в небе висит луна…Часы на тумбочке показывают половину второго… Все в порядке, все хорошо.Дочка ее – под наблюдением, в кювезе для недоношенных: так надо, это страховка. Появилась на свет недоношенной – семи с половиной месяцев, весит около двух килограммов, но, к удивлению врачей, вполне сформировавшийся ребенок.Беатриче неоднократно спрашивали о сроках беременности. Она все путалась в ответах, пока наконец врачи не сошлись в мнении, что гинеколог ошибся. Детский врач считала, что ребенок доношенный, а недостаточный вес – это результат стресса матери.Никто из медицинского персонала в открытую не задавал вопроса – как при современных возможностях медицины можно просчитаться почти на полтора месяца. Но, кроме стресса, другого объяснения не находили. Лишь сама Беатриче знала правду: произошло чудо. Или все-таки ее девочка родилась семи с половиной месяцев?..В голове у нее все спуталось…Кажется, только что вместе с Толуем стояла у могилы Чингисхана, чувствуя у своего горла острие кинжала Ахмада… А уже в следующий момент проснулась в родильном отделении своей больницы, произвела на свет ребенка…Что же, все пережитое – это сон? А может бред, бред на почве беременности?..Беатриче вздохнула, рассматривая камень, который держала в руке. Во время родов она так крепко сжимала его в кулаке, что на ладони отпечатались острые края. Как он прекрасен…Внимательно всмотрелась в камень: странно – тот и не тот… Выглядит как-то иначе и на ощупь немного другой… Чужой, непривычный…В дверь осторожно постучали.– Войдите!– Пожалуйста, извините! – Вошла молоденькая сестра. – Я принесла ваши вещи.Она повесила одежду в шкафчик, поставила сумку.Беатриче задумалась: она сама собрала эту сумку всего четыре часа назад. Но ведь все это происходило в другой жизни…– Вы уже видели свою дочку? – спросила сестра.– Да-да, – улыбнулась Беатриче.Видела это маленькое создание – такое мужественное, сильное…– Знаете уже, как ее назовете?– Нет… честно говоря, пока не думала об этом. Мне казалось, до родов еще далеко. Завтра подумаю.Сестра кивнула, улыбнулась.– Чтобы нормализовать давление, я на ночь поставлю капельницу, – пояснила она. – Если понадобится в туалет, пожалуйста, позвоните. Ни в коем случае не вставайте сами. Завтрак с семи до половины десятого. Буфет в конце коридора. Но завтра еду вам принесут в постель – вы должны выспаться и отдохнуть.– Спасибо, сестра.– Да, чуть не забыла. – Девушка опустила руку в карман халата. – Это выпало из ваших вещей в родильном отделении. Куда его положить?Она подняла голову: в ладонях сестры было голубое сияние…Вдруг все кругом снова завертелось…– Дайте его мне! – попросила она.Сестра положила ей камень на ладонь. Беатриче всхлипнула.– Вам что-нибудь еще нужно?– Нет, спасибо, сестра.– Доброй ночи.Беатриче осталась одна. Она смотрела на камень: вот он сверкает на левой ладони… Все его очертания, сколы ей так хорошо знакомы…Никаких сомнений: тот самый камень, который дала ей старая арабка. Но это значит….Она разжала правую ладонь: нет, это не сон. В руке лежит другой сапфир – тот, что принадлежал Маффео. Теперь у нее два камня!«Я должна все выяснить! Мне необходимо это знать!» – повторяла себе Беатриче.Дрожащими руками сложила оба камня, пытаясь подогнать их друг к другу. Они совпали, как осколки только что расколовшегося единого куска. Сердце забилось, зазвенело в ушах.Невероятно! Так, значит, это не сон?.. Все случилось наяву?! И теперь у нее два камня… Но зачем?..Она уткнулась головой в мягкую подушку… вспоминала: Хубилай, Маффео, Толуй…Предполагал ли Маффео, что она вернется с его камнем назад в свое время? И не затем ли попросил ее взять камень из гробницы? А что с Толуем – нашли его в усыпальнице, освободили из каменного плена? Или он сгинул, погиб мученической смертью в гробнице своего прадеда?..– Не думай ни о чем таком! – раздался бархатистый голос. – Все хорошо кончилось.Как громом пораженная, Беатриче подняла голову.– Саддин?! О боже… но… как ты здесь очутился?!– Не беспокойся, это сон. – С улыбкой Саддин сел на край кровати. – На самом деле меня здесь нет.Беатриче вновь погрузилась в забытье… Вдруг ее обволокло знакомым теплым ароматом амбры и сандала…– Скажи мне, что с Толуем?– Отец его вовремя подоспел и освободил мальчика. С ним все в порядке.– Так я не ошиблась, и стражники пустили в ход оружие?!Саддин улыбнулся.– Нет, стражи оживают только в сказках. Хубилай шел за вами по пятам – не желал оставлять тебя и Толуя одних в степи. Он и привел с собою воинов. Вовремя успели – видели, как ты исчезаешь.Беатриче тяжело вздохнула.– А что с Ахмадом?– Этого фидави, безумного приверженца ассасинов, Орден убийц, основанный Хасаном ибн-Саббахом. Религиозная каста, отличавшаяся крайней агрессивностью.

