– вопросила она.Тон можно было определить как «Королева Елизавета допрашивает дворцовую гвардию».– Да, конечно, – промямлил я, – но только телохранителем Присциллы.
Я со значением покосился в сторону своей подопечной. Как все могли убедиться, Присцилла была цела и невредима. Так чем же недовольна эта фурия?Лизбет не стала держать меня в неведении. Она подбоченилась.– Так вы вбили себе в голову, будто Джейкоб нанял вас охранять Присс, а его, значит, пусть себе убивают, так, что ли?Это был удар ниже пояса.– Постойте-ка, постойте-ка, – быстро проговорил я. – Кто же мог думать, что Джейкобу грозит опасность? Иначе непременно…Лизбет, конечно же, перебила меня. Впрочем, ничего другого я и не ждал. Традиции есть традиции.– И вы еще имеете наглость называть себя телохранителем?! – Она фыркнула. – Хотя, если подумать, у вас есть на то основания. Потому что теперь в вашем распоряжении действительно имеется тело, которое надо охранять!Лизбет расхохоталась и оглядела присутствующих, приглашая насладиться ее шуткой. Тут я не выдержал и шагнул к ней:– Послушайте, я вовсе не позволял убивать Джейкоба. Я весь день не спускал глаз с Присциллы…– …пока убивали Джейкоба, – закончила за меня Лизбет.Вот черт! И почему я оправдываюсь? Да потому, что действительно чувствую себя виноватым в смерти Джейкоба. Его ведь прикончили буквально у меня под носом. Пусть он нанял меня не для того, чтобы охранять ею персону, но Лизбет права. Если бы Джейкоб подозревал, что кто-то собирается его убить, он поручил бы мне и эту работенку.– По условиям договора…Лизбет не дала мне закончить. Презрительно мотнув бетонированными локонами, она повернулась к Инес:– А вы небось собираетесь сказать, что Джейкоб так и не подписал новое завещание?Думаю, примерно так выглядел пресс-секретарь владельцев «Титаника» на следующий день после того, как судно затонуло. Инес сгорбилась, из-за стола торчали лишь острый нос, серьги-виноградины да пучок с воткнутым в него карандашом.– Ну… – послышался тихий шелест.– Что «ну»? – рявкнула Лизбет. – Что еще за ну?!– Ну… встреча мистера Вандеверта с мистером Габбардом была назначена на завтра.Шепот Инес был едва различим, но у Лизбет, как я понял, со слухом все в порядке. Лицо под окаменевшими волосами побагровело.– Я все документы напечатала.Должно быть, Инес хотела сказать, что ее не в чем упрекнуть. Она сделала все, что в ее силах, чтобы новое завещание было подписано. Но подобная расторопность ничуть не смягчила Лизбет. Она мрачно посмотрела на секретаршу и повернулась к мужу.– Видишь? – прошипела Лизбет. – Что я тебе говорила? Я знала! Я знала! – На мгновение мне показалось, что сейчас она затопает ногами. – Проклятье! А теперь все останется как было! Проклятье! Проклятье! Проклятье!Глазки-пули устремились на дверь кабинета Джейкоба.– А вы уверены, что старикан откинул копыта? Может, он просто притворился мертвяком?Ну, знаете! Если Джейкоб лишь притворяется, тогда Чарли Чаплин вкупе с Бастером Китоном в подметки ему не годятся.Лизбет шагнула к кабинету. Долю секунды я испытывал почти неодолимое желание позволить ей ворваться туда и самолично убедиться, что Джейкоб мертв, но в последний миг решил, что не стоит. Такого не заслуживала даже Лизбет. Кроме того, ее сирена гражданской обороны могла превзойти ту, что имелась в распоряжении Инес. Я преградил ей путь.– Лизбет, вам не следует туда заходить.Она уставилась на меня, секунд тридцать сверлила взглядом, затем, видимо приняв решение, тряхнула бетонными волосами и повернулась к мужу:– Хорошо. Иди ты, Р.