https://wodolei.ru/catalog/vodonagrevateli/bojlery/kosvennogo-nagreva/200-l/
Ими, словно вынутыми из тамдыра горячими лепешками, он покорил весь мир, а сородичей своих призвал к вечной вере и душевной чистоте.
В эпоху, когда египетские фараоны провозглашали себя сыновьями Бога, ища бессмертия в каменных пирамидах, наш пращур Огуз хан, надев на себя золотую кольчугу и железные доспехи, начинает свою вечную жизнь. Его бессмертие — в легендах и сказаниях, духе и сознании своего народа.
О родоначальнике туркмен Огуз хане известный историк Риза Нур приводит такие сведения: «Огуз хан — национальный пророк туркмен. Однако его имя не упоминается в ряду имен пророков. Но под именем Торг его можно встретить в древнеарабских книгах Ыбраны и в Талмуде».
«Атаковав весь мир, Огуз хан дал название пяти тюркским племенам. Он правил 116 лет. Однако на самом деле этот срок, по-видимому, гораздо меньше, поскольку у туркмен было другое летоисчисление», — сообщает Риза Нур в написанной им в начале XX века «Общетюркской истории». С Огуз хана начинается государственность туркмен, как и весь уклад жизни народа, его традиции и обычаи. Все пророческие высказывания, мудрые притчи и легенды тоже связаны с его именем.
— Почитающий старшего станет беком, почитающий бека — любимым.
— Хочешь продать кошму, продай соседу, придя к нему, ты сам на нее сядешь.
— У кого нет старшего, не может быть младшего.
— Кто не имеет старого, у того не будет нового.
— Односельчанин мне родня.
— Есть старший брат — нет забот у меня.
— Есть младший брат — есть инер у меня (инер — порода сильного верблюда).
— Считай себя молоком, а друга — сливками.
— В судный день на помощь придет сосед.
Огуз хан наказывал уважать старшего, даже если он старше всего на один день. «Нет взрослого, отправляйся к улеме», — говорил он, призывая с почтением относиться к образованному человеку.
Нашим предкам принадлежит высказывание: «Не говоря о тех, кто читает книги, даже те, кто слушает их, достойные люди». Гуманизм, человеколюбие было в крови Огуз хана, усыновившего, по преданию, сына погибшего воина.
Не только Огуз хан, но и воспитанные на его примере последующие туркменские властители, султаны не занимались грабежами, ненавидели неоправданную тиранию.
Огуз хан — великая историческая личность, глобально мысливший человек, создавший свой путь, основавший собственную религию, поднявший до своего уровня другие государства и народы!
Огуз хан доказал, что вечности можно достичь только посредством человеческого разума. Оставленное им духовное наследие пришло к нам из пятитысячелетней дали, чтобы озарить нашу сегодняшнюю жизнь.
— Если кто-либо просил меня о чем-либо, я никогда не говорил «нет».
— Умел отличить добро от зла, потому и достиг своей цели.
— Не скрывал от народа своих намерений, тем и завоевал его доверие.
— Не оружием, а ласковыми словами убеждал народ.
— Никому не угрожал, не причинял зла, если же зло причиняли мне, терпел.
— Будучи справедливым, сумел сплотить свой народ.
— Если народ не одобряет избранный тобою путь, на успех не рассчитывай.
— Тот, кто угнетает свой народ, сам себе роет могилу.
— Тот, кто угнетает свой народ, подобен врагу. В этом случае радоваться будет только враг.
— Ни один путь, кроме справедливого, не подходит государю.
Основанные Огуз ханом великие государства насчитывают многие сотни лет, как и составленный им алфавит — элипбий. Мы не знаем, когда он исчез, но стихотворение жившего триста лет назад поэта Шейдайы «Прекрасные двадцать пять» звучит как реквием по утраченному алфавиту Огуз хана:
Так для слуха приятны
Прекрасные двадцать пять.
Вычислил среди них я гласные,
Прекрасные двадцать пять.
Семь из них такие звонкие.
Остальные восемнадцать — глухие.
Три тысячи лет изучали мы вас,
Прекрасные двадцать пять.
Шейдайы говорит, что лучше не будет —
По вам мы носим траур.
Сейчас поминки справим,
И вы исчезнете, прекрасные двадцать пять!
