https://wodolei.ru/catalog/mebel/mojdodyr/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Что ты сказала?
— Я сказала «нет». Они слишком неудобны. Ночью они так сваливаются и сбиваются на мне, словно хотят меня задушить. Я надеваю их только когда слишком холодно и, уж конечно, не стану этого делать только потому, что тебе так хочется. Ты мне не отец, не муж, не хозяин.
— Что ж, жаль разочаровывать вас, мисс Всезнайка, но я как раз и собираюсь стать твоим хозяином, что возвращает нас к тому, для чего я тебя разбудил. Ты никогда не узнаешь ничего о разведении лошадей, не прикладывая свои книжные знания на практике. Лучший способ научиться чему-нибудь состоит в том, чтобы делать это, желательно под опытным руководством. Ты будешь работать, я буду за тобой наблюдать, и обещаю тебе, что ты узнаешь о работе на ферме столько, сколько тебе и не снилось. А теперь оторви свой обольстительный зад от постели, одень его во что-нибудь подходящее для работы в конюшне и неси его к завтраку, пока ты не опоздала, и тебе не пришлось ждать до обеда. Деньки, когда ты нежилась в постели до позднего утра, дорогая, прошли.
— Грэнт… — начала было она.
Строго посмотрев на нее, он кратко спросил:
— Ты хочешь учиться или нет, Аманда? Или это была пустая болтовня, чтобы пустить пыль в глаза?
Видит Бог, она хотела учиться. И вот ей предоставляли такую возможность. Поэтому, проглотив обиду, она ответила:
— Если ты соизволишь оставить меня на несколько минут, то я сейчас спущусь.
Аманда никогда бы не подумала, что Грэнт выразился так буквально, говоря о работе в конюшнях. Так же, не шутил он и сказав, что она будет учиться с азов. Скоро ее приставили к работе конюхом. В ее обязанности входило выгребать грязную солому из стойл, грузить ее в тележку и сваливать в огромную навозную кучу на некотором расстоянии от конюшни. Потом навоз грузили в огромную повозку и использовали как удобрение на вспаханных полях.
Многие стойла надо было еще и мыть, и после того, как она закончила выгребать старую солому, ей показали, как моют пол и стены стойла с помощью щетки на длинной ручке и мыльной водой. Затем следовало наполнить кормушки, залить свежую воду в поилки и набросать на пол свежей соломы.
Эта неблагодарная работа, тянувшаяся бесконечно, была тяжелее всего, что ей приходилось делать до этого.
Если бы не широкая ухмылка Грэнта, только и ждавшего, чтобы она сломалась и все бросила, выжидающие улыбки на лицах других мужчин, да еще мысль о том, что маленький Тимми делал изо дня в день такую же работу, Аманда уже давно швырнула бы полную лопату свежего навоза прямо Грэнту в лицо. Но будь она трижды проклята, если доставит ему удовольствие услышать от нее хоть одну жалобу. Часто к концу дня она чувствовала, что больше не выдержит — так болели ее натруженные мускулы, но держалась стойко.
— Ну, как тебе нравится работа на ферме? — поинтересовался он как-то раз, зайдя вечером взглянуть на ее успехи. — Не так легко и приятно, как ты думала, не правда ли?
— Если у тебя есть другое занятие, кроме того, чтобы стоять тут и издеваться надо мной, ты можешь вернуться к нему, — бросила в ответ она, забрав на вилы охапку грязной соломы из стойла.
— В дальнем углу осталось несколько соломинок, — с довольной улыбкой ответил он.
— Как это любезно с твоей стороны.
— И у тебя измазано лицо и в волосах солома.
— Не больше, чем у тебя на башмаках, — парировала она, не удержавшись и перевернув вилы ему на ноги. — Ну вот, мистер Хозяин! Если не хочешь получить еще порцию, послушай моего совета, проваливай и не мешай мне работать!
— Вот за это я не сделаю тебе массаж сегодня вечером. Узнаешь — каково это, — ответил он, бросив взгляд на свои башмаки.
— Что заставило тебя подумать, что я подпущу тебя так близко?
Он потянул носом воздух:
— После дальнейших размышлений я беру назад свое предложение. — Поспешно отойдя на несколько шагов, он добавил: — Дорогая, чертовски неудобно говорить тебе об этом, но от тебя воняет!
Невзирая на грязь, вонь и колючую солому, постоянно забивавшуюся под одежду и коловшую кожу, Аманда ничего не имела бы против тяжелой работы, если бы не надо было так близко подходить к лошадям. Когда она чистила стойла и заполняла кормушки или поилки, конюшня обычно пустовала, но случайно в ней мог остаться какой-нибудь жеребец. Аманда жила в постоянном страхе, боясь встретиться с одним из этих огромных животных, и наотрез отказывалась входить в стойло, если в нем была лошадь.
Поручив Аманду заботам Клэнси и Тимми, непосредственно руководившим ее повседневной работой, Грэнт не был свидетелем этого, очевидно забыв на время о том, как она боялась лошадей. Он не знал, как часто она готова была расплакаться, сталкиваясь с ними, не знал о том, как она пыталась преодолеть свой страх. Она представляла, как насмехался бы Грэнт не только над ней, но и над Ароном, Клэнси, и Тимми, и даже Пэдди, опекавшими ее и старавшимися помочь ей.
