Что это? Обычно на обед детям ничего подобного не подавали… Они с подозрением поглядели в мисочки. Из чего-то желтого выглядывали ма-а-ленькие розовые штучки.— Креветки, наверное, — с сомнением протянул Нирупам. — Для начала.Мисс Кэдвалладер грациозно протянула руку. Трое несчастных вывернули шеи: чем она будет есть то, что в миске? Рука взяла вилку. Все тоже взяли вилки. Нэн осторожно ткнула вилкой в миску….. И тут же начала вести себя плохо. Сдержаться она не могла.— По-моему, это горчица, — громко сказала она. — Разве креветки едят с горчицей? — Она положила в рот розовую штучку. На вкус она была как резиновая. — Жвачка? — спросила Нэн. — Нет, личинка . Личинки с горчицей?!— Заткнись! — зашипел Нирупам.— Нет, не горчица, — продолжала Нэн. Собственный голос доносился до нее как бы со стороны и ей никак не удавалось остановиться. — Пробы показали, что это желтое вещество представляет собой смесь яркого вкуса мокрых подмышек в сочетании… да-да, с оттенком тухлых очистков. С самого дна бака!Чарлз уставился на нее. Его мутило. Если бы у него хватило храбрости прекратить есть, он бы встал и вышел прямо сейчас! Но мисс Кэдвалладер продолжала грациозно подцеплять вилкой креветки — если, конечно, это не были личинки — и Чарлз был вынужден делать то же самое. Он стал думать, как записать это в дневнике… Раньше он не то чтобы ненавидел Нэн Пилигрим, поэтому шифра для нее у него еще не было. Креветка… Может, креветка ? — Он с трудом проглотил еще личинку — (тьфу, креветку!) — и понял, что мечтает только о том, чтобы запустить миской в физиономию Нэн!— Такого желтого бака, вроде того, в котором хранят дохлых рыб для биологии… — провозгласила Нэн.— В Индии креветки едят с карри, — громко сообщил Нирупам.Нэн понимала, что он пытается ее заглушить. Титаническим усилием она заставила себя замолчать, запихнув в рот сразу несколько личинок — то есть креветок. Проглотить это было трудно, но, по крайней мере, она перестала говорить! Вот бы следующее блюдо было какое-нибудь совсем обыкновенное — и ее бы не понесло его описывать! Чарлз и Нирупам думали так же….Увы! На тарелках оказалось фирменное блюдо школьной столовой: его давали раз в месяц и официально оно называлось “Рагу в горшочке”. На гарнир полагались картошка, маринованные помидоры и консервированная вареная фасоль. Чарлз и Нирупам снова повернулись к мисс Кэдвалладер, чтобы выяснить, чем же это полагается есть… Мисс Кэдвалладер взяла вилку. Они тоже взялись за вилки, и, снова вывернув шеи, убедились, что мисс Кэдвалладер не берет нож, а зря: всем было бы гораздо легче. Нет, нож она не взяла. Ее вилка грациозно вонзилась в горку консервированной фасоли…. Мальчики хором вздохнули — и невольно уставились на Нэн, ожидая чего-то ужасного.Их ожидания были вознаграждены: подцепив первый жирный картофельный кружок, Нэн почувствовала, как ее снова одолевает страсть к описанию. Она была как одержимая — с самой собой не справиться!— Цель создания этого блюда — использовать все отходы, — сказала Нэн. — Берете старую картошку, вымачиваете в помоях, использованных как минимум дважды. Нужно, чтобы в помоях было побольше объедков… — “Прямо как говорить на иных языках Нэн Пилигрим вспоминает эпизод из Нового Завета — из раздела, который называется “Деяния апостолов”. Там говорится о том, как на апостолов в день Пятидесятницы снизошел Дух Святой и апостолы “начали говорить на иных языках…” (Деяния, 2:4) — они славили Господа на всевозможных языках, наречиях — и при этом не могли остановиться. Окружающие отнеслись к этому по-разному; далеко не все поняли, что стали свидетелями чуда, и “иные, насмехаясь, говорили: они напились сладкого вина”.