Мои драгоценные сородичи!
Как наследники своего великого народа мы должны раскопать скрытые под пылью веков культурные, литературные ценности предков, вдохнуть в них жизнь. Это наш сыновний долг перед отцами и дедами.
Во все времена гремела слава продолжателей двадцати четырех туркменских племен. Долгое время царская сановность сохранялась в семье Огуз хана: чтимые правители были, например, в роду Салыров, других ветвях.
В эпоху, близкую к пророку Пихамберу алейхиссаламу из рода Баята, возник Горкут ата. Он обладал даром провидца и среди сородичей Огуза слыл мудрецом из мудрецов. Вдохновлял его сам Аллах.
Каждый прочитавший книгу «Горкут ата» найдет в ней образы умных и здравомыслящих огузских беков — богатых, сплоченных, наделенных широким кругозором. Этот эпос — великое свидетельство того, каким вдохновенным было искусство огузов, как ценили они жизнь, как многим в ней интересовались. Это было время мужающего сознания туркмен, кичившихся своей силой и гордившихся своей страной, богатству которой становилось тесно как на земле, так и под землей. Это прогрессирующее сознание уже выходит за рамки огне— и идолопоклонства, оно вырастает из него, как вырастают из своей одежды дети.
Путь туркмен — это и путь принятия ими ислама, и их отношение к этой религии.
История сохранила письмо, посланное четвертым халифом Хезрети Али правителю Мерва Махые. В нем говорится: «Во имя великого и милостивого Аллаха, мир тому, кто идет по праведному пути. Марзбан Мерва Ораз Махыя сам пришел ко мне, и я остался доволен». Это письмо проливает свет на одно загадочное обстоятельство: почему мервские туркмены впервые за всю историю пренебрегли традициями предков и не только не стали воевать с пришедшим к ним вооруженным врагом, но и открыли ему крепостные ворота…
Одним из первых, кто принял ислам и совершил хадж в Мекку-Медину, был духовный предводитель туркмен, по сути пророк, Горкут ата. Своей жизнью и творчеством он во многом способствовал крепнущему духу народа, воспринявшего ислам, в особенности, некоторые его положения, как находку для себя, выход на широкие просторы жизни и творчества. Вот почему туркмены с такой легкостью приняли новую религию. Вот почему со спокойным достоинством открыли они ворота воинам ислама…
А таких неукротимых огузов, как Дели Домрул и Дели Гарчар, только с помощью ислама и можно было обуздать, а иначе разве покорились бы они!
…Ученик, усвоив науки учителя, сменяет его!
…Талип, освоив науки в одном медресе, ищет другое!
…Достигнув совершеннолетия, человек меняет отчий дом на свой собственный!
Во времена, когда под зеленым знаменем на эту землю пришел ислам, огузы уже вышли из-под влияния прежних религий и находились в поисках новой мысли, нового мировоззрения. И пока такой религии не было, ее заменял огузам дух великого Огуз хана.
Вот что говорил он своей наречённой: «Сейчас тебя помолвили со мной. Если ты признаешь единство Бога, если веришь в небо душой и сердцем, тогда я женюсь на тебе и буду любить всем сердцем». А вот как ответила девушка: «Настоящего Бога я не знаю и ничего о нем не ведаю, но буду неукоснительно выполнять все твои приказы, во всем тебе подчиняться». На что Огуз говорит: «В том и заключается моя сердечная мечта: я приказываю тебе верить в Божью правду и подчиняться ей».
Туркмены свято чтут ислам, обогащая его своей духовностью. После чтения молитвы и совершения намаза они, словно дополняя прочитанные суры, обращают к Всевышнему свои особые мольбы, высказывают то, что накопилось на душе.
Несмотря на то, что в исламе это не принято, туркмены чтят могилы своих предков, обращаясь к их духу и прося у них помощи. Эта традиция сложилась задолго до появления в мире основных религий, потому что испокон веку туркмены почитали умерших родственников как посредников между двумя мирами.
У туркмен не было книги, в которой был бы определён свод правил веры в Бога, что тоже помогло им с чистым сердцем принять ислам.
