Эту обивку вышила Грейс. Грейс, которая вместе с Кейт проводила долгие летние ночи с отцом Кейт перед телескопом, и там у нее развился на всю жизнь интерес к астрономии. Грейс, среди вещей которой был телескоп. Грейс, которая поклялась Мерри, что она послала карту местонахождения сокровища. Так она и сделала, только карта была звездной.
Кейт медленно выпрямилась с торжествующей улыбкой на лице.
Кит купит патент. Он сможет купить десяток патентов, если ему того захочется, а Шарлотта получит свой сезон в Лондоне, а Хелена сможет оставить свое место у старой карги.
Есть еще война, на которой нужно драться. Есть люди, которые последуют за барабаном туда, куда ее величество пошлет их, потому что Кит Макнилл — солдат. А она, дочь солдата, вдова солдата, которая год назад ни за что не поверила бы, что она может ввериться душой и сердцем такому человеку, уже сделала это и ни на что другое не согласна.
— Кейт, что случилось? — спросил Кит. — Ты кажешься очень довольной собой. Иди ко мне.
Какая бы добыча ни таилась в какой-то пещере или еще где-то, все бледнело перед этим сокровищем.
Кейт направилась к нему.
Глава 28
Бракосочетание в лучших интересах
Монастырь Сент-Брайд, январь 1802 года
Невеста была красива, а жених суров и насторожен, его лицо воина расслаблялось только тогда, когда его взгляд падал на жену. Они вышли из маленькой часовни Сент-Брайда и увидели, что их шаги смягчает ковер из сухих розовых лепестков и что брат Фиделис сияет от удовольствия. Кейт была настолько тронута таким проявлением любви, что отошла от мужа и, став на цыпочки, поцеловала огромного монаха в круглую гладкую щеку.
— Розы прекрасны! — сказала она.
— Есть еще лаванда и мята, — пробубнил брат Мартин, проталкиваясь через небольшую толпу монахов, поздравлявших новобрачных.
— Ах! — сказала Кейт. — Кажется, я чувствую еще какой-то замечательный запах.
— Вряд ли вы будете счастливы, пока не поцелуете и меня! — сказал он ворчливо.
— Конечно, — глаза Кейт весело блеснули, — не буду. Он сопротивлялся, но несильно.
— Глупые, излишне любящие ничтожества — вот каковы в наши дни все молодые женщины, — с негодованием проворчал он, но поспешно вышел вперед.
— Вот, — сказала она, крепко чмокнув его в щеку.
— Ах! — Брат Мартин густо покраснел и быстро ретировался, на лице его была странная смесь удивления, неодобрения и удовольствия. Он повернулся к монахам:
— Нет никакой нужды в том, чтобы вы все потакали мирским причудам этой молодой леди. А когда отец настоятель завершит свои дела в ризнице…
— Отец настоятель завершил. — Настоятель Сент-Брайда, держа спину очень прямо, спускался по низкой лестнице. При виде цветочного ковра брови его поднялись. — Как… празднично. Брат Фиделис, полагаю?
— Да, отец настоятель.
— И я тоже, отец настоятель, — сказал брат Мартин.
— Я подумал, что есть повод пороскошествовать, раз уж этого молодого волка усмирила хорошенькая вдовушка, — пояснил брат Фиделис.
Все вокруг оживленно закивали.
— Молодой волк? — прошептала Кейт, повернувшись к Киту.
— Усмирила? — так же шепотом отозвался Кит, и оба улыбнулись.
— Вы намеревались что-то сказать, брат Мартин? — спросил настоятель спокойно.
— Только то, что не нужно нагружать новобрачного, — проговорил благочестиво брат Фиделис. Он имел в виду шотландский обычай нагружать молодого мешком с камнями и посылать его в деревню, где его друзья накладывали камни в мешок до тех пор, пока не являлась новобрачная и не освобождала его от ноши. Также не предполагался обряд укладывания молодой в постель, потому что традиция требовала, чтобы к ночи новобрачную готовили женщины в ее спальне.