будто апостолы в Новом Завете, — подумала она. — Только это не иные языки, а всякие гадости”. — Потом берете грязную старую консервную банку и протираете ее носками, которые носили не меньше двух недель. Укладываете в банку слоями картошку с объедками, кошкин корм и все, что подвернется под руку. В нашем случае в дело пошли плесневелые пышки и дохлые мухи…“Может, назвать Нэн „ Рагу в горшочке "? — подумал Чарлз. — Подходит! Хотя нет, не годится: рагу бывает раз в месяц — за что большое спасибо — а похоже, что ненавидеть Нэн ему придется чуть ли не каждый день. Ну почему ее никто не остановит!? Неужели мисс Кэдвалладер не слышит ?!”— А это, — Нэн ткнула вилкой в маринованный помидор, — какое-то мелкое животное, убитое и ловко освежеванное. Будете пробовать — обратите внимание на слабый сладковатый привкус его крови…Нирупам коротко застонал и пожелтел еще больше.Услышав его стон, Нэн подняла голову. До сих пор она глядела только на стол вокруг тарелки, оцепенев от ужаса. Теперь она обнаружила, что напротив сидит мистер Уэнтворт. “Он же все слышал ! Это было ясно видно по его лицу! Почему же он меня не остановил? — подумала Нэн. — Почему они все позволили мне говорить и говорить? Почему никто ничего не сделал, почему меня не разразил гром, почему меня не оставили после уроков на веки вечные?! Может, сползти под стол и сбежать?” А голос ее все звучал:— На заре жизни это действительно была фасоль. Но затем ее подвергли долгим мучениям и издевательствам. Полгода фасолинки пролежали в канализации, впитывая ароматы и приобретая тонкий вкус. Теперь их по праву можно назвать не просто вареными, а полупереваренными! Затем …Тут мисс Кэдвалладер грациозно повернулась к ним. Нэн, к величайшему своему облегчению, запнулась на полуслове.— Вы учитесь в школе достаточно давно, — пробасила директриса, — и уже успели хорошо узнать город. Помните ли вы то прелестное старинное здание на Хай —стрит?Все трое вытаращились на нее. Чарлз поспешно проглотил кусок помидора:— Прелестное старинное здание?— Его еще называют Старые Ворота, — пояснила мисс Кэдвалладер. — Когда-то это была привратная башня в старой городской стене. Прелестная старинная кирпичная постройка!— Это тот дом с башенкой и окнами, как в церкви? — спросил Чарлз, абсолютно не понимая, почему мисс Кэдвалладер говорит об этом, а не о вареной фасоли.— Да-да, — кивнула мисс Кэдвалладер. — Какой стыд! Здание предполагают снести и на его месте построить супермаркет! Вы ведь, конечно, знаете, что у кровли этого дома совершенно необычный конек?— О, что вы говорите? — учтиво откликнулся Чарлз.— Да, и кобылка тоже, — снова кивнула мисс Кэдвалладер.Какая кобылка?! Тем не менее, бедному Чарлзу пришлось взвалить на себя бремя непостижимой светской беседы. Нирупам вздохнул с облегчением, а Нэн ограничилась тем, что сделала умное лицо, боясь, что стоит открыть рот — и опять ее понесет описывать еду!