— С синими, как васильки, глазами и длинными светлыми волосами… Эта женщина способна растопить и камень. Так вот, я думаю, что именно она приведет нашего босса в чувство.
— А мне кажется, что все не так просто… — протянул Уилли. — Правда, должен признать, Джими, что в твоих словах есть доля смысла. Главное — чтобы Рэнд снова стал улыбаться, чтобы стал прежним Рэндом Парсом. Но его личная жизнь нас не касается.
— Не касается?! — возмутился Стюарт. — Неужели ты согласен еще два месяца любоваться его мрачной физиономией?! И ведь он с каждым днем становится все хуже!
— А у нас есть выбор? Рэнд — наш босс…
— Да, Уилли, у нас есть выбор. — Стюарт улыбнулся и обвел взглядом гуртовщиков. — Видишь ли, я считаю, что Лотта может все поправить… Но стоит она дорого, парни…
— Уж не хочешь ли ты предложить ему эту Лотту? — удивился Уилли.
— А почему бы и нет?
Уилли ненадолго задумался, потом воскликнул:
— Замечательная идея!
— А как насчет «погибели»? — с язвительной усмешкой осведомился Карлайл.
Уилли пожал плечами:
— Рэнд все равно не слушает, что я ему говорю. Ладно, парни, кто сколько готов пожертвовать?
Мужчины полезли в карманы, и Билли наконец-то поняла, что они не шутят — они действительно намереваются купить своему боссу женщину в салуне.
— А как ты, Дракер? — Повернувшись к ней, Карлайл подмигнул и протянул руку. — Пора бы и тебе узнать кое-что о жизни. Деньги на бочку, парень!
Карлайл говорил серьезно, он ждал, что и она примет участие в этом фарсе. Но Рэнд никогда на такое не согласился бы. Он не мог…
— Давай, Дракер, раскошеливайся.
Почти не сознавая, что делает, Билли полезла в карман. Достав кожаный кошелек, она сунула в протянутую руку Карлайла свою долю и, когда он отвернулся, обвела взглядом мужчин. Все без исключения выложили нужную сумму. Билли с сомнением покачала головой: Рэнд никогда на это не пойдет. Он не может…
Еще одна вспышка молнии озарила пасмурное утреннее небо, и Люсиль в испуге вздрогнула. От оглушительного раската грома, последовавшего за вспышкой, у нее по спине пробежал холодок. Сделав над собой усилие, она попыталась взять себя в руки. Увы, все складывалось совсем не так, как ей хотелось. А ведь она, казалось бы, предусмотрела даже мельчайшие детали.
Бросив взгляд в окно, Люсиль в раздражении топнула ногой. Ливень за окном не прекращался. Дождь! Он шел все ночи напролет. А утром, проснувшись, она снова увидела затянутое свинцовыми тучами небо. Да, очевидно, не стоило ожидать перемены к лучшему…
Люсиль тщательнейшим образом выполнила все пункты своего плана: собрала умопомрачительный гардероб, который не мог бы оставить Рэнда равнодушным; отменила в последнюю минуту предполагаемый визит к тете Джессике, не известив, естественно, отца о своих намерениях; договорилась с Джеком, чтобы тот тайно отвез ее сегодня утром на вокзал. Она упаковала саквояжи и уже приготовилась к отъезду. Поезд отправлялся через час, но погода все испортила!
Люсиль велела Милли приготовить один из ее наиболее эффектных дорожных костюмов — прогулочное платье насыщенного цвета лесной зелени, что столь великолепно подчеркивал яркое золото ее волос. Специально для этой поездки она заказала себе шляпку из тонкой соломки, украшенную птичками в гнездышках в окружении темно-зеленой листвы такого же оттенка, как и платье. Милли несколько часов потратила на создание ее прически. И теперь все пропадет!