Кейт не могла сказать, что очень огорчена. Она только радовалась, что троекратное оглашение произведено и они наконец обвенчаны, хотя кто в этих краях стал бы возражать против их венчания? Она спросила об этом отца настоятеля. В ответ последовало строгое, непреклонное молчание. Эти три последние недели казались бесконечными. Но завтра они уедут из Сент-Брайда мужем и женой, и сегодня ночью… Она лукаво посмотрела на Кита, и этот негодяй, словно прочтя ее мысли, улыбнулся — да, улыбка была волчья, и усмирен он вовсе не был. Кейт с ног до головы обдало жаркой волной, когда она увидела и поняла значение этой улыбки.
— Кейт! Кейт!
Она обернулась. Закрытый экипаж въехал на двор. Девушка с рыжеватыми волосами наполовину высунулась из окна и отчаянно махала кружевным платочком.
— Шарлотта! — воскликнула Кейт и, бросив мужа, устремилась к экипажу.
— Веди себя прилично, сядь на место! — услышала она голос Хелены, после чего дверца отворилась и появилась Хелена, воплощенное спокойствие и изящество. Ее красивое лицо озаряла приветливая улыбка, хотя сзади ее подталкивала маленькая машина в многослойном одеянии из серого бархата, отделанного норкой. Она уже простирала руки, чтобы обнять Кейт.
Обвив Кейт за шею, Шарлотта взвизгнула. Хелена, всегда сдержанная, ждала своей очереди, оглядываясь на толпу мужчин в бурых сутанах, старавшихся скрыть свое любопытство.
— Мы только что приехали! — сказала Шарлотта. — Мы едем от самого Лондона! Маркиз прислал свой экипаж за Хеленой и письмо, в котором рассказывал самые немыслимые вещи и просил нас сразу же приехать в замок Парнелл.
— Поэтому Хелена увезла меня от Уэлтонов — ты ведь не знаешь, мы были на полпути в Брайтон, и Хелена была ужасно расстроена — и мы отправились в замок Парнелл. Прибыв, мы узнали, что ты уехала сюда, в это аббатство, и выходишь замуж! — Шарлотта болтала, широко раскрыв глаза. — За того шотландца! И не за красивого, а за того устрашающего типа…
— Аминь.
Шарлотта круто повернулась и увидела «устрашающего типа», который смотрел на нее, вопросительно выгнув бровь. Она раскрыла рот. Он же улыбнулся — очаровательно, как показалось Кейт.
— Моя новая сестричка, — промурлыкал Кит. — Очень рад возобновлению знакомства. — Он слегка поклонился, а потом его взгляд устремился мимо вытаращившей глаза Шарлотты на Хелену, чье спокойствие не могли нарушить никакие странности ситуации.
— Мисс Хелена, весьма рад.
— Благодарю вас, сэр.
— Как видите, несмотря на «немыслимые вещи», о которых рассказывал маркиз, ваша сестрица находится в полном здравии. Как вы также можете видеть, честь и привилегия заботиться о том, чтобы она таковой и оставалась, теперь принадлежит мне. — Некоторое время он смотрел в вопрошающие глаза Хелены. — Так я и сделаю. Или умру, добиваясь этого.
— Ах, Боже мой! — прошептала Шарлотта, обмахивая рукой пылающие щеки. — Я начинаю понимать, почему ты вышла за него.
— Шарлотта! — пожурила Хелена. — Приличия!
— Почему? — Та оглянулась на монахов, а потом прошептала:
— Разве они что-нибудь знают о приличиях?
— До определенной степени, — отозвался спокойный голос. — Они оглянулись. Вперед вышел настоятель Таркин:
— А! Я вижу, приехали ваши родственницы.
«Откуда он узнал?» — удивилась Кейт, но любопытство сразу же сменилось радостью.
