Я хотела бы, чтобы все было по-другому.
— Я никогда ничего не задумывал наперед, ангел. Так что не волнуйся насчет этого. Мне как раз по душе остановиться ненадолго, передохнуть. — Он снова подошел к ней. Мора, наклонив голову, уставилась в пол. — Ты ведь не собираешься снова заплакать, правда? — спросил он с внезапным беспокойством.
— Нет, конечно, нет. Отчего же мне плакать? Все прекрасно, — мягко сказала она, не поднимая на него глаз.
Куинн сел напротив и запустил пятерню в волосы.
— А у тебя? — спросил он, пробуя ее отвлечь — он не хотел, чтобы она плакала. — Я имею в виду, что у тебя наверняка были свои планы.
При этих словах она подняла на него глаза. Золотисто-карие глаза девушки встретились с его глазами. Печальная улыбка коснулась ее губ.
— Я собиралась покинуть Нотсвилл в любом случае, — медленно проговорила Мора. — Но думала поехать в Сан-Франциско и работать швеей. Я надеялась, что когда-нибудь смогу открыть собственное дело. — Она внезапно умолкла и покачала головой. — Тебе это неинтересно.
— Интересно.
Удивительно, но, сам того не желая, Куинн и вправду заинтересовался. Оказывается, она собиралась все это проделать, уехать далеко-далеко…
— Разве тебя ничто не связывает с Нотсвиллом? А семья? — спросил он.
— Нет у меня семьи. Настоящей. У меня два названых брата. — По ее лицу пробежала тень. — На всякий случай ты должен знать: они могут гнаться за мной, чтобы вернуть обратно.
— Ты говоришь так, будто мысль об этом тебе совсем не по нутру.
— Они бедовые парни, — сказала Мора спокойно, смело встречая его пристальный взгляд. — Прости. Я должна была предупредить раньше. Если они меня догонят, если найдут меня… нас… то могут быть неприятности.
Куинн Лесситер сощурился.
— Ты говоришь, они могут попытаться вернуть тебя?
Мора провела языком по пересохшим губам.
— Да. Если они найдут меня… Я должна была сказать тебе…
— Ты их боишься?
— Все в Нотсвилле боятся Джадда и Хоумера.
— Не бойся…
— Ты их не знаешь…
— Я их знаю. — Для человека, которому только что сообщили об угрожающей ему неприятности в облике двух разозленных, сильных парней, которые могли ее преследовать, он выглядел на удивление спокойно.
— Ты знаешь Джадда и Хоумера? — испуганно спросила Мора.
— Я знаю типов вроде них. Я сталкиваюсь с ними почти каждый день то в одном городе, то в другом. Они ничтожество, пустое место. Тебе не надо больше волноваться из-за них. Может, я не в состоянии дать тебе много как жене, но безопасность — определенно.
Он говорил так спокойно, так уверенно, что Мора затаила дыхание, когда он встал со стула.
— Тебе не помешает хоть немного поспать.
Мора смотрела, как он идет к двери.
— Куинн! — Она рывком поднялась с кровати. — Ты что? Куда ты?
— У меня комната дальше по коридору.
— О да. Номер 206.
Пристальный взгляд Куинна замер на ее хорошеньком личике; он пытался понять, что она сейчас чувствует.
— Ты хочешь, чтобы я остался здесь? — Он повернулся и двинулся обратно, но, сделав только один шаг, увидел, как напряглось ее стройное тело. — Я думаю, тебе лучше поспать, — сказал он, растягивая слова. — Без меня тут просторней, больше воздуха.
— Да. Да. Я посплю. Я имею в виду — я хочу заснуть. Спасибо, ты очень внимателен.
Он подошел к ней неспешно, лениво, с той медлительностью, от которой ее сердце подпрыгнуло к горлу, и, внезапно протянув руку, запустил ей в волосы. Другой рукой он обвил талию Моры.
— Не думай, что я не знаю своих прав, Мора. Я вряд ли забуду о них.
