Целую минуту длилась мертвая тишина.
— Что ж, да будет так, — голос Ингрема был холоден, сух. — На этой неделе я подам в отставку. День и час определите вы с Силкуортом.
Моффат протянул ему руку. Это рукопожатие было коротким, и Ингрем едва ответил на него.
— Спасибо, Артур, — сказал Моффат. — Мы никогда не забудем, чем вы для нас пожертвовали.
Никогда, подумал Моффат, никогда. Он вышел из кабинета по толстому ковру. Миновал зачехленные машинки в приемной, запертые сейфы и полупрозрачные пластмассовые корзины для мусора с традиционной красной надписью «СЖЕЧЬ!».
В ярко освещенном коридоре Моффат обернулся и бросил прощальный взгляд на скромную черную табличку на желтой директорской двери: «7Д 60. ДРУ».
За этой дверью было святилище второго по могуществу человека в Вашингтоне. Было. Теперь за нею остался человек, лишенный всего. Моффат пожал плечами. Он сделал то, что должен был сделать. Артур Ингрем был у него в руках.
Сенатор Оуэн Моффат быстро шел к лифту, и шаги его гулко отдавались в пустом коридоре.
17
Капитан ВМФ А.Гарри Кулидж стоял на правом боковом мостике, слегка пружиня ногами в такт легкому покачиванию авианосца. Сквозь солнечные очки небо и океан казались ему дымчатыми, и он ощущал свежесть соленого ветра на лице. Шестьдесят семь градусов по Фаренгейту, огромное солнце стоит высоко, пенистые гребни разбегаются, как белые кролики, а ветерок нежен и чист. Весна в «конских широтах»! И поскольку капитан Кулидж был здесь всего один раз много лет назад, он радовался этой весне, как встрече со старой знакомой.
Справа от него простирался открытый океан, где маячил только знакомый силуэт сопровождающего эсминца, а внизу с шипением и всплесками расступалась вода под натиском «Франклина Д.Рузвельта», который шел полным ходом в двадцать пять узлов. Весь корабль вибрировал от напряженной работы машин. Снизу, с взлетной площадки авианосца доносились звуки утренней приборки. Гарри Кулидж перегнулся через поручни и оглядел свои владения.
Снова взгляд его остановился на транспортных самолетах, столь непривычных на авианосце. Обычно на «ФДР» базировались четыре эскадрильи реактивных истребителей и бомбардировщиков, а теперь, кроме них, на корме стояли два больших транспортных самолета, надежно закрепленные. В случае необходимости их можно было откатить в самый конец взлетной полосы и поднять на воздух с помощью ракетных ускорителей. Но взлетев, они уже не смогли бы вернуться на, авианосец.
Рядом с транспортными самолетами были закреплены три геликоптера с опущенными на кургузые фюзеляжи лопастями. Все девять дней плавания от Мейпорта во Флориде они находились в трюме, и только сегодня их подняли на палубу.
Кулидж взглянул на часы. Вахтенный офицер, хотя и занятый управлением корабля, уловил это движение и подсказал:
— Одиннадцать ноль-ноль, сэр.
Кулидж кивнул… Одиннадцать по Гринвичу. По всем расчетам, они должны были уже подходить к Пункту Альфа. Да, если штурман правильно учел все ветры, и течения, авианосец приближался к намеченной точке на 30ь южной широты и 15ь западной долготы.
Минуту спустя рядом с Кулиджем появился штурман, высокий капитан третьего ранга, в такой же расстегнутой на груди рубашке цвета хаки.
— Пункт Альфа, сэр, — сказал он. — С точностью до четверти мили.
— Хорошо, — сказал Кулидж. — Позовите моего помощника и зайдите с ним ко мне в кабину.
В сопровождении своего неизменного вестового Кулидж прошел на корму, а затем спустился на четыре палубы ниже в свою каюту. Вестовой, военный моряк, встал за дверью на караул.
Капитанская каюта была выдержана в сочных коричневых тонах, стены отделаны панелями, мебель тяжелая, привинченная к полу медными болтами. Позади письменного стола стоял небольшой сейф. Кулидж набрал нужную комбинацию и вынул из сейфа длинный конверт. В углу его стоял красный штамп: «Совершенно секретно» . На конверте было написано: «Капитану А.Гарри Кулиджу. Вскрыть по прибытии в Пункт Альфа».
Вошел вестовой и, отдав честь, доложил:
— К вам капитаны Файфилд и Огден, сэр.
Кулидж кивнул и позвал:
— Входите, джентльмены!
Он показал офицерам на стулья.
— Садитесь. И давайте посмотрим, какой нам сюрприз приготовили.
Он вскрыл конверт разрезальным ножом в форме дельфина, вынул лежавший там листок бумаги и прочел про себя:
«От Командующего Флотами.
Капитану авианосца «Франклин Д.Рузвельт».
1. По особым каналам вам были переданы инструкции по возможности быстрее прибыть в Пункт Альфа.
