— Чтобы вы убирались к дьяволу, — медленно произнесла она, делая ударение на каждом слове. Она видела, как у него окаменело лицо и сжались челюсти. — Если я захочу остаться лордом Гарри и носить брюки, — продолжала она, — я не стану спрашивать разрешения ни у вас, ни у кого другого. Никто не давал вам власти надо мной. Я буду делать то, что сочту нужным. — Она нахмурилась и положила голову на стиснутые руки. — Возможно, я выразилась слишком нелицеприятно и обидела вас. Как вы сказали, «мы еще не были близки, а уже ссоримся». Я не хочу ссориться с вами, но и не могу позволить вам вмешиваться в мои дела. Я не хочу, чтобы вы делали все по-своему. Дэмиан был моим братом, и мой долг перед ним — выяснить правду. И я не оставлю попыток этого добиться.— Чёрт знает что! — воскликнул он, взъерошивая волосы. — Уму непостижимо. Не зря мне казалось, что вы всегда старались перебороть меня. Но в данном случае я буду тверд. Я не позволю вам больше появляться в обществе в облике лорда Гарри. Это то, что я могу предотвратить, и я не допущу этого. Лорда Гарри больше нет. Он изгнан из Лондона, этот юный джентльмен. Мы с вами должны найти общий язык, нужно придумать что-то другое. Вы согласны?— Я подумаю. Это все, что я могу пока обещать. Оставим эти разговоры. Вы можете подойти и поцеловать меня, Джейсон? Может быть, тогда моя голова станет яснее.Он взглянул на ее бледное лицо, юное, невинное и очень кроткое, со светлыми локонами по бокам. Она внимательно следила за ним и ждала от него ответа. Он быстро привлек ее к себе, и она почувствовала его теплое дыхание на лице.— Не надо сжимать губы, — прошептал он, приникая к ее рту. Она послушалась и в ту же секунду потеряла голову.— Ой, как приятно. А еще нельзя?— Можно, если вы обещаете впредь не делать ничего, не посоветовавшись со мной.Озадаченная таким ответом, она замолчала. «Нужно было целовать ее крепче и дольше, — пожалел он о своих словах, — чтобы пробудить в ней страсть и не дать опомниться. А теперь уже поздно — ее смышленая головка заработала на полной скорости».На всякий случай он решил попробовать использовать свой авторитет, хотя почти не сомневался, что снова вызовет у нее раздражение.— Я спас вас, Генриетта, спас нас обоих от скандала. Мы могли попасть в лапы сплетников, и уж тогда все очень быстро узнали бы, как молодая леди из порядочной семьи устроила этот спектакль и вызвала меня на дуэль. Вы не считаете, что после такого финала нужно отдать мне должное? Разве я плохо уладил наши дела?— Я жива, и уже одно это хорошо. А насчет всего остального — не знаю. Пока мне не остается ничего другого, как положиться на ваши слова. Но, увы, это только слова! Может быть, вашей сестры не существует на свете.Он засмеялся, потрепал ее по волосам и притянул к себе с такой силой, что она запищала.— Вы должны подчиняться мне, Хэтти. Я намерен жениться на вас. Полагаю, что, после того как я видел вас обнаженной и рассмотрел каждый дюйм вашего восхитительного тела, это мой долг. В конце концов, я находился несколько дней наедине с вами, и вы носили мою ночную рубашку. Для честного и порядочного мужчины нет другого выхода. Я достаточно молод и сейчас я снова влюблен.После этих слов он получил то, что и ожидал. Она толкнула его в грудь, а затем уперлась кулаками ему в живот. Видя, что ему не больно, она проделала то же самое еще раз. И все равно он только смеялся, потому что ей еще не хватало сил, чтобы достичь цели.— А может быть, я не захочу выходить за вас замуж. Я ведь совсем не знаю вас. Вы так долго были в моих глазах негодяем. Может быть, на том балу у Рэнлигов я разглядела в вас только частичку. Может быть, это был единственный вечер, когда я была очарована вами. С виду вы очень милы, ничего не скажешь, и целоваться с вами очень приятно. Но это еще ничего не значит, потому что я не знаю, как это выглядит с другими. Ведь до вас я ни с кем не целовалась. И вообще я не знаю, есть ли у вас какие-нибудь таланты и достоинства или вы просто тролль…Она не успела договорить, потому что он закрыл ей рот поцелуем.— Ах да, я упустила из виду одну вещь, ваша светлость, — сказала она, когда он отпустил ее. — Я не позволю вам снисходительно обращаться со мной. Вы знаете, что я могу объявить всему миру? Не догадываетесь? Я скажу, что замечательный маркиз де Оберлон, знаменитый светский лев, который непринужденно шутит, смеется и очаровывает всех подряд, — злой рыцарь. Я расскажу всем, что он дрался на дуэли с девушкой. Страшно подумать, что будет тогда с вашей репутацией. Станет ли с вами после этого кто-нибудь разговаривать?