— Мы приготовили небольшое праздничное угощение для наших новобрачных. Быть может, вы захотите отложить отъезд и присоединитесь к нам в трапезной?
— Вы так добры! — воскликнула Кейт.
— Ах, давайте пойдем! — воскликнула Шарлотта. — Я умираю от голода. — Она взяла под руку Кейт, потом Хелену, и они пошли за братом Фиделисом, который, по-прежнему сияя и весело болтая, повел их к трапезной.
— Еще женщины. Почему бы нам не поменять наш устав на устав женского монастыря? — пробормотал позади них брат Мартин.
Кейт оглянулась на Кита. Он стоял рядом с настоятелем, наклонив голову к старику, вид у него был сосредоточенный. Но, увидев, что Кейт обернулась к нему, он улыбнулся и сказал:
— Занимай сестер, дорогая. Я скоро присоединюсь к вам. И он снова повернулся к настоятелю, и добродушное выражение исчезло с его лица.
— Где он?
— В часовне, — спокойно ответил настоятель. — Он видел, как вы венчались.
— Проклятие! Как он узнал?
— Я послал сообщение — розу. Он единственный, кто отозвался. По крайней мере насколько мне известно.
— Но почему вы послали розу? — спросил Кит, устремив взгляд на темный вход в часовню.
— Ты сказал, что хочешь знать, кто вас выдал. Я решил, что так ты можешь получить ответ.
— Я думал, что хочу этого. Но грехи прошлого больше не кажутся мне такими важными. Особенно если учесть, что это не мои грехи.
— Тогда, наверное, я совершил ошибку. Во всяком случае, иди. Как ты сказал, если это он был в разрушенном замке и хотел убить тебя, ты был бы мертв. Он не хотел, если это он выдал вас.
— Есть только один способ узнать это.
— Кит…
— Не беспокойтесь, отец настоятель. Я не хочу вызвать гнев моей жены, пролив сегодня кровь, — сказал Кит с мрачной улыбкой и, отойдя от настоятеля, направился в часовню.
В часовне было прохладно и темно, запах ладана еще витал в воздухе. Прошло некоторое время, прежде чем его глаза привыкли к темноте, как вдруг… кончик шпаги слегка прижался к его горлу сбоку.
— А они сказали мне здесь, что ты стал солдатом, — протяжно проговорил некогда знакомый голос. — Помоги, Боже, нашей стране, если это лучшее…
Кит отступил в сторону, опустил голову и одновременно поднял локоть, отбив шпагу. Через сотую долю секунды тонкий клинок снова оказался у его горла, но на этот раз кончик его собственного кинжала был прижат к животу противника.
— Задет, — тихо произнес Рамзи Манро, и его яркие синие глаза сверкнули.
— Ты плохо выглядишь, Рэм, — сказал Кит приветливо. — Уставшим.
Рамзи с извиняющимся видом пожал плечами:
— К сожалению, ты прав, Кит, мой мальчик. Но у тебя вид просто цветущий. Наверное, за это надо благодарить твою жену. Славная девочка, благословляю ваш союз.
— Значит ли это, что ты не собираешься меня убивать? Рэм поднял темную, похожую на крыло, бровь:
— Ну, сейчас это зависит от того, попытаешься ли ты убить меня. Согласен, это жалкая жизнь, но она — моя. — Он улыбнулся с той же изысканной обходительностью, которой обладал, еще будучи подростком.
Кит медленно убрал кинжал, упиравшийся Рэму в живот. Так же медленно Рэм отвел кончик своей шпаги.
— Скажи мне, Рэм. Я не стану тебя убивать, если ты это сделал, из любви, которую я испытывал к тебе в детстве, и из любви, которую, как я знаю, ты когда-то испытывал ко мне. Но мне необходимо знать: ты ли выдал нас французам?
Рэм наклонил голову набок. В темной часовне его лицо казалось красивым неземной красотой, точно у усталого воина-святого.