2. Если до прибытия в Пункт Альфа вами были получены последующие достоверные приказы, отменяющие предыдущий, уничтожьте это письмо как недействительное. В противном случае вы должны:
а) направиться к Пункту Браво, в 30 милях к северу от острова Тристан-да-Кунья. Не отдаляться от острова более чем на 25 миль, оставаясь вне пределов видимости с берега;
б) прибыть в Пункт Браво в 00 часов 00 минут 6 октября;
в) до нового приказа соблюдать полнейшее радиомолчание.
3. Более полные инструкции вы получите в Пункте Браво.
М.Р.Фристоун».
Кулидж пододвинул к себе морскую карту, с минуту разглядывал ее, отмеряя большим и указательным пальцами расстояние, затем позвонил вахтенному офицеру в рубку:
— Проложить новый курс на 170 градусов и снизить скорость до двадцати узлов.
Только после этого он протянул листок с приказом своему помощнику.
— Прочтите вслух, Файфилд, — сказал он. — Здесь не говорится, что я должен это скрыть от моих офицеров.
Помощник капитана прочитал приказ медленно, без выражения, словно счет от бакалейщика.
— До этого острова, по моим предположениям, около 480 миль, — сказал Кулидж. — Снизив скорость до двадцати узлов, мы прибудем в Пункт Браво завтра примерно в половине десятого вечера. Как, по-вашему, Огден?
— Разрешите взглянуть, сэр. — Штурман вынул из кармана курвиметр, склонился над картой и провел приборчиком по новому курсу. — Да, примерно так. Может быть, чуть позже, если этот северный бриз сменится западным ветром. Метеослужба его обещает.
— Хорошо, — сказал Кулидж. — Значит, пока пусть будет двадцать узлов. Затем вычислите точно курс и скорость, чтобы прибыть в Пункт Браво в срок.
Он откинулся в кресле и посмотрел на своих офицеров.
— Итак, что вы на это скажете? Я лично ожидал получить в Пункте Альфа более ясные указания. А теперь нам придется утюжить воду возле Тристана-да-Кунья, пока адмирал Фристоун не соизволит посвятить нас в свою тайну.
— Это мое первое плавание вслепую, — сказал штурман.
Кулидж насмешливо вскинул брови. Он знал, что капитан третьего ранга Огден увлекался детективами и кабина его была завалена книжками в пестрых обложках. Штурману явно не хватало приключений — корабельная служба казалась ему слишком прозаичной.
— Да, — сказал Кулидж. — Для меня это тоже внове. Однако не скажу, чтобы мне это нравилось. После двадцати шести лет службы на флоте я предпочитаю домыслам факты.
Они начали высказывать предположения. По мнению Кулиджа, готовился поход к Антарктиде. Но к чему тогда вся эта секретность? Штурман вспомнил о двух местных конфликтах в Африке. Помощник капитана сказал, что может быть тайно запущен новый спутник вне программы и им предстоит подобрать капсулу. Все эти догадки звучали не слишком убедительно. Чего-то в них не хватало.
— А не связано ли это с делом Стивена Грира? — сказал штурман.
— Я тоже так подумал, — согласился Кулидж. — Но при чем здесь мы?
Трое моряков переглянулись, но вопрос так и остался без ответа. Дело Грира, о котором каждый день сообщало корабельное радио в выпусках новостей, казалось им далеким, странным, не имеющим никакого отношения к флоту.
— Ясно одно, — сказал помощник капитана, — наверное, нам прикажут поднять транспортники. Видимо, надо будет на геликоптерах доставить каких-то людей с Тристана-да-Кунья и отправить их на транспортных самолетах. Как по-вашему?
— Гм, — Кулидж плавно взмахнул своими пилотскими очками. — На Тристане и в самом деле нет аэродрома, но для геликоптеров это не проблема.
— А при чем тут наши новые пассажиры? — спросил штурман.
Кулидж взглянул на своего помощника.
— Кстати, когда они должны прибыть, Файфилд?
— Через пару часов, сэр, — ответил помощник. — Точнее, в четырнадцать ноль-ноль… Слишком уж точно рассчитано. Без радионаведения, не зная наших координат… Видно, в штабе были уверены, что мы дойдем до Альфа точно в срок.
Кулидж посмотрел на него с упреком. Он всегда приходил точно в срок, и с радио, и без радио.
— Должны прибыть двое? — спросил он.
— Двое, сэр. Имен мы не знаем. Вылетели из Рио на двухместном истребителе с дополнительными баками.
— Ни черта не понимаю! — сказал Кулидж. — Какое они имеют отношение к нашей миссии?.. Впрочем, может быть, они сами объяснят. А если нет, узнаем что-нибудь завтра утром.
— Если только штаб не заставит нас неделю болтаться здесь без новых приказов, — заметил штурман.
Видимо, эта перспектива ему улыбалась.
— Мол Фристоун не подложит мне такую свинью, — возразил Кулидж не очень уверенно. — Ладно, хватит гадать… Какая ожидается погода, Пат?
— Вполне хорошая, если верить метеорологам, — ответил штурман. — Ветер стихает.