Основатели языческой религии, преданные анафеме, пророки Маздак и Ман пытались изменить религию огнепоклонства, добиваясь обобщения имущества, богатства и даже женщин. Все это не имело ничего общего с нравами туркмен. Историк X века Ибн Фадлан писал: «Туркмены не заставляют своих женщин закрывать лица, как это делают соседние народы. Их женщины более свободны, хотя им абсолютно не знакомо распутство».
Вспоминается, как у Горкут ата одурманенный вином враг пытается поглумиться над женой предводителя Салыра Газана. Подойдя к пленницам, он спрашивает: «Кто из вас Бурла Хатын?» Все они в один голос отвечают: «Я — Бурла Хатын.» Тогда враг прибегает к хитрости: «Изжарьте мясо ее сына, его станут есть все, кроме матери.» Прослышав об этом, Бурла Хатын советуется с сыном: «Как мне быть — есть твое мясо или поступиться честью твоего отца?» Сын дает гневную отповедь матери, посмевшей допустить саму мысль о бесчестии отца:
Будь прокляты твои уста!
И язык отсохнет пусть!
Если б долг перед матерью
Не был долгом перед Богом,
Я встал бы с места своего,
Я б вцепился в твое горло,
Я бы пятками тебя топтал,
Белое лицо твое
По земле бы черной размазал…
Пусть меня зарежут, мясо мое изжарят,
Подадут его дочерям сорока беков,
Они по куску съедят, а ты съешь два!
Только честь моего отца сбереги!
Когда читаешь «Книгу Горкут ата», испытываешь гордость за свой народ, душа наполняется благостью. Во всех главах книги — и святость, и мысль, и исповедь!
История каждого народа похожа на большую реку, берущую начало с ручейка. Но в нашей истории все повторяется вновь. В жизни туркмен уже был золотой век — Ренессанс, прославивший народ на весь мир. И если у истоков туркменской истории стоит оседлавший крылатого коня Огуз хан в кольчуге из чистого золота, то сегодня ее венчают славные потомки огузов с зелёным стягом в руках! Это они открыли золотые ворота в свой золотой век. Это им предстоит заново восславить свой род, извлечь из-под пыли веков великие ценности предков, вдохнуть в них новую жизнь.
Туркмены!
Мы — народ, возвысить который должны его сегодняшние сыновья!
Мы — народ, чьим сыновьям еще предстоит стать великими, чтобы осмыслить путь отцов.
По-настоящему влюбленный, бурлящий от страсти юноша не замечает других девушек, кроме своей возлюбленной, считая ее даром небес. Но, в отличие от потерявшего голову возлюбленного, мы смотрим на свой народ трезвыми глазами, глазами любящего сына, испытывающего чувство справедливой и законной гордости.
Мы любим свою страну, свой народ, свое государство, и эта любовь усиливается день ото дня. Ведь чем больше дров подбрасывать в костер, тем ярче он горит! Чем чаще произносишь молитву, тем сильнее она воздействует!
Мои любимые братья!
Мы — сыновья народа, целый век пребывавшего в кабале, сыновья, целый век не имевшие возможности любить свою землю, свой народ, знать, ценить свои корни. Мы извлекаем уроки из той жизни, мы начинаем понимать, что осмыслить глубину и величие истории под силу лишь великим потомкам. Нам предстоит еще стать великими, чтобы осмыслить величие своего народа. Нам предстоит достичь совершенства, чтобы оценить светлую мудрость Огуз хана туркмена. Придет время, и она согреет не только душу туркмена, но и всякого разумного человека в мире, тянущегося к истине и добру.
Туркменский народ — великий народ, понять который может только великий, достигший совершенства человек!
* * *
На очередном витке истории, гордясь гарцующими на конях предками, хочется протянуть им руку, излить душу. Но они заняты своими заботами — заботами о вечном… Вдруг из-за седых, древних вершин доносится бередящий душу голос Гёроглы:
Давайте, беки, выпьем вина,
Поговорим немного, душу отведем,
Врага прогоним, путь расчистим,
Пройдем старинным путем туркмен!
Налей и мне,
Наполни пиалу,
Туркмен на свете всех люблю —
Люблю народ я этот!
— Гёроглы, я здесь! — кричишь ты. Но в ответ раздается лишь удаляющийся топот копыт. На глаза наворачиваются маленькие горькие слезинки. А на вершину горы, где только что стоял Героглы, опускается туманная дымка…
Да самых тридцатых годов XX века туркмены передвигались на конях и с оружием в руках. Это было не только способом жизни, это было данью традиции!