– отвечал Саддин с презрительной миной, – Хубилай велел схватить прямо в гробнице. Его казнили сразу по возвращении в Тайту. Толуй дал последний знак палачам.– Почему Ахмад так поступил? Зачем так жаждал завладеть камнем?– О, разве нам дано понять фидави – этих безумных фанатиков? Знаю только, что он хотел отомстить за разгром своего Братства, учиненный одним монголом. А мстил всему монгольскому народу. Эти одержимые бесом безумцы вбили себе в голову, что могут действовать от имени Аллаха и вершить судьбы людей. Какие еще злодейства замышлял Ахмад, не знает никто. Известно только, что убийство Джинкима, отравление Маффео, обман и казнокрадство – все это его мерзкие дела.– Это он убил Джинкима?– Да. Но он был не один. Зенге тоже казнили. Но не за убийство Джинкима, а за другое. Сейчас это неважно. Главное, что негодяй казнен. Третьему соучастнику не могли предъявить улик. Он утверждал, что действовал по поручению Джинкима и шпионил за Зенге. – Саддин сделал паузу. – Доказать обратное не смогли. И вот Зенге в последнюю минуту в присутствии палача проклял его. До конца дней своих тот слыл подлым лжецом, терпел вечные насмешки сограждан.Беатриче вздохнула. Страшнее наказания для Марко не придумать – людское презрение ужаснее смерти.– А что со мной? – тихо спросила Беатриче. – Я выполнила свою задачу?Саддин улыбнулся.– Да, выполнила.– Но я не довела до конца расследование убийства Джинкима.– Это и не входило в твою задачу.– Может быть… но я…– Сейчас у тебя два камня.– Что ты хочешь этим сказать?Саддин снова улыбнулся.– Мне пора уходить. Насколько я тебя знаю, ты попыталась бы все разузнать у меня. А мне поручено лишь одно… – Он взял ее руки и, поцеловав их, прижал к своему лбу. – Ты хорошо справилась со своей задачей. Храни оба камня и никому не говори о них. – Он поднялся и исчез.Беатриче даже-не удивилась, видя, как он проходит сквозь стену. Ведь это во сне…
Когда она проснулась, сестра измеряла ей давление; потом вышла из комнаты.Беатриче взглянула на часы: половина третьего. Она спала ровно час.Подняв обе руки, внимательно посмотрела на камни, словно опасаясь, что их у нее отнимут. Теперь у нее два камня…Она твердо верит – это они нашли ее, а не она их.Согласно легенде гнев Аллаха, обрушившийся на Фатиму, разбил ее глаз на мелкие осколки. И сколько таких кусочков еще разбросано по свету?..Беатриче смотрела в темное окно. Ну что ж, все завершилось благополучно. Толуй, Маффео… Когда-нибудь она разгадает тайну – почему ей достались оба камня.Что это – чей-то умысел, чья-то воля или чистая случайность?..Но сейчас не до того – ей предстоит выполнять другую задачу. В нескольких метрах от нее лежит крохотное, нежное создание – ее маленькая дочка. Часть ее самой – и в то же время самостоятельный человечек. Эта кроха в ней нуждается, как никто другой… Всегда, вечно она будет любить ее, свою доченьку!..Только что висевший в небе лунный серп исчез, и на его месте появилось загадочное созвездие. «Глаз Фатимы!..» – шептала Беатриче и улыбалась созвездию, как живому существу.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41