Кулидж встал, давая понять, что совещание окончено.
— Все по местам, — сказал он. — Двадцать узлов, Пат, курс прежний, пока не сделаете всех расчетов. Тогда сообщите мне.
Оставшись один, Кулидж еще раз перечитал приказ и спрятал его в сейф. Он походил немного по своей палубе, затем поднялся четырьмя этажами выше на мостик и встал у поручней, глядя на длинные океанские валы, катившие внизу.
Что же дальше? С самого начала это было странное плавание. Прежде всего в Мейпорте на авианосец погрузили два пассажирских самолета и выдали полный запас, как для дальнего рейса. Цель рейса, сказали ему, участвовать в тренировках летного состава у флоридского побережья. Однако на второй день, когда эскадрильи вернулись на корабль, командующий воздушной группой сразу зашел к Кулиджу в каюту и вручил запечатанный приказ. Когда Кулидж вскрыл его, он узнал, что это вовсе не учебное плавание. Ему предписывалось взять курс на юго-восток к Пункту Альфа в Южной Атлантике, которого он должен был достичь около полудня во вторник пятого октября.
Это означало — скорость все двадцать пять узлов, и не снижать хода в течение девяти дней, — отнюдь не легкое испытание для такого почтенного авианосца, как «ФДР». Кроме того, ему предписывалось хранить полное радиомолчание — предосторожность, совершенно непонятная в мирное время. А внутри пакета был еще один строго секретный конверт, который надлежало вскрыть только в Пункте Альфа. И это тоже было крайне необычно.
На огромном, как завод, авианосце служило, включая летный состав, три тысячи семьсот человек, и весь корабль гудел от слухов. Люди изучали ежедневные сводки судового радио, пытаясь найти в сообщениях о международных конфликтах хоть какое-то объяснение их таинственному, стремительному и безмолвному плаванию. Ибо команда вскоре узнала, что корабельный передатчик молчит. Они только принимали сообщения, а сами ничего не передавали в эфир, и никто из находящихся на корабле не мог ответить даже на самые срочные вызовы родственников. Кулидж заметил, что люди за последние дни все чаще поглядывают на мостик, словно вид капитана мог им что-то подсказать.
И был еще один странный приказ. Капитану предписывалось по возможности избегать встречных судов и оставаться вне пределов видимости. Поэтому каждый раз, когда радар обнаруживал на пути корабли, авианосец сразу сворачивал, временно меняя курс, а потом увеличивал скорость, чтобы наверстать потерянное время.
Что же это за миссия? Капитан Кулидж, как и его штурман, не мог не вспомнить о таинственном деле Грира. Оно по-прежнему занимало центральное место среди новостей, о которых ежедневно сообщало судовое радио. Может быть, Грир причастен к какому-нибудь международному конфликту, который вот-вот разразится?
Подбор летного подразделения, переведенного на авианосец с флоридского побережья, тоже немало удивил Кулиджа. Оно состояло в основном из ветеранов, участвовавших в боях. По сути дела, это были самые опытные летчики на всем атлантическом флоте. Мало того, и самолеты, и корабельные орудия получили боезапас по нормам военного времени. Авианосец был готов к бою… Но тогда зачем два транспортных самолета? Две новенькие скоростные машины дальнего радиуса действия? Может быть, просто для маскировки? Ведь в случае сражения транспортные самолеты пришлось бы сразу убрать.
Однако Кулидж понимал, что знает слишком мало. Его друг, Мол Фристоун, командующий всеми флотами, послал его на юг в благодатные «конские широты», а оттуда к маленькому одинокому островку. Что ему там делать?
Но, если Кулидж и не понимал, что это за миссия, в остальном ему пока везло. После ухода из своих прибрежных вод «ФДР» не попался на глаза ни одному кораблю. Возможно, кто-то засек его радаром, но и то навряд ли. Собственный радар авианосца имел такой большой радиус действия, что с ним могли потягаться лишь немногие корабли. Едва появлялся подозрительный сигнал, они тотчас меняли курс. Поэтому вполне вероятно, что об авианосце не знал никто и он не был отмечен даже на обзорном экране океаноскопа в Центре регистрации морских передвижений в Норфолке. Он был кораблем-призраком, который стремился к крохотному островку в южных водах.
Кулидж осмотрел пустынный океан, где шли только эсминцы сопровождения. Солнце сияло сквозь белую дымку, как ослепительный шар. На небе не было ни облачка, ни голубого просвета. Завтра — Тристан-да-Кунья.

В Норфолке, штат Вирджиния, в Центре регистрации морских передвижений был самый обычный будничный день.
Лейтенант ВМФ Престон Армитейдж сидел в своей затемненной комнатке перед океаноскопом и вел наблюдения. Экран перед ним был размером чуть больше, чем у крупного телевизора. Работа была нудная, и молодой Армитейдж с трудом подавлял зевоту.
Нажатием кнопки Армитейдж мог сфокусировать на экране изображения любого масштаба, от всего Атлантического океана до участка в сто квадратных миль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57