Л.! Иди и проверь! Может, Хаскелл умеет отличать мертвых от живых не лучше, чем охранять людей.Вот язва. Надо было все же запустить ее в кабинет да еще запереть за ней дверь.Однако Р.Л. не пришел в восторг от предложения Лизбет. В последний раз такое выражение на его лице я видел в школе, когда тренер футбольной команды поручил ему держать двухметрового громилу из команды соперника. Открыв рот, Р.Л. смотрел на Лизбет, и кровь медленно отливала от его красивого лица.– Милая, я понимаю в мертвецах не больше Хаскелла, – прохрипел он. – А Хаскелл профессионал.По-моему, Р.Л. перепутал меня с судмедэкспертом, но я решил, что сейчас не время вдаваться в дискуссию относительно профессиональных знаний частного детектива.«Милая» презрительно хмыкнула:– Чушь! Ты мужчина или нет? Ты сейчас же пойдешь и посмотришь на Джейкоба! Кто знает, вдруг еще не поздно сделать искусственное дыхание. По телевизору такое показывают все время. Может, это надолго и не подействует, но нам много времени не надо. Достаточно, чтобы Джейкоб подписал завещание…Р.Л. выглядел так, словно это ему скоро понадобится искусственное дыхание. Он тревожно покосился на дверь кабинета, затем повернулся ко мне:– Хаскелл, ты совершенно уверен?..Я кивнул. Если Джейкоб не умер, то он, наверное, поставил мировой рекорд по задержке дыхания.– Да, Р.Л., уверен. Мне очень жаль.Р.Л., судя по виду, ни о чем не сожалел. На лице его отразилось облегчение. Он повернулся к жене:– Вот видишь?Лицо его законной супруги выражало отвращение.– Нет, не вижу, и ты тоже не видишь! А теперь двигай туда и…Следовало помочь однокашнику, пока Лизбет силой не втолкнула его в кабинет отца.– Нам все равно нельзя туда заходить, – веско сказал я. – Шериф велел мне никого не пускать.Я несколько преувеличил истинные слова Верджила, но выражение лица Р.Л. сообщило мне, что я поступил правильно. На мгновение даже показалось, что Р.Л. рухнет на колени и облобызает мои башмаки. Зато Лизбет выглядела так, словно хотела на деле проверить, действительно ли раны, нанесенные Джейкобу, представляют угрозу жизни. А роль подопытного кролика отводила мне.Следовало ее отвлечь.– Пока не приехал шериф, я хотел бы задать несколько вопросов. Вы случайно не знаете, кто мог ненавидеть Джейкоба настолько, что желал ему смерти?Лизбет посмотрела на меня так, словно я спросил, не знает ли она человека, который не любит Гитлера.– Вы шутите? – расхохоталась она. – Если у вас найдется пара часов, мы попытаемся перечислить вам все имена.Присцилла уныло кивнула:– Наш отец понятия не имел, как завоевывать друзей.Я бросил взгляд на закрытую дверь кабинета. Похоже, нелегко придется тому, кто возьмется сочинять надгробное слово.– Что ж, а вы знаете кого-нибудь, кто получал бы выгоду от смерти Джейкоба?Как ни странно, ответил Р.Л.:– Нет. Никого.Взгляд, которым Лизбет наградила мужа, мог если не убить, то покалечить уж точно. Трудно сказать, то ли она рассердилась за то, что он выскочил со своим ответом, то ли по-прежнему испытывала раздражение из-за его упрямого нежелания взглянуть на Джейкоба.– Чушь! – выдохнула Лизбет. – Одна маленькая жадная шлюшка получила огромную выгоду.Уточнять, кого она имеет в виду, не было нужды.– Я хочу сказать, – продолжила Лизбет, полоснув воздух наманикюренными когтями, – что теперь Уилладетта получит денежки, и при этом ей не надо будет терпеть Джейкоба. Не знаю, существует ли лучший мотив для убийства.