Она должна была хоть как-то предупредить Риса о нависшей над ним смертельной опасности, но увы, Джессамин, так же как и Мортимер, понятия не имела, где искать валлийцев.
Джессамин до сих пор не верилось, что Рис где-то совсем рядом и даже не подозревает ни о ее присутствии среди воинов Мортимера, ни о том, что сэр Ральф поклялся разделаться с ним. Она молилась о том, чтобы Рис первым увидел своего врага, чтобы его не застали врасплох, ведь она так и не смогла предупредить любимого о смертельной опасности.
С развевающимися знаменами отряд вступил на узкую тропу, которая вела вверх по склону холма. Далеко впереди во главе войска горделиво реяло знамя со свернувшейся в клубок змеей. Прохладный ветерок лениво шевелил складки тяжелого шелка, так что казалось, гадина мирно греется на солнце. Отряд сэра Ральфа двигался в самой середине войска Мортимера.
До вершины оставалось еще не меньше половины пути, когда впереди раздался крик. Один из воинов, заметив какое-то движение в лесу, поспешил поднять тревогу-Войско рассыпалось по холму, укрывшись среди редких кустов. Внезапно небо нахмурилось, будто перед грозой, и, не успели они опомниться, как целый дождь стрел посыпался на припавших к земле англичан.
Как и подозревала Джессамин, войско Глендовера поджидало их на вершине холма. И сейчас вокруг разверзся ад, со всех сторон сыпались стрелы.
Прорвавшись к Джессамин, сэр Ральф схватил за поводья ее коня и увлек девушку в сторону. На правом фланге англичан он углядел небольшую рощицу и там оставил ее, рассчитывая, что здесь она будет в относительной безопасности. За ними бросилась верная Тэнси, а также остальные женщины, которых было немало среди английского войска. Отчаянно визжавшая толпа обезумевших от ужаса женщин, спотыкаясь, падая и снова вскакивая на ноги, мчалась вперед, спеша укрыться от смертоносного ливня стрел.
Джессамин, которая уже успела спрятаться в чаще деревьев, теперь с тревогой следила за ними, надеясь, что несчастным удастся спастись. Вокруг царила паника. Англичане были застигнуты врасплох, и пока воины пытались построиться, чтобы отразить нападение, пока командиры метались взад и вперед, выкрикивая приказы и пытаясь навести хоть какой-то порядок, гибельный дождь стрел накрыл англичан и крики их потонули в отчаянных воплях и стонах раненых. Каждая из сотен стрел нашла свою жертву, и на глазах потрясенной Джессамин люди и лошади десятками валились на землю, будто срезанные снопы. За ее спиной молилась и всхлипывала Тэнси. К ней присоединились другие женщины, и вскоре целый хор дрожащих женских голосов уже молил Господа о спасении.
Вдруг лавина всадников хлынула вниз по склону холма. Это валлийцы с торжествующими криками преследовали убегавших врагов. Джессамин видела, как командиры Мортимера угрозами и криками пытались заставить своих измученных воинов встретить врагов лицом к лицу, как крошечные человеческие фигурки в отчаянии метались и падали, скатываясь вниз по пологому склону. И все это время валлийцы не переставали выпускать стрелу за стрелой. Когда же наконец оба войска сошлись грудь с грудью, Джессамин зажала уши руками. Ей показалось, что барабанные перепонки не выдержат тех леденящих душу криков, с которыми войско Глендовера накинулось на павших духом англичан. В воздухе было тесно от реявших над головами бесчисленных знамен, и в этой мешанине девушка вдруг потеряла из виду серебряную змею Уорренов, хотя и ни минуты не сомневалась, что сэр Ральф там, в гуще сражающихся. Вокруг нее рыдали и молились женщины, в ужасе ломая руки, — несчастные ничуть не сомневались, что, победив, валлийцы, как дикие звери, накинутся на них, убивая и насилуя. И пока вокруг лилась кровь и кипела битва, пока звенели яростные вопли сражающихся и хрипло стонали раненые, женщины, сбившись в кучку, жалобно причитали под присмотром десятка взбешенных солдат, которые готовы были сами перерезать им горло, лишь бы ринуться в бой.
Легковооруженные валлийцы с проворством змей ускользали от закованных в доспехи англичан, то появляясь, то исчезая среди камней. Изнемогавшие под тяжестью брони англичане еще пытались вскарабкаться вверх по роковому склону, бешено понукая усталых коней, но все было напрасно. Раз за разом валлийцы отбрасывали их назад. Везде громоздились горы трупов, за которыми порой не было видно живых. У подножия холма выросла целая стена повалившихся лошадей и сраженных воинов. Она все росла, и Джессамин с ужасом видела, как воины волна за волной катятся вниз. В панике, стараясь спастись, никто уже не смотрел под ноги, и раненых затаптывали насмерть, прежде чем они успевали взмолиться о пощаде. Мортимер понял свою ошибку, но — увы! — было слишком поздно. Теперь было понятно, почему им ни разу так и не удалось увидеть валлийцев. Скрываясь в чаще деревьев, те все время шли за ними по пятам, ни на мгновение не выпуская англичан из виду.
