Сначала Лорел стеснялась пользоваться их услугами, но довольно быстро вошла во вкус. По мере того как ее беременность прогрессировала, ей все больше нравилось, что ничего не приходится делать самой.
Но от чего Лорел была в полном восторге, так это от современных удобств в Сан-Франциско и, в частности, в ее новом доме. Ах, если бы все эти очаровательные новинки дошли до Кристалл-Сити! Достаточно было поднять телефонную трубку, чтобы вызвать к себе парикмахера или заказать что-нибудь из магазина в центре города. Газовые фонари освещали парк и дорогу к дому, а в самом доме стоило нажать кнопку или повернуть выключатель — и электрический свет заливал комнату вплоть до самых потаенных уголков. Даже в шкафах — и то имелись электрические лампочки.
А сколько радости доставляли ванные комнаты! Из кранов в каждой текла горячая и холодная вода. Современная сияющая белизной кухня также была оборудована водопроводом, а место знакомого холодильника со льдом занимала газовая морозильная камера. В гостиной рядом с пианино стояла новая Виктрола, к которой Лорел была особенно неравнодушна. Несколько лет тому назад Брендон провел центральное отопление, регулируемое счетчиками, ибо зимы в Сан-Франциско, хотя и не морозные, бывают чрезмерно влажными и ветреными. В этом году, например, февраль выдался дождливым и холодным.
Сразу же после приезда Брендон потребовал, чтобы Лорел показалась врачу. Она долго сопротивлялась, доказывая, что чувствует себя прекрасно, но Брендон был непоколебим.
— Я должен быть уверен, что все идет как положено. Уж сделай это для меня. Я не успокоюсь, пока не узнаю, что и ты, и ребенок в полном порядке. Кроме того, врач может дать какие-то специальные рекомендации, например, что можно, а чего нельзя есть, как вести себя в твоем положении.
Лорел была вынуждена уступить и не пожалела об этом — доктор Дэвис оказался очень милым человеком и компетентным специалистом. Заверив Брендона, что ребенок развивается нормально, а Лорел совершенно здорова, он дал несколько элементарных советов. Ей, конечно, следовало хорошо питаться и отдыхать, главное — пить как можно больше молока. Вином не злоупотреблять — не больше одного стакана за ужином, по возможности избегать эмоциональных нагрузок. Конечно, как все женщины в ее положении, Лорел может оказаться чрезмерно возбудимой — это только естественно. Несколько крекеров или сухариков избавят ее от утренней тошноты, а во избежание изжоги следует воздерживаться от острой пищи. Она должна бывать больше на воздухе и совершать неутомительные прогулки, но вот ездить верхом можно будет только через несколько месяцев после рождения ребенка. По его расчетам, младенец должен появиться в середине или в конце августа. А до этого Лорел следует регулярно посещать доктора Дэвиса и немедленно ставить его в известность в случае возникновения каких-либо проблем.
Дальше Лорел предстояли приятные знакомства с друзьями и соседями Брендона. Как только прошел слух, что приехали Прескотты, всем захотелось познакомиться с молодой женой Брендона и ввести супругов в местное общество.
Большинство новых знакомых чрезвычайно понравились Лорел, а Тесси, дочь Джеймса Фейра, владелица отеля «Фейрмонт», так просто пленила ее. Эта женщина, безусловно будучи яркой личностью, в то же время источала редкое дружелюбие и приветливость. Чего никак нельзя было сказать о Мюриэль Кук, дочери другого соседа! Она отнюдь не располагала к себе Лорел, чему немало способствовали ее ярко-рыжие волосы и высокая гибкая фигура. Она была умопомрачительно красива и прекрасно это сознавала. Молодая, видная, невероятно богатая, она, не имея мужа, была довольно доступна и из кожи вон лезла, чтобы дать Брендону это понять. На Лорел она смотрела в прямом и переносном смысле этих слов сверху вниз, с этаким снисходительным презрением. У нее хватало бестактности высмеивать Техас, тамошнюю манеру произносить слова нараспев, вкус Лорел в одежде и даже цвет ее волос.
— Милая девочка, — заявила она однажды во всеуслышание своим резким голосом. — Наверное, крайне трудно найти парикмахера, который сумел бы воспроизвести этот бледно-русый оттенок дважды. Если у вас возникнут трудности, позвоните мне, может, я сумею уговорить Альфонсо в виде особой любезности принять вас.
Лорел немедленно ощетинилась. Еще бы! Все двадцать гостей, сидевших в комнате, наверняка слышали это замечание мисс Кук, сильно смахивающее на шипение рассерженной кошки. Стараясь ничем не выдать своего раздражения, Лорел взяла себя в руки и с ледяным спокойствием ответила:
— Мои волосы, в отличие от ваших, Мюриэль, ни в какой краске не нуждаются. Но я уверена, вы не хотели меня обидеть. Просто выдался тяжелый день, дорогая. Может, кто-то спрятал ящик с песком или забыл налить молока в блюдце?
