Человек - старый "кэп" Кондерс, пришедший показать ему, какой путь
проделывает кипа листьев краснокрылки в своем медленном движении через
сушильные навесы токи-склада, где он распоряжался. Токи - Большой Ток и
Шорти, так они назвали себя. А вопрос об их настоящих именах вызвал только
недоуменные взгляды и улыбки.
К_р_а_с_н_о_к_р_ы_л_к_а_. Ее лист слегка напоминает крыло. Длинный и
широкий, он вырастает из мясистого стебля, и Большой Ток обрубает листья
своей мотыгой. Цвет листьев - красный с различными оттенками, от алого до
малинового.
- Здесь еще совсем свежие растения, вы можете рассмотреть, - сказал
старик. - Но если оставить их токам, растения будут лежать, пока не
сморщатся, высохнут и станут коричневыми, да. Вот для этого вы, Ран,
здесь. Чтобы было побольше растений. И чтобы защитить этих бедных писунов
от рорков. Если бы не мы, рорки вскоре овладели бы всей планетой и
очистили бы ее, да. О, доброе утро! Мало ли я их стрелял в свое время, а,
Большой Ток?
И Большой Ток, подняв глаза от своих грязных башмаков, сказал:
- О, да, мист кэп, о, да.
Ломар возразил:
- Но зачем, кэп? Я хочу сказать, зачем в них стрелять? Разве они не
безопасны, если не нападать на них первыми?
Нотка недоумения в налитых кровью глазах старика.
- Вы узнаете разницу, - сказал старик. - Вы не первый, кто приходит с
верой в книги, написанные триста лет назад, да. Вы спросите этих парней,
они знают, они вам ответят. Расскажи ему о рорках, Большой Ток. Давай.
Большой Ток перестал чесать под мышками, где белая кожа резко
отличалась по цвету от остальной поверхности тела. Он тут же вздрогнул,
трижды плюнул и погрузил носки ботинок в грязь.
- О да, - сказал он низким голосом. - Мы все умерли бы, если бы люди
не защитили нас от пауков...
- Пауков?
- Так они называют рорков. Давай, Большой Ток, расскажи ему о том,
как ты был мальчиком...
- Да, мист кэп. Когда я был мальчиком, мы жили в доме далеко от
Токитауна. Моя мама пошла занимать огонь, потому что у нас в доме не было
огня. А огонь был далеко. А у мамы маленькие дети. Уже наступила ночь.
Ночью мы должны спать. А когда пришла домой мама с огнем, одного ребенка
мы не нашли. Потому что вокруг кричали крайбэби. А мы не можем сказать,
кто кричит: крайбэби или настоящий ребенок...
Большой Ток продолжал многословно рассказывать свою историю, а Ломар
молчал. Он внезапно представил себе эту дилемму... Как можно отыскать
плачущего ребенка, человеческого ребенка, когда все деревья, кусты и травы
полны маленькими насекомыми - древесным созданиям, чей крик во всем мире
был бы принят за плач ребенка?
- Потому что ребенок только научился ходить. Ночью, когда мы уснули,
он, наверное, вышел из дома. Мы и искали, и звали. А потом услышали... ух!
Лицо его исказилось от страха. Шорти задрожал. Кондерс посмотрел на
Ломара, который спросил:
- Что услышали?
- Услышали _п_а_у_к_а_. Близко. Он кричал: "Рорк, рорк!" И мы знали,
что это паук, потому что он роркал. Мы убежали в дом, а на следующий день
снова искали и нашли немного крови тут, немного крови там. Но мы не нашли
ребенка. Паук взял его и съел. Да.
Наступило молчание. Ломар почувствовал озноб. С трудом верилось, что
это не сказка. Кондерс сказал так же спокойно, как будто обсуждал утреннее
меню или будто они были одни:
- Вот вам и _т_о_к_и_. Убегают от страха и оставляют ребенка на
милость рорка. Глупые, трусливые, бесполезные писуны, вот кто они такие.
Конечно, девушки, да...
Кондерс заржал.
- Вы скоро испытаете это с одной из токских девушек, я думаю, -
сказал он. - Они не упираются, вовсе нет. Все наши молодые люди имеют их,
да. За деньги, украшения или просто для развлечения они согласны на все.
О, я знаю это - доброго утра! Я перепробовал их сотни. И я здесь не самый
проворный, да. - Его покрасневшие глаза оглядели Ломара, как бы бросая
вызов, губы кривились.
Ломара в данный момент не занимала мысль о девушке, такой же, как эти
- Большой Ток и Шорти. Конечно, эта мысль имела определенный академический
интерес, и на будущее отказываться от нее не стоило.
Неохотно в своей постели в комнате здания У-образной формы
(Гильд-станция имела множество помещений, так как была рассчитана на
гораздо большее количество персонала) он перешел к более срочным местным
задачам. Мысль его вернулась к замечанию второго офицера Арлана о
возможности отыскать заменитель или синтетическую форму экстракта
краснокрылки... не очень реалистическое замечание. Впрочем, Арлан всего
лишь беседовал.