Джессамин видела, как там, вдалеке, сэр Ральф сражается с яростью попавшего в засаду дикого зверя, бешено прорубая себе дорогу сквозь ряды валлийцев. Люди вокруг него валились на землю, словно колосья пшеницы под серпом, а он был как будто неуязвим для стрел и мечей. Забыв обо всем, кроме заветной цели, он бешено рвался вперед. Но даже в гуще боя, отражая свистевшие над головой удары, сэр Ральф все время оглядывался по сторонам в поисках стяга с желтыми и голубыми цветами — проклятой эмблемой Ллиса! Он знал, кто сражается под этим знаменем. Найдя его, он найдет и своего врага!
И вот в тот самый момент, когда он устало сдвинул назад шлем, чтобы вытереть пот, застилавший ему глаза, и бросил взгляд на восток, где еще только поднималось солнце, перед его глазами мелькнуло усеянное желто-голубыми цветами знамя. До него было рукой подать. Из груди сэра Ральфа вырвалось торжествующее рычание. Он рывком опустил тяжелое забрало и махнул рукой своим людям, приказывая следовать за ним.
— Слава Господу, мы наконец нашли его!
Рис и его люди сражались в стороне от лучников. Его отряд сдерживал натиск англичан. Валлийцы стояли насмерть, солдаты Мортимера шли на приступ, где их встречал убийственный ливень стрел. Всякий раз, когда от метко пущенной стрелы кто-либо из недругов срывался с высоты, валлийцы радостно вскрикивали. Англичане кубарем скатывались вниз, и счастлив был тот, кто оказывался у подножия, миновав острые отроги скал и не попав под копыта обезумевших лошадей.
Рис сражался пешим. Вокруг него громоздились тела поверженных англичан. Меч его был красным от крови, да и сам он был покрыт кровью с головы до пят. По лицу струился пот, застилая глаза и разъедая потрескавшиеся губы. Рис то и дело отирал его рукавом, размазывая кровь по лицу. Как и многие другие из его соотечественников, он сражался без шлема, поскольку жаркое солнце жгло уже немилосердно.
Окинув рассеянным взглядом сражавшихся, Рис наблюдал, как по направлению к ним движется по склону толпа англичан. Вдруг ему бросилось в глаза, что от общей массы отделился большой отряд всадников и пошел на приступ, обходя валлийцев справа. Взгляд Риса упал на развевавшееся знамя, и дыхание его пресеклось — на голубом шелке под яркими лучами солнца ослепительно сверкала кольцами свернувшаяся в клубок змея. И он, глядя сверху вниз на отвратительную гадину Кэйтерс-Хилла, чувствовал, что его захлестнула волна торжества.
Молниеносно надвинув на голову шлем, Рис скомандовал своим людям вскочить в седло и следовать за ним. Сам он, птицей взлетев на спину коня, как сумасшедший ринулся вниз, к подножию холма, не обращая внимания на стрелы, которые со свистом рассекали воздух над его головой. Он прокладывал себе путь вперед, ничего не видя, кроме ненавистного знамени соперника, вне себя от ярости и гнева при мысли о том, что англичанин мог сделать с Джессамин.
Конь его вихрем несся вперед по тропинке, которая резко шла под уклон. Рис круто повернул, и вдруг двое соперников оказались лицом к лицу. Из их груди одновременно вырвался крик, казалось, оба они горят одним и тем же желанием.
Остановив своих воинов, англичанин и валлиец обнажили мечи.
Они стояли лицом к лицу на плоской площадке у подножия холма, не сводя друг с друга пылающих ненавистью глаз, — два смертельных врага, сошедшихся в поединке, которого они оба так долго ждали.
— Будь ты проклят, валлиец, за все то зло, что причинил мне! — зарычал Ральф Уоррен, описывая мечом широкие круги над головой.
— И ты будь проклят, Уоррен, — пусть будет трижды проклято твое черное сердце! Ты заплатишь мне сегодня за любую обиду, причиненную Джессамин Дакре! — воскликнул в ответ Рис.
Поднявшись на дыбы, их боевые кони бешено грызлись между собой, пока всадники с яростью наносили удар за ударом. Звенели и жалобно стонали мечи, в разные стороны сыпались искры, но силы соперников были равны. Рис возблагодарил судьбу за то, что позаботился надеть шлем. Уже несколько раз тяжелый меч сэра Ральфа опускался ему на голову. Не будь на нем шлема, череп валлийца уже давно был бы разрублен надвое. Да и сейчас голова у него гудела, словно медный колокол.
