Заглянув внутрь, он увидел коротышку, стоявшего на коленях возле Дарии и рассматривавшего ее. Потом, не спуская с нее глаз, тот поднял грязное одеяло.
Вдруг перед мысленным взором Роланда встал граф Клэр, запустивший руку девушке под юбку. А теперь и этот мужлан пожирал ее глазами, и его рука двигалась к ее груди… Роланд не мог этого стерпеть. Согнувшись в три погибели, он залез в пещеру тихо, как летучая мышь, охотящаяся по ночам. Разбойник не заметил его появления. От костра, разложенного похитителями, шел удушливый дым, и Роланд поперхнулся им и закашлялся.
Мужчина быстро повернулся, и Роланд набросился на него. По счастью, он был выше и сильнее, и его пальцы сжали горло врага мертвой хваткой. Разбойник издал булькающий звук, его лицо потемнело, а глаза вылезли из орбит. Роланд, одержимый яростью, продолжал душить его, пока не услышал шепот Дарии:
— Не надо, Роланд, не убивай его. Тяжело дыша, он отпустил горло коротышки.
— С тобой все в порядке?
— Вроде бы да. Они схватили меня, когда я собиралась идти назад. Тот громила ударил меня кулаком по голове. — Девушка покачала головой, как бы проверяя, цела ли она. — Да, я буду жить, но нам лучше уйти отсюда, пока он не вернулся.
Но Роланд хотел убить негодяя. Дария поняла его намерение и быстро сказала:
— Я боюсь.
— Со мной ты в безопасности. Я не оставлю этого мерзавца в живых, потому что он погонится за нами и схватит тебя снова.
Она согласилась с ним, хотя мысль об убийстве была ей ненавистна. Роланд добавил:
— Подойди к выходу из пещеры и следи за мной. Не оглядывайся на этого негодяя. Поняла?
Дария молча кивнула. Несколько минут они оба смотрели на огонь, потом Роланд поднялся и вышел.
Роланд ждал, пока у него не затекли ноги. Тогда он попрыгал, похлопал себя по ляжкам, выругал дождь, но не сдвинулся с места.
Наконец он услышал шаги великана по мокрой траве. Мирддин что-то бормотал себе под нос и казался очень довольным. Роланд держал наготове кинжал.
Разбойник остановился, понюхал воздух и издал угрожающий боевой клич, от которого Роланд вздрогнул, выдав тем самым свое присутствие.
— Ублюдок! Шлюхин сын! — Мирддин бросился на него, размахивая тяжелым луком. Мужчина был гораздо сильнее Роланда, но тот более умело обращался с оружием. Роланд оступился на скользкой земле и упал, но быстро перекатился на бок и вскочил на ноги, услышав, как лук ударился о камень рядом с тем местом, где только что была его голова. Мирддин выпрямился. На сей раз у него в руке блеснул нож.
Надо было остаться с Дарией, мелькнуло в голове Роланда, когда он вцепился в горло врага.
Он был слишком самонадеян, слишком уверен в себе, и вот теперь им суждено умереть. Какой же он дурак!
Великан прижимал его к блестящим от дождя валунам, поигрывая ножом. На его лице блуждала широкая ухмылка.
Роланд не спускал с него глаз и в тот момент, когда Мирддин приготовился метнуть в него нож, отклонился в сторону. Нож просвистел в воздухе, ударился о скалу и отскочил от нее рикошетом. Мирддин в ярости прыгнул на спину молодого человека.
Огромные ручищи сомкнулись на горле Роланда, и его на мгновение охватила паника, но он овладел собой и медленно занес кинжал. Но он знал, что уже поздно… слишком поздно. О Господи, он не хотел умирать…
Вдруг сквозь пелену дождя, застилавшую ему глаза, он увидел Дарию. Девушка размахнулась и ударила Мирддина по голове большим камнем. Великан отпустил Роланда, взглянул на Дарию и с тяжелым вздохом свалился в лужу.