Будь он проклят, этот дождь! Пока она доберется от дверей дома до кареты, ее безупречный вид будет безнадежно испорчен! Теперь ей вместо чудесного платья, на котором она первоначально остановила свой выбор, придется надеть накидку с капюшоном и другое платье, не такое эффектное. К счастью, в Додж она прибудет раньше Рэнда, так что сможет немедленно отправиться в гостиницу и освежиться. Но Боже, как же она ненавидела малейшие отклонения от плана, даже если они обусловлены такими причинами, как перемена погоды.
Покосившись на свою горничную, Люсиль проворчала:
— Ну что, ты все еще возишься со шляпной картонкой, Милли? Мне уже пора уходить. Джек ждет, чтобы забрать коробки…
— Я закончила, мисс Люсиль.
Милли повернула к хозяйке свое птичье личико, и Люсиль с трудом удержалась от смеха. Уж больно девушка чертами лица походила на пернатых созданий в гнездах, украшавших шляпку, которою она, Люсиль собиралась надеть.
— Очень хорошо, Милли. — Люсиль взмахнула рукой. — Позови Джека, ладно? Мы должны поторапливаться…
— Слушаюсь, мисс.
Покачав головой, Люсиль отвернулась, чтобы надеть накидку. Нет, отныне эту шляпку Люсиль не сможет носить без смеха.
Спустя несколько минут, она уже быстро спускалась по парадной лестнице, как вдруг заметила, что ее саквояжи у входа подхватил какой-то незнакомый возница.
— Эй, погодите! — крикнула Люсиль, пытаясь остановить высокого темноволосого молодого человека. Нахмурившись, она спросила: — Кто вы такой? Что делаете с моим багажом? Где Джек?
Приподняв шляпу, мужчина повернулся к ней с улыбкой:
— Из-за ненастья Джеку сегодня нездоровится, мэм. Я его племянник. Его старые кости, знаете ли, плохо переносят сырую погоду. Почувствовав недомогание, дядя позвал меня и попросил отвезти вас на вокзал. Он сказал, что вам бы не хотелось опоздать на поезд.
Люсиль сокрушенно покачала головой. Все шло не по плану — абсолютно все! Теперь еще и Джек заболел, и она будет зависеть от незнакомого возницы. До этой минуты она не представляла, насколько привыкла к лицу Джека, что бы оно ни выражало — одобрение или порицание. Сделав глубокий вдох, Люсиль мысленно себя приободрила.
— Ладно. Полагаю, у меня нет выбора. Поехали. Надеюсь, вы знаете, с какой станции я уезжаю, а также время отправления поезда?
— Да, мэм. Джек обо всем мне рассказали. Не беспокойтесь.
Люсиль кивнула, но при этом еще больше помрачнела — такой поворот событий ей совершенно не нравился.
Закрепив последние коробки на крыше экипажа, молодой человек вернулся к крыльцу с большим зонтом в руке. Взглянув на темное небо, Люсиль поморщилась. Тучи над головой сгустились, отчего серый утренний свет стал еще более тусклым и дождь усилился. Совсем не о таком дне мечтала Люсиль, представляя веселую поездку в Додж.
Подняв глаза на подошедшего возницу, она ступила под зонт — молодой человек раскрыл его над ее головой — и направилась к стоявшей в конце дорожки карете. Люсиль не сомневалась, что это Джек велел племяннику взять большой закрытый экипаж и предусмотрительно задернуть на оконцах шторки. Она знала, что Джек заботится о ней, и была ему за это благодарна.
Но почему этот долговязый парень так торопится? Она едва поспевала за его размашистым шагом. Люсиль выразительно взглянула на торопливого возницу, но тот, казалось, не замечал ее немого укора. Девушка вздохнула и постаралась не отставать, решив, что молодой человек скорее всего получил от дяди наставления доставить ее к карете как можно быстрее, чтобы не промокла.