Путь, проложенный Огуз ханом, провел туркменский народ через тысячелетия. Туркмены точно знают, из какой ветви огузов происходит тот или иной эмир, тот или иной полководец или поэт. Вместе со всеми сородичами Горкут ата пятьсот лет жил на туркменской земле. И только потом, уже в третью эру туркменской истории ханом туркмен стал Сельджук бек. Султаны из рода туркмен-сельджуков и их потомки были великими, прославленными правителями провинций Ирана и Турана, Египта и Китая. Их краткая история, приводимая ниже на страницах Рухнама, есть часть истории Огуза.
Туркмены-сельджуки и их государства
Туркмены-сельджуки — это особый пласт туркменской истории, вобравший в себя все наследие огузов. Границы империи простирались от Египта, Малой Азии и Кавказа до Великой Китайской стены.
В средние века образовались десятки сельджукских царств:
Бекство туркмен Тулуни — 868-905 гг.
Бекство туркмен Ихчиди — 935-969 гг.
Измирское бекство туркмен — 1081-1098 гг.
Бекство туркмен Дилмачогуллары — 1085-1192 гг.
Бекство туркмен данышментцев — 1092-1178 гг.
Великое государство туркмен огузов (ябгу) — VIII-IX века.
Караханидское государство туркмен — 840-1212 гг.
Газневидское государство туркмен — 916-1187 гг.
Великая империя туркмен-сельджуков — 1040-1194 гг.
Государство сельджукских туркмен в Шаме — 1092-1117 гг.
Государство сельджукских туркмен в Кермане — 1092-1307 гг.
Государство сельджукидов в Руме — 1092-1307 гг.
Государство куняургенчских туркмен — 1097-1231 гг.
Государство туркмен языров — XI-ХIII века.
Государство туркмен салыров — XIV-ХVI века.
Государство туркмен акгоюнлы — 1350-1502 гг.
Государство туркмен гарагоюнлы — 1410-1468 гг.
Империя туркмен-османов (Оттоманская) (в Европе объединили слова «туркмен» и «осман» и получили слово «оттоман») — 1299-1922 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
В эпоху, когда египетские фараоны провозглашали себя сыновьями Бога, ища бессмертия в каменных пирамидах, наш пращур Огуз хан, надев на себя золотую кольчугу и железные доспехи, начинает свою вечную жизнь. Его бессмертие — в легендах и сказаниях, духе и сознании своего народа.
О родоначальнике туркмен Огуз хане известный историк Риза Нур приводит такие сведения: «Огуз хан — национальный пророк туркмен. Однако его имя не упоминается в ряду имен пророков. Но под именем Торг его можно встретить в древнеарабских книгах Ыбраны и в Талмуде».
«Атаковав весь мир, Огуз хан дал название пяти тюркским племенам. Он правил 116 лет. Однако на самом деле этот срок, по-видимому, гораздо меньше, поскольку у туркмен было другое летоисчисление», — сообщает Риза Нур в написанной им в начале XX века «Общетюркской истории». С Огуз хана начинается государственность туркмен, как и весь уклад жизни народа, его традиции и обычаи. Все пророческие высказывания, мудрые притчи и легенды тоже связаны с его именем.
— Почитающий старшего станет беком, почитающий бека — любимым.
— Хочешь продать кошму, продай соседу, придя к нему, ты сам на нее сядешь.
— У кого нет старшего, не может быть младшего.
— Кто не имеет старого, у того не будет нового.
— Односельчанин мне родня.
— Есть старший брат — нет забот у меня.
— Есть младший брат — есть инер у меня (инер — порода сильного верблюда).
— Считай себя молоком, а друга — сливками.
— В судный день на помощь придет сосед.
Огуз хан наказывал уважать старшего, даже если он старше всего на один день. «Нет взрослого, отправляйся к улеме», — говорил он, призывая с почтением относиться к образованному человеку.
Нашим предкам принадлежит высказывание: «Не говоря о тех, кто читает книги, даже те, кто слушает их, достойные люди». Гуманизм, человеколюбие было в крови Огуз хана, усыновившего, по преданию, сына погибшего воина.