Девушка опустилась на колени возле Роланда.
— Роланд, как ты? О, твое горло! Ты можешь говорить?
— Нормально, — ответил он сиплым голосом, потирая горло и вращая головой. Он оказался на волосок от гибели и своим спасением был обязан женщине. Женщине, к которой относился как к лошади или домашнему скарбу. Роланд взглянул на ее лицо, белое и отмытое дождем от грязи.
— Спасибо, — прохрипел он. — А теперь давай покинем это место.
Они ехали в самое сердце Черных гор, в долину Афон-Хондду.
— Как здесь пустынно, — прошептала Дария, испытывая трепет перед величием природы.
Роланд просто кивнул: он так устал, что едва мог о чем-нибудь думать.
— Подожди, пока мы приедем в Лантонское аббатство. Оно было основано сто пятьдесят лет назад лордом Херфордом, но монахи не захотели жить в такой глуши и, как они выражались, «петь с волками», и переселились в Глучестер. Но там остались несколько закаленных монахов, которым нравится эта дикая местность. Они приютят нас, и мы переночуем сегодня в тепле.
Для Дарии это звучало как сказка.
Настоятель встретил их возле маленькой церквушки и, услышав, что джентльмену и его младшему брату требуется кров, предложил келью в монастыре. Архитектура его была столь же аскетичной и строгой, как и окружающая природа. Дария дрожала от холода, ступая по пятам вслед за Роландом. Настоятель привел их в холодный зал с голыми стенами, где трапезничали двадцать монахов, не покинувших монастырские стены. Но в этот поздний час зал был пуст — монахи находились на вечерней молитве. Роланд почувствовал облегчение: даже монахи, давно не видевшие людей, могли разглядеть в его спутнике женщину, и это бы вызвало ненужные вопросы.
Маленький монах подал им жидкий суп с несколькими кусками черного хлеба и удалился. Настоятель тоже ушел, не проявляя к ним больше интереса. Еда показалась голодной девушке пищей богов. Она молча съела все, что ей дали.
— У нас будет настоящая постель? — спросила она.
— Скорее всего просто матрац, набитый соломой, но зато сухой.
Так и оказалось. У них была одна свеча, которую им дал тот же монах. В келье стояла узкая кровать с двумя одеялами.
— Этот соломенный тюфяк выглядит чертовски неуютно. Но здесь есть одеяла, так что мы не замерзнем.
— Мы?
— Да, — сказал он рассеянно, стягивая сапоги. И повторил:
— Да. Неужели тебя оскорбляет то, что ты должна спать рядом со мной? Я тебя не понимаю: ты ведь спала так последние две ночи.
Дария промолчала. На самом деле она была в восторге оттого, что будет спать рядом с ним в постели. Это совсем не то, что в лесу или в пещере.
— Я не против, Роланд, честное слово.
— Не бойся, Дария. Я так устал, что не посмотрел бы на самую красивую женщину во всем Уэльсе. А тебе бы следовало возражать. Ты — леди и девственница. С твоей стороны было бы проявлением скромности, если бы ты стала протестовать. Но это не важно. Забирайся под одеяло. Мы завтра рано уезжаем.
Она усмехнулась и легла спать в одной рубашке, по счастью, сухой. Когда он лег рядом и загасил свечу, Дария не пошевельнулась. Но солома впивалась в ее тело, и она заерзала, стараясь найти более удобное положение. Через несколько минут Роланд сказал:
— Дария, прижмись ко мне, я замерз. Девушка придвинулась ближе, положив голову ему на плечо. Он обнял ее, и она со вздохом прильнула к нему. Ей было так хорошо.
Роланд нахмурился. Он ценил ее доверие, но ей не стоило так открыто проявлять его. Неужто она и впрямь считает его совершенно бесчувственным?
