– Мы рассчитываем соединить усилия для одного многообещающего проекта, но для этого понадобятся твое согласие и полная солидарность. Если дело пойдет, то мы с Элспет откажемся от своих притязаний на твой счет.
– Скажите, какое великодушие! – дерзко возвысил голос сын. – Начнем с того, что для меня полная неожиданность эта наша встреча. И где, черт его подери, этот так называемый король? Как бы там ни было, боюсь, сегодня увидеться с ним у меня уже не получится. Неотложные дела, забронированные билеты, знаете ли… Наслаждайтесь кухней и передавайте его величеству привет от беспутного сына… Молли, ты со мной?!
– Джаррод, – строгим тоном попыталась остановить его Элспет Бэннинг.
– Я не тот человек, с кем бы вам стоило налаживать деловые отношения. Я бы не стал возражать, если бы вы сделали это по-человечески, без всяких хитростей. Скажите честно, этот король вообще существует в природе или же он – такой же миф, как и мое мнимое банкротство? В какие игры вы играете? И когда вам это надоест?
– Так, – спокойно проговорила Элспет Бэннинг. – Ты задаешь конкретные вопросы, Джаррод. У тебя не возникло бы их, возьми ты трубку этим утром, когда с тобой несколько раз пытался связаться отец. Но ты привык игнорировать нас. Вероятно, видишь в этом какую-то особенную доблесть. Тогда как нас с отцом это шокирует. Вот интересно, а если бы мы попытались связаться с тобой по экстренной надобности, не дай бог со здоровьем кому-то из нас станет плохо, нам бы и тогда не удалось прорвать эту блокаду враждебности?
В семье Молли Тейлор никто не практиковал эмоциональный шантаж. Если мгновение назад она осуждала своего босса за несговорчивость, то теперь она сочувствовала ему. Ей хотелось бы как-то повлиять на ситуацию, но и Джаррод, и Элспет виделись ей такими непредсказуемыми в своем поведении, что она просто не рискнула вклиниться в семейные разборки.
– Шлите текстовые сообщения, их я всегда читаю, – отчеканил молодой финансист. – Я также искренне надеюсь, что вашему здоровью, психическому в том числе, ничего не грозит.
– Ты не можешь не дерзить своим родителям, не так ли?! – сурово спросила его мать. – Мог бы сделать хоть маленькое усилие над собой, чтобы не превращать каждую нашу встречу в дешевую перебранку, не достойную ни нас, ни тебя.
– Я делаю над собой неимоверное усилие, чтобы не срываться на ругань. Именно поэтому я минимизировал общение с вами, мама. Предпочитаю жить своим умом, вместо того чтобы терпеть, как мне тычут моим ненадлежащим поведением по каждому маломальскому поводу.
– Дорогие мои Элспет и Джаррод, объявляю перемирие, – робко включился в разговор Стюарт Бэннинг. – Давайте сосредоточимся на текущих делах и отложим до времени разрешение застарелых конфликтов. Король появится с минуты на минуту…
– Значит, король? То есть ты хочешь сказать, что он все-таки существует? – обратился к своему отцу Джаррод Бэннинг.
– Не смей говорить с отцом таким тоном! – прикрикнула на него Элспет.
Молли была близка к тому, чтобы схватиться за голову и бежать отсюда прочь, но все-таки заставила себя превозмочь это желание.
– Хорошо-хорошо, – перебил Элспет сын. – Я согласен представить на минутку, что все мы тут – цивилизованные люди. Я даже готов забыть, что еще недавно вы делали все возможное и невозможное, чтобы растоптать дело трех последних лет моей жизни. Ладно. Слушаю вас. Говорите, чего вы хотите от меня?
– Дождись короля, – проговорил отец.
– Я не привык ждать у моря погоды. Это не мой стиль, – сказал Джаррод и, взяв Молли под руку, поспешил удалиться, гордо демонстрируя родителям свою независимость и непримиримость.
– У тебя есть номер телефона этого… короля? – спросила Молли. – Ты мог бы созвониться с ним сейчас и прямо спросить, как понимать эту ситуацию.
– Молли, девочка, разве ты еще не поняла, что это очередная авантюра Элспет? Нет, я не стану никому звонить. Это будет означать, что я повелся на эту ложь, – проговорил Джаррод.
– А если король в действительности существует?
– Если он тверд в своих намерениях, найдет другой способ встретиться со мной… Думаешь, я никогда не пробовал идти на компромисс со своими родителями? Пробовал, и неоднократно. Но им не нужен компромисс. Они уверены, что я их собственность и должен жить исключительно по их указке. А этому не бывать! – отрезал Джаррод. – Тем более что мне неинтересны деловые инициативы, которые могут от них исходить, потому что это давно уже не мой уровень. Только они этого все еще никак понять не могут… Мне предстоит другая встреча, Молли. На нее я отправлюсь без тебя. Поймай такси. Мне нужно в аэропорт, – сказал Джаррод и поспешно чмокнул секретаршу в щеку.