У дверцы экипажа возница быстро закрыл зонт — он все делал стремительно — и, подхватив девушку под локоть, помог ей забраться внутрь. «Чуть ли не втолкнул», — подумала Люсиль, снова поморщившись. В карете было темно, и девушка, невольно ахнув, в раздражении повернулась к кучеру, но тот молча захлопнул дверцу. Вскоре Люсиль почувствовала, что экипаж тронулся с места. Причем тронулся столь стремительно, что она едва удержалась на сиденье.
— Черт бы его побрал, — пробормотала Люсиль. — Действительно, что за обращение?..
Решив отчитать бесцеремонного кучера, Люсиль вскинула руку, чтобы постучать в стенку экипажа, но тут вдруг из дальнего угла послышался знакомый голос:
— Успокойся, Люси. Харви делает то, что ему велели, и, как бы ты ни стучала, скорости он не снизит. К тому же, полагаю, быстрая езда ему по душе.
Люсиль замерла, затем, шумно выдохнув, повернула голову. И тотчас же шторка на окне отодвинулась в сторону, и девушка увидела своего спутника.
— Пат? Что… что ты здесь делаешь?
— Люси, дорогая, как ты могла подумать, что я позволю тебе путешествовать в одиночку?
Люсиль тяжко вздохнула; такого развития событий она никак не ожидала.
— Знаешь что, Пат… не смей так со мной разговаривать! И не называй меня Люси, черт побери!
Знакомые зеленые глаза пристально посмотрели на нее, и Люсиль вдруг почувствовала, что ей стало трудно дышать. Но что же с ней происходит?..
— Люси, ты должна понимать, что я не мог допустить, чтобы ты села в поезд и отправилась в Додж в одиночку. — Пат осторожно привлек девушку к себе и, по-прежнему глядя ей в глаза, добавил: — Дорогая, как ты могла подумать, что я позволю тебе отправиться в этот ужасный ковбойский город? И как могла подумать, что я позволю тебе броситься на шею мужчине, которому ты совершенно не нужна?
Люсиль отбросила руку Пата и закричала:
— Будь ты проклят, Уоллис Паттерсон! И ты ошибаешься! Нет такого мужчины, которого я не завоюю, если пожелаю! Готова заключить с тобой пари, что в течение часа с момента приезда я заставлю Рэнда Пирса ходить по струнке. Мы с ним…
Пат рассмеялся и снова положил руку на ее плечо:
— Люси, забудь слово «мы», когда говоришь о Рэнде Пирсе. И запомни: этот период в твоей жизни давно закончился. Пойми, дорогая, Рэнд Пирс — совсем не тот мужчина, который тебе нужен.
— Не тот?.. — в замешательстве переспросила Люсиль. — Полагаю, ты ошибаешься. Черт побери, убери свою руку!..
— Перестань, Люси. Успокойся, пожалуйста, и выслушай меня. Видишь ли, дорогая, настало время понять, что Рэнд Пирс действительно не тот, кто тебе нужен. Чтобы найти того, в ком нуждаешься, не стоит ехать в Додж. Этот человек сидит рядом с тобой и смотрит в твое чертовски прелестное личико. И он говорит, что не позволит тебе допустить ужасную ошибку. Посмотри внимательно, Люси. Кого ты видишь?
Люсиль захлопала ресницами. Что он сказал? Пат — ее мужчина?.. Он что, свихнулся?
— Ты сошел с ума! Ведь мы даже не нравимся друг другу!
— О, Люси… — На губах Пата заиграла улыбка. — Поверь, слово «нравиться» не имеет ничего общего с тем, что я к тебе испытываю. Я знаю, что ты капризная девчонка, мегера, а не женщина, но все остальные тебе и в подметки не годятся. И если я сошел с ума, то только потому, что ты свела меня с ума. Выходит, дорогая, ты сама в этом виновата и должна нести ответственность. Теперь ты обязана вернуть меня… в прежнее состояние. А для этого есть только один способ…
Глаза Люсиль расширились и сделались как блюдца — она в изумлении смотрела на молодого человека. Неужели он такой нежный, этот Пат? Такого Пата она совсем не знала и никогда с ним не встречалась. Девушка внезапно ощутила слабость, с которой не могла справиться, почувствовала себя уязвимой и со-вершеннЬ беззащитной, и это очень ее испугало.
