Я чувствовал, какой необычайный ужас внушает это
существо. Вот что я сделал: я швырнул Знак в этого фальшивого короля.
Потом я прошмыгнул мимо обоих наружу и покатился, царапая ступни и руки,
когда упал на склон, сильно ударился о валун и крепко обхватил его, в тот
момент, когда пещера взлетела на воздух с таким шумом и вспышкой, словно
прямым попаданием накрыло склад аммонита.
Я лежал, плотно зажмурившись и вздрагивая, наверное, с полминуты.
Меня не покидало ощущение, что в любую секунду что-нибудь может цапнуть
меня за задницу, если только я не буду лежать совершенно неподвижно, изо
всех сил стараясь казаться еще одним камнем.
Тишина была абсолютной. Когда я открыл глаза, свет исчез, но вход в
пещеру сохранил свои очертания. Я медленно поднялся на ноги и еще
медленнее пошел. Знак Логруса пропал и, по непонятным причинам, мне до
отвращения не хотелось еще раз вызывать его. Когда я заглянул в пещеру, в
ней не оказалось никаких признаков того, что что-то вообще произошло, не
считая моей взорванной охраны.
Я ступил внутрь. Одеяло так и лежало там, куда упало. Протянув руку,
я потрогал стену. Холодный камень. Должно быть, взрыв произошел не в этом
уровне, а в каком-то другом. Мой маленький костер все еще слабо мигал. Я
все-таки еще раз вызвал его к жизни. Но единственным, что я увидел в его
свете и чего не замечал раньше, была моя чашка кофе, которая упала и там
разбилась.
Я так и оставил руку на стене. Нагнулся. Немного погодя диафрагма у
меня неуправляемо сжалась. Я захохотал. Не знаю точно, почему. На меня
навалилось все, что выяснилось после тридцатого апреля. И вышло так, что
этот смех вытеснил иной вариант - заколотить себя в грудь и завыть.
Мне пришло в голову, что все участники этой непростой игры мне
знакомы. Люк с Ясрой, похоже, сейчас были на моей стороне вместе с моим
братом Мандором, который всегда немного остерегался меня. Мой безумный
брат Юрт хотел моей смерти, а теперь он заключил союз с моей бывшей
любовницей, Джулией, которая, кажется, тоже была настроена ко мне не
слишком-то доброжелательно. Была еще ти'га, - которую я оставил спать в
Амбере, спутав заклятиями, - сверхзащищающий демон, влившийся в тело
сестры Корал, Найды. Был еще наемник Далт - подумав о нем теперь, я понял,
что он, к тому же, приходится мне дядюшкой, - который неизвестно зачем и
почему разделался с Люком, после того как в Ардене надавал тому пинков по
заднице, а две армии наблюдали за этим. Относительно Амбера у него были
гнусные планы, но ему не хватало военной мощи, чтобы добиться большего -
поэтому он ограничивался периодическими партизанскими вылазками, чем
досаждал нам. Еще существовало Колесо-призрак, мой кибер для работы с
Козырями, механический полубог низшего разряда; он, похоже, развивался от
опрометчивости к расчетливости и паранойе. Как я мог быть уверен, куда его
унесло отсюда? Но он, по крайней мере, наконец-то обнаружил какую-то
уважительность, на данный момент смешанную с трусостью.
Во многом дело было именно в этом.
Но события последнего времени, похоже, свидетельствовали, что в игре
участвовало нечто еще - нечто, желающее вытащить меня отсюда совершенно в
ином направлении. Призрак утверждает, что оно обладает немалой силой. Я
понятия не имел, что оно представляет на самом деле, и не имел никакого
желания ему доверять. Это сделало бы наши отношения неловкими.
- Эй, парень! - раздался снизу знакомый голос. - Трудновато тебя
найти. Тебе в одном месте не сидится!
Быстро обернувшись, я прошел вперед и пристально посмотрел вниз.
По склону взбиралась одинокая фигура. Крупный мужчина. Около шеи у
него что-то вспыхивало. Различить его черты не удавалось - было слишком
темно.