Мисс Кэдвалладер говорила, Чарлз волей — неволей отвечал, одновременно пытаясь есть маринованные помидоры (именно помидоры, а не освежеванных мышей!) одной вилкой, без ножа. В конце концов все это стало казаться ему утонченной пыткой…Чарлз подумал, что для мисс Кэдвалладер тоже надо подыскать кодовое обозначение. Может быть, это она будет “ Рагу в горшочке ”? Ведь если подобный ужас будет с ним происходить чаще, чем раз в месяц, — это уж слишком! Но тогда надо придумать слово для Нэн…Рагу унесли. Чарлз почти ничего не съел. Мисс Кэдвалладер все говорила и говорила о городских достопримечательностях, потом перешла к особнякам и замкам графства, и, наконец, принесли пудинг. Пудинг, белесый, бледный, тающий, трепетал на тарелке, и белые зернышки в нем казались букашками в янтаре… (Ой, мама, Нэн Пилигрим, оказывается, заразная!)И тут Чарлз понял, что нашел обозначение для Нэн!— “ Рисовый пудинг” ! — воскликнул он.— О, да, это так вкусно! — улыбнулась мисс Кэдвалладер. — И питательно!Тут произошло невероятное: мисс Кэдвалладер протянула руку и взяла вилку . Чарлз вытаращил глаза. Она что, собирается есть текучий пудинг вилкой? Так оно и оказалось…. Директриса подхватила вилкой кусочек пудинга и понесла его ко рту, роняя молочные капли.Чарлз тоже взял вилку, медленно занес ее над тарелкой и покосился на Нэн с Нирупамом. Они глазам своим не верили….Нирупам с несчастным видом уставился в тарелку. Тающий пудинг вот-вот собирался перетечь через край.— В “Тысяче и одной ночи” есть история о женщине, которая ела рис по зернышку булавкой, — убитым голосом сообщил он. Чарлз в панике покосился на мисс Кэдвалладер, но та беседовала с лордом. — Оказалось, что эта женщина —упырь, — продолжал Нирупам. — Каждую ночь она наедалась до отвала мясом мертвецов…Чарлз покосился в другую сторону — на Нэн.— Ты что, дурак? — зашипел он. — Она же сейчас опять начнет!Однако оказалось, что одержимость оставила Нэн. Она склонила голову к тарелке и прошептала — так тихо, что ее слышали только мальчики:— Глядите, мистер Уэнтворт ест ложечкой!— Думаешь, можно? — прошептал в ответ Нирупам.— Я тоже буду, — решился Чарлз. — Есть хочу!Они взялись за ложки. Когда обед наконец закончился, бедняги в ужасе обнаружили, что мистер Уэнтворт подзывает их к себе. Однако оказалось, что ему нужна только Нэн. Когда она неохотно подошла, он сказал:— Зайди в четыре ко мне в кабинет.Нэн поняла, что только этого ей не хватало до полного счастья. А день еще едва перевалил за середину. Глава третья После обеда Нэн вернулась в класс и обнаружила, что на ее парте лежит метла… Это была старая облезлая метла, на которой осталось лишь несколько прутьев, садовник иногда подметал ею дорожки. Кто-то принес ее из сарая. Еще кто-то привязал к палке бирку: “Пони Дульсинеи”. Нэн сразу узнала округлый ангельский почерк Терезы Муллетт.Нэн оглядела хихикающие выжидающие лица. Тереза никогда не решилась бы стащить метлу. Эстель? Нет. Ни Эстель, ни Карен Григг в классе не было. Нет, это Дэн Смит. Точно. По лицу видно! Нэн перевела глаза на Саймона Силверсона — и решила, что ошиблась. Ни тот, ни другой этого не делали — просто потому, что никогда и ничего не делали вместе, а выражение лиц у них сейчас было со-вер-шен-но одинаковое!Саймон, улыбаясь до ушей, проворковал сладким-пресладким голосом:— Ну, садись, Дульсинея, покатайся!— Давай-давай, садись, Дульсинея, — гоготнул Дэн Смит.Тут все расхохотались и стали кричать, чтобы она села на метлу. Брайан Уэнтворт, который обожал мучить других, когда его самого не мучили, скакал в проходе и верещал: “Покатайся, Дульсинея!”