– Береги себя, – проговорила растроганная Молли.
– И ты себя, милая, – отозвался он.
Кто о нем теперь позаботится? – подумалось Молли, пока она глядела ему вслед. Прежде такой вопрос ей бы и в голову не пришел. Джаррод казался ей несокрушимой скалой, но только до тех самых пор, пока она не стала свидетельницей его странных отношений с родителями. Она мысли не допускала, что они способны враждовать всерьез, тем более ненавидеть друг друга. Но это противостояние зашло уже слишком далеко, раз уж родные и небезразличные друг другу люди оказались не способными слышать один другого, воспринимать доводы и аргументы, прощать слабости, ценить достоинства.
Глава десятая
Джаррод пребывал в смятении, которого не мог скрыть.
Хотя король оказался реальной фигурой со своими финансовыми интересами и с мощной командой консультантов, смятение Джаррода лишь возрастало.
Джаррод, как ни пытался, не мог понять, зачем он понадобился человеку, в услужении которого имелся огромный штат финансовых управляющих. И именно по той причине, что его высочество являлся знакомым его родителей, молодой человек был склонен в любой его инициативе видеть подвох.
Джаррод рассчитывал на сотрудничество в том виде, который практиковал со всеми своими клиентами, но король не обещал ему денег. Он нанял его лишь для того, чтобы Джаррод, зарекомендовавший себя как человек тонкой деловой интуиции, провел аудит уже имеющейся инвестиционной политики и указал на слабые места.
Мысленно недоумевая, Джаррод согласился. Отбыл на неделю на место, проработал ворох документации, сформулировал уйму аналитических выжимок, соответственно их оформил и отдал на суд нанимателю.
Всю неделю он думал о Молли, которой с ним не было. Он вспоминал о ней каждый раз, как приходилось усаживаться за верстку очередного аналитического документа, думал о ней, когда его одолевали неразрешимые вопросы и когда, устав под вечер, изнывал в чуждом ему пространстве, не зная, куда себя деть. Думал о ней постоянно. Спокойно, без любовной экзальтации. Просто Молли вспоминалась ему, как тихая пристань, ее огромные горячие и серьезные глаза, ее деловитая безмятежность, трогательная угловатость едва оформившейся женщины, бесхитростность и смелая прямота идеалистки.
Издали, из глубин его тоски, все казалось теперь привлекательным. Даже бойкие тетушки и элегантная мать Молли казались ему сказочно прекрасными, их небольшой дом, простое человеческое общение, ароматные коврижки, веселость и непринужденность.
Джаррода еще никогда так не влекло назад к привычному уюту, прежде он от него бежал в неизвестность, сулящую приключения.
Сейчас ему казалось, что стоит переступить порог собственного офиса, увидеть строгий взгляд своей секретарши, занять место за своим рабочим столом, и все потечет своим чередом в единственно выгодном для него русле.
Он знал, что король параллельно ведет сотрудничество и с его родителями, но его самого это больше никоим образом не касалось. Их больше лбами не сталкивали. Он сдал результаты своего исследования и поспешил в аэропорт, оттуда в Брисбен. До понедельника он был свободен, поэтому решил отправиться на яхту – отраду последних лет.
В субботу с ним вновь связался король. Задавал разные вопросы, которые показались Джарроду чрезвычайно докучливыми, так что он был рад, когда разговор подошел к концу и он смог вернуться к своим яхтенным занятиям, которые его неизменно затягивали и за которыми он забывал обо всем на свете.
Однако, пробудившись воскресным утром на своей свежеотреставрированной яхте, все еще пахнущей краской и лаком, Джаррод заскучал. Пофланировав вдоль побережья в полном одиночестве, он достал мобильный телефон и набрал номер единственного близкого человека.
– Молли, привет! – бойко сказал он. – Это я, Джаррод.
– Я узнала, – рассмеялась девушка. – Уже вернулся?
– В пятницу вечером.
– Как успехи?
– Все в порядке. Но тоска страшная, – признался он.
– А что так? – спросила секретарша, понимая, что боссу больше не с кем поговорить.
– Этот король оказался совершенно бесперспективным клиентом. Только время с ним потерял. Похоже, он только обещать горазд. Вчера опять звонил. Говорит, что обдумывает возможность сделать инвестиции. То ли соберется, то ли нет. Терпеть не могу, когда люди, пользуясь своим рангом, злоупотребляют чужим терпением, – хмуро посетовал молодой финансист.
– Издержки профессии, – нейтральным тоном констатировала Молли, знавшая не понаслышке, как могут иной раз злоупотреблять терпением люди, что выше рангом.
– Да, всегда найдется кто-то, кто считает себя почтеннее. Знала бы ты, как мне все это надоело, – пожаловался на судьбу Джаррод.
– У тебя есть выход, – прямо сказала Молли.
