— Да как вы смеете со мной так разговаривать! — взвизгнул Лоуден.
— Смею, сэр, смею, потому что вы повели себя в этом деле просто возмутительно! Ничем не подтвержденные обвинения против подданных Британской империи, шантаж — ваши методы только утвердили меня во мнении, что вы не джентльмен, хоть и виконт. Кроме того, эти безобразные факты дают мне повод выслать вас обратно в Англию, о котором я мечтал с момента вашего приезда. Утром отплывает корабль, с ним вы и отправитесь! — Губернатор повернулся к двум солдатам, стоявшим у дверей: — Сержанты Филд и Эллисон, отвезите виконта Лоудена в порт, посадите на фрегат «Вестминстер» и проследите за тем, чтобы он был на корабле во время отплытия!
— Вы мне ответите за это, сэр! Вас будет судить военный трибунал! — вне себя от ярости вскричал Лоуден, но двое сержантов подхватили его под руки и сноровисто потащили к выходу. — Вам еще повезет, если вас не расстреляют, когда я представлю свой доклад лорду Норту! — успел он крикнуть через плечо прежде, чем за ним захлопнулась дверь.
— Делайте, что хотите, милорд! — буркнул губернатор, проводив его гневным взглядом, и повернулся к Уэс-тону, с откровенным испугом наблюдавшему эту сцену. — А что до вас, лейтенант, то вы вели себя не лучше виконта! Мои офицеры никогда не позволяют себе неподобающе обращаться с женщинами, к какому бы сословию те ни принадлежали, никогда не стреляют в беззащитных горожан, не имея неопровержимых доказательств их вины! Вы же прекрасно знаете, что я отдал приказ всему офицерскому составу не прибегать к силе для усмирения местного населения, и тем не менее посмели напасть на миссис Армстронг и выстрелить в мистера Хар-динга! Предупреждаю, вами может заняться военный трибунал!
Уэстон подавленно молчал, вероятно, понимая, что попытка оправдаться разозлит губернатора еще больше и тогда уж трибунала ему не избежать.
— Приговариваю вас к домашнему аресту на месяц с удержанием жалованья и всех положенных выплат! — добавил губернатор. — Можете идти!
Уэстон поклонился и на негнущихся ногах покинул кабинет.
— Теперь вы, мистер Хардинг, — продолжал губернатор. — Мне всегда казалось, что вы вовсе не такой простак, каким хотите выглядеть, поэтому, возможно, хотя бы частично обвинения виконта не лишены оснований.
Итан почувствовавал, что в это мгновение решается его судьба: губернатор мог в два счета отправить его в застенки замка Уильям, но Итан надеялся, что Гейдж, как истинный джентльмен и блюститель закона, пощадит Кэти.
— Однако, — добавил губернатор, — приказ, полученный из Лондона, сформулирован очень четко: мне предписано арестовать лишь тех лидеров мятежников, которые включены в прилагаемый список. Вашего имени в нем нет, как нет и сведений о том, что вы принадлежите к влиятельным вигам. Единственное, что свидетельствует против вас, — показания виконта Лоудена и лейтенанта Уэстона, которые, как мы только что убедились, имеют личные причины вас ненавидеть.
Гейдж бросил на Итана проницательный взгляд.
— Таким образом, — продолжал он с глубоким вздохом, — есть только их слово против вашего и миссис Армстронг. Обе версии диаметрально противоположны, и определить, где правда, а где ложь, нет никакой возможности. Будь я любителем пари, я бы не побоялся поставить на то, что вы с виконтом изрядно приврали, но, когда дело касается закона, домыслам не должно быть места. Факт остается фактом: неопровержимых доказательств против вас нет, поэтому я не могу вас арестовать. Вы свободны, но на случай, если вы и впрямь шпион вигов, я настоятельно прошу вас не покидать города. Впрочем, вы просто не сможете этого сделать — кругом мои посты и патрули, и без пропуска вам и шагу ступить не дадут.
— Да, сэр! — согласился Итан, потому что губернатор сказал чистую правду. — А как насчет миссис Армстронг?
Гейдж посмотрел на молодую женщину, и в его взгляде, к изумлению Итана, появилась грусть, а на губах — сочувственная улыбка.
— Миссис Армстронг, — сказал губернатор, — приношу вам искренние извинения за возмутительное поведение своих подчиненных. Должен добавить, хоть это и не мое дело: если мистер Хардинг действительно такой добрый и благородный человек, каким вы его представили, то он просто был обязан дать вам статус законной супруги! Вы, сэр, — сдвинув брови, обратился губернатор к Итану, — злоупотребили своим положением, сделав любовницей молодую особу, которую выкупили, как рабыню, и тот факт, что в дальнейшем вы дали ей вольную, не искупает вашей вины!
— Да, сэр, — покаянно опустил голову Итан, стараясь сдержать свою радость.
— Милое дитя, — вновь мягко обратился к Кэти губернатор, — скажите, что я могу для вас сделать?
Итан замер, гадая, что попросит Кэти у всемогущего владыки колонии.