Определенный здравый смысл в этих словах, безусловно, имелся. Но она еще не закончила. Теперь Лизбет обратила убийственный взгляд на Присциллу.– И не будем забывать про Присс! Бог свидетель, смерть Джейкоба – не самый худший для нее исход.Присс подскочила:– Эй, что ты хочешь сказать?Лизбет довольно хихикнула:– Ровным счетом ничего, дорогуша! Ты ведь теперь отхватишь половину птицефабрики! Да-да, миленькая, небось в глубине души так и прыгаешь от радости.Серые глаза Присс вновь стали похожими на раскаленную лаву. Сжав кулаки, она шагнула к невестке. Я преградил ей путь.– Минутку, Присс.Не знаю, что я собирался делать. Может, я и вешу больше среднестатистической женщины, но Лизбет была почти с меня ростом, а Присцилла, хотя и ниже на полголовы, уже доказала свою превосходную физическую форму, когда мы упражнялись в беготне по коридору. Поэтому никакой уверенности, что удалось бы предотвратить дамскую потасовку, но, к счастью, до этого и не дошло. С улицы донеслись завывания полицейской сирены. Присцилла пару раз недовольно моргнула и отступила назад.Я облегченно перевел дух. Вряд ли мне удалось бы объяснить Верджилу, с какой стати Присцилла и Лизбет катаются по полу, стараясь выцарапать друг другу глаза.Заскрипели тормоза – шериф со своей свитой прибыл. Машин, наверное, было штук десять, и, похоже, каждая с включенной сиреной. Черт его знает, зачем они подняли такой шум, ведь не было никакой необходимости спешить – Джейкоб никуда бы от них не делся. Правда, я подозревал, что сирены включили по наущению Верджила. Пусть он не смог предотвратить убийство, зато позаботился о том, чтобы все, включая самого убийцу, знали, что Верджил Минрат взялся за дело.И что он в ярости.Когда Верджил ворвался в помещение, на лице его боролись гнев и горе. В новенькой коричневой форме Верджил выглядел бы щеголем, если бы не приличных размеров брюхо, нависавшее над пряжкой ремня. Поэтому Верджил выглядел не столько щеголем, сколько бедолагой, потерпевшим поражение в битве с чипсами и жареной картошкой.Горе на лице Верджила в конце концов одолело гнев. Впрочем, у нашего шерифа всегда такой вид, будто час назад почил его ближайший родственник. Как правило, кислая мина Верджила не соответствует действительному положению вещей, но в данном случае она была как нельзя кстати. Загорелое лицо Верджила покрыто паутиной морщин, которые углубляются в зависимости от степени меланхолии, и сейчас морщины в уголках рта напоминали каньоны. Редеющие седые волосы были взъерошены так, словно шериф использовал собственную шевелюру в качестве метлы.– Боже, боже, боже! – простонал он вместо приветствия. – Это ужасно! Просто ужасно!Спорить с ним никто не стал.Следом за шерифом в комнату ввалились криминалисты, фотографы, медицинские эксперты и еще куча всякого люду. Хищной стаей они устремились в кабинет. Вся эта толпа спровоцировала у меня приступ воспоминаний. Восемь лет подряд я только и делал, что любовался на трупы и ловил преступников. Изо дня в день. Все это мне настолько опостылело, что однажды я плюнул на Луисвиль, на полицию и вернулся в родной городок, не без оснований рассчитывая, что с трупами покончено раз и навсегда. Как бы не так! И тело Джейкоба наглядно свидетельствовало о моих ошибочных представлениях.Разумеется, сегодня все происходило не так, как прежде. Во-первых, как я и предполагал, Верджил не пустил меня в кабинет Джейкоба. Во-вторых, в этот раз не я задавал вопросы, а расспрашивали меня.– Ты находился здесь? – тут же пристал ко мне шериф. – Прямо в этом здании, когда это случилось?