– Мисс Деламер только что сказала то же самое.
– Главное, что заботит Алисию, – это вернуться к развеселой лондонской жизни, – сказал он, снова усаживаясь возле нее. – Я вовсе не собираюсь оставлять Таррингтон – но, прежде чем называть меня упрямым глупцом, подумайте вот о чем. Если я уеду и покушения на жизнь ребенка прекратятся, что это докажет? Держу пари, что, конечно уж, не мою невиновность! Леди Таррингтон скажет, и вся округа с ней согласится, что мой отъезд доказательство моей вины! Так что ничего другого не остается, кроме как найти настоящего злодея.
– Но как? – в отчаянии спросила Памела. – Мы совершенно не представляем себе, где искать, или откуда он может нанести удар в следующий раз, или хотя бы почему он так поступает.
– Мы имеем дело не с привидением, моя дорогая, а с вполне реальным злодеем, у которого есть какая-то причина избавиться от Стивена. Если бы мы сумели докопаться до этой причины, это стало бы лишь маленьким шажком к тому, чтобы его выявить. Кажущаяся недостаточность оснований для этого преступления – вот что совершенно непостижимо.
– Я считаю, что главная жертва – Стивен, а не вы, – неуверенно произнесла она. – Однако если у вас есть некий враг, который боится открыто действовать против вас, разве он не способен нанести вам удар таким образом?
– В надежде увидеть, как меня вздернут за убийство Стивена? Что ж, возможно, вы и правы, однако зачем моему недоброжелателю понадобился такой изощренный план? Гораздо проще всадить мне пулю в спину из засады, вроде той, к которой убийца прибегнул сегодня утром. Мне, скажу я вам, не верится, что кто-то, затаивший на меня зло, так сильно Меня боится, что готов на любые ухищрения, лишь бы избежать открытого столкновения со мной. Не все, моя дорогая Памела, относятся ко мне с такой опаской, как вы!
– Но я не… – начала было она, а потом, увидев выражение его глаз, осеклась и с упреком добавила: – Как вы можете ерничать в такой момент?
– Я скорее буду ерничать, как бы неуместно это ни выглядело, чем позволю вам и дальше ломать голову над тем, что произошло, – ответил он. – Вам нужно попытаться выбросить это из головы.
– Не думаю, что мне это когда-либо удастся, – произнесла Памела приглушенным голосом. – Находиться в двух шагах от смерти – это потрясение, которое не так просто забыть. Я также помню, сэр, кому обязана своей жизнью, и если до сих пор я не выразила свою благодарность, то это отгого, что я не нахожу подходящих слов.
– В некоторых странах, дорогая Памела, придерживаются убеждения, что, если человек спасает чью-то жизнь, эта жизнь навсегда принадлежит спасителю. Жаль, что в Англии это не так!
В тоне его сквозила насмешка, так же как и во взгляде, по-прежнему устремленном на нее. Памела слегка зарделась.
– По-моему, вы меня поддразниваете, мистер Хоксуорт, и хотя, несомненно, делаете это с похвальным намерением меня отвлечь, уверяю вас – в этом нет никакой необходимости.
– Мои намерения редко бывают похвальными, – ответил он с улыбкой. – Что касается всего остального я не в силах побороть искушение поддразнить вас, Памела, потому что вы от этого так очаровательно смущаетесь.
Она знала, что это правда. Любой разговор между ними принимал непредсказуемый оборот, и она часто, как сейчас, понятия не имела, что ответить. Ей следовало бы поставить его на место, не позволяя так часто называть ее по имени, но, не говоря уже о том обстоятельстве, что теперь это выглядело бы как неблагодарность, она была уверена, что он не придаст этому никакого значения. Ход ее мыслей был прерван появлением доктора Мередита.
– Что со Стивеном? – вскочила Памела.
– Стивен – на редкость везучий мальчуган, – сказал Мередит. – Каким-то чудом выстрел не вызвал серьезных повреждений, хотя попади пуля всего на дюйм ниже, его бы уже не было в живых. Когда я обрабатывал рану, Стивен на несколько минут пришел в сознание и тут же меня узнал. Меня больше всего беспокоит, как на него подействовали холод и душевное потрясение, но будем надеяться, что несколько дней отдыха, покоя и заботливого ухода окажутся вполне достаточными, чтобы переломить ситуацию. – Он взглянул на Хоксуорта. – Джейсон, нужно поставить в известность леди Таррингтон.
– Я уже отправил ей записку, посчитав, что будет лучше загодя предотвратить шум и суматоху из-за пропажи Памелы и мальчика.
Мередит кивнул и сел в кресло у камина.
– Ужасное происшествие, – произнес он. – Я до сих пор не знаю точно, что произошло, и, если это не слишком сильно расстроит мисс Фрэйн, хотел бы выслушать факты.