— Мистер Гейдж, — начала она, — я бы хотела уехать из Бостона, поселиться в каком-нибудь тихом местечке, найти работу и добропорядочного мужа и больше никогда не иметь дела с политикой. Хватит с меня всех этих вигов и тори!
Итан нахмурился — не может быть, чтобы она действительно так думала! Тогда куда она клонит?
— Что ж, вполне законное желание, моя дорогая, — одобрил губернатор и, взяв гусиное перо, написал на листке бумаги несколько слов, промокнул и протянул молодой женщине: — Вот пропуск, чтобы вы могли покинуть город. Советую воспользоваться им как можно скорее. Да, постарайтесь найти себе сопровождающего, в одиночку сейчас путешествовать опасно.
— Спасибо, сэр! — смиренно поблагодарила Кэти, принимая пропуск.
Итан ликовал: его ожидания оправдались с лихвой — Кэти не только избавилась от преследования виконта, но и получила пропуск на выезд из города! «Надо поскорей уносить ноги, пока Гейдж не передумал!» — благоразумно решил он и, поклонившись великодушному губернатору, увлек Кэти к двери.
Только оказавшись в своей карете и приказав кучеру гнать во весь опор к дому, Итан дал волю эмоциям.
— Боже мой, — воскликнул он, заливаясь смехом, — я и мечтать не мог, что самый невероятный, самый фантастический блеф в моей жизни принесет такие результаты!
Однако Кэти почему-то молчала, и когда Итан, удивленный ее сдержанностью, заглянул ей в глаза, смех замер у него на губах — молодая женщина смотрела на него с таким благоговением и любовью, что его затопило ощущение небывалого, безграничного счастья, по сравнению с которым радость от триумфальной победы над губернатором казалась сущим пустяком.
— Ты пришел… — прошептала она и нежно погладила его по щеке, — ты пришел, чтобы спасти меня!
— Как же я мог не прийти? — пробормотал он и поцеловал ее ладонь. — Я же тебя люблю…
— Хотя я шпионила за тобой и лгала… — покачала она головой, словно все еще не могла поверить в его подвиг во имя их любви.
— Но ты меня не предала! Когда люди виконта арестовали тебя, я понял, какую роковую ошибку совершил, не поверив тебе, — произнес Итан с раскаянием.
— Я тоже виновата, мне следовало довериться тебе, сразу рассказать правду, но я боялась виконта и не знала, как поступишь ты. Мне казалось, ты не станешь мне помогать, узнав, что он меня завербовал.
— Бедная моя, — проговорил он, погладив ее по волосам, — сколько тебе пришлось пережить. Не вини себя, ты не единственная, кто не был честен в этой истории. Но самое главное заключается в том, что ты пожертвовала собой ради моего спасения — сначала не выдав меня, а потом отказавшись давать против меня показания! Неужели ты думала, что после этого я сбегу из города, оставив тебя в руках палачей?
— Лоуден, явившись ко мне в камеру, сказал, что тебя ищут, но безуспешно, я обрадовалась, решив, что ты уехал, и молилась о твоем спасении. И вдруг ты как ни в чем не бывало приходишь в суд — представь, что творилось у меня на душе! Я решила, что тебя схватят прямо там и отправят на виселицу!
Она всхлипнула и спрятала лицо у него на груди.
— Дорогая, ты опять плачешь? — улыбнулся Итан и принялся поглаживать ее по голове, как ребенка.
— Вот еще, — презрительно фыркнула она, — ты же знаешь, я никогда не плачу!
— Ну, тогда, наверное, тебе в глаз попала соринка!
Они рассмеялись, и Кэти выпрямилась, вытирая мокрые глаза.
— И все-таки у меня в голове не укладывается, как ты мог пойти на такой риск? — спросила она. — Ты ведь уже знал о возвращении Уэстона и не сомневался в том, что он тебя опознает!
— Конечно. Этим утром я услышал, что он снова в городе и что на сегодня назначено рассмотрение твоего дела. Стало очевидно, что он будет в суде как свидетель.
— Я именно это и имею в виду — ты знал, чем тебе грозит встреча с лейтенантом, но пришел, несмотря ни на что!
— Потому что у меня не было другой возможности тебя спасти. Суди сама — я же не мог взять приступом тюремный замок! Вот я и постарался убедить судью передать твое дело на рассмотрение губернатору, чтобы сыграть на его верности букве закона.
— Неужели ты все это заранее спланировал? — спросила Кэти изумленно.
— Разумеется! Зная характер Гейджа, я понимал, что, не имея неопровержимых доказательств нашей вины, он может нас отпустить, если только Лоуден не откопал какую-нибудь убийственную улику, о которой я не знаю. Увы, пришлось нагло изворачиваться и лгать в глаза губернатору! — Итан улыбнулся уголками губ. — Видишь, твои уроки не прошли даром: я скрестил под столом пальцы и врал, как самый отъявленный мошенник. Но то была ложь во спасение!
— Ничего не скажешь, прекрасная идея! — рассмеялась Кэти. — Главное, плодотворная!
— Да уж, — кивнул он и добавил, посерьезнев: — Но нам сейчас нужна еще одна, не менее плодотворная.