— Вы очень изобретательны, — сказал он, поглаживая ее по белой шейке. — А что, если я сейчас возьму да слегка придавлю вас? Будете хныкать? Будете называть меня жестоким и…— Я скорее умру, чем позволю себе хныкать, — сказала она, осторожно прикасаясь кончиком пальца к его губам, подбородку и носу. — Вот так, «отличный парень».— А вы упорная девушка, Генриетта. У вас железная воля.Вероятно, можно было пригрозить ей чем-нибудь более суровым, но он понимал, что это тоже не принесло бы пользы. Скорее всего она бы только посмеялась над ним. Нет, угрозами ее не возьмешь, и вообще бессмысленно сейчас требовать от нее полного подчинения. Может быть, в будущем он и захочет этого, но пока лучше забыть об этом, потому что нетрудно представить, что его ждет. «Жизнь — удивительная штука, — думал он, целуя ее в ухо, — никогда не знаешь, что она приготовит тебе. Четыре дня назад у меня и в мыслях не было подобных забот». Женитьба, которую он сегодня шутя обсуждал с ней, была для него вопросом решенным. Он любил эту девушку.Когда он поднял на нее глаза, все его мысли были написаны у него на лице. Она оттопырила нижнюю губу и высунула язык. Он уставился на ее язык и губу. Если бы он только мог дать волю своим чувствам! Он так хотел, чтобы она сейчас принадлежала ему, чтобы он мог покрыть ее с головы до ног ласками и поцелуями.— Черт побери, мне лучше уйти. — Он мягко опустил ее на подушку. — Вы понимаете, что я имею в виду, Хэтти. Есть вещи, о которых джентльмен не должен говорить молодым леди. Я не рискну обсуждать их с вами, иначе мне придется вызвать себя на дуэль. Сейчас я пришлю вам Милли. А пока отдохните. Я, кажется, не в силах оторваться от вас. Все это очень странно, но это так.— Я знаю, — сказала она, — знаю. Глава 30 Пока он осторожно снимал одежду и повязку, Хэтти скрежетала зубами, превозмогая боль. Рана закрылась и, судя по здоровой розовой коже по краям, заживала неплохо. Правда, черные нитки выглядели неопрятно, но с этим ничего нельзя было поделать. «Похудела», — подумал маркиз, обмывая ей бок теплой мыльной водой. Не желая смущать ее и создавать искушение для себя, он приподнял на ней край рубашки только до половины груди и прикрыл простыней нижнюю часть тела. Когда мягкая влажная материя прикасалась к ее коже, она вздрагивала.Он остановил руку возле ложбинки на животе.— Вы прекрасны. Даже доктор не может удержаться, чтобы не сказать это. Но ваш отец может подумать, что Алисия морила вас голодом. Вам нужно хорошенько есть, Хэтти. Я надеюсь, мы с вами доживем до того дня, когда вы обрастете жирком. Бог мой, какое же у вас белое и нежное тело! Ох, простите! Я поступаю неприлично. Я же ваш доктор. У меня не должно быть никаких мыслей, кроме раны. Ну вот, рана зарубцевалась. Нитки вам удалит Милли, когда вернетесь домой.Она молчала как каменная. Почувствовав, как напряглись мышцы у него под рукой, он робко отодвинулся. Потом вытер ее мягким льняным полотенцем и потянулся за порошком базилика.— Я чувствую себя ужасно неловко, — сказала она, после того как он припудрил рану.Он посмотрел на ее лицо, ожидая увидеть румянец смущения, и слегка опешил, когда встретился с ее испытующим взглядом. Что означал этот взгляд? У нее были какие-то чувства к нему, несмотря на остававшуюся боль в боку? Ей нравилось, что он прикасался к ее телу? О небо! Он тоже получал от этого удовольствие.Он хлопотал над ней, как священник над купелью с младенцем. В какой-то момент ему не хватило сноровки, и льняная ткань в его руке скользнула от ребер к поясу. На лбу у него выступила испарина. Он был уверен, что причинил ей боль. Обругав себя неуклюжим медведем, он принялся поправлять повязку.— Вы действительно собираетесь жениться на мне? — спросила она, глядя ему прямо в глаза.— Да, — ответил он. — Я обязан это сделать. Я позволил себе больше, чем положено. Любой благородный мужчина — а я отношусь к таковым, — имея дело с неискушенной девушкой, должен как можно скорее вести ее к алтарю.— Но вы не спрашиваете меня, хочу ли я этого. Может быть, мне необходимо поближе познакомиться с вами.Она пристально наблюдала за ним, ожидая ответа, пока он натягивал на нее ночную рубашку.— Я не сомневаюсь, что вы и так уже все знаете. Вы улыбались мне и просили, чтобы я целовал вас. И я вполне доволен, что вам нравятся мои ласки. Скоро вы вернетесь домой. Ваша рана еще поболит немного. Но я думаю, Милли окружит вас своей заботой следующую неделю. Вы говорите, что вам хочется поближе познакомиться со мной? Вам хочется посмотреть, насколько я обходителен, умею ли я красиво выражаться и услаждать ваши ушки лестью? Вам непременно нужно слышать о том, какие у вас прекрасные брови или что-то в этом роде?— А они действительно прекрасные? Вы так считаете?— Что я считаю?— Вам в самом деле нравятся мои брови?Он заморгал, прошелся три раза взад и вперед вдоль кровати и, криво усмехнувшись, направился к двери.