Мюриэль бросила на нее уничтожающий взгляд, вокруг раздались тихие смешки, на лицах появились иронические улыбки, а Лорел повернулась и с царственным самообладанием пошла прочь. Но тут кто-то из гостей отчетливо произнес «Мяу-у-у», Лорел не выдержала и тоже улыбнулась.
С большинством друзей Брендона и с приятельницами Тесси Лорел сошлась легко. Вскоре на нее посыпались приглашения — на чай, на ланч, на совместную поездку по магазинам в компании других дам. Брендон не возражал — лишь бы ее возил в автомобиле Томас и доставлял домой в разумное время, но одну в город не отпускал, то ли все же не доверяя ей полностью, то ли опасаясь за ее безопасность, Лорел и сама никак не могла взять в толк. Но и без этого она жила в свое полное удовольствие.
Особенно ей нравились торговые дома Сан-Франциско. Их было великое множество и на любой вкус, начиная от маленьких лавчонок и кончая знаменитым «Эмпориумом» с его огромными залами. Посещение «Эмпориума» напоминало путешествие в огромную сказочную страну, в которой можно приобрести все что угодно. Он считался крупнейшим магазином мира с самым широким выбором товаров, среди которых были широко представлены изделия со всех концов земного шара.
Но Лорел посещала магазины не только в обществе подруг, Брендон частенько и сам возил ее за покупками. Он неизменно одобрял ее выбор и с поразительной легкостью выкладывал огромные суммы за дополнения к ее гардеробу. Так она открыла для себя эту сторону его натуры, раньше ей неведомую (впрочем, она ведь и не подозревала, что он баснословно богат).
В Сан-Франциско, где Лорел вращалась в избранном обществе, ей требовалось значительно больше туалетов, особенно выходных. За одно вечернее платье Брендон заплатил так дорого, что у Лорел дух захватило. Это не помешало ему сделать тут же еще один широкий жест и приобрести соболье манто, при виде которого она чуть не упала в обморок.
Лорел одной рукой гладила роскошный мех, а другой крепче сжимала воротник у шеи, приговаривая шепотом: «Ах, Брендон, это слишком дорого!»
— Считай подарком ко дню рождения, если так тебе будет легче, — улыбнулся Брендон.
— Ты прекрасно знаешь, что мой день рождения только первого мая, — возразила Лорел, зарывшись носом в пышный мех, заглушивший ее слова.
— Да, да, май, месяц изумрудов… Недаром мне все казалось, что мы что-то забыли, — и он потащил ее к ювелиру, где осыпал драгоценностями: кольцами, браслетами, серьгами, ожерельями. Даже тиару — и ту купил.
— Брендон, я никогда этого не надену! Право же, это все лишнее! — слабо протестовала Лорел. Брендон не обратил внимания на ее слова.
— Твоя красота, — сказал он, — не нуждается ни в каких украшениях, уж поверь мне. Но я не хочу прослыть скупердяем, экономящим деньги на драгоценностях для своей жены, да и тебе незачем чувствовать себя хуже других.
Лорел вскоре убедилась, что Брендон был прав. На всех приемах и спектаклях она встречала женщин, с ног до головы утыканных бриллиантами. Подчас это выглядело безвкусно, особенно на туалетах недавно разбогатевших дам, всячески изощрявшихся, чтобы выставить напоказ только что обретенное состояние. Нередко можно было увидеть даму с двумя, а то и тремя бриллиантовыми браслетами, ожерельем, тиарой, несколькими кольцами, брошами, серьгами. Драгоценные камни украшали даже ее обувь, а уж о волосах и говорить нечего — прическу непременно поддерживали несколько драгоценных булавок. Врожденный вкус Лорел, помноженный на знание светского общества Брендоном, удерживал Лорел от подобных излишеств. Когда они выезжали в свет, она умела одеться так, что драгоценности, не бросаясь в глаза, лишь подчеркивали блеск ее и без того ослепительной красоты.
Желая, чтобы Лорел как можно скорее узнала Сан-Франциско, Брендон часто возил ее в город. Каждый день приносил что-нибудь новое и становился для Лорел надолго запоминающимся праздником.
Брендон даже решил показать ей таинственный Чайнатаун, влекший ее к себе. Они долго бродили по извилистым улочкам, кишевшим торговцами и детьми, не пропуская лавчонок с необычными товарами. В одной Лорел купила изысканный травяной чай, в другой — разрисованный от руки тонкий веер. Позавтракали они в маленьком ресторанчике замечательно вкусным цыпленком, тушенным с рисом и овощами.