Я отступил на несколько шагов, начав заклинание, которое восстановило
бы мою охрану.
- Эй! Давай не убегай! - крикнул он. - Мне надо потолковать с тобой.
Стража заняла свое место, а я вытащил свой клинок и зажал острием
вниз в правой руке так, что его совершенно не было видно от входа в
пещеру, и повернулся. Заодно я приказал Фракиру стать невидимым и свисать
с моей левой руки. Раз вторая фигура оказалась сильнее первой и прошла
мимо моих стражников, эта третья может оказаться сильнее второй, и тогда
мне понадобится все, что я сумею собрать.
- А? - крикнул я наружу. - Кто ты и чего тебе надо?
- Черт! - раздалось в ответ. - Я не представляю ничего особенного. Я
всего-навсего твой папаша. Мне нужна кой-какая помощь, не хотелось бы
выносить сор из избы, оставить все в семье.
На него упал свет костра и, должен признаться, это оказалась отличная
имитация принца Корвина Амберского, моего отца - вплоть до черного плаща,
сапог, штанов, серой рубашки, серебряных запонок и пряжки, была даже
серебряная роза, - он улыбался той самой быстрой улыбкой, которая иногда
освещала лицо Корвина в те давние времена, когда он рассказывал мне свою
историю... Увидев все это, я ощутил внутри какой-то спазм. Мне хотелось
узнать его получше, но он исчез, и мне так и не удалось разыскать его
вновь. И вот теперь эта штука - чем бы она ни была на самом деле - приняла
его облик... Сказать, что я был раздражен такой попыткой играть на моих
чувствах, значит не сказать ничего.
- Первой фальшивкой был Дворкин, - сказал я, - а второй - Оберон.
Карабкаешься вверх по генеалогическому древу, да?
Не останавливаясь, он прищурился и недоуменно вскинул голову - еще
одна реалистическая черта.
- О чем это ты, Мерлин, не пойму, - отозвался он. - Я...
Тут это существо вошло в охраняемую зону и дернулось, будто
дотронулось до раскаленной проволоки.
- Твою мать! - сказало оно. - Ты что, никому не доверяешь?
- Семейная традиция, - ответил я, - подкрепленная недавним опытом.
Тем не менее я недоумевал, почему это столкновение не вызвало
очередного фейерверка. Еще я не мог понять, почему эта штука до сих пор не
начала превращаться в орнамент из завитков.
Выругавшись еще раз, оно взмахнуло плащом так, что тот обернулся
вокруг левой руки, а правая потянулась к великолепно воспроизведенным
ножнам моего отца. Серебряное гравированное лезвие со звуком, подобным
вздоху, описало дугу, после чего обрушилось на защитный экран. Когда они
встретились, сноп искр поднялся на целый фут, а клинок зашипел, словно был
раскален, а теперь окунулся в воду. Узор на мече засветился и опять
полетели искры, на сей раз - на высоту человеческого роста. В этот миг я
ощутил, что охрана сломлена.
Потом оно вошло в пещеру, а я развернулся всем корпусом, взмахнув
клинком. Но похожий на Грейсвандир меч опустился и снова вознесся, сужая
круги, уводя острие моего собственного клинка и проскальзывая прямо к моей
груди. Я парировал это простым приемом "ин кварте", но оно прошмыгнуло
понизу и продолжало заходить вглубь пещеры. Я ответил ударом "сиксте", но
моего противника там не оказалось. Его передвижение было лишь обманным
маневром, он незаметно прокрался в пещеру справа от меня, перехватил свой
меч за острие, а левой рукой размахивая перед моим лицом, я же сделал
полный оборот и опять парировал удар.
Я слишком поздно заметил, что, покуда левая рука мелькала возле моей
головы, правая поднималась. Прямо мне в челюсть держала курс рукоять
Грейсвандира.
- Ты и правда... - начал я, и тут последовал удар. Помню последним,
что я увидел, была серебряная роза.