– Какой? – осведомился ее начальник.
– Яхта на плаву? – спросила девушка.
– Да, я как раз на ней.
– Расправь паруса – и вперед! Куда глаза глядят, – напутствовала его Молли.
– А ты со мной?
– У меня Хорс, – напомнила ему она.
– Собака не помешает! Лови такси и скорее на пристань. Я буду вас ждать.
– Ты это всерьез? – удивилась Молли.
– Не трать время, дорогая. Захвати широкополую шляпку, если у тебя такая имеется, и солнцезащитные очки, а еще крем для загара, купальник, ну и все такое прочее на твое усмотрение.
– А как обстоят дела с провизией? – поинтересовалась практичная девушка.
– О, с этим полный порядок!
– Отлично! Жди! – коротко отозвалась Молли, не заставив себя долго уговаривать.
– Эй, Молли! – воскликнул Джаррод в порыве чувства.
– Что?
– Хочу признаться. Если бы не ты, я вряд ли справился бы со всеми сложностями, которые выпали на мою долю в последнее время. Да и вообще, все те три года, что мы работаем вместе, доказали, что половиной своего успеха я обязан тебе. Я прежде не задумывался над этим, но твое благоразумие, твой спокойный темперамент как нельзя лучше останавливали меня от перехлестов, к которым я имею склонность…
– Джаррод, что такое на тебя нашло? – перебила его Молли.
– Выслушай, дорогая, это важно. Говорю это потому, что в тебе я с некоторых пор уверен даже больше, чем в самом себе… Прежде я думал, что каждый сам за себя и сам по себе. Но ты, и я не понимаю почему, берешь на себя огромную часть моих тревог. И я благодарен тебе за это… Жду! Ты поторопись, а я пока поставлю в лед шампанское.
– Что празднуем?
– Жизнь, какая она есть! – объявил Джаррод.
– Лучше повода и не придумаешь, – согласилась с ним Молли.
Молли не тратила ни секундочки. Она покидала в объемистую сумку все, что могло понадобиться ей и собаке на яхте, и еще кое-что, так, на всякий случай, а также пару совершенно бесполезных вещей, просто для уверенности… Пристегнула поводок к ошейнику Хорса и поспешила на пристань.
Девушка была уверена, что вот теперь это настоящее свидание, а не сомнительное стечение обстоятельств, как было до этого. Ее уже не волновали статусные различия и иерархические отношения. Она тревожилась за Джаррода и понимала, что только одна она способна позаботиться о нем по-настоящему.
– Добро пожаловать на борт моей яхты! – гордо объявил Джаррод и протянул Молли руку.
Молли замешкалась, не зная, как поступить с Хорсом, который не вполне понимал, куда и зачем его привели. Только присутствие хозяйки, которая всегда обо всем позаботится, вселяло в четвероногого подопечного уверенность.
Джаррод предложил в виде мер предосторожности привязать Хорса, пока он не сообразит, что к чему.
– Так, на всякий случай, – сказал хозяин яхты. Молли согласилась, да и Хорс не возражал, опасливо озираясь.
– Так, порядок!
Хорс послушно лег в ногах хозяйки, которая расположилась на палубном шезлонге, пока Джаррод отдавал швартовы.
Он поймал ветерок, который мерно понес их в сторону от берега.
– Чудесный сегодня денек выдался, – не без удовольствия заметила его пассажирка. – Понимаю, почему ты решил выбраться в море.
– Спасибо, что сочла возможным сделать это со мной. Одному мне было бы не так приятно.
– А ты хороший моряк? – кокетливо спросила его спутница.
– В открытом море не бывал, в глаза шторму не глядел, так что не знаю, – честно ответил он.
– Значит, ты только в финансовом море такой бахвал? – рассмеялась Молли.
– Стараюсь быть объективным, – отозвался Джаррод из-за штурвала.
– Как тебе понравилось у восточного короля? Кормил он тебя жареными червячками? Разрешаю приврать о своем путешествии.
– Это были особые букашки залива Моретон. Они любят поедать их личинки, потому что когда эти самые букашки отращивают крылышки, то чрезвычайно всем надоедают.
– То есть поедают проблему, в зачатке? – уточнила Молли.
– Вот именно. И им, заметь, это очень и очень нравится.
– Умеют готовить, – многозначительно проговорила девушка.
– Ну, вообще-то, это лобстеры. Я так и не понял, почему они называют их жуками. Но готовить они действительно умеют.
– Да… При королевском-то Дворе оно и не удивительно.
– Хочешь постоять за штурвалом? – спросил ее капитан.
– А я справлюсь?
– Справишься! Сегодня штиль, – уверил он ее.
– Спасибо, – проговорила Молли, возложив руки на рулевое колесо.
Джаррод стоял здесь же. Подстраховывал девушку со спины.
– Мы просто идем вдоль берега или плывем куда-то конкретно? – спросила она через некоторое время.
– В одну тихую бухточку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13