Не только Огуз хан, но и воспитанные на его примере последующие туркменские властители, султаны не занимались грабежами, ненавидели неоправданную тиранию.
Огуз хан — великая историческая личность, глобально мысливший человек, создавший свой путь, основавший собственную религию, поднявший до своего уровня другие государства и народы!
Огуз хан доказал, что вечности можно достичь только посредством человеческого разума. Оставленное им духовное наследие пришло к нам из пятитысячелетней дали, чтобы озарить нашу сегодняшнюю жизнь.
— Если кто-либо просил меня о чем-либо, я никогда не говорил «нет».
— Умел отличить добро от зла, потому и достиг своей цели.
— Не скрывал от народа своих намерений, тем и завоевал его доверие.
— Не оружием, а ласковыми словами убеждал народ.
— Никому не угрожал, не причинял зла, если же зло причиняли мне, терпел.
— Будучи справедливым, сумел сплотить свой народ.
— Если народ не одобряет избранный тобою путь, на успех не рассчитывай.
— Тот, кто угнетает свой народ, сам себе роет могилу.
— Тот, кто угнетает свой народ, подобен врагу. В этом случае радоваться будет только враг.
— Ни один путь, кроме справедливого, не подходит государю.
Основанные Огуз ханом великие государства насчитывают многие сотни лет, как и составленный им алфавит — элипбий. Мы не знаем, когда он исчез, но стихотворение жившего триста лет назад поэта Шейдайы «Прекрасные двадцать пять» звучит как реквием по утраченному алфавиту Огуз хана:
Так для слуха приятны
Прекрасные двадцать пять.
Вычислил среди них я гласные,
Прекрасные двадцать пять.
Семь из них такие звонкие.
Остальные восемнадцать — глухие.
Три тысячи лет изучали мы вас,
Прекрасные двадцать пять.
Шейдайы говорит, что лучше не будет —
По вам мы носим траур.
Сейчас поминки справим,
И вы исчезнете, прекрасные двадцать пять!
Мои драгоценные сородичи!
Как наследники своего великого народа мы должны раскопать скрытые под пылью веков культурные, литературные ценности предков, вдохнуть в них жизнь. Это наш сыновний долг перед отцами и дедами.
Во все времена гремела слава продолжателей двадцати четырех туркменских племен. Долгое время царская сановность сохранялась в семье Огуз хана: чтимые правители были, например, в роду Салыров, других ветвях.
В эпоху, близкую к пророку Пихамберу алейхиссаламу из рода Баята, возник Горкут ата. Он обладал даром провидца и среди сородичей Огуза слыл мудрецом из мудрецов. Вдохновлял его сам Аллах.
Каждый прочитавший книгу «Горкут ата» найдет в ней образы умных и здравомыслящих огузских беков — богатых, сплоченных, наделенных широким кругозором. Этот эпос — великое свидетельство того, каким вдохновенным было искусство огузов, как ценили они жизнь, как многим в ней интересовались. Это было время мужающего сознания туркмен, кичившихся своей силой и гордившихся своей страной, богатству которой становилось тесно как на земле, так и под землей. Это прогрессирующее сознание уже выходит за рамки огне— и идолопоклонства, оно вырастает из него, как вырастают из своей одежды дети.
Путь туркмен — это и путь принятия ими ислама, и их отношение к этой религии.
История сохранила письмо, посланное четвертым халифом Хезрети Али правителю Мерва Махые. В нем говорится: «Во имя великого и милостивого Аллаха, мир тому, кто идет по праведному пути. Марзбан Мерва Ораз Махыя сам пришел ко мне, и я остался доволен». Это письмо проливает свет на одно загадочное обстоятельство: почему мервские туркмены впервые за всю историю пренебрегли традициями предков и не только не стали воевать с пришедшим к ним вооруженным врагом, но и открыли ему крепостные ворота…
Одним из первых, кто принял ислам и совершил хадж в Мекку-Медину, был духовный предводитель туркмен, по сути пророк, Горкут ата. Своей жизнью и творчеством он во многом способствовал крепнущему духу народа, воспринявшего ислам, в особенности, некоторые его положения, как находку для себя, выход на широкие просторы жизни и творчества. Вот почему туркмены с такой легкостью приняли новую религию. Вот почему со спокойным достоинством открыли они ворота воинам ислама…
А таких неукротимых огузов, как Дели Домрул и Дели Гарчар, только с помощью ислама и можно было обуздать, а иначе разве покорились бы они!