Джейсон вкратце изложил их, пока Памела сидела, глядя в огонь и рисуя в своем воображении суматоху, которая наверняка поднялась в поместье при этом известии. Несомненно, леди Таррингтон примчится к Стивену со всех ног, и, хотя Памела знала, что ей не в чем себя упрекнуть, ее вдруг стали одолевать дурные предчувствия. Слишком много всего случилось в это утро, и мысль о встрече с леди Таррингтон не вызывала ничего, кроме страха.
Она едва прислушивалась к тому, о чем говорили Мередит и Хоксуорт, до тех пор, пока ее внимание не привлекли слова Джейсона:
– Боже правый, Оуэн, конечно же меня обвинят! Даже те двое работников, которые почти отказались оставить меня с мальчиком!
Памела вспомнила, как неохотно те подчинились его указанию мчаться за доктором и поднять тревогу. В то время она не поняла значения происходящего, но сейчас все стало слишком очевидно.
– Как они могут быть такими дурнями?! – воскликнула она с гневом и досадой. – Не могут же они считать, что вы, мистер Хоксуорт, стали бы рисковать своей жизнью ради спасения Стивена, если бы стреляли именно вы?
– В объяснение этому они наверняка отыщут какой-то злодейский замысел, – презрительно ответил он. – Вы ведь слышали – тот, что постарше, говорил что-то насчет собаки, которой дали дурную кличку! У меня такая кличка в Таррингтоне последние двадцать пять лет.
– Не вполне незаслуженно в первом случае, – сдержанно прокомментировал Оуэн. – Есть еще поговорка насчет грехов, которые возвращаются к человеку.
– Вы неверно цитируете эту поговорку, милейший Оуэн! – возразил Джейсон. – Проклятия возвращаются к тому, кто проклял. А я скажу, что дети расплачиваются за грехи своих отцов!
Он резко поднялся и подошел к окну. Он стоял, смотрел в окно, крепко сцепив руки за спиной. Памела увидела, как Мередит нахмурился и сжал губы, словно упрекая себя за бестактность.
Молчание длилось пару минут, а потом Джейсон своим обычным тоном заметил:
– Леди Таррингтон не теряла времени даром! Я вижу ее экипаж на аллее. – Он повернулся, и Памела увидела, что, несмотря на насмешливую улыбку, тронувшую губы, взгляд у него остается суровым. – Бьюсь об заклад – до сегодняшнего утра ни один из нас не ожидал увидеть такого!
Она не нашлась, что ответить на это. Послышался хруст гравия под колесами экипажа, фырканье и топот лошадей, а потом настойчивый стук в парадную дверь. Джейсон пошел открывать, доктор Мередит за ним следом. После недолгого раздумья Памела встала и на цыпочках подошла к двери. Чуть приоткрыв ее, она осторожно выглянула.
Обзор был ограничен, однако она разглядела, что Джейсон распахнул парадную дверь, произнес приличествующие моменту слова, а потом в поле зрения появилась леди Таррингтон. Несмотря на спешку, с которой она наверняка отправилась в путь, она была элегантно и тщательно одета, и лишь бледность лица выдавала ее чувства. Она бросила на Джейсона суровый взгляд, никак не отреагировав на его учтивое приветствие, потом повернулась к доктору:
– Что с моим внуком, доктор Мередит? Отведите меня к нему немедленно.
Обменявшись с Джейсоном многозначительным взглядом, Оуэн повел ее вверх по лестнице. Джейсон проводил их взглядом и направился в библиотеку. Он ничем не выдал своей обиды при этом сознательно нанесенном ему оскорблении, но, когда он зашел в комнату, Памела увидела гнев, полыхающий в его глазах.
Джейсон, казалось, забыл о ее присутствии. Он подошел к столу, где стоял серебряный поднос с графином и бокалами, налил себе немного бренди, выпил залпом, потом обернулся и поймал встревоженный взгляд Памелы. Выражение его лица немного смягчилось, он криво усмехнулся.
– Проклятая баба! – воскликнул он и поморщился. – Я позволил-таки ей себя допечь, а ведь думал, что у нее никогда не получится.
– Я нисколько не удивлена вашему гневу, – с возмущением произнесла Памела. – Так обращаться с вами, когда она гостья в вашем доме и в таком огромном долгу перед вами. Это непростительно!
– В том-то все и дело! – заметил он. – Бьюсь об заклад, к тому времени, когда она спустится вниз, она убедит себя, что ничем мне не обязана и что Стивен остался жив лишь для того, чтобы послужить какому-то еще более зловещему замыслу, чем тот, который у меня сорвался сегодня утром.
Памела вздохнула, подумав, что, вероятно, так все и будет, хотя не представляла, посредством каких мыслительных процессов леди Таррингтон придет к этому умозаключению. Последовала короткая пауза, а потом Джейсон презрительным тоном произнес:
– А что же сталось с вездесущим мистером Истли? Мне представлялось, что в столь трагический момент ему следовало бы находиться возле старухи.
