, Ледик, повязку, и как следует залить рану йодом...Рассмотреть при свете, насколько она глубокая
- может быть, придется скобки ставить...
- Нет...не глубокая...не надо йодом, - пролепетал Ледик, тут же забыв и
про вампиров, и про ужасного старика, но Олька даже не стала слушать его возражений.
- Да, как следует залить ногу йодом, - повторила она твердо. Во-вторых, мы так и не смогли узнать самого главного, за чем пошли бешеная это собака, или все-таки нет? Хотя теперь я думаю, что никакая овчарка не бешеная, а просто очень злая, как и её хозяин. Вы же видели она так и ждала его команды, чтобы снова наброситься на людей. Но теперь дело даже и не в этом. Мы должны срочно обратиться в милицию, и сообщить, что на территории бывшей турбазы "Осинка" скрывается какой-то странный, вооруженный тип. Нужно как можно скорее об этом заявить, я точно говорю. Такой ненормальный дедуля в кого угодно в любой момент может пальнуть. И мы же потом сами будем виноваты, что не предупредили.
- С милицией связываться - последнее дело, - проговорил Кир, повторяя излюбленное выражение старшего брата, которое он себе тоже незаметно присвоил.
Хотя, с другой стороны, Кир понимал, что Олька была права.
Пойдет какой-нибудь случайный грибник мимо домика с корзинкой по лесу, или знакомые пацаны отправятся через турбазу к дальнему порту...
А тут - трах-бабах из кустов! И укокошит дедуля бедного прохожего ни за что, ни про что.
И потом, это было не в правилах Кира - оставлять безнаказанными собственные обиды и оскорбления.
Ведь если как следует, по-справедливости разобраться: только что они мирно ловили рыбу, беседовали, он уже приготовился поискать раков, искупаться, в конце-концов, как все нормальные люди! Сейчас Кир даже с завистью вспомнил небольшой, и не слишком к вечеру многолюдный пляж, мимо которого они прошли, надеясь порыбачить в более глухом месте, где с ним ещё поздоровался Лешка - давний друг Сергея, который сейчас учился в школе милиции, и одновременно работал в охране какой-то частной фирмы. Лешка спокойно лежал на берегу, загорал...
Кир подумал: а что? Вполне подходящий вариант.
Алексей всегда носил с собой газовый пистолет, и несколько раз даже потихоньку от всех показывал Киру, как он действует, и каким образом оружие удобнее всего доставать из-за пояса за считанные секунды. Он, Лешка Коротков - вроде бы как милиция, но с другой стороны - и не совсем чтобы милиция, свой человек. Как раз то, что надо.
- Пошли, я придумал, что нам надо делать, - сразу же оживился Кир. Все за мной.
По пути к пляжу Кир наскоро изложил ребятам свой план, который не вызвал никаких возражений.
Кир издалека заметил, что красная "девятка" Лешки стояла на прежнем месте - значит, он ещё отдыхал и купался на пляже после рабочего дня, как любили делать многие молодые люди прибрежного района. Сам Лешка, несмотря на уже полное отсутствие солнца, загорал на цветастой подстилке, развалившись в ленивой позе между двух девушек в таких открытых купальниках телесного цвета, что издалека подружки казались совершенно голыми.
Девушки подняли головы, и Кир увидел, что они - не подружки, а сестры-близнецы, две совершенно одинаковые на лицо, голубоглазые блондинки. Трудно было догадаться, кто из них была девушкой Лешки - одну из красавиц друг Сереги слегка приобнимал за талию, а зато на другую небрежно закинул свою длинную, загорелую ногу.
Кир незаметно покосился на Ольку - когда она ещё немного подрастет, то будет выглядеть ещё почище этих красоток. И тем более Олька существовала на этом свете одна, без двойника, что тоже было очень даже неплохо. Уже сейчас она отличалась крепкой, спортивной фигурой, и пружинистой походкой, которая Киру всегда почему-то особенно нравилась. Такое ощущение, что несмотря на свою рассудительность, эта непостижимая девчонка все равно была готова ринуться вслед за Киром куда угодно, завестись с половины оборота на любую авантюру.
- Послушай, Лех, тут с одним типом срочно разобраться надо, проговорил Кир внушительным баском, подражая говору взрослых парней, когда они подошли поближе к отдыхающим.