День за днем, понемногу, они учили ее правильно вести себя с лошадьми, разговаривать с ними, двигаться спокойно и уверенно.
— Если вы будете бояться их, мисс Мэнди, ничего хорошего из этого не выйдет, — объяснил Тимми, делясь с ней своим юношеским опытом. — Даже если не знаете, что делать, надо заставить их поверить, что вы знаете. И также заставьте их поверить, что они вам нравятся и вы их не боитесь.
Она пыталась. Затаив дыхание, иногда даже прикусывая язык, чтобы не закричать, она пыталась. Она научилась подходить к жеребцу спереди и сбоку так, чтобы он слышал ее шаги и не волновался. Она узнала, что если негромко напевать или насвистывать, то можно успокоить лошадь и расслабиться самой, подходя к ней. Она освоилась настолько, что могла заполнять кормушки и поилки в стойлах, когда там находились лошади. Но она никак не могла набраться смелости вывести лошадь из стойла или при ней заменить подстилку.
Она все еще слишком боялась получить удар копытом или быть укушенной.
Познакомившись с ними получше, Аманда увидела, что лошади обладали разными характерами, совсем как люди. Она выделила нескольких — тех, что были покладистее, спокойнее, тех, что негромко ржали и следили за ее движениями своими бархатистыми глазами. Тех, что никогда не оскаливали на нее зубов, не делали угрожающих шагов в ее направлении, не прядали ушами и не всхрапывали, когда она проходила мимо. А изредка, взяв себя в руки, она даже останавливалась и гладила одного из своих любимцев. В таких случаях она чувствовала, что недалек тот день, когда этот мучительный страх наконец покинет ее.
ГЛАВА 13
Поскольку Аманда была теперь занята в конюшнях, то Анабел снова взяла на себя обязанности хозяйки дома, хотя и не полностью. Гости зачастили в Туманную Долину после победы Султана на последних скачках, и она следила, чтобы их ожидали чистые комнаты и свежее белье. Она также руководила приготовлением пищи, хотя ужины возглавляла Аманда.
В тот вечер Аманда, как обычно поздно, закончила свою работу, но у нее еще оставалось время помыться и переодеться в чистую одежду. Но она так устала, все суставы и мышцы ее так ныли, что ей приходилось делать над собой усилия, чтобы не заснуть во время ужина и следующих за ним разговоров, до тех пор, пока можно будет, вежливо извиниться, дотащиться до постели. Просто удивительно, как это до сих пор она не упала лицом в тарелку и не захлебнулась!
Два обстоятельства помогали ей держаться твердо. Во-первых, Анабел так и ждала, что Аманда уступит ей свои позиции.
Второе — многозначительные взгляды и самодовольные улыбки, которые посылал ей Грэнт со своего конца стола, она скорее умрет, чем доставит им удовольствие увидеть ее усталость!
Различные обязанности Аманды не позволяли ей уделять много внимания и времени Дарси, когда он навещал ее. Слишком грязная, чтобы садиться днем за стол вместе с гостями, Аманда обедала на кухне или брала что-нибудь с собой в сад, где ей удавалось побыть некоторое время наедине с собой. Присоединившись к ней как-то раз, Дарси научился сидеть с наветренной стороны по отношению к ней.
— Вот так дела, Аманда! — жаловался он. — И чем ты только занимаешься? Одежда ужасная, в волосах солома, лицо вымазано грязью.
— У тебя было бы такое же, если б ты чистил стойла по утрам, — ответила она.
— Чистил стойла? — воскликнул он, — ради Бога, зачем тебе это? Ты ведь его деловой партнер, а не конюх.
— Верно. Я его деловой партнер, и как он неоднократно говорил, партнеры должны делить как прибыль, так и работу. Кроме того, я хочу научиться обращаться с лошадьми и вести хозяйство на ферме.
Дарси в ответ ухмыльнулся:
— То, что входит в лошадь с одного конца, выходит у нее с другого — вот и все, что нужно знать! Гарднер просто эксплуатирует тебя, и готов поспорить, получает от этого большое удовольствие. Аманда, ты — хозяйка дома. Тебе нельзя пачкать руки, а о возне в стойлах и думать забудь.
— О, меня это не очень волнует, и с каждым днем я узнаю все больше. Я полагаю, что если бы захотела, то ограничилась бы ведением приходно-расходных книг и держалась подальше от конюшен, но я решила все изучить досконально.
— Аманда, к чему тебе эти стойла, эти книги? Большинство женщин занимаются покупками, следят за чистотой в доме, шьют, навещают приятельниц. Они заняты своими делами и никогда не думают ни о каких конюшнях. Для этого существуют мужья.
— Я не большинство женщин, мистер Дарси. И если вы обратили внимание, я не замужем.
Карие глаза Дарси заинтересованно блеснули:
— Я и надеялся обсудить этот вопрос с тобой, дорогая, и раз уж мы об этом заговорили…
Он не докончил фразу, как бы ожидая ее реакции, и в зависимости от нее продолжать или прекратить разговор. Она молчала и он продолжил:
— Аманда, как ты смотришь на то, чтобы выйти за меня замуж?