…Ученик, усвоив науки учителя, сменяет его!
…Талип, освоив науки в одном медресе, ищет другое!
…Достигнув совершеннолетия, человек меняет отчий дом на свой собственный!
Во времена, когда под зеленым знаменем на эту землю пришел ислам, огузы уже вышли из-под влияния прежних религий и находились в поисках новой мысли, нового мировоззрения. И пока такой религии не было, ее заменял огузам дух великого Огуз хана.
Вот что говорил он своей наречённой: «Сейчас тебя помолвили со мной. Если ты признаешь единство Бога, если веришь в небо душой и сердцем, тогда я женюсь на тебе и буду любить всем сердцем». А вот как ответила девушка: «Настоящего Бога я не знаю и ничего о нем не ведаю, но буду неукоснительно выполнять все твои приказы, во всем тебе подчиняться». На что Огуз говорит: «В том и заключается моя сердечная мечта: я приказываю тебе верить в Божью правду и подчиняться ей».
Туркмены свято чтут ислам, обогащая его своей духовностью. После чтения молитвы и совершения намаза они, словно дополняя прочитанные суры, обращают к Всевышнему свои особые мольбы, высказывают то, что накопилось на душе.
Несмотря на то, что в исламе это не принято, туркмены чтят могилы своих предков, обращаясь к их духу и прося у них помощи. Эта традиция сложилась задолго до появления в мире основных религий, потому что испокон веку туркмены почитали умерших родственников как посредников между двумя мирами.
У туркмен не было книги, в которой был бы определён свод правил веры в Бога, что тоже помогло им с чистым сердцем принять ислам.
Основатели языческой религии, преданные анафеме, пророки Маздак и Ман пытались изменить религию огнепоклонства, добиваясь обобщения имущества, богатства и даже женщин. Все это не имело ничего общего с нравами туркмен. Историк X века Ибн Фадлан писал: «Туркмены не заставляют своих женщин закрывать лица, как это делают соседние народы. Их женщины более свободны, хотя им абсолютно не знакомо распутство».
Вспоминается, как у Горкут ата одурманенный вином враг пытается поглумиться над женой предводителя Салыра Газана. Подойдя к пленницам, он спрашивает: «Кто из вас Бурла Хатын?» Все они в один голос отвечают: «Я — Бурла Хатын.» Тогда враг прибегает к хитрости: «Изжарьте мясо ее сына, его станут есть все, кроме матери.» Прослышав об этом, Бурла Хатын советуется с сыном: «Как мне быть — есть твое мясо или поступиться честью твоего отца?» Сын дает гневную отповедь матери, посмевшей допустить саму мысль о бесчестии отца:
Будь прокляты твои уста!
И язык отсохнет пусть!
Если б долг перед матерью
Не был долгом перед Богом,
Я встал бы с места своего,
Я б вцепился в твое горло,
Я бы пятками тебя топтал,
Белое лицо твое
По земле бы черной размазал…
Пусть меня зарежут, мясо мое изжарят,
Подадут его дочерям сорока беков,
Они по куску съедят, а ты съешь два!
Только честь моего отца сбереги!
Когда читаешь «Книгу Горкут ата», испытываешь гордость за свой народ, душа наполняется благостью. Во всех главах книги — и святость, и мысль, и исповедь!
История каждого народа похожа на большую реку, берущую начало с ручейка. Но в нашей истории все повторяется вновь. В жизни туркмен уже был золотой век — Ренессанс, прославивший народ на весь мир. И если у истоков туркменской истории стоит оседлавший крылатого коня Огуз хан в кольчуге из чистого золота, то сегодня ее венчают славные потомки огузов с зелёным стягом в руках! Это они открыли золотые ворота в свой золотой век. Это им предстоит заново восславить свой род, извлечь из-под пыли веков великие ценности предков, вдохнуть в них новую жизнь.
Туркмены!
Мы — народ, возвысить который должны его сегодняшние сыновья!
Мы — народ, чьим сыновьям еще предстоит стать великими, чтобы осмыслить путь отцов.
