На самом же деле это заняло минут десять. Затем ему показалось безопаснее сесть на лошадей. Рэп все лучше овладевал техникой ясновидения. Ему уже не приходилось закрывать глаза, он совмещал два типа зрения в мозгу. Когда они доехали до торосов у противоположного берега, он безошибочно вел караван.
– Невероятно! Рэп, дружок, ты просто великолепен! Это будет увеселительной прогулкой.
Похвала Андора была для Рэпа подобна горячему питью.
Это волшебство действовало и на земле. Скоро у Рэпа выработалось чутье на глубину и плотность снега, он знал, где лошади могут пройти, а где нет. По правде, на земле было не так уж много снега. На открытых пространствах снег был вообще сметен ветром, и сугробы образовывались только там, где ветер встречал препятствия. Головная боль у Рэпа проходила по мере того, как росла уверенность, а может быть, подействовал свежий воздух. Их маршрут был не таким прямым, как мог бы быть летом, но все же они начали планомерно продвигаться к холмам – четыре лошади одна за одной, выдыхающие облачка пара. Звон сбруи смешивался с хрустом снега под копытами, сзади медленно ползли тени.


* * *

Как солнце царило над Краснегаром летом, так луна почти не сходила с небес зимой. В январе она передвигалась по небу и лишь ненадолго ныряла за северный горизонт, чтобы спрятаться от мимолетного солнца. Сейчас луна тускнела, значит, вскоре ее свет погаснет, но это не беспокоило Рэпа. Во-первых, даже в разгар зимы дневной свет появлялся, пусть и ненадолго. Но главное, юноша начинал понимать, что, возможно, вообще не нуждается в свете.
Они сделали первую остановку в той маленькой долине, где много месяцев назад Рэп встретил менестреля Джалона, но сейчас вид этого места странно изменился благодаря снегу и неясному свету. Так далеко от моря медведи встречались очень редко, потому что их излюбленной пищей были тюлени.
Рэп вытащил флягу из-под мешка с овсом, притороченного к седлу Танцора. Тепло лошади не дало воде замерзнуть.
– Осторожнее, – предупредил он, передавая флягу Андо-ру, – она может примерзнуть к твоим губам. – Он ощутил постыдное чувство превосходства: джотунн вел импа.
Они перекусили и насыпали немного овса лошадям. Рэп осмотрел их ноги, выскреб снег, набившийся в подковы, и осторожно вынул сосульки из ноздрей. Он готов был громко хохотать от возбуждения, вызванного ожиданием приключения и чувством избавления от опасности. Краснегар был для него тюрьмой, а теперь он вырвался на свободу. Рэп пообещал себе, что это путешествие будет началом его возмужания. Если бы воздух не был таким холодным, он бы запел.


* * *

Путники разбили лагерь в углублении из-под вырытого торфа под блестящим покровом из звезд. Рэп не знал способа поставить палатку, когда земля твердая, как камень. В конце концов они завернулись в палатку, как в огромный спальный мешок.
– До чего здорово! – убежденно сказал Рэп.
– О Боги! – прошептал Андор. – Да он рехнулся! – Спустя минуту он добавил: – Это не всегда будет так, уж поверь мне!
Еще через минуту Рэп прошептал:
– Андор! У тебя когда-нибудь были подобные приключения?
– Я не уверен. Я скажу тебе потом, это ведь может оказаться особенным.
– Каким образом?
– Во всех остальных случаях я оставался жив.


* * *

Примерно за два часа до полудня на юге появилось слабое свечение. Постепенно оно переросло в неяркий и туманный свет дня. Скоро день угас так же медленно, как и наступил. Ехать по торфяным пустошам было тяжело, земля была завалена сугробами, дорога извивалась, как спутанная веревка. Но теперь голова Рэпа не болела, и он мог не задумываясь выбрать надежный маршрут.
Однажды они видели вдалеке волков – во всяком случае, их видел Рэп, но хищники пропали в снежной дали без малейшего намерения напасть. На третий день, когда Краснегар отмечал Праздник зимы, равнины остались позади, а перед путниками появились первые деревья, как часовые лежащей за ними тайги. Здесь кончалось царство краснегарского короля. Впереди лежала земля, на которую не мог претендовать ни он, ни император. Деревья могли защитить путешественников от бурана, но под их сенью скрывались люди, которые могли оказаться пострашнее любого бурана.