Аманде сделали предложение, и ей стало ясно, что Дарси и Грэнт — одного поля ягоды. Нет, чтобы просто спросить: «Выйдешь ли ты за меня замуж?» Или: «Согласна ли ты выйти за меня замуж?» Или сделать цветистое, романтическое признание в негаснущей любви, но «как ты смотришь на то, чтобы» — звучит так, словно речь идет о материи для костюма или гарнире к цыпленку.
Однако, при таком ограниченном выборе, как у нее, не следовало быть слишком строгой, но и спешить тоже не стоило.
Взглянув на него, она сказала:
— Мистер Дарси…
— Пожалуйста… — перебил он ее. Он взял ее руку и тут же выпустил, вспомнив о ее утренних упражнениях, хотя она тщательно вымыла руки перед едой.
— Пожалуйста, зови меня Стэн. Мы все же друзья. И, возможно, больше чем друзья.
— Стэнфорд, — продолжила она, слегка улыбнувшись, — если бы мы поженились, то ты хотел бы, чтобы я отказалась от своей половины Туманной Долины?
— Нет, ни в коем случае. Я никогда не стал бы настаивать на этом, наоборот, я мог бы давать тебе советы по разным деловым вопросам, в которых я разбираюсь лучше тебя.
— Например?
— Счета, платежи, подписание соглашений, предложения. Оценки стоимости. Все те вещи, которыми тебе не стоит забивать голову.
— Понимаю, — сказала она. Да, Стэнфорд Дарси был из тех милых мужчин, которые думали, что хорошенькая головка всегда пуста. По мнению Дарси и ему подобных, привлекательные женщины умели считать только по пальцам, да и то с трудом.
— А много ли ты знаешь о лошадях, Стэнфорд? Что нужно для разведения и тренировки чистокровных лошадей? Что значит хорошая охотничья, скаковая или лошадь для выставки?
— Нет, но я знаю, как составлять счета и балансовые отчеты, затрачивая минимум усилий.
— Как это замечательно и ужасно полезно! — воскликнула она и про себя добавила: — И как ужасно скучно!
— А если мы обвенчаемся, где мы станем жить?
— В городе, конечно. Где же еще?
— Не в Туманной Долине?
— К сожалению, нет. Хотя это неплохое прибежище от летней жары. Но моя работа в Лексингтоне, и я вынужден жить там, где удобнее всего для работы.
— А моя работа в качестве совладельца фермы?
— Твоя работа будет в том, чтобы заниматься хозяйством, растить детей, окружая их любовью и заботой, и дарить счастье любимому мужу после его долгого рабочего дня.
— Разумеется, Стэнфорд, я бы хотела немного подумать над твоим предложением, если ты не возражаешь, Видишь ли, я все еще не свыклась с новой обстановкой, и еще одна перемена в жизни так скоро — это слишком тяжело для меня.
— Понимаю. Постараюсь не давить на тебя, хотя и сделаю все, что в моих силах, чтобы ты ответила согласием.
После еще нескольких свиданий на открытом воздухе с Амандой, не сильно отличавшейся от трубочиста, Дарси стал делать визиты по вечерам, что как нельзя больше устраивало Грэнта. Чем меньше он виделся с Дарси, чем меньше Аманда виделась с Дарси, тем счастливее был Грэнт.
Это было на руку также и Дарси, который смог уделять больше времени работе, не тратя дни на ухаживание, хотя свидания с Амандой сократились. Однако для Аманды это было менее удобно, чем для него. Во время его пространных рассуждений о законодательстве, она усиленно боролась со сном, и скоро научилась незаметно зевать, не раскрывая рта.
По крайней мере, теперь он не ходил за ней хвостом по целым дням, за что она шепотом благодарила Грэнта. Несмотря на то, что она говорила Грэнту, она мучилась сомнениями, стоит ли ей принять предложение адвоката, и далеко не была уверена, что в конце концов решит вопрос положительно. Почему-то «за» оказывалось меньше, чем «против», даже меньше, чем в случае с Грэнтом.
Ей хотелось большего. Ей хотелось любви, верности и уважения того, кто оценил бы по достоинству не только ее внешность, но и внутренние качества. Ей хотелось того, что ни один мужчина, похоже, не собирался ей дать. И теперь, испытав страсть в объятиях Грэнта, она желала и страсти, и Грэнта, и много другого, что принадлежало к области несбыточных фантазий.
— Аманда, — шепнул ей чей-то голос в темноте; чья-то рука мягко потрясла ее за плечо. — Аманда, проснись!
— Что это? В чем дело? — она, просыпаясь, терла глаза, хотя от этого в темной спальне не стало лучше видно. — Грэнт Гарднер, что тебе нужно в моей комнате, в такой час? Сейчас, должно быть, полночь!
— Так и есть, но я подумал, что, может быть, тебе захочется в первый раз посмотреть, как кобыла будет жеребиться, а природа не станет ждать, пока ты соизволишь проснуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42


А-П

П-Я