— Не забывай, что ты не мой младший брат, — сказал он. — И прекрати елозить. Она улыбнулась.
— Мне тоже холодно.
Он проснулся от ее крика. Роланд стряхнул сон и слегка похлопал девушку по щекам.
— Проснись, Дария.
Она резко пробудилась и села на кровати, тяжело дыша.
— О!
— Все хорошо. Тише.
— Мне было так страшно. Этот гигант Мирддин касался меня и… — девушка осеклась.
— Ты теперь в безопасности, — успокоил он снова. — Никто тебя не тронет. — Его правая рука методично гладила ее спину. — Я защищу тебя.
Наступила полночь, в комнате было темно, и Дария высказала свою обиду.
— Ты разговариваешь со мной, как с ребенком, Роланд, но я не ребенок. Конечно, ты защитишь меня. Ты должен доставить меня целой и невредимой, иначе мой дядюшка ничего тебе не заплатит.
— Совершенно верно.
— Я — богатая наследница. Я дам тебе деньги, чтобы ты не отвозил меня дяде.
— Не будь дурой, Дария. Ты не имеешь доступа к своему наследству. Все в руках Дэймона Лемарка. Подчинись своему опекуну. Ты должна быть возвращена домой живой и невинной.
Черт бы побрал его глупый язык! Может быть, ей будет неудобно расспрашивать его? Может быть, она не обратила внимания на его слова? Может быть…
Она отреагировала мгновенно:
— Невинной? Какое это имеет значение?
— Никакого. Я просто оговорился. Спи. Но девушка не унималась:
— Ты хочешь сказать, что дяде нужна моя девственность? Так же, как графу Клэру?
— Спи.
Дария ударила его кулачком в живот, и он вскрикнул. Затем схватил ее за руки и повернул к себе. В темноте Роланд не мог разглядеть ее лица, но ощущал ее теплое дыхание.
— Я сказал спи, Дария.
— Но ты должен ответить…
— Значит, ты мне не подчиняешься, так?
— Скажи мне, — настаивала она, дотрагиваясь до его носа своим. — Мой дядя не примет меня обратно, если я потеряю невинность?
— Да. Он хочет, чтобы я вернул ему тебя девственной. Такой, какой ты вышла из утробы матери. Теперь удовлетворена?
Она раздумывала над его словами и молчала. Не зная Дарию хорошенько, Роланд почувствовал облегчение от ее молчания. Он снова повернулся на спину, прижав девушку к себе.
— Спи, Дария.
— Хорошо, Роланд, — проговорила Дария. Что сделает ее дядя Дэймон, если она вернется не девственной?
Глава 6
На следующее утро, когда они покидали монастырь, Роланд сунул в ладонь настоятеля золотую монету. Старик с удивлением посмотрел на Роланда, а потом проводил их за ворота с пространным благословением.
Дождя не было, и Дария дышала полной грудью.
— Как пахнет зеленью! — восторженно воскликнула она.
— Bore da, — сказал Роланд.
Девушка положила подбородок ему на плечо.
— Что ты сказал?
— Это хорошее утро. Повтори, Она повторила. Их урок продолжался, пока Роланд не остановил Кэнтора перед журчащим ручейком. Они находились высоко в горах, в долине реки Уай, и воздух там был прохладным, а небо светло-голубым.
— Скоро мы будем в Райадере. Мне сказали, что там есть рынок, так что мы сможем купить немного еды.
— Я все еще твой брат? Роланд кивнул.
— Не поднимай головы. Ты, на мой взгляд, совсем не похожа на маленького оборванца. — Она улыбнулась его словам, которые сочла за комплимент, а он добавил:
— Мне больше не хочется драться с мужчинами, которые не прочь позабавиться с тобой.
Райадер оказался сонным городком, по мнению Дарии, больше английским, чем уэльсским. На базаре было много овец и мало людей. Товара осталось немного, так как большая часть уже была распродана утром. Роланд купил хлеба, сыра и несколько яблок. К ним никто не подходил, и никто особенно ими не интересовался.
