Скидки, советую знакомым 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 





Кэтрин Коултер: «Дикая звезда»

Кэтрин Коултер
Дикая звезда


Звезда – 3




«Коултер К. Дикая звезда»: АСТ; М.; 1999

ISBN 5-237-02281-2Оригинал: Catherine Coulter,
“Wild star”, 1987

Перевод: Г. Карпинский
Аннотация С той секунды, как очаровательная Байрони впервые взглянула на великолепного Брента Хаммонда, авантюриста и игрока, она поняла, что встретилась со своей любовью. Но Байрони — замужем. И пусть супруг Байрони много старше ее, пусть ее брак безрадостен и уныл — перед алтарем она поклялась почитать мужа и хранить ему верность. И теперь намерена сдержать клятву — пусть даже это разобьет ее сердце… Кэтрин КОУЛТЕРДИКАЯ ЗВЕЗДА ПРОЛОГ Плантация Уэйкхерст, близ Начиза, штат Миссисипи, 1843 год
— Дрю только что уехал к Радклиффам — разумеется, я постаралась. И взял свои краски. Его не будет несколько часов. Рабов я отослала. Мы одни.Брент не отрываясь смотрел на свою красивую мачеху, ее нежный голос отзывался у него в голове оглушительным грохотом. Она была всего на четыре года старше его, восемнадцатилетнего, и он желал ее. Грудь ее была высокой, полной, а талия такой тонкой, что он, казалось, охватил бы ее пальцами. По ее спине струился водопад шелковистых золотисто-каштановых волос, розовый язычок мягко скользил по нижней губе. Она не походила на девушек, с которыми ему, не по годам развитому мальчику, случалось переспать начиная с четырнадцати лет. Он представил, как занимается любовью с нею, как пронзает ее — глубоко-глубоко.Он сглотнул подступивший к горлу комок и отступил на шаг.— Ваш муж — мой отец, — проговорил Брент.Он почувствовал, как дико заклокотала его кровь и как больно врезались в тело плотно облегающие бриджи.— Да, — согласилась Лорел. — Но он стар, Брент. Я так одинока… Он не может меня любить так, как ты. — Белое плечо слегка дрогнуло, и с него чуть соскользнул шелк пеньюара.Брент с усилием отвел глаза от ее грудей и в отчаянии взглянул в сторону двери спальни. Не надо было сюда входить. Боже, как теперь поступить?— Мы не сделаем никому ничего плохого, Брент.Просто доставим друг другу немного удовольствия, это все, чего я прошу. Ты так молод, да и я тоже… Я хочу тебя с первой минуты моего появления в этом доме. Ты такой красивый, Брент, вызываешь такое желание… Я видела, как ты целовал Мэриссу Радклифф. Ты не знал? Я хочу, чтобы ты целовал и меня.По телу Брента пробежала дрожь, когда он увидел, как грациозно она шагнула к нему, дразня исходившим от нее ароматом магнолии.Опущенные по швам руки сжались в кулаки. Рассудком он понимал, что должен был подойти к двери спальни, открыть ее и бежать от этой женщины, бежать от собственного безумного вожделения…Лорел коснулась рукой его плеча, и он весь напрягся. Она поднялась на цыпочки, завороженно глядя на его губы.— Я научу тебя, Брент, как любить женщину. Я доставлю тебе такое удовольствие… От этого никому не будет плохо. Никому, клянусь.Она прикоснулась губами к губам Брента — он по-прежнему не двигался.— Мой отец… — выдохнул он в ее полураскрывшиеся губы, но она коснулась его языка своим, и он позабыл обо всем на свете. Ему никогда не приходилось сдерживать желание. Это оказалось невозможным и теперь. Ее груди податливо прижимались к его груди, живот и бедра прильнули к нему. — Отец… — беспомощно повторил он.Маленькая рука нащупала его, стала ласкать, и Брент застонал, понимая что вот-вот извергнет семя, если она не остановится.