Сняв с седла тяжелую булаву, сэр Ральф раскрутил ее над головой и метнул в Риса, надеясь выбить его из седла; Валлийцу с трудом удалось уклониться в сторону, на этот раз его спасли резвость лошади и изумительное искусство, с которым он управлял ею. Развернувшись, он, в свою очередь, нанес сопернику страшный удар палашом, разрубив латы. Острие проникло под мышку, разрезав кожаный ремень, которым крепились доспехи, и стальной нагрудник с грохотом свалился на землю.
Воины, с тревогой следившие за поединком, поняли, что лорду угрожает смертельная опасность, и ринулись на подмогу. С яростными криками «За Уоррена!» они вихрем помчались вперед.
Краем глаза Рис успел заметить лавину всадников, которые неслись к нему, и услышал их крики. Его люди в ту же секунду кинулись на подмогу, и закипел бой. Со страшным грохотом англичане и валлийцы сшиблись, точно снежные лавины.
Засверкали мечи, с грохотом скрестились копья. Тут и там раненые со стоном валились на землю, с пронзительным ржанием уносились прочь испуганные лошади. С холма вниз, завидев схватку, поспешили свежие силы валлийцев, и бой закипел с новой силой.
Уловив момент, когда его противник отклонился в сторону, сэр Ральф наклонил голову и, словно раненый бык, устремился в образовавшуюся брешь. Но Рис был начеку. Рывком натянув поводья, он заставил своего коня подняться на дыбы и сделать резкий поворот. Пришпорив его, валлиец кинулся в погоню за английским рыцарем. Его люди, которые к тому времени перебили немало англичан, ринулись вслед за ним бешеным галопом. Прогремел боевой клич валлийцев, и отряд помчался в погоню. Предвкушая победу, они неслись за врагом, и ярость схватки горячила им кровь.
Ральф Уоррен галопом летел туда, где в рощице неподалеку укрывалась Джессамин, Сейчас он уже не думал о том, как спастись. Только отчаянное желание завладеть ею, пока еще валлиец не увидел девушку, заставляло его бешено пришпоривать измученного коня, но, к его ужасу, валлийцы висели у него па хвосте.
Легковооруженные всадники летели как вихрь. Он и не ожидал от них такого мастерства. Валлийцы неумолимо приближались. Кони их, будто птицы, летели вперед, легко перепрыгивая через груды камней. Конец погони был предрешен заранее.
Скрипнув зубами, он круто повернул коня и поскакал в другую сторону, думая лишь о том, как бы спастись. Сэр Ральф несся вниз по склону холма, молясь про себя о том, чтобы у измученной лошади хватило сил хотя бы для того, чтобы добраться до равнины.
Внезапно Рису преградил дорогу отряд воинов, с триумфом волочивших по земле поверженные знамена Мортимера. Пришлось дожидаться, пока они присоединятся к его отряду, и немало драгоценного времени было потеряно, прежде чем он смог снова кинуться в погоню. Но к тому времени сэра Ральфа и след простыл.
Застонав от отчаяния, Рис придержал покрытого пеной коня и медленно поехал к подножию холма. Его лошадь, привыкшая к горам, осторожно пробиралась вперед. Вслед за Рисом ехали его люди. Когда они оказались внизу, нигде не было и следа Ральфа Уоррена. Их враг исчез, словно растворился в воздухе.
Осмотревшись вокруг, Рис собрал воинов вокруг себя и вновь повел их туда, где все еще яростно кипела битва. Но ему не давала покоя одна мысль: почему сэр Ральф так упорно рвался к небольшой роще у подножия холма? Только смертельная угроза заставила его изменить свои планы. Первая мысль, что пришла ему в голову — не скрывается ли в рощице кто-то из сторонников англичан, — исчезла без следа, как только его воины окружили кучку деревьев. Валлийцы приближались осторожно, сдерживая рвавшихся в бой коней, но вместо летящих навстречу стрел и вооруженных воинов их встретили только отчаянные вопли до смерти перепуганных женщин. При их приближении несчастные распростерлись на земле, вопя от ужаса и умоляя пощадить их жизнь. И хотя время было суровое и никто не осудил бы воинов, которые в пылу битвы воспользовались бы беспомощными женщинами, к тому же принадлежащими поверженному врагу, но об этом не могло быть и речи — Рис всегда держал в узде своих воинов, и они привыкли беспрекословно повиноваться командиру, зная его суровый нрав и тяжелую руку. Он сильно отличался от других сподвижников Глендовера, которые, проходя через разоренные селения, не мешали своим солдатам брать то, что им было по вкусу. Впрочем, Рису было прекрасно известно, что многие в его отряде были этим весьма недовольны. Однако страх перед неотвратимой и скорой расправой удерживал их от бесчинств.
Вопящих и рыдающих женщин согнали на открытое место. Подъехав к ним, Рис громко прокричал по-английски, что ни одной из них не причинят вреда. Дюжина охранявших их солдат после недолгого сопротивления предпочла сложить оружие.
Укрывшись за стволом столетнего дуба, Джессамин внимательно наблюдала за этой сценой, держась подальше от остальных. Она была слишком горда, чтобы молить о пощаде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54