Уже на обратном пути им попался магазинчик с заинтересовавшей их вывеской. Внимание Брендона привлекла выставленная в витрине бронзовая статуэтка жеребца, но когда они вошли внутрь, Лорел обнаружила на вешалке бесподобное платье невиданной красоты из переливающегося изумрудного шелка с люрексом: длинное, плотно облегающее контуры фигуры, оно вроде бы предназначалось для того, чтобы скрыть как можно надежнее все женские прелести, но на самом деле лишь подчеркивало их и делало более соблазнительными. Короткие пышные рукава оставляли руки открытыми, стоячий воротник переходил спереди в глубокий треугольный вырез, заканчивающийся между грудями. Юбка была настолько узкой, что в ней можно было передвигаться только благодаря разрезам с боков, заканчивающимся высоко над коленями и открывающим значительную часть бедер.
Платье безумно понравилось Лорел, хотя она понимала, что из-за беременности ей в нем щеголять недолго.
— Если хочешь, купи это платье, но с одним условием, — сказал Брендон вдруг охрипшим голосом, представив себе, как будет в нем выглядеть Лорел. — Ты должна обещать, что будешь носить его только при мне. Для посторонних глаз оно слишком смелое.
— Боишься, перед нашим домом начнется столпотворение? — засмеялась Лорел.
— Еще бы! Сбегутся все мужчины Сан-Франциско, в жилах которых течет красная кровь! — Брендон бросил на нее смеющийся взгляд. — Представляешь, во что они превратят наш газон!
Лорел дала требуемое обещание и получила обновку, но и Брендон не остался в накладе — в тиши их спальни он был награжден за щедрость ласками своей красивой страстной жены.
Никакая непогода — ни дождь, ни туман, не могли удержать Брендона и Лорел в стенах особняка; что ни день — они выезжали, чтобы окунуться в шум и насладиться прекрасными видами города у залива. Ужинали они обычно вне дома, и Гертруда даже начала поговаривать, что в ее услугах нет никакой надобности. Показывая жене чудеса Сан-Франциско, Брендон получал не меньшее удовольствие, чем она от знакомства с ними. Театры были великолепны, рестораны умопомрачительны.
Однажды Брендон повел Лорел на бокс. Встреча произвела на нее незабываемо удручающее впечатление. Расстроенная, она молча сидела отрешенная, стараясь не видеть, как противники что есть силы молотят друг друга кулаками. Никогда ей не понять, почему это зрелище столь привлекательно для мужчин! Сигарный дым не мог скрыть следов побоев на лицах дерущихся, он лишь вызвал у Лорел легкую тошноту и головную боль. Всякий раз как раздавался звук удара, начинала течь кровь и лицо боксера вспухало на глазах, Лорел вскрикивала. Она вздохнула с облегчением, только когда встреча закончилась, и предложила Брендону в следующий раз пригласить на бокс кого угодно, только на ее.
Дни их были насыщенными, ночи — длинными, любовными. Лорел была бы совершенно счастлива, если бы не одно обстоятельство — отец не ответил на письмо Брендона. Тот каждый день проверял почту, но за все время получил лишь одно письмо от брата. Хенк писал, что на ранчо все в порядке. Рекс, по его мнению, знает о замужестве Лорел, но никому ни слова не говорил о письме Брендона. И компенсацию БекиЛаусон и прочим пострадавшим он не выплачивает, разве что делает это тайно, и Хенк поэтому об этом не слышал.
«Отец думает, а это требует времени, — утешала себя Лорел. — Вот примет решение, успокоится — тогда и даст о себе знать».
ГЛАВА 16
Дом Техники был традиционным местом проведения ежегодного костюмированного бала Марди Гра. Там можно было хорошо провести время. Брендон также был не прочь повеселиться, но проблема костюма волновала его мало. Лорел же, наоборот, очень энергично взялась за дело. Однако, сколько бы она ни предлагала вариантов, он неизменно находил в них какие-нибудь недостатки.
— А как насчет Клеопатры и Марка Антония? — спросила она однажды.
— Слишком сложно, — отозвался он. — Кроме того, ты не заставишь меня напялить на себя юбку.
Предстать в костюмах Марии Антуанетты и Людовика XVI казалось ему слишком банальным. А когда Лорел предложила костюм Ланселота и Геньеры, он и вовсе разозлился.
— Если ты думаешь, что я надену трико, то ты просто сошла с ума!
Клоуны, эльфы, медведи и прочие животные, сказочные и детские персонажи не заслуживали его внимания.
— Я не собираюсь строить из себя дурака перед сотнями людей даже ради тебя, Лорел. И не предлагай мне всяких чертей, — мрачно предостерег он. — Рога, хвост и вилы решительно исключаются.
«Жаль, — подумала она. — Это бы тебе очень подошло».
В конце концов, потеряв надежду склонить его к чему-либо, она сдалась.
— Ладно, упрямый ковбой! Иди как хочешь!
Глаза его загорелись, он покрутил головой.
— О Лорел! Ей-богу, ты попала в точку! Я буду ковбоем! — весело воскликнул он.
Она посмотрела на него как на безумца.
— А я, полагаю, должна одеться индеанкой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52