– Он уехал вчера рано утром в Стаффордшир навестить свою семью, – сказала Памела. – Насколько мне известно, мистер Истли получил известие о том, что у него отец болен. – Она с любопытством взглянула на Джейсона. – Скажите, почему он вам не нравится?
Тот пожал плечами:
– Я его не знаю, но у меня вызывают сильную неприязнь все сладкоречивые молодые люди, которые кормятся при глупых женщинах. Вы когда-либо знавали учителя, который вел бы себя подобным образом и с которым так обращалась бы его работодательница?
Памела признала, что нет, но из справедливости к Эдварду сочла нужным объяснить, что его отец и леди Таррингтон всю жизнь дружат между собой.
– И Истли не преминул извлечь из этого выгоду! Можно не сомневаться – он свил себе весьма уютное гнездышко, пока находился в Таррингтон-Чейс. – Джейсон помолчал, а потом добавил: – Наверняка ему не составило особого труда снискать ее расположение, поскольку он имеет разительное сходство с ее сыном.
Прежде это никогда не приходило Памеле в голову, но теперь, вспомнив портрет старшего Стивена Таррингтона, она осознала, что это действительно так. Не в этом ли причина привязанности леди Таррингтон к Эдварду?
Дверь отворилась, и Махду молча вошел в комнату. Он поклонился Памеле, но обратился к Джейсону:
– Ничего не обнаружил, сахиб! Никаких признаков того, что кто-то лежал, спрятавшись среди ив, напротив того места, где привязана лодка, и что где-либо за парком стояла на привязи лошадь…
– И об этом мы уже догадались, – мрачно заметил Джейсон. – Так что, скорее всего, этот человек сейчас находится за много миль отсюда либо, что более вероятно, ведет благопристойный образ жизни прямо у нас под носом!
Памела задержала дыхание. Мысль о том, что убийца – некто, известный им, привела ее в ужас. Однако, скорее всего, это было именно так, потому что ни одно покушение на жизнь Стивена не мог совершить человек со стороны.
Звук шагов в холле, голоса леди Таррингтон и доктора заставили ее повернуться к двери с волнением, которое она не сумела подавить. Они вошли в комнату, и ее светлость, игнорируя Джейсона, подошла к Памеле.
– Я в огромном долгу перед вами, мисс Фрэйн, – произнесла она ровным голосом. – Это уже второй случай, когда Стивен обязан вам жизнью. Я немедленно забираю его домой и нисколько не сомневаюсь в том, что вы тоже с радостью вернетесь. Для вас это стало неприятнейшим приключением.
– Миледи, – с нажимом в голосе произнес доктор Мередит, – я настоятельно рекомендую вам воздержаться от перевозки мальчика в настоящий момент! Ему следует остаться здесь, по крайней мере до завтра. А желательно еще на пару дней.
– Я не могу с вами согласиться, – ответила леди Таррингтон. – Путешествие будет недолгим, в моем экипаже хорошие рессоры, простыней и подушек у меня тоже вдоволь. Я намерена доставить внука в собственный дом.
– Это неблагоразумно и не продиктовано необходимостью! – гневно возразил Мередит. – Я обязан предупредить вас, что не собираюсь брать на себя ответственность за тот вред, который может быть причинен ребенку в результате этого.
– Вам и не нужно этого делать, доктор Мередит! Я несу ответственность за Стивена со дня его рождения, и я решаю, что для него лучше.
– Нет никакой необходимости увозить ребенка! – вмешался Джейсон. – Ничто не мешает ему находиться здесь до тех пор, пока доктор Мередит не сочтет это излишним, и вы, сударыня, вольны остаться при нем, если того пожелаете.
– Оставаться здесь? – Леди Торрингтон накинулась на него с такой яростью, как будто он предложил ей нечто в высшей степени оскорбительное. – Я вообще не переступила бы порог вашего дома, если бы не необходимость срочно забрать отсюда своего внука! Я перевезу его в Таррингтон-Чейс, чтобы он находился среди тех, кому я доверяю, а не здесь, не у вас!
– Как вы можете говорить такие вещи? – не сдержалась Памела. – Неужели вы не понимаете, что я ни за что не спасла бы Стивена, не получи я помощи? Мальчик обязан своей жизнью мистеру Хоксуорту, а не мне!
Памела заметила удивленный взгляд Джейсона, изумление и злость в глазах леди Таррингтон и порадовалась тому, что она это сказала. После непродолжительной паузы леди Таррингтон холодно произнесла:
– Вы ведете себя дерзко, мисс Фрэйн! Повторяю – я у вас в долгу, но не нужно злоупотреблять моей благодарностью. В данный момент вы перевозбуждены, и потому я пропущу мимо ушей то, что вы только что сказали. А теперь будьте так добры идемте со мной.
Она повернулась и пошла к двери. Джейсон преградил ей путь.
– Я не причинил мальчику никакого вреда, – произнес он ровным голосом. – К вашему сведению, если уж я бью по врагу, то наношу удар без промаха, и я весьма расположен к ребенку, который был еще в колыбели, когда моя мать покончила с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21