— Но… у нас… сделка…
Резкий смех прервал ее. В какой-то миг ее сердце остановилось, она подумала, что он собирается ее поцеловать. Его голова склонилась к самому ее лицу, горящие глаза смотрели на нее в упор, и от этого взгляда ее кровь вскипела. Она втянула воздух, вдыхая знакомый запах табака и хвои. Она впитывала его близость, ее руки поднялись, словно трепещущие крылья бабочки, и обняли его за шею. Но Куинн внезапно разжал свои руки, вздохнул и отстранился.
— Именно так, сделка. — Он заставил себя подавить желание, которое сотрясало его. Проклятие! Как ему хотелось отозваться на этот чарующий взгляд широко раскрытых глаз Моры, на призыв ее тела под голубым платьем, повторявшим все его изгибы, на пряный женский запах кожи… Он едва мог устоять перед желанием взъерошить рыжие локоны, забранные наверх…
«Не попадись снова, — предупредил он себя. — Беги от нее».
— Тебе надо поспать, это пойдет на пользу тебе и ребенку, — сухо сказал он. — Дилижанс ровно в восемь. Поэтому отдыхай, пока можешь. Завтра предстоит долгий день.
С этими словами он повернулся и оставил Мору одну в золотом свете ламп ее свадебной ночи.
Глава 12
Впервые Мора заметила на горизонте городок, который должен был стать ее новым домом, в необычайно тихий, спокойный мартовский полдень, когда небесное светило тускло мерцало, как оловянное, в безбрежном, бесконечном небе, а легкий ветерок дул с гор, принося с собой запах дождя.
Куинн ехал верхом на своем гнедом Громе рядом с почтовым дилижансом все шесть дней дороги от Виспер-Вэлли. Он подлетел прямо к ступенькам, помог Море спуститься и повел подальше от волнующихся лошадей, от выгружающих свои вещи пассажиров и сундуков, которые кидали прямо в грязь.
— Хоуп, Вайоминг! — объявил кучер, когда они галопом влетели в город.
Хоуп. Она почувствовала себя бодрее от того, что ее новый дом будет в городе с таким названием — «Надежда».
Но, едва оглядевшись по сторонам, Мора засомневалась. Это место выглядело донельзя унылым. Без всякой надежды на светлое будущее.
Городок был меньше Виспер-Вэлли и менее населенный. В этом хваленом Хоупе всего одна настоящая улица — пыльная, узкая. По обеим ее сторонам вытянулся ряд магазинов, фасады которых давно и настоятельно требовали свежей краски. Безнадежность вот как она могла бы назвать этот городишко. Все в нем было уныло и серо. Это такой же мрачный тупик, как Нотсвилл.
Сердце Моры оборвалось, но она попробовала улыбнуться Куинну, пройдя по улице несколько шагов. Она пристально осмотрела все, что увидела, пытаясь отыскать хоть что-то, что можно было бы похвалить.
Горные пики вдалеке, прозрачный, искрящийся воздух, облака, похожие на вату… Облака плыли по небу, огромные, прозрачные, великолепные. Смотреть на них было одно удовольствие, они парили высоко над крышами мрачных безликих домов, которые словно припали к голой, без единого деревца земле. И куда ни глянь, всюду, насколько мог видеть глаз, тянулись заросшие полынью фиолетовые поля в лиловой дымке, или золотые прерии, или горы со сверкающими снежными вершинами. Этот городок весь был во власти неба, такого огромного и величественно-синего, что оно было способно повергнуть в печаль даже море.
— Какое красивое место! — пробормотала Мора.
Куинн молчал.
Он смотрел вдоль улицы, его лицо скрывалось в тени полей серой стетсоновской шляпы. Народу было немного, как и лошадей и повозок. Прохожие, которые шли по улице, ныряли в магазины или, напротив, выходили оттуда, казались обеспокоенными.