По-настоящему влюбленный, бурлящий от страсти юноша не замечает других девушек, кроме своей возлюбленной, считая ее даром небес. Но, в отличие от потерявшего голову возлюбленного, мы смотрим на свой народ трезвыми глазами, глазами любящего сына, испытывающего чувство справедливой и законной гордости.
Мы любим свою страну, свой народ, свое государство, и эта любовь усиливается день ото дня. Ведь чем больше дров подбрасывать в костер, тем ярче он горит! Чем чаще произносишь молитву, тем сильнее она воздействует!
Мои любимые братья!
Мы — сыновья народа, целый век пребывавшего в кабале, сыновья, целый век не имевшие возможности любить свою землю, свой народ, знать, ценить свои корни. Мы извлекаем уроки из той жизни, мы начинаем понимать, что осмыслить глубину и величие истории под силу лишь великим потомкам. Нам предстоит еще стать великими, чтобы осмыслить величие своего народа. Нам предстоит достичь совершенства, чтобы оценить светлую мудрость Огуз хана туркмена. Придет время, и она согреет не только душу туркмена, но и всякого разумного человека в мире, тянущегося к истине и добру.
Туркменский народ — великий народ, понять который может только великий, достигший совершенства человек!
* * *
На очередном витке истории, гордясь гарцующими на конях предками, хочется протянуть им руку, излить душу. Но они заняты своими заботами — заботами о вечном… Вдруг из-за седых, древних вершин доносится бередящий душу голос Гёроглы:
Давайте, беки, выпьем вина,
Поговорим немного, душу отведем,
Врага прогоним, путь расчистим,
Пройдем старинным путем туркмен!
Налей и мне,
Наполни пиалу,
Туркмен на свете всех люблю —
Люблю народ я этот!
— Гёроглы, я здесь! — кричишь ты. Но в ответ раздается лишь удаляющийся топот копыт. На глаза наворачиваются маленькие горькие слезинки. А на вершину горы, где только что стоял Героглы, опускается туманная дымка…
Да самых тридцатых годов XX века туркмены передвигались на конях и с оружием в руках. Это было не только способом жизни, это было данью традиции!
Путь, проложенный Огуз ханом, провел туркменский народ через тысячелетия. Туркмены точно знают, из какой ветви огузов происходит тот или иной эмир, тот или иной полководец или поэт. Вместе со всеми сородичами Горкут ата пятьсот лет жил на туркменской земле. И только потом, уже в третью эру туркменской истории ханом туркмен стал Сельджук бек. Султаны из рода туркмен-сельджуков и их потомки были великими, прославленными правителями провинций Ирана и Турана, Египта и Китая. Их краткая история, приводимая ниже на страницах Рухнама, есть часть истории Огуза.
Туркмены-сельджуки и их государства
Туркмены-сельджуки — это особый пласт туркменской истории, вобравший в себя все наследие огузов. Границы империи простирались от Египта, Малой Азии и Кавказа до Великой Китайской стены.
В средние века образовались десятки сельджукских царств:
Бекство туркмен Тулуни — 868-905 гг.
Бекство туркмен Ихчиди — 935-969 гг.
Измирское бекство туркмен — 1081-1098 гг.
Бекство туркмен Дилмачогуллары — 1085-1192 гг.
Бекство туркмен данышментцев — 1092-1178 гг.
Великое государство туркмен огузов (ябгу) — VIII-IX века.
Караханидское государство туркмен — 840-1212 гг.
Газневидское государство туркмен — 916-1187 гг.
Великая империя туркмен-сельджуков — 1040-1194 гг.
Государство сельджукских туркмен в Шаме — 1092-1117 гг.
Государство сельджукских туркмен в Кермане — 1092-1307 гг.
Государство сельджукидов в Руме — 1092-1307 гг.
Государство куняургенчских туркмен — 1097-1231 гг.
Государство туркмен языров — XI-ХIII века.
Государство туркмен салыров — XIV-ХVI века.
Государство туркмен акгоюнлы — 1350-1502 гг.
Государство туркмен гарагоюнлы — 1410-1468 гг.
Империя туркмен-османов (Оттоманская) (в Европе объединили слова «туркмен» и «осман» и получили слово «оттоман») — 1299-1922 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37