— Лорел, — прошептал он, — не надо…— Пойдем, — позвала она и повела его к постели.Она не отрывала глаз от его лица, сбрасывая с себя шелковый пеньюар и снимая рубашку. Она дала вдоволь наглядеться на себя, а потом принялась расстегивать его одежду. «Боже, он прекрасен!» — думала она, все больше погружаясь в водоворот желания. Высокий, дивно сложенный, сильный. Такой юный. Раздетый догола, он неподвижно стоял перед нею с закрытыми глазами, пока ее руки ласкали его тело. Он скрипнул зубами, когда она взяла его и стала ласкать пальцами, а потом и немыслимо мягкими губами. Протяжный стон вырвался из его гортани. Она знала, что он извергнет свое семя, если она не остановится, но тем не менее прерывистый вздох Брента выдал разочарование, когда она выпустила его изо рта. Он почувствовал, как ее руки сомкнулись за его спиной, и она потянула его в постель. Он упал на нее с глухим стоном. Стыд и чувство вины переплелись в его сознании.— Отец… — снова прошептал он дрожавшим голосом. Он лег на бок и устремил взгляд на треугольник темно-рыжих волос и на влажное, нежное женское лоно. — Нет, не могу, — выговорил он, но она уселась на него верхом, положив ему на грудь ладони.— Можешь, Брент, — шептала она. — Он никогда не узнает. Ему и в голову не придет.Она просунула ему в рот язык, почувствовала, как он, рванувшись вверх, попытался сбросить ее с себя, а потом услышала, как он застонал от крайнего возбуждения. Брент запустил руки в ее волосы, ощутив, как она стала всасывать его язык, овладевая всем его существом. Ничего больше не существовало.Лорел осторожно приподнялась и направила его в себя. Неудержимая дрожь потрясла Брента, и его мачеха поняла, что уже не вкусит наслаждения. Ничего, подумала она, он юный и сильный, великолепный самец. Времени еще достаточно. Долгие послеобеденные часы. И последующие дни. Она получит от него наслаждение, которого так жаждала. Она увидела, как напряглись сухожилия на его шее, когда он достиг кульминации. Его блестящие синие глаза, глубокие и таинственные, как штормовое море, сузились, словно от боли.— Можешь, Брент, — снова прошептала она и изо всех сил вжалась в него, как в седло, пока наконец не почувствовала, как в нее ударила струя его семени.Она целовала его взасос, крепко прижимаясь всем телом. В полном восторге она почувствовала, как он снова возбудился. Целый час она учила его доставлять ей наслаждение. Тепло его губ, его язык потрясали ее лоно.— Как хорошо, — задыхаясь твердила она. — Осторожно, любовь моя, осторожно…Брент вкусил ощущение своей безмерной мощи, своего триумфа, когда ее плоть взорвалась от доставленного им наслаждения. Он повернул ее на спину и лег сверху между раздвинутыми бедрами. Брент забыл обо всем на свете, кроме нараставших в нем острейших ощущений.— Боже мой!Прошло несколько мгновений, прежде чем он осознал, что слышит голос отца. Все ощущения разом пропали, как если бы их никогда и не было. Он рывком отпрянул от нее, скатившись по сбившимся покрывалам, и, дрожа всем телом, выпрямился рядом с кроватью. Взгляд его был прикован к отцу.— Господи, мой собственный сын! Ты, грязный подонок! — Лицо отца пошло от ярости багровыми пятнами. Взгляд остановился на свидетельстве его мужской зрелости.— Потаскуха! Шлюха! — кричал на свою жену Эйвери Хаммонд. — Боже мой! Тебе место в преисподней! — Он вылетел из спальни, и Брент слышал звук его лихорадочно быстрых шагов по длинному коридору.Стремительно поднявшаяся с кровати Лорел заворачивалась в покрывало.— Он не должен был вернуться, — тупо проговорила она. — Во всяком случае, до завтра.