Нэн медленно подняла метлу. Она была девочкой мягкого, мирного нрава и редко выходила из себя — возможно, это-то и было ее главной бедой — но уж если она теряла терпение, из этого могло получиться все, что угодно! Берясь за метлу, она была уверена, что собирается с достоинством поставить ее в угол… Но стоило ей ощутить в ладони узловатую палку — и терпение покинуло ее. Нэн повернулась к глумливо гогочущей толпе, бурля от ярости. Она подняла метлу над головой и оскалила зубы. Все решили, что так еще смешнее.Нэн хотела хлестнуть метлой по сияющей физиономии Саймона Силверсона! Она хотела огреть Дэна Смита по башке! Но, поскольку прямо перед ней скакал, верещал и гримасничал Брайан Уэнтворт, ему досталось первому… К счастью для себя, он вовремя заметил опускающуюся метлу и отскочил в сторону. После этого ему пришлось отступать вдоль всего прохода к двери, прикрыв голову локтями и моля о пощаде, а Нэн бежала за ним и бушевала как безумная.— Помогите! Остановите ее! — визжал Брайан и распахнул дверь — как раз тогда, когда в нее вошла мисс Ходж с большой стопкой учебников по литературе. Брайан налетел на нее и сполз на пол, осыпаемый градом книг. — Ой… — простонал он.— Что происходит? — осведомилась мисс Ходж.Второй “игрек” затих, словно его выключили.— Вставай, Брайан, — велел Саймон Силверсон голосом, исполненным праведного гнева. — Нечего было дразнить Нэн Пилигрим.— Ну правда, Нэн! — укоризненно пискнула Тереза, которую все происшедшее ужасно расстроило. — Надо же держать себя в руках!При этих словах Нэн чуть не ударила Терезу метлой. Спасло Терезу только своевременное появление Эстель Грин и Карен Григг. Они влетели в класс, виновато потупившись и держа в охапках большие пакеты с клубками шерсти.— Извините за опоздание, мисс Ходж, — заскулила Эстель. — Нам позволили пойти в магазин, честное слово!Нэн забыла о метле. Клубки в пакетах были белые и пушистые, в точности как у Терезы. “Ну почему, — в тоске подумала Нэн, — все хотят быть как Тереза?!”Мисс Ходж взяла метлу из безвольных рук Нэн и аккуратненько поставила ее за дверь.— Все садитесь, — сказала она. Мисс Ходж была страшно расстроена. Она-то думала, что тихонько войдет в класс, полный тихих детей, и взбудоражит их своими неожиданными действиями. А оказалось, что они уже взбудоражены — и все из-за ведьминой метлы! Теперь уже не удастся поймать врасплох ни колдуна, ни автора записки! Но не пропадать же хорошему плану?— Сегодня у нас будет не совсем обычный урок, — сообщила мисс Ходж, когда все наконец расселись. — Дела со стихами у нас не очень-то ладятся, верно? — Она солнечно улыбнулась классу.Второй “игрек” ответил ей настороженными взглядами. Кому-то казалось, что угодно лучше, чем когда тебя заставляют думать, будто стихи — это красиво. Другие предпочитали подождать, что предложат взамен. Прочих занимало совсем другое: Нэн пыталась не разреветься, Брайан зализывал ссадину на руке, а Чарлз глядел. Стихи Чарлзу нравились: в них строчки короткие. Вокруг остается достаточно места для собственных мыслей.— Сегодня, — продолжала мисс Ходж, — вы поработаете сами!Все в ужасе отпрянули. Эстель подняла руку:— Мисс Ходж, простите, я совсем не умею писать стихи…— А я и не собираюсь заставлять вас писать стихи! — воскликнула мисс Ходж. Все расслабились. — Сегодня мы разыграем несколько сценок… — Все снова в ужасе отпрянули. Мисс Ходж не обратила на это внимания и стала объяснять, что она будет вызывать всех к доске парами — мальчика и девочку, все пары будут разыгрывать одну и ту же сценку. — Так что у нас получится пятнадцать сценических миниатюр!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5