— Мы для них чужие, — объяснил Роланд Дарии. — Не важно, что мы — валлийцы, мы не местные, и только это имеет значение.
Она слушала, как Роланд говорит по-валлийски, поражаясь легкости, с которой он произносил трудные звуки. Он казался очень довольным.
Они съели свою полуденную трапезу на берегу реки Уай, среди диких трав и вереска. Путники наслаждались красотой и благоуханием природы.
— Эта земля прекрасна, как редкий самородок, — сказал Роланд, надкусив яблоко. — Когда нет дождя, невозможно оторвать глаз от этих красок… Это необыкновенные краски. Взгляни, Дария, какая зелень в долине Уай — мягкая, как бархат, и такая же яркая.
— Куда мы едем, Роланд?
— Сначала в Рексем, затем в крепость лорда Ричарда де Авенеля в Кроуленд. Это на границе Уэльса с Честером.
Она кивнула.
— Сколько мы там пробудем?
— Недолго. — Увидев, что Дария собирается расспрашивать его, Роланд быстро произнес валлийское слово «menyw» и дотронулся кончиками пальцев до подбородка.
Дария повторила это слово — женщина, — затем спросила:
— А как будет жена? Роланд пожал плечами и смерил ее долгим взглядом:
— Gwrang.
Она произнесла это слово несколько раз. Кто знает, может быть, оно и пригодится ей. Роланд снова погрузился в молчание. Остаток дня он казался каким-то отрешенным.
Они провели ночь под сводом неглубокой пещеры. Дождя, к счастью, не было.
— Что тревожит тебя, Роланд? — обратилась Дария к нему на следующее утро.
— Ничего, — отрезал он. — Завтра мы прибудем в Рексем.
Они ехали по склону горы, на вершине которой стояла крепость, такая древняя, что Дарии показалось, будто она была построена еще в незапамятные времена. Под ними в лесистых долинах блестела река, и беглецы увидели три водопада. Это было великолепно, и Дария наслаждалась свободой, которой у нее никогда раньше не было.
Но Роланд выглядел озабоченным.
— Расскажи мне о своей семье, Роланд.
— У меня есть брат, граф Блэкхит. Он не любит меня, никогда не одобрял моего поведения. Но тебе не придется с ним встречаться. У нас в семье так много дядюшек, теток и кузенов, что я не могу вспомнить даже их имена. Наши мужчины отважны, а женщины плодовиты.
Он снова замолчал.
— Почему я тебе не нравлюсь?
Роланд резко повернулся в седле и посмотрел на нее.
— С чего ты взяла?
— Ты не хочешь разговаривать со мной.
Он только передернул плечами и пустил Кэнтора рысью.
— А когда ты снисходишь до разговора со мной, твои слова бывают резкими.
— Я взвешиваю свои слова, — парировал он, и ей пришлось согласиться с ним.
Роланд остановился засветло, просто сказав:
— Кэнтор устал.
Но больше всех устал, как видно, Роланд, потому что он заснул еще до того, как луна показалась на ясном уэльском небе. Дария лежала рядом с ним, приподнявшись на локте. Его дыхание было ровным и глубоким. Она смотрела на его лицо. Сейчас, когда все треволнения отступили, Роланд выглядел очень молодо. Девушка осторожно дотронулась до его щеки, провела пальцами вдоль челюсти к квадратному подбородку. На нем была черная щетина, и она с улыбкой подумала, такие же ли черные волосы у него на теле. Ей доставляло огромное удовольствие разглядывать его. Его брови были дугообразными и черными, как смертный грех. Дарии захотелось смахнуть прядь смоляных волос с его лба, но она побоялась разбудить его. Ей нравилась даже срорма его ушей.
Наконец она уснула, свернувшись клубком возле него.
Дария внезапно пробудилась и села.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36