— Нет.
— Ладно. — Кит спрятал кинжал.
— Полагаю, это значит, что ты тоже невиновен. Кит фыркнул:
— Вряд ли, но именно в этом грехе я не виноват.
— Тогда это означает…
— Данд.
— Или Туссен.
Рэм задумчиво кивнул.
— На следующей неделе мы с Кейт сядем на пакетбот в Портсмуте. К концу месяца я буду на континенте со своим новым подразделением. У меня больше нет времени на поиски ответов.
— У меня масса свободного времени. — Рэм улыбнулся. Некоторое время мужчины смотрели друг другу в глаза. Что бы они там ни увидели, оба остались довольны.
— Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь… — ворчливо сказал Кит. — Ты знаешь, как со мной связаться?
— Угу. — Неожиданно Рэм улыбнулся, лицо его смягчилось, и он снова стал похож на брата юности Кита. — Я скучал по тебе, Кит.
— А я по тебе.
— И хватит сантиментов, возвращайся к своей славной женушке, Кит Макнилл, — сказал Рэм, — пока она не нашла кого-нибудь получше.
Кит усмехнулся:
— К счастью, все мужчины в Сент-Брайде дали обет безбрачия.
— Отнюдь, — возразил Рэм. — К счастью для тебя, у меня есть склонность к прекрасным девам.
— К счастью для тебя, — спокойно поправил его Кит. Рамзи Манро хохотнул и снова исчез во мраке.
Монахи превратили маленький навес в розарии в брачный покой. Тонкие прозрачные занавески изо льна висели поперек передней стены и колыхались на легком ветерке. Из внутреннего помещения вынесли все, кроме мягкой пуховой перины, лежавшей на плиточном полу, на которой высоко громоздились пухлые подушки и лежали простыни, выбеленные на солнце. Единственный стол стоял рядом, на нем — кувшин, два бокала и тарелка с грудой сморщенных бурых груш, принесенных из погреба.
Последние лучи закатного солнца превратили стеклянную крышу в призму, рассыпавшую мириады разноцветных пятен по оранжерее. Запах земли смешивался с ароматом гвоздики, циннамона и прочими экзотическими пряностями, подмешанными к горячему вину в серебряном кувшине.
— Ни у одной новобрачной еще не было такого праздника, — счастливо пробормотала Кейт. Ее сестер отвели в апартаменты для гостей на другом конце монастыря, и она осталась с мужем наедине.
— Я мог бы устроить тебе праздник в более изысканной обстановке, — сказал Кит. — Мы могли бы купить замок, если хочешь.
Звездная карта не солгала. Как только Кит оправился настолько, что мог держаться в седле, они отправились на берег, ориентируясь по карте, и через несколько миль нашли место, где монолитная скала стояла как часовой, выдаваясь в бурлящий прибой. Там, в наполненной водой пещере, они и нашли сокровище. Даже после того как они выложили его перед маркизом, который был в этих краях судьей, часть, причитавшаяся нашедшему, оказалась целым состоянием. Они стали богатыми людьми.
Но, подумала Кейт, они ведь были богаты еще до того, как нашли сокровище. Она почувствовала, как Кит придвинулся к ней. Его рука обвила ее талию, и он прижал жену к своей мускулистой груди. Да, она была воистину королевой, если богатство сердца считать богатством.
— Я думал, эта последняя неделя просто доконает меня, так мне хотелось побыть с тобой, — прошептал Кит ей на ухо. Дыхание его было жаркое, голос точно мед. — Я так хотел тебя.
Он потеребил мочку ее уха, и сердце у нее подпрыгнуло.
— А любишь ли ты меня? — спросила она, прекрасно зная, какой будет ответ.
Необычайно ласково Кит обнял жену за шею, положил ее голову себе на плечо и заглянул ей в глаза. От выражения его серебристо-зеленых глаз Кейт окончательно растерялась.
— Тебе нужны слова?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35