Собравшись с духом, Люсиль закричала:
— Убери свои руки, Уоллис Паттерсон! Я еду в Додж, но ты со мной не поедешь!
Пат тут же нахмурился и заявил:
— Ты отчасти права, дорогая Люси. — Он убрал руку с ее плеча и добавил: — Да, ты права, я действительно не еду с тобой в Додж…
Люсиль внимательно посмотрела на собеседника. Не едет?! Но почему? Не может быть… А может, он все-таки… О Господи, о чем она думает?!
— …А не еду я с тобой в Додж по очень простой причине, — продолжал Пат. — Дело в том, что ты тоже не поедешь в Додж…
— Не поеду? Ошибаешься, Уоллис Паттерсон! Ничто не помешает мне встретиться с Рэндом в Додже. Ничто, понятно? А если… — Люсиль не сумела договорить, вдруг почувствовав такой странный отвратительный запах, что у нее перехватило дыхание. И тотчас же послышался голос Пата:
— Спокойно, Люси. Ты не поедешь в Додж, ты поедешь со мной. Но сначала ты поспишь, дорогая…
В следующее мгновение рука Пата обхватила Люсиль за плечи, а другая рука поднесла к ее лицу сложенный в несколько раз носовой платок.
— Ты будешь спать, моя милая, и забудь о Додже… Люсиль неистово забилась в его руках, пытаясь отвернуться от тяжелого запаха, вливавшегося ей в нос и рот:
— Пусти меня, негодяй! Пусти меня… меня…
Люсиль почувствовала головокружение и какую-то странную слабость… И тотчас же все поплыло у нее перед глазами. Уже засыпая, она подумала: «Я ему этого никогда не прощу… Никогда…»
Чтобы распределить дежурства, они тянули соломинки. Билли выпала вторая смена, но она не была уверена, что именно этого хотела, — возможно, поэтому почти всю дорогу молчала. Вместе с ней в город отправились Уилли, Стюарт, Карлайл, Уонд, Холл и Джонсон. Остальные же остались нести вахту; им предстояло дожидаться утра, и только после возвращения первой группы они могли тоже насладиться заслуженным отдыхом. Но Билли не разделяла радости спутников. Она то и дело вспоминала, как Стюарт похлопал ладонью по мешочку с деньгами, собранными погонщиками, и, лукаво подмигнув, произнес:
— Лотта Макдевитт…
Билли прекрасно понимала, что это она во всем виновата. Виновата в том, что Рэнд изменился и разучился улыбаться. Она сказала, что он ей не нужен, и он до сих пор не мог справиться с болью, которую причинили эти слова. Будь она более великодушной — сумела бы его утешить хотя бы на время, но, очевидно, она думала только о себе…
Вспомнив о незнакомой красавице Лотте Макдевитт, Билли тяжко вздохнула. Ей представилось, как Рэнд целует эту женщину в губы, как его руки нежно обнимают ее и ласкают… И тут же она вспомнила, что испытывала, когда Рэнд ласкал ее, Билли, и вспомнила, как трепетала от восторга, лежа в его объятиях. Она вспоминала его хриплый шепот и сияние голубых глаз, когда он в минуты страсти выкрикивал ее имя. Она хотела, чтобы это никогда не кончалось, и ей сейчас было невыносимо думать, что Рэнд может точно так же лежать с другой женщиной, что он будет прикасаться к той другой так же, как прикасался к ней…
Билли охватила дрожь, и, пытаясь взять себя в руки, она на мгновение зажмурилась. Тут ей вдруг вспомнилось: Рэнд уехал в город задолго до них — сказал, что должен уладить кое-какие дела. А в Додже встречались покупатели со всех концов страны — Билли прекрасно это знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58