— Но он вернулся, — возразил Брент. Его мысли словно сковало морозом. Он уже надевал сапоги, когда в дверях вновь появился отец, на этот раз с плеткой в руке.— Я сейчас спущу кожу с твоей задницы, распутница! — визгливо заорал он на Лорел.Брент быстро шагнул вперед и встал перед отцом.— Отец, остановитесь! Пожалуйста, она не виновата, сэр. — Брент словно стал выше ростом, к нему вернулась его гордость. — Это я соблазнил ее, отец.Я.., изнасиловал ее. Она ни в чем не виновата. Она не хотела меня.Эйвери Хаммонд остановился на полпути к Лорел, сотрясаемый гневом, когда смысл слов сына дошел до его сознания. Его красавец сын, его плоть и кровь, его гордость… О Боже… Смутно, словно издалека, он слышал, как тихо всхлипывала жена. Брент, его сын…Необузданный, не контролирующий себя, юный. Безудержный, каким был он сам в этом возрасте. «Но она же моя жена», — сверлило в мозгу.— Бесчестный бастард! — пронзительно выкрикнул отец. Он почувствовал, как кровь прилила к вискам. Подняв плетку, он с силой ударил сына. Плетка рассекла тому лицо.Брент ощутил жгучую боль, но не пошевелился. Он почувствовал на щеке теплую кровь, которая тут же стала стекать каплями с подбородка на ковер. Ему вдруг пришло в голову, отмоется ли кровь с дорогого турецкого ковра его матери.— Я больше не желаю тебя видеть, — проговорил Эйвери Хаммонд, опуская плетку. Рука его дрожала. О Боже, он изуродовал сына! Брент ни на миг не отрывал взгляда от его лица, и Эйвери почувствовал, как внутри у него что-то умерло. Он снова представил себе могучее тело сына, энергично поднимавшееся и опускавшееся между ног его собственной жены. — Ты недостоин стать моим наследником. Я отрекаюсь от тебя. Живи с этим позором весь остаток жизни. И прочь отсюда, до захода солнца, иначе я тебя убью.Брент был не в силах сдвинуться с места.— Вон отсюда, и будь ты проклят!Брент медленно прошел мимо отца и вышел из спальни. До ушей доносились тихие рыдания Лорел и тяжелое дыхание отца.Он не чувствовал боли от раны на рассеченной щеке. Не чувствовал ничего, кроме полной опустошенности. Глава 1 Сан-Диего, Калифорния, март 1853 года
Ленч начинался достаточно спокойно. Элис Девит накладывала в тарелки тушеное мясо, а Байрони ставила их перед братом и отцом. Вот уже три месяца, как добрейшей толстухе Марии пришлось покинуть этот дом. Они не могли позволить себе платить ей даже нищенское жалованье.За столом все молчали, и Байрони радовалась этому молчанию. Любое нарушение тишины обычно было чревато неприятностями. Однако, взглянув на отца, Мэдисона Девита, она подумала, что этого не миновать. Он крошил мягкую маисовую лепешку, а его мясистые скулы подергивались. Взрыв не заставил себя ждать.— Ленивая сука! — зарычал он на жену. — Человеку нужна еда, а ты суешь мне эту дрянь!Глиняная миска, полная вкусного тушеного мяса, полетела через всю столовую в отмытую добела стену.Куски мяса и овощной гарнир посыпались на буфет красного дерева, который был самой дорогой частью мебели, доставшейся ей от матери.— Ты принимаешь меня за свинью, пичкая такими помоями?На этот риторический вопрос ответа, разумеется, не требовалось, но Элис Девит обиженно возразила тихим голосом:— Это отличная говядина, Мэдисон. Я думала, тебе понравится.— Молчать! С каких это пор ты стала позволять себе что-то думать, набитая дура?Мэдисон Девит чуть отодвинулся от стола и принялся расстегивать свой толстый кожаный ремень. Тяжелое лицо побагровело от гнева, и над небрежно повязанным шейным платком запульсировала набухшая жила. Байрони не могла сдержаться. Она встала со стула, подошла к другому концу стола и остановилась рядом с матерью.