Внезапно она почувствовала страшную усталость. Как и прежде, она не могла понять, откуда исходит эта ненавистная слабость, которую она не в силах побороть.Сон, подобно паутине, опутывал ее мысли. «Пусть он не думает, что я такая же, как большинство женщин». Она не была и не будет хрупкой, податливой и беспомощной, какой, по мнению мужчин, должна быть женщина. В ней никогда не будет ничего даже отдаленно напоминающего эти качества, независимо от того, будет он в восторге от этого или нет. «Хватит думать об этом». Почему она должна ломать себе голову? Только потому, что за эти четыре дня он перевернул всю ее жизнь? Но еще оставалась память о неотмщенном Дэмиане. И оставался виновник его гибели. Кто-то вынудил Дэмиана покинуть Англию. Кто-то послал его на верную гибель. Этот человек, будь он проклят, до сих пор оставался в тени. Пока преступник не найден, лорд Гарри не станет сидеть сложа руки.На следующее утро Хэтти, одетая в костюм лорда Гарри, как того требовали обстоятельства, покидала Торстон-Холл. Она шла, опираясь на руку хозяина, молча прощаясь с гостеприимным особняком. При первой же возможности она с радостью вернется сюда, если, конечно, предложения лорда Оберлона пройдут проверку временем.Как она и предполагала, у подъезда с готическими колоннами уже стоял экипаж сэра Арчибальда. В распахнутых дверях ее встречали Милли и Потсон. Она закуталась поглубже в пальто, прячась от холодного зимнего ветра. Конечно, она должна уехать отсюда как лорд Гарри, чтобы не подвести ни маркиза, ни своих слуг, но ее совсем не прельщало переодеваться в дамское платье в тесной карете, даже при помощи горничной.Она посмотрела на суровый профиль маркиза, доверительно говорившего с Потсоном, и вдруг остро почувствовала свое одиночество. Она не хотела покидать Торстон-Холл, не хотела расставаться с его хозяином, не хотела возвращаться домой. Заметив, что маркиз обращается к ней, она повернула к нему бледное лицо.— Мне очень жаль, но я не могу сопровождать вас. Милли и Потсон получили необходимые указания. Вам будет обеспечен хороший уход. Вскоре я заеду к вам — справиться, как идут дела.— Я постараюсь быть осторожной, — сказала она. — Когда я увижу вас?— Через три дня. Я сомневаюсь, что смогу выдержать больше. Вы свели меня с ума. Я хочу целовать вас, ужасно хочу. Боже, что я говорю! Надеюсь, слуга не слышал. Чего доброго, схлопочу репутацию извращенца. Поезжайте, лорд Гарри. Берегите себя и отдыхайте. Скоро я навешу вас.Он хотел было прикоснуться к ее лицу, но тотчас отпрянул. Он был обязан поддерживать начатую игру.Маркиз захлопнул за ней дверцу кареты, повернулся и направился обратно.— Силкен, — закричал он, поднявшись на ступени, — готовьте мне экипаж. Через полчаса мы уезжаем в Лондон.Ровно в полдень в скромном дамском платье Хэтти приехала домой. Она была усталая и подавленная. Предполагая, что отец будет выспрашивать у нее подробности визита в Торстон-Холл, она приготовилась рассказывать о придуманных вечерах и раутах. К ее удивлению, сэр Арчибальд ограничился коротким поцелуем в щеку и небрежным замечанием:— Я заключил, что в течение твоего визита маркиз оставался в усадьбе. Стало быть, ты провела с ним много времени.— Он появлялся только время от времени, папочка. Хэтти поспешно схватила булочку. Продолжая краем глаза следить за отцом, она заметила его подозрительный взгляд. Она мысленно улыбнулась: если бы ее папочка знал правду!После ленча она извинилась и вяло побрела в свою спальню. Она осторожно улеглась навзничь и принялась рассматривать лепнину на потолке, размышляя о главном распоряжении Джейсона Кэвсндера — его запрещении появляться в свете под именем лорда Гарри. Как бы ни было приятно смотреть на маркиза, как бы ни были сладки его поцелуи, она не позволит ему распоряжаться ею. Она знала, что ей предстояло сделать. Нужно выяснить, в самом ли деле сэр Уильям Файли виновен в гибели Дэмиана. Помимо этого, она должна была вернуться к бедной Изабелле, ее помолвке с сэром Гарри. При мысли о том, что сэр Уильям подбирается к Изабелле, у нее даже заныл бок. «Справедливость на моей стороне, — говорила она себе. — Я отстаиваю добродетель». Если маркизу захочется наябедничать на нее, пусть занимается этим. Черт побери, почему джентльмены, в частности тот же маркиз, не могут понять, что не одни они способны бороться за честь и достоинство? В действительности ей хотелось надеяться, что он так не думал.— Вы что собираетесь делать?Милли изумленно посмотрела на свою госпожу, когда та на следующее утро как ни в чем не бывало сообщила ей о намерении пригласить сэра Гарри и мистера Скаддимора в жилище лорда Гарри на обед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50