Мы сидели за столом Инес, который реквизировали для проведения допросов. Верджил открыл небольшой блокнот и упоенно застрочил. Я прекрасно понимал, что ответ на этот вопрос новостью для него не будет.– Я находился в вестибюле, сидел перед кабинетом Присциллы.– В качестве телохранителя?В голосе Верджила отчетливо прозвучало недоверие.Так я и знал! Шериф явно собирался насладиться моим чувством вины. И хоть на лице его по-прежнему пребывала траурная мина, но в глазах появился огонек.– Да, Верджил, – сухо ответил я. – В качестве телохранителя. Телохранителя Присциллы.Надо сказать, мой ответ не произвел никакого впечатления.– Значит, ты говоришь, в качестве телохранителя? – повторил он почти радостно.Я скрипнул зубами.– Да.В это мгновение до нас донесся пронзительный голос Лизбет. Верджил выпихнул Инес и всех членов семейства Джейкоба в коридор дожидаться своей очереди. Одного из заместителей он поставил у входной двери, а другого у черного хода – дабы никто не вздумал улизнуть, и мог быть совершенно спокоен, потому что мало у кого возникнет желание спорить с заместителями Верджила – близнецами Гунтерман. Их зовут Джеб и Фред. Как-то раз на летней ярмарке они устроили аттракцион – на пару перевернули грузовик.Мы выглянули в коридор. Лизбет напирала на Фреда, с такой силой размахивая розовым манто, что оно напоминало пращу.– Р.Л.! – кричала Лизбет. – Почему бы нам не подать в суд на этого растяпу?! Пусть отвечает за преступную небрежность! Ведь когда врачи недосмотрят за больным и тот умирает, на них подают в суд.Не нужно быть детективом, чтобы понять, кого Лизбет имела в виду.Я не расслышал, что ей ответил Р.Л., но огонек в глазах Верджила разгорелся еще ярче. Можно было даже поклясться, что Верджил вот-вот улыбнется. Но он сумел совладать с собой и, не глядя на меня, вернулся за стол и снова застрочил в записной книжке. Я сел и поглубже вжался в стул, чувствуя себя несчастнейшим человеком на свете.Верджилу не понадобилось много времени, чтобы выяснить у меня все, что ему требовалось. Разумеется, я забыл упомянуть, что осмотрел кабинет Джейкоба. Зачем давать шерифу лишний повод для горя?– Скажи секретарше, Инес Как-бишь-ее-там, что следующая на очереди она.Голос Верджила был исполнен трагизма.Когда я сообщил Инес о желании шерифа поговорить с ней, она задрожала как осиновый лист и побрела в комнату с видом преступницы, которую поджидает электрический стул.Присцилла подпирала стену чуть дальше по коридору, Р.Л. с Лизбет стояли еще дальше. Я окинул их взглядом, и у меня возникло странное чувство, будто чего-то не хватало. Но чего?И тут до меня дошло. Не хватало слез. Родственникам полагалось рыдать в три ручья, а их глаза были сухи, как пески Сахары. Похоже, кончина Джейкоба никого не взволновала. Вызвала раздражение – может быть. Причинила большие неудобства. Но расстроила? Ни капельки.Единственным человеком, который, казалось, того и гляди расплачется, была Инес. Судя по всему, она только сейчас сообразила, что у нее больше нет начальника. А раз у нее больше нет начальника, значит, у нее больше нет работы.– Боже мой! – донесся из приемной ее стон. – Получается, я… я теперь безработная!Инес почти выплюнула это слово, словно какое-то грязное ругательство. По-видимому, Присцилла тоже прислушивалась к тому, что происходило за дверью. Она шагнула ко мне:– Ну, Хаскелл, я думаю, у вас с Инес теперь много общего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26