* * *

После семи дней пути по лесу они все еще были живы. Для начинающих, думал Рэп, мы довольно хорошо справляемся. Конечно, Андор опытный путешественник, но он тоже южанин. Рэп был местным, но вырос в городе. Только звероловы, охотники на тюленей и золотоискатели покидали Краснегар зимой. Все, что юноша знал о выживании в таких условиях, он почерпнул из разговоров, и было ясно, что многому придется учиться на собственных ошибках.
Но Рэп и Андор учились. Они учились не разводить костер под ветвями, на которых лежал снег, они учились класть свои сапоги на ночь в свой спальный мешок. Они учились останавливаться в наиболее густом лесу, где было меньше снега и молодой поросли. В первобытных дебрях плутали звериные следы и таинственные тропы, по которым Рэп безошибочно вел лошадей с помощью ясновидения.
До сих пор они не видели следов ужасных гоблинов. Даже следы животных были тут редкими, и ни один охотник не мог бы их прочитать. Только один раз они точно видели след волка, и в течение двух часов после этого Рэп до пределов напрягал ясновидение, настороженно изучая лес вокруг. Андор ворчал, что никогда в жизни не будет больше есть пемикан и лепешки, но Рэп на такой диете чувствовал себя прекрасно. Лошадям приходилось труднее, и он переживал за них. Их ребра выступали, они постоянно спотыкались. В часы отдыха лошади раскапывали снег, чтобы найти под ним остатки травы.
Съестные запасы быстро таяли. Похоже было, что новоявленным пионерам придется скоро научиться охотиться, чтобы не погибнуть с голоду, но они решили, что будут двигаться на юг так скоро, как позволит им погода. Несколько дней они страдали от сильного ветра и снега, но в какой-то степени их защищали деревья, а настоящей бури, к счастью, не началось.
Рэпу и раньше приходилось видеть деревья. Несколько деревьев, искривленных и жалких, были в садах замка. А пару лет назад он участвовал в поисках убежавшего на юг табуна Огненного Дракона. Но юноша и представить себе не мог, что в мире может быть такое множество деревьев. В основном это были ели, черневшие под снежными одеяниями, молчаливые и враждебные. Он ожидал, что тайга будет бесконечной и однообразной, но она постоянно менялась. Почва то поднималась, то шла вниз, кое-где встречались поляны, выгоревшие участки леса, по которым было особенно тяжело идти, звериные тропы и замерзшие болота, усеянные маленькими елочками. Рэп никогда еще не видел рек, и он пытался представить, как они выглядят, когда вместо льда в них бежит вода.
Некоторые люди никогда не могут заблудиться, сказал Сагорн, и чутье никогда не подводило Рэпа. В абсолютной темноте ночи и в белом ледяном тумане он всегда знал, где юг, и всегда мог сказать, где проходит проезжая дорога, направления которой они в основном держались. Но дорогу скрывали сугробы, и людям, как и лошадям, было легче идти по лесу.
На седьмой день они все еще были живы.