Такова жизнь: доверяй - и тебя предадут, не доверяй - и предашь сам.
Это, как и большинство моральных парадоксов, ставит вас в неудобное
положение. Было слишком поздно, чтобы принимать нормальное решение. Я не
мог выйти из игры.
Очнулся я темноте. Настороженный и недоумевающий. Как всегда, когда я
чего-нибудь не понимаю и осторожничаю, я лежал абсолютно неподвижно и
продолжал дышать в естественном ритме. И слушал.
Ни звука.
Я чуть приоткрыл глаза.
То, что виднелось, приводило в замешательство. Я снова зажмурился.
Телом я ощущал вибрацию внутри каменистой поверхности, на которой я
был распростерт.
Я до конца раскрыл глаза, подавив внезапное желание закрыть их.
Приподнявшись на локтях, я подтянул к себе колени, потом выпрямил спину и
повернул голову. Очаровательно. До такой степени потерять ориентацию мне
не удавалось с тех самых пор, как я напился с Люком и Чеширским Котом.
Вокруг нигде не было никаких цветовых пятен. Все было черным, белым
или разных оттенков серого цвета, словно я попал внутрь негатива. В
нескольких диаметрах справа от меня над горизонтом как черная дыра висело
то, что я счел солнцем. Небо было очень темно-серого цвета, по нему
медленно двигались черные облака. Моя кожа была черной, как чернила.
Несмотря на это, под ногами и вокруг меня сияла почти прозрачным, белым,
как кость, цветом каменистая земля. Я медленно поднялся на ноги,
поворачиваясь. Да. Земля, похоже, светилась, небо было темным, а я
оказался тенью между ними. Такое ощущение пришлось мне вовсе не по вкусу.
Воздух был сухим и прохладным. Я стоял в предгорье абсолютно белой
горной гряды, на вид такой застывшей, что напрашивалось сравнение с
Антарктидой. Гряда простиралась вверх и влево от меня. Справа, холмистая и
низкая, простершись до того, что мне показалось утренним солнцем, лежала
черная равнина. Пустыня? Пришлось поднять руку, чтобы она отбросила "тень"
в ее... чем? Анти-свете?
- Черт! - попытался я сказать, и сразу же заметил две вещи.
Во-первых вслух слово не выговорилось. Во-вторых, челюсть болела -
там, куда меня треснул отец... или его подобие.
Еще раз молча оглядевшись, я вытащил Козыри. Раз дошло до путаницы с
перемещениями, все ставки снимаются. Я вынул Козырь Колеса-призрака и
сосредоточил свое внимание на нем.
Тщетно. Козырь был точь-в-точь мертвый. Хотя сидеть тихо мне велел
именно Призрак, и, может быть, он просто отказывался отвечать на мой зов.
Я пролистал остальные Козыри. Над Козырем Флоры я помедлил. Обычно она не
отказывалась помочь мне в трудную минуту. Разглядывая это прелестное лицо,
я позвал ее...
Ни один золотистый локон не дрогнул. Температура не понизилась ни на
градус. Карта оставалась картой. Я попробовал понастойчивее, бормоча
усиливающее заклинание. Но там никого не было.
Тогда Мандор. Я провел над его картой несколько минут с тем же
результатом. Я взялся за Козырь Рэндома - то же самое. Бенедикт, Джулиан.
Нет и нет. Попытка вызвать Фиону, Люка и Билла Рота дала еще три
отрицательных результата. Я было вытащил даже парочку Козырей Смерти, но
не сумел добраться ни до Сфинкса, ни до сооружения из костей на вершине
зеленой стеклянной горы.
Плотно сложив карты, я убрал их в футляр и спрятал.
Со времен Хрустальной пещеры я впервые столкнулся с феноменом такого
рода. Однако существует множество способов блокировать Козыри - правда,
для меня этот вопрос представлял сейчас академический интерес. Меня больше
заботило, как перебраться куда-нибудь в более благоприятную обстановку.
Исследования можно было отложить на потом, когда можно будет лениться.