— Насчет чего?
— Как мне выбраться из города. Ведь нужно поскорее сообщить друзьям-вигам о том, что ты узнала от Холбрука. Правда, утром я разыскал Пола Ревира и все ему рассказал, но у него та же проблема, что и у меня, — нет пропуска.
— Какая же это проблема, — удивилась Кэти, вынимая свой пропуск. — Вот, возьми!
— Дорогая, ты просто умница! — восхищенно воскликнул Итан. — Я не ожидал, что тебе удастся обвести Гейджа вокруг пальца и заполучить эту драгоценную бумажку! Признаться, сначала я хотел попросить у него пропуск для нас обоих, но предпочел не искушать судьбу, когда он выразил сомнение в моей лояльности. Слава богу, есть хоть один пропуск — для тебя, потому что, дорогая, он именной, меня по нему англичане не выпустят.
— Не волнуйся, такую бумажку легко подделать, тем более что у нас есть образец! — беззаботно откликнулась Кэти.
— Это так, — кивнул Итан, — но большинство моих знакомых, которым по плечу такая работа, уже уехали, не знаю, сумею ли я достаточно быстро найти хорошего специалиста… — Он замолчал, поймав ее смеющийся взгляд, и хлопнул себя по лбу: — Боже, кому я это говорю! Неужели ты умеешь и подделывать документы?
— Я говорила тебе, что мы с Мэг неплохо поживились за счет лондонских аристократов, подделывая их любовные письма? — ухмыльнулась она.
— А я говорил, что безумно тебя люблю? — воскликнул Итан, покрывая поцелуями ее руки.
— Да, — шепнула она, — но я хочу услышать это еще раз, а потом еще раз и еще, и так до бесконечности, до конца моих дней…
Пивную при гостинице «Тралла» на набережной Чарльзтауна в тот вечер посетило такое количество народа, что осведомители тори, случись им наблюдать за этим почтенным питейным заведением, наверняка сочли бы его весьма подозрительным. И были бы правы, потому что в нем нашли пристанище виги, уехавшие из Бостона, и чуть ли не каждые пять минут в пивной появлялся очередной гонец с известием о том, что происходит в покинутом ими городе.
Дэниэл Мунро, которого родители отослали спать наверх, не смирился с подобной несправедливостью — он на цыпочках спустился по лестнице и притаился за закрытой дверью, чтобы подслушать, о чем говорили коротавшие там вечер взрослые — его родители и Джошуа с Дороти.
— Он обязательно приедет, вот увидишь, — послышался негромкий голос отца.
Дэнни решил было, что речь идет о Поле Ревире, но через мгновение понял, что ошибся.
— Поверь, Итан приедет, — продолжал Дэвид. — Он знает, что мы ждем его здесь, и направится прямо сюда. Но если его не будет, тогда я окажусь сегодня единственным курьером на весь Север. Боюсь, мне одному не справиться, слишком уж много городов и сел надо объехать!
— Я помогу, — предложил Джошуа.
— Нет, для тебя с твоей ногой это слишком тяжело! Если Итан не появится в ближайшее время…
— Он приедет только в том случае, если остался на свободе, а такой шанс очень невелик, неужели не ясно? — тихо проговорила Дороти Макэлви, и Дэниэл Мунро очень удивился — ее голос дрожал, казалось, она вот-вот заплачет.
— Он на свободе, это точно, — убежденно сказала Молли. — Нам ведь уже сообщили, что Джона Смита нет в списках вигов, которых губернатору приказано арестовать.
Дэниэл нахмурился — что общего у его героя Джона Смита с каким-то Итаном? Надеясь услышать ответ на свой вопрос, мальчик прижал ухо к двери еще плотнее, но это было излишне — вновь заговорила Дороти, и на этот раз она уже не пыталась скрыть волнения, едва не срываясь на крик:
— Ну и что? Если Лоуден узнал от Кэти, что Итан Хардинг и Джон Смит одно и то же лицо, Гейдж его арестует, хоть его и нет в списках!
Дэниэл снова нахмурился — неужели Джона Смита на самом деле зовут Итан? Но почему Джон не сказал об этом ему, своему другу Дэнни? Ох уж эти взрослые, неужели они не понимают, что он умеет хранить секреты не хуже любого из них, хоть еще и не вышел годами?
— Потише, Дороти! — одернул сестру Джошуа. — Люди же кругом!
— Кэти — предательница, его из-за нее повесят! — не могла успокоиться Дороти.
Это было уж слишком. Сжав кулачки, Дэнни открыл дверь и ворвался в комнату с гневным криком:
— Как ты можешь так говорить! Кэти не предательница!
— Дэниэл Мунро, тебе уже давно пора быть в постели! — строго прикрикнула Молли, хватая сынишку за ухо, чего он терпеть не мог.
Протестующе взвизгнув, мальчик продолжал защищать свою любимицу:
— Кэти не предательница, нет!
— Сейчас же отправляйся спать, негодник! — рассердилась Молли и потянула отчаянно завопившего сына за ухо к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47