4

– Рэп! Давай сделаем привал! – прохрипел Андор. Луны сейчас не было, и ощущение полной темноты действовало ему на нервы и беспокоило лошадей. Рэп же настолько отточил свое умение, что иногда даже днем, если солнце светило в лицо, ехал с закрытыми глазами. Теперь же солнце только что село, и Рэпу хотелось пройти еще немного. Однако в глубине души он начинал беспокоиться за Андора – импы вообще были мало приспособлены к зиме. Рэп, будучи наполовину джотунном, чувствовал себя намного лучше.
– Прекрасная мысль, – сказал он. – Я только что собирался это предложить.
Они выбрали место на маленькой полянке и занялись разведением костра. Вскоре отблески пламени затанцевали на снегу и окружающих поляну деревьях, и Андор опять повеселел. Он полез за едой, пока Рэп заготавливал хворост и нарезал еловые лапы, чтобы устроить ложе. Это оказалось намного удобнее, чем ставить палатку, и они давно уже избавились от нее как от лишней тяжести.
Рэп стоял среди деревьев, невдалеке от пляшущего костра. Его внимание было рассеяно, и потому сначала он почувствовал тревогу лошадей, и потом уж его ясновидение подтвердило приближение опасности. Он бросился к костру и крикнул:
– Андор! Какие-то люди!
Андор, склонившийся к костру, поднял на него глаза. В его черной щетине блестели льдинки. Лицо было покрыто грязью, и только глаза сверкнули из глубины капюшона.
– Сколько? – спросил он. Рэп посчитал.
– Двадцать или около того. Они окружают нас. Руки Рэпа задрожали. Он был поражен, услышав хриплый смешок Андора.
– Тогда это может быть твой последний шанс!
– Последний шанс для чего? – Рэп не хотел говорить в полный голос, хотя костер и звук его топора уже явно выдали их расположение.
– Твой последний шанс поделиться со мной словом! Знающий два слова будет вне опасности, тогда как один мой талант вряд ли подействует на этих парней. Ну давай же Рэп! Говори!
– Я не знаю слова! – воскликнул Рэп. Он был в ужасе – неужели Андор все это время считал его лжецом?
Андор бросил на землю нож, которым резал пемикан, и положил руки на колени.
– Последняя возможность, мастер Рэп!
– Андор… – Рэп вдруг почувствовал, что мир рушится. Его страх перед гоблинами померк. – Так это все подстроено? И король не умирает?
– О, он действительно умирает. Теперь это не имеет значения, ведь правда? Ты ведь знаешь, что сделают с нами гоблины?
Они уже смыкали свой круг. Видеть их было еще нельзя, и они не производили шума. Только ясновидящий мог знать.
Рэп испытал прилив панического страха.
– Я не знаю слова! Лучше ты скажи мне свое! Если у меня оно есть, то с двумя я смогу спасти нас! Андор насмешливо хмыкнул.
– Вряд ли! – Он поднялся на ноги. – Так с какой стороны они идут?
Рэп напряг внутреннее зрение. Круг перестал сжиматься, к ним приближалась группа людей.
– Оттуда! – показал он.
– Так ты твердо решил не говорить мне? Это ведь лучше, чем быть разрезанным на кусочки!
– Я не могу! Скажи мне свое!
Андор с безнадежностью покачал головой.
– Это не поможет. Ты должен иметь время, чтобы научиться владеть им. А мне оно нужно для другого. Я упрочу талант, который уже имею. Тогда я покорю гоблинов, и мы будем желанными гостями. Так что ты должен сказать мне свое, понял?
Талант? Покорит? Как он мог так долго ничего не замечать!
– Так это не женщины, так ведь? – горько сказал Рэп. – Это вообще люди. В том числе и мужчины. Ты обманул меня!
Андор сделал с ним то, что сам Рэп сделал с Огненным Драконом и его кобылами. Предатель! Вор!
Андор пожал плечами.
– Но гоблины – это не обман, и я не собираюсь оставаться и развлекать их. Ты поступаешь глупо, мастер Рэп!
И он повернулся, чтобы встретить пришедших. Три темные фигуры вышли из мрака и стали видны в свете огня.
Если гоблины уважают мужество, то на них вряд ли произвели хорошее впечатление дрожащие губы Рэпа и его судорожно сведенные колени. Он боролся с искушением спрятаться за спину Андора.
Трое медленно приблизились, держа копья наперевес, осторожно осматривая свою добычу. Они были приземистыми и коренастыми, одеты в куртки, штаны и сапоги, сделанные не из меха, а из оленьей кожи, разукрашенные бусами и бахромой. Свет костра высветил суровые смуглые лица со сложной татуировкой вокруг глаз.
Тот, что в середине, казался старше остальных и имел больше украшений на одежде и более сложную татуировку. Он заговорил первым, рявкнув какой-то вопрос на непонятном Рэпу языке и сопроводив его угрожающим движением копья.
Андор, казалось, стал выше и мощнее. Он произнес длинный ответ на том же самом языке, и его голос звучал грубее и ниже, чем обычно. Рэп подскочил от удивления, услышав его. Он не думал, что гоблины говорят на другом языке.
Потом он удивился, откуда Андор знал их язык.
Копья немного опустились. Главный задал еще вопрос, голос его звучал удивленно.
Андор ответил и показал на свое лицо. Теперь Рэп смог разобрать одно-два слова. Это был грубый диалект, а не совсем другой язык. Вождь резко скомандовал что-то своим двум спутникам, а сам подошел поближе, держа копье на уровне пояса и пристально всматриваясь в лицо Андора.
Рэп только сейчас заметил, что почти не мог заглянуть за плечо Андора. Тот казался намного выше и крепче, чем раньше. Его парка натянулась, обрисовывая могучие руки и плечи. Это казалось странным как глазам Рэпа, так и его ясновидению. Перед ним стоял уже другой человек, а не Андор.
Вождь задал еще несколько вопросов, Андор отвечал. На лице гоблина появилась широкая ухмьика. Он протянул руку и развернул Андора к костру. Он хотел получше разглядеть его татуировки, но одновременно дал Рэпу возможность увидеть его лицо.
Это был не Андор. Это был огромный человек с самым страшным и отвратительным лицом, которое когда-либо видел Рэп, – нос свернут на сторону, угол рта поднят шрамом, один глаз искривлен другим шрамом. Черная щетина Андора тоже исчезла, человек был свежевыбрит. Он не был гоблином, но имел гоблинские татуировки вокруг глаз – голубых джотуннских глаз, которые сейчас смотрели на Рэпа с веселым презрением. Он улыбнулся. Два передних зуба у него отсутствовали, сверху и снизу, отчего его ухмылка напоминала уродливый и угрожающий волчий оскал.
Рэп сделал шаг назад, чуть не попав в костер.
– Где Андор?
– Ты вряд ли когда-нибудь его увидишь! Сердце Рэпа бешено стучало, он боялся, что потеряет сознание. Ведь Андор был здесь всего минуту назад!
– Кто ты? – закричал он.
– Я его друг, – сказал великан. – Дарад. Тебя предупреждали обо мне.

5

Вождь внимательно изучил татуировки Дарада в дрожащем свете костра и, по-видимому, остался доволен. Он улыбнулся, бросил копье и обнял гиганта. Это должно было означать добрый знак для Дарада, но кто собирался обнимать Рэпа?
Два спутника вождя тоже подошли поближе с улыбками, чтобы познакомиться с Дарадом. Остальные гоблины появились из леса, бесшумно, как призраки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49