Я тронулся в путь. Шаги были беззвучны. Когда я пнул кусок гальки
так, что тот, подскакивая, покатился передо мной, шума от его движения я
не услышал.
Белое слева, черное справа. Горы или пустыня? Не останавливаясь, я
свернул налево. Насколько можно было заметить, двигались только
черные-пречерные облака, и только. С подветренной стороны каждого
обнажавшегося куска породы - чуть ли не ослепляющая зона повышенной
яркости: безумные тени в безумной стране.
СНОВА НАЛЕВО. ТРИ ШАГА, ПОТОМ ОБОЙТИ ВАЛУН. НАВЕРХ ЧЕРЕЗ КРЯЖ.
СВЕРНУТЬ ВНИЗ К ХОЛМАМ. НАПРАВО. ЕЩЕ ЧУТЬ-ЧУТЬ, И СЛЕВА СРЕДИ КАМНЕЙ
ПОКАЖЕТСЯ КРАСНЫЙ РУЧЕЕК...
НЕ-А. ЗНАЧИТ, В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ.
КОРОТКИЙ УКОЛ БОЛИ ВО ЛБУ.
НИЧЕГО КРАСНОГО. ИДИ ДАЛЬШЕ.
ЗА СЛЕДУЮЩИМ ПОВОРОТОМ НАПРАВО БУДЕТ РАССЕЛИНА...
НИКАКОЙ РАССЕЛИНЫ.
Боль сжала виски, я потер их. Дыхание стало тяжелым, а лоб,
чувствовалось, влажным.
ВНИЗУ, НА СЛЕДУЮЩЕМ ОТКОСЕ УВИДИШЬ КАМНИ СЕРОГО, ПЕРЕХОДЯЩЕГО В
ЗЕЛЕНЬ, ЦВЕТА И ХРУПКИЕ СИНЕВАТО-СЕРЫЕ ЦВЕТЫ...
Легкая боль в шее. Никаких цветов. Ни серого, ни зеленого.
ТОГДА ПУСТЬ ОБЛАКА РАЗОЙДУТСЯ И ТЬМА ПРОЛЬЕТСЯ ВНИЗ ОТ СОЛНЦА...
Ничего.
...А В СЛЕДУЮЩЕЙ НИЗИНЕ УСЛЫШИШЬ, КАК ШУМИТ БЕГУЩАЯ В МАЛЕНЬКОМ РУЧЬЕ
ВОДА.
Мне пришлось остановиться. В голове стучало, руки тряслись. Протянув
руку, я потрогал каменную стену слева от себя. На ощупь она была
достаточно основательной. Реальность иного уровня. За что все это
свалилось на меня?
А как я попал сюда?
И куда это "сюда"?
Я расслабился. Выровняв дыхание, я привел в порядок свою энергетику.
Головная боль утихла, отхлынула, исчезла.
Я снова зашагал.
ПЕНИЕ ПТИЦ И ЛАСКОВЫЙ ВЕТЕРОК... В УКРОМНОМ УГОЛКЕ, В ТРЕЩИНЕ НА
КАМНЕ - ЦВЕТОК.
Нет. Зато впервые вернулось противодействие... противодействие?
Что же на мне за заклятие, что я потерял способность ходить по
Отражению? Я никогда не воспринимал ее как что-то, что можно отнять.
- Ничего смешного, - попытался я выговорить. - Кто бы или что бы ни
было такое, как тебе это удалось? Чего тебе надо? Где ты?
И снова я ничего не услышал, а уж ответа - тем более.
- Не знаю, как и зачем ты сделал это, - пошевелил я губами, и
задумался. - Заклятия я на себе не чувствовал. Но я, должно быть здесь
неспроста. Ну, валяй же дальше. Скажи, чего ты хочешь.
Noda <ничего-исп.>.
Я пошел дальше, без особой охоты продолжая попытки убираться прочь из
Отражения. При этом я взвесил ситуацию. Мне казалось, что я где-то
проглядел что-то элементарное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29