Разве в наши дни хоть в какой-то области делаются открытия?
Никогда... или почти никогда. Никто не ищет ничего нового, никто даже и не
пытался. Никто не хочет беспокойства. Если так будет продолжаться,
возможно, все человечество придет к тому, к чему пришли токи.
Прирученные токи... заброшенные здесь, на клочке территории наверху
континента. Бродящие по Северному Токленду, земле токов, собирающие
краснокрылку, перетаскивающие кипы растений к своим зловонным лачугам,
здесь обрубающие листья и отдающие их гильдсменам взамен на расписки, за
которые можно купить изношенную одежду или недоброкачественные продукты со
складов Станции. Выращивающие жалкие посевы. Действующие как самая дешевая
рабочая сила на Станции и у ее персонала. Замешивающие горшки токирота и
пожирающие его, не дожидаясь, пока он перебродит полностью... Пьянство,
драки, оргаистические сношения. Лежащие целыми днями и спящие.
Развратничающие. Дремлющие на солнце.
- Болен. Да. Болен. Болен. Не могу сегодня работать. Болен...
Казалось, его задание провалилось еще до того, как он начал его
выполнять.
Стоя на покрытой высохшей травой площадке у навесов, охватываемый
тяжелым мускусным запахом, время от времени отбрасываемым соленым морским
ветром, Ломар сделал первую попытку.
- Послушайте... Почему бы вам не приносить больший груз краснокрылки,
а, токи?
- Не можем, мист Ран. Слишком тяжело.
- Да, но слушайте дальше. Вы видите эту краснокрылку. Вытаскиваете ее
вместе с корнями. Грузите. Тащите ее сюда; затем обрубаете корень,
стебель. И продаете лишь листья. Ну, неужели не ясно? Если вы обрубите
корни и стебель на месте, вы сможете принести гораздо больше листьев.
Тупые взгляды, почесывание.
- Понимаете... половина вашей работы, может, и больше уходит на
перетаскивание корней и стеблей, именно тех частей растения, которые нам
не нужны. Зачем же их тащить? Если вы будете поступать по-моему, то
принесете груз, который весь пользуется спросом. Не делая большой работы,
вы сможете получить больше денег... понятно?
Нет, им не было понятно. Так всегда делали. Так нужно делать.
По-другому никогда не делали. Делают так, как делают. Не делают так, как
не делают. В этом токи. Но... Но _н_у_ж_н_ы _л_и _с_а_м_и _т_о_к_и_?
Офицер по торговле сидел в свей конторе, глядя на бутылку,
поставленную точно в центре стола. Утро прошло только наполовину. Он
провел час перед зеркалом, ухаживая за своими длинными рыжими усами. Когда
вошел Ломар, Релдон медленно оторвал взгляд от бутылки. На его длинном
бледном лице начала расплываться широкая улыбка.
- Релдон! Я...
- Посмотрим, что эти дьяволы прислали мне в подарок, - сказал Релдон.
- Выпьем. - Он уперся ладонями в стол, собираясь подняться, но Ломар
попросил его не вставать.
- Релдон, я пришел, чтобы сказать вам...
- Скажете - за выпивкой. Поверьте, тогда я расслышу гораздо лучше. -
На светло-коричневой стене наклонно висела единственная фотокарточка.
Молодые люди в мундирах. Класс Релдона в Академии. Фотография покрыта
пылью. Кроме нее, в комнате ничего не было: ни семейных портретов, ни
картин, ни сувениров, ни катушек с записями - ничего, кроме бутылки на
столе.
- Спасибо, спасибо, для меня слишком рано. Меня занимает вопрос,
который...
Улыбка Релдона увяла.
- Для меня это _н_е _с_л_и_ш_к_о_м_ рано. Если только есть законный
повод. В одиночку действительно пить рановато. Поэтому я и ждал. Но в
компании почему бы не выпить? А? Конечно.
Во время разговора его бледные руки с выступающими синими венами
дергались. Лицо Ломара выразило неохотное согласие, Релдон подпрыгнул и
так резко открыл стенной шкаф с надписью "Особой важности", что стоявшие
там стаканы зазвенели.
- Смерть роркам! - приветливо сказал Релдон. Он налил себе немного,
вопросительно взглянул на Ломара, налил еще... - И смерть роркам!
- А что такое эти рорки? - Ломар осторожно пригубил. Жидкость в
стакане оказалась крепкой.
Лицо Релдона исказилось:
- Вы никогда их не видели?
- А вы?
Размахивая стаканом, Релдон выпятил губы.
- Да. Ужасные создания. Кончайте свою порцию. Выпьем еще?
Но Ран не хотел.
- Нет, я хочу рассказать вам о своей идее... - слова выходили с
трудом. - Токи... напрасный труд... напрасно затраченное время...
невозможность внести в их работу даже незначительные изменения...
- Послушайте. Нужны ли вам токи? Зачем они нам?
Релдон косо взглянул на него, необычная мысль с трудом доходила до
него.
- Но, во имя ада, кто же будет собирать эти вонючие мускусные семена?