В некотором волнении Мора посмотрела на Куинна и увидела, как он вернулся к дилижансу и взял ее саквояж, стоявший на краю дощатого тротуара.
Куинн выглядел внушительно, весь в черном, высокий с каменным лицом. Какая-то женщина в шляпке выскользнула из магазина, увидела его, пронзительно взвизгнула и метнулась обратно. Мора почувствовала, как у нее перехватило горло.
— Что это с ней? — спросила она и с тревогой посмотрела на дверь магазина.
Куинн нахмурился, тоже в явном недоумении.
— Кто-то сильно напугал этот город, — пробормотал он. — Интересно кто?
В тот же миг раздался громкий крик:
— Оставайтесь на месте, мистер! Назовите ваше имя и род ваших занятий!
Мужчина в открытом окне второго этажа держал в руках дробовик и целился прямо в Куинна.
— Отойди отсюда, Мора, — тихо приказал Куинн. — Укройся вон на той веранде, вниз по улице. Сейчас же!
— Я тебя не оставлю.
— Черт побери…
— Отвечайте мне, мистер, да побыстрее, или вы станете покойником раньше, чем сядет солнце! — вопил мужчина с дробовиком, но его голос явно дрожал.
Куинн тихо выругался и сощурился от яркого солнца.
— Вы шериф? — спросил он таким четким, холодным голосом, что от него могло замерзнуть растопленное масло на сковородке.
Он говорил так хладнокровно, что Мора не могла не смотреть на него. Ее руки дрожали, но Куинн был спокоен, он твердо стоял на ногах, как горы, что обрамляли горизонт. Все же Мора ощутила в нем напряженность, но знала, что это из-за нее.
— Вопросы здесь задаю я, мистер, — продолжал мужчина. — Кто вы и что вам угодно в Хоупе?
— Я чужой в этом городе, — спокойно ответил Куинн. — И вижу, что Вайоминг не слишком-то гостеприимен.
— Куинн, скажи ему, кто ты такой, — настаивала Мора. Сердце ее бешено колотилось.
Улица замерла, не было ни прохожих, ни экипажей.
— Я думаю, кто-то должен мне объяснить, в чем дело. — Голос Куинна был глубокий, сильный, он несся над пустынным тротуаром. Хоуп походил сейчас на безлюдный город-призрак, и не от кого было ждать объяснений. Чуть тише, но угрожающе-серьезным тоном Куинн сказал: — Мора, не спорь. Спускайся по улице к веранде, там, где кресло-качалка. Сядь в тени и сиди спокойно. Сделай это немедленно!
Она проследила за его взглядом. Кресло стояло на веранде маленького опрятного дома почти в конце улицы. Маленькая вывеска над дверью сообщала: «Меблированный пансион Уолш».
Пуля туда не долетит, это верно, подумала Мора.
— Я не собираюсь никуда идти, я не оставлю тебя одного! — Страх сковал ее тело, но она подхватила Куинна под руку, не догадываясь, что руки у нее дрожат. — Не слишком гостеприимное место вы выбрали для нашего нового дома, мистер Лесситер, — прошептала она.
Изумление на секунду зажглось в его ледяных серых глазах, потом так же быстро исчезло.
— Я сказал тебе уже дважды, чтобы ты убиралась отсюда, сейчас же!
— А я тебе ответила тоже дважды — забудь об этом! Они сто раз подумают, прежде чем стрелять, если на дороге у них женщина.
— Черт побери, мне не надо, чтобы ты меня защищала!
— А мне не надо, чтобы тебя убили до рождения нашего ребенка! Мне нечего делать одной на твоем ранчо. Почему бы тебе не объяснить, что мы собираемся здесь поселиться…
Ее прервал холодный, ясный голос женщины с легким южным акцентом. Ее слова зазвенели на всю пустынную улицу.
— Ты можешь положить ружье, Джон Хикс! — сказала она командным тоном. — Это не главарь банды Кэмпбеллов. Этот тип во сто крат опасней его!