- А что за дела? - спросил Леха, лениво поднимая голову на ребят.
- Ну, того...
Но пока Кир обдумывал, как лучше выразить свою просьбу, и в нескольких кратких, емких выражениях передать Алексею переполнявшие его злость, возмущение и негодование, Олька и Ледик, то и дело перебивая друг друга, уже начали рассказывать о случившемся.
Ледик даже развязал самодельную повязку, и показал полученную рану, после чего девушки в знак соболезнования одинаково принялись качать головами, и цокать языками.
Алексей заметно оживился.
Он пошел в школу милиции по собственному желанию, и пока что ему нравилось повсюду наводить порядок, а также демонстрировать свое новенькое удостоверение и нерастраченную силу.
- А кто хоть такой? Наш? - переспросил Алексей, которого по-прежнему продолжали занимать вопросы также и чисто территориальные.
Невозможно сосчитать, сколько раз в свое время местным, "прибрежным", пришлось атаковать парней "центральных" или "заводских", когда те пытались приспособить пляж и лесок для своих сборищ, и Лешка со старшим братом Кира в этих воинственных схватках всегда считались одними из главных заводил.
- Нет, в том-то все и дело, что совсем не наш, - ответил Кир, сразу же улавливая суть вопроса. - Черт его знает, кто такой, откуда взялся.
- Не наш, - неожиданно поддакнул Ледик. - Мне кажется, он вообще - не наш, не из людей. Не человек, а что-то совсем-совсем другое.
- В каком смысле? - нахмурился, и повернулся в его сторону Лешка, а девушки сразу же похоже захихикали. - Ты что, думаешь, я собрался тут с вами в игрушки играть? Шуточки шутить? Думаешь, мне делать нечего?
- Да вы не слушайте его, - привычно вступилась за своего непутевого родственника Олька. - Ему всегда что-нибудь мерещиться. Преступник там засел в домике. Сразу видно, что преступник.
- Ну, дети, - потянулся, и приподнялся со своего тепленького местечка Лешка. - Эх, вы, цветы жизни. Так бы все лепестки и пооборвал.
- А у тебя с собой корка? Я имею в виду - удостоверение? - спросил Кир, которому вообще-то не терпелось узнать прежде всего про пистолет, но в
последний момент он подумал, что про это, может быть, не желательно говорить вслух.
- Все свое ношу с собой, - кивнул Лешка, которому все равно уже надоело валяться с девушками на медленно остывающем песке, и играть в карты, коротая время до скорой дискотеки. - Ладно, пойду, припугну, что ли,
вашего злодея с собакой, чтобы малых деток здешних не обижал. Погляжу, кто такой. Может, и правда, задержание придется устраивать...Или штраф возьму. Еще лучше.
- Заодно пятерку с плюсом получишь, - засмеялась первая девушка. Можно мне с тобой, а то вдруг тебе одному будет страшно?
- Лучше получить не пятерку - а десятку, чтобы на пиво хватило, улыбнулась её сестра. - Может, и правда с тобой смотаться? А то все равно делать нечего.
- Женщин на дело не берем, - наконец, поднялся на ноги Лешка.
- А я - свидетель, мне можно, и даже нужно, - сразу же испугалась Олька, что её тоже могут не взять на задержание.
- А разве ты тоже уже женщина? Ну-ну! Вот ранняя молодежь пошла, ухмыльнулся Лешка так, что Олька сразу же покраснела, попятилась, и спряталась за спину Кира.
Что скрывать - присутствие сестренок явно вдохновляло Лешку на подвиги.
И потом, подскочить на машине к территории бывшей турбазы "Осинка" было все равно делом пяти-семи минут. Лешка хорошо знал все эти места, потому что в свое время облазал в лесу и на берегу каждый закоулок.
Когда был в таком же беззаботном возрасте, как эти... И его, помнится, тогда несправедливо обижали взрослые, да ещё как!
- Поехали, покажете дорогу, а то нам скоро на дискотеку, ать-два, скомандовал Лешка ребятам.
Кир и Олька без лишних слов забрались на заднее сидение "девятки", пока
Алексей не передумал ехать наводить порядок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19