— Оставьте ее в покое, отец, — дрожа проговорила она. — У вас плохое настроение вовсе не из-за мяса. Вы раздражены потому, что дон Педрорена продал свой скот по более высокой цене!— Сядь на место и заткни свою глотку, — вмешался Чарлз, с интересом поглядывая на отцовский ремень. Сам он не пробовал его лет с тринадцати. Скрестив руки на груди, он откинулся на спинку стула. — Дон Педрорена — отъявленный лгун и вор, и вообще все они мерзавцы, эти калифорнийцы. Когда-нибудь…Байрони повернулась к брату:— Они вовсе не мерзавцы, и ты это прекрасно понимаешь! Вы просто завидуете им, оба — и ты, и отец! Если бы хоть у одного из вас была капля…Она не закончила фразу. Мэдисон Девит, размахнувшись, ударил дочь ремнем по спине. Она отшатнулась, вскрикнув от боли. Элис тихо запричитала, не зная куда деть свои беспомощно задрожавшие руки.Вмешаться она не решилась, зная, что это не довело бы до добра. Она почувствовала боль от удара, доставшегося ее доброй дочери, которую она всю жизнь пыталась защищать.— Ты такая же бестолковая, как и твоя мать, — прогремел Мэдисон и хлестнул ее ремнем по плечам. — Обе вы потаскухи! Бог, спаси меня от женской глупости!— Не Бог! — резко выкрикнула Байрони. — Дьявол!От следующего отцовского удара разорвался дешевый материал платья. Она упала на колени, закрывая руками голову и лицо.— Отец, — заговорил Чарлз, спокойно потягивая виски. — Смотри не изуродуй ее. Не ты ли говорил, что за нее можно получить хорошие деньги? Ты же понимаешь — какому мужу понравятся рубцы да шрамы!Мэдисон Девит успел ударить еще раз, прежде чем слова сына дошли до него. Тяжело дыша, он отошел от дочери.— Муж, которому она достанется, увидит ее спину, когда будет уже поздно, — заметил он, но от нового удара удержался. — Поднимайся, ты, маленькая шлюха, — бросил он дочери. И перевел мрачный взгляд на сжавшуюся от страха жену:— Дай мне чего-нибудь поесть, женщина, только не этой требухи.Он продел ремень через шлевки штанов и, исчерпав заряд ярости, снова уселся за стол, чтобы выпить вместе с сыном очередной стакан виски.Байрони медленно пошевелилась и встала на колени. Она чувствовала себя оскорбленной и измученной нравственно и физически, а глаза ее застилали слезы ненависти. «И почему только я не держу язык за зубами?» — злясь на себя, думала она, понимая, что не могла смолчать. Должна была защитить мать. Ведь ее-то мать защитила, и она жила спокойно, пока полгода назад не вернулась в Сан-Диего после смерти своей тетки Айды в Бостоне. Старшая сестра матери всегда отвечала на вопросы девочки одними и теми же словами: "Твой отец — тяжелый человек, дорогая.Тебе лучше оставаться здесь, у меня. Ты же знаешь, этого хочет и твоя мама".Тяжелый человек! Боже, да этот человек был помешанным, и теперь, когда стало не хватать денег, вспышки гнева участились. Он побил ее уже три раза после ее возвращения. Байрони закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться от боли и от беспомощной ярости. Это лишь снова привлекло бы к ней внимание отца. Байрони тихо поднялась и выскользнула из столовой. Она услышала, как рассмеялся отец в ответ на какую-то реплику Чарли.Примерно часом позже Элис Девит вошла в крошечную спальню дочери. Не сказав ни единого слова, она смочила кусок мягкой ткани в теплой воде и стала осторожно протирать полосы от ударов ремня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48


А-П

П-Я