— Кто он такой? — взвизгнул мужчина, и как только Мора дернула головой, чтобы посмотреть на говорившую женщину, она услышала слабый щелчок дверей и звук открывающихся окон. Мора увидела тут и там лица, которые с любопытством разглядывали их.
Женщина с повелевающим голосом, очевидно, только что вышла из магазина дамских шляп, который находился через дорогу. Под мышкой она несла пакет, перевязанный лиловой лентой.
— Он пристрелит тебя, дурака, раньше, чем ты успеешь взвести курок! — ответила она и неторопливо, изяшно ступая, пошла к Куинну и Море.
— Проклятие, да кто это? — прохрипел мужчина с подоконника, но дробовик не убрал.
Женщина засмеялась.
— Только без паники. Он не собирается в тебя стрелять, если ты не доведешь его до этого. Ты спустись лучше и поздоровайся с Куинном Лесситером.
— Сукин сын! — Мужчина живо убрал дробовик. Женщина снова усмехнулась.
— Пойди и поздоровайся как следует, Джон, — приглашала она с легкой насмешкой в голосе.
Мора посмотрела на Куинна и увидела, что и он наблюдает за приближающейся к ним женщиной. Горстка людей выкатилась на дощатый тротуар. Они появились в дверях и шли за женщиной осторожно, неуверенно, но все же надеясь, что Куинн не тот человек, кого они боялись, что он не главарь банды Кэмпбеллов.
Что, черт возьми, происходит в этом заштатном Хоупе? — спрашивала себя Мора, но у нее не было времени, чтобы осмыслить столь странный прием, поскольку она с жадностью следила за незнакомкой.
Та была среднего роста, но больше ничего заурядного в ней не было. Лицо исключительно красивое — овальное, с фарфорово-белой кожей и изящными чертами. Глаза темнее и гуще, чем синева неба, тонкий нос, казалось, вышел из-под резца скульптора, ярко-розовые губы восхищали совершенным рисунком.
Мора почувствовала себя рядом с ней растрепанной, как одуванчик. Женщина была в шикарной шляпе цвета лаванды на отливающих золотом волосах, уложенных в высокую прическу, причем настолько безупречную, что Мора знала — ни одна прядь из нее не выбьется. Шляпа подходила по цвету к платью, оно тоже было светло-зеленое и шелестело при ходьбе. Плечи прикрывала прекрасная, элегантная темно-красная пелерина. Незнакомка выглядела лет на двадцать пять, от нее веяло силой, красотой и искушенностью.
— Куинн Лесситер! Не сойти мне с этого места! Это ты, не так ли? Я уверена, что узнала бы твой красивый профиль везде. — Ее голос был хрипловат, с оттенком южного шарма, в нем звучала некоторая интимность и легкая насмешка. В ее глазах не было и тени удивления, когда она остановилась перед Куинном и Морой и посмотрела на него пристально, внимательно и напряженно. Она будто упивалась его видом, казалось Море.
Ее сердце подскочило и забилось. Когда он ей говорил, что они осядут в Хоупе, Вайоминг, то даже не упомянул о том, что знаком с кем-то из его жителей. Мора нерешительно посмотрела на Куинна, ожидая, что он представит ее.
— Серина. — Голос Куинна был таким же бесстрастным, как обычно. Он мог бы говорить таким голосом с продавцом в магазине о покупке банки фасоли. — Позволь тебя познакомить с моей женой Морой Лесситер.
Он не выказал никаких чувств, когда Серина вздрогнула при слове «жена».
— Мора, это Серина Уолш. Мой старый друг. Теперь взгляд блестящих синих глаз переместился на Мору, и та почувствовала себя так, словно ее обдало холодным ветром. В своем льняном платье, простой шляпке и изношенной шали Мора почувствовала себя нищенкой. Но она сумела через силу улыбнуться, уверяя себя, что поднявшееся в ней чувство ревности совершенно смешно, для него нет никакой причины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41