Сверкая глазами, облизывая губы, Ломар положил руку на плечо своего
собеседника.
- Будем выращивать их! - Вот оно! Слово сказано. - Высаживать их и
выращивать! В качестве эксперимента, но это делалось. И об этом написано в
старых книгах. Перед Первой войной около пяти квадратных километров здесь
были засажены краснокрылкой. Вы разве этого не знали?
- Ммм. Нет. Не знал. Кончайте вашу...
Но Ломар пытался убедить его. Разве он не видит? Разве Релдон не
понимает? Гильдия хочет, чтобы производство краснокрылки возросло - и вот
путь для этого. Правда, тут нет под рукой агротехнического оборудования -
н_о _е_г_о _м_о_ж_н_о _и _с_д_е_л_а_т_ь_!
- Сделать? - похоже, Релдон никогда не слышал этого слова. - Как это
сделать?
- Импровизированно. Взять, например, эти скиммеры...
Скиммеры. Выражение слабого интереса совершенно исчезло с лица
Релдона. Скиммеры. Не его дело. Это дело инженера. Чопорный Мантон,
сумасшедший, который который всегда боится за свои скиммеры... Повидайтесь
с ним. Это не касается Релдона. Скиммеры.
- Не касается? Черт побери! Вы ведь торговец. Разве здесь ведется
торговля чем-нибудь, кроме краснокрылки? Директорат приказывает увеличить
ее производство...
Длинные, бледные пальцы Релдона, слегка дрожа - три порции спиртного
восстановили его равновесие, - ласкали извивы усов. Он, казалось, в этих
извивах обретал уверенность.
- Ну, видите ли, мой мальчик. Гильдия. Директорат. Их приказы. Ммм.
Ну, да. Но вы забываете. Эти приказы обращены к вам. Они не обращены ко
мне. Я не хочу этим заниматься. Что я и делаю. О, и этого много. Очень
много. Но я успеваю вовремя ко дню прилета Ку-корабля.
Вы энтузиаст. Это необычно. Это очень необычно. Люди сегодня не
энтузиасты. Что поделаешь? Три галактические войны. Я на десять -
двенадцать лет старше вас. И единственная вещь, которая внушает мне каплю
энтузиазма, вот это, - он коснулся бутылки рукой, - а иногда, - он указал
на низ живота, - вот это. Но большей частью _э_т_о_. В мире нет ничего,
нет ничего, из-за чего стоило бы волноваться. Итак, мм... итак... - Он
поглядел на Ломара, помигал. Облизал губы. Подвигал руками. Потом какая-то
мысль пришла ему в голову - одна из немногих, которых он не избегал. -
Смерть роркам!
Длинный ангар, где находились двадцать станционных скиммеров, мог
легко вместить и двести. Очевидно, использовались они крайне редко. Да и
для чего? Для разведки? Для добычи? Но кто и когда чем-нибудь
интересовался. Десять машин, находившихся на консервации, вообще сняты с
гусениц. Еще пять разобраны к тому моменту, когда Ломар, сердитый и
раздраженный, вошел внутрь.
Вымазанные маслом токи медленно протирали детали скиммеров под
холодным взглядом инженера в накрахмаленном мундире, из-за которого он и
получил свое прозвище Старчи [старчи (англ.) - чопорный, накрахмаленный].
Остальные пять скиммеров стояли, сверкая чистотой. Работа над ними уже
окончена. Каждый из них выделял, казалось, запах крепких специфических
духов, которыми инженер растирал свое упитанное тело.
Отлет Ку-корабля несколько уменьшил обычную озабоченность Мантона...
Он больше не бродил вокруг скиммеров, что-то бормоча. _С_н_а_ч_а_л_а_...
в_ы_п_ь_ю_... _п_о_т_о_м_... _с_я_д_у _н_а _б_о_р_т_...
о_с_м_о_т_р_ю_с_ь_... _п_р_о_е_д_у_с_ь_... _п_о_т_о_м_... _н_у_...
н_у_... Он лишь слегка повернул голову к вошедшему Ломару. Через несколько
месяцев он настолько расслабится, что начнет улыбаться... Лишь один раз в
истории случилось так, что Ку-корабль, взлетев, приземлился вновь.
Повторение этого не исключено. Мантон не чувствовал себя в безопасности.
День за днем и месяц за месяцем он будет становиться все более
беззаботным... пока стрелки пятилетнего циферблата часов не дойдут до
половины... а потом, месяц за месяцем и день за днем, он снова будет
погружаться в страх и озабоченность. Никто не знал, чего стоили ему
Ку-дни, об этом можно было только догадываться. И никто не догадывался,
кого он опасается и кто, по его мнению, мог бы завлечь его на борт и
привести к пугающему концу.
Он осмотрел Ломара, как непосредственную опасность, потом вернулся к
наблюдению за чисткой машин. Тело его не расслабилось, мундир, так не
соответствующий помещению ангара, не морщился. Он без всякого выражения
выслушал изложение планов Ломара. Без выражения. Без комментариев.
Нетерпеливый, раздраженный, Ломар после короткого молчания спросил:
- Ну, что вы скажете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20