Но Пастухов не бездельничал. Мысль билась в голове четким ритмом отлаженного механизма.
Во-первых, собрать ребят. На это уйдет часов шесть, во-вторых, провести инструктаж — это уже в самолете. В-третьих, там, на местности, в Баку, начинать действовать сразу. Только это даст хоть какой-то шанс опередить противника.
В-четвертых, — противник неизвестен.
Вот этот, четвертый, пункт больше всего тревожил Сергея. Голубков все отделывался туманными фразами, хотя знал, разумеется, очень много, если не все. Ну эти игры Пастухов уже знал давно. Полковник поступал так в тех случаях, когда сразу называть цель и противника было страшновато. Страшновато, что солдаты удачи, друзья Сергея, просто откажутся. Он готовил их к главному постепенно. Пастухову и ребятам эти игры казались смешными. Для них не существовало невыполнимых задач.
И все-таки кто же враг?
— Константин Дмитриевич, это может долго протянуться, а у нас времени — сами сказали, — подошел к полковнику Пастухов.
— Ясно, есть, — закончил разговор по телефону Голубков. Потом приобнял Сергея за плечо. — Нам нужна правдоподобная деза, понимаешь, без нее мы...
— Да какая деза, Константин Дмитриевич! Тут не до жиру, быть бы живу.
— Потерпи, — перебил Голубков строго. И снял руку с плеча. — Лучше вот что — держи, — он отдал Сергею мобильник, — звони своим, назначай встречу в Гольяново на... — он взглянул на часы. — Трех часов хватит?
Сергей рассчитывал на шесть, но кивнул.
— Значит, в три. В пятнадцать ноль-ноль.
Сергей взял телефон.
Но сколько ни набирал четыре номера, которые помнил наизусть, никто к телефонам не подходил, надо было искать ребят самому.
Милиционеры уже притащили Голубкову целый ворох рукописей, видео— и аудиокассет, компьютерных дисков и дискет.
Чтоб разобраться в этом море, понадобился бы не один час. Поэтому полковник вызвал своих специалистов.
А Сергей Пастухов по прозвищу Пастух, бывший капитан спецназа, захлопнул дверцу своего джипа. Ему предстояло за ближайшие три часа найти и собрать четырех человек. Тех, кому он полностью доверял. Свою боевую команду.
Как только он миновал поселок РАН, на выезде на шоссе снова заметил «опель», а рядом двух греющихся на солнце мужиков. Они ему сразу не понравились. Сергей остановил машину и заметил, как оба дядечки внутренне подобрались. Приветливо улыбаясь, он достал из бардачка карту и, протягивая ее первому, спросил, как добраться до семхоза «Первомайский».
Мужики переглянулись, и тот, что был покрупнее, подошел к машине Сергея. Сергей передал ему карту и бросил взгляд в салон иномарки. На заднем сиденье лежал профессиональный фотоаппарат с «телевиком».
— Да нет тут в округе никакого семхоза, — буркнул дяденька, возвращая Сергею карту.
На этот жест и рассчитывал Пастухов. Он перехватил протянутую руку под локоть, рванул на себя, пропуская ее под мышку, и одновременно завалился на бедро. В воздухе мелькнули ботинки дядечки. Но Сергей недооценил противника. Слишком прост был прием, а на простой прием всегда находится контрприем. Как шутил Артист — на всякое ядие есть противоядие. Неподготовленный человек после него окажется просто распластанным на асфальте, подготовленный постарается приземлиться на четыре точки. Уже в воздухе дядечка сгруппировался и приземлился, как учили. Второго Сергей достать не мог. Слишком далеко. К тому же боковым зрением он заметил, как тот, презрев оказание помощи напарнику, юркнул в салон иномарки. За его действиями наблюдать было некогда, ибо первый уже вставал с колен и правая рука его тянулась к левой стороне груди. Туда, где обычно носят оружие. Теперь счет шел уже не на секунды, а на их доли. Сергей ударил носком ботинка, метя в подбородок, но не учел прыткости противника и попал точно в адамово яблоко. Даже в пылу драки и в шуме взревевшего мотора иномарки было слышно, как сломались хрящи.
Завизжала резина, и в лицо Пастухову полетели мелкие камни с обочины. «Опель», как сумасшедший, рванул с места. Догонять его не было смысла. У ног Сергея хрипел и сучил ногами бывший противник, и сейчас ему не поможет уже ни одна реанимация.
Пастухов сплюнул от досады. Стащил обмякшее тело в кювет. Благо его джип не давал возможности увидеть происходящее с дороги. Он убедился в наличии наплечной кобуры с пистолетом, вывернул пустые карманы.
Он только что убил человека. Правда, этот человек был вооружен и следил за его машиной, но это было слабое утешение. Теперь ему ни за что не определить, к какой организации принадлежал убитый, кого представлял, что он успел зафиксировать и зачем. Вот что значит три месяца расслабухи на природе, рыбной ловли и ночных купаний, подумал он, надо было почаще тренироваться, держать форму. А второго-то он отпустил...
Пастухов был настолько занят этими невеселыми мыслями, что даже не сразу почувствовал опасность. По всему выходило, что была еще вторая страхующая фотографов машина. Должно быть, тот, кто послал их на дело, решил подстраховаться. И второй водитель оказался профессионал вдвойне, если Сергей его даже не засек.
Он оттащил тело в придорожные кусты — укрытие хлипкое и на просвет, но уж какое есть — и, обойдя машину, взялся за ручку двери. В это мгновение и услышал характерный шелест шин по асфальту. На поворот всем корпусом уже не было времени. Он спружинил ногами и бросил корпус на капот собственного джипа, перекатился через него и только теперь увидел багажник черной машины. Водитель-убийца переключил скорость, и форсированный движок взвыл на бешеных оборотах. Профессионал, подумал и оценил действия противника Пастухов, под горку разогнался и с выключенным двигателем шел, чтобы не слышно было...
На трассе Пастухов остановился, приподнял обшивку в багажном отделении и переложил «стечкина»" в салон под сиденье.
Береженого Бог бережет.
Глава восьмая
До места назначения добрались в три часа ночи. Здесь они должны были провести целые сутки.
Это был небольшой аул южнее Кабула всего на сто сорок километров. Но жизнь здесь замерла лет пятьсот назад. Отряд вошел в аул, не вызвав в местных жителях ровно никаких эмоций. На приступках мазанок сидели старики, женщины и дети, которые равнодушными взглядами проводили колонну, словно каждый день видели столько новых людей с таким странным оружием — у отряда были гранатометы новейшего образца с лазерно-космическим наведением, — словно через их аул ежедневно проходят огромные караваны, и местные жители уже ничему не удивляются. Все оказалось как раз совсем наоборот. В этот аул последний раз заходили чужаки лет десять — двенадцать назад — два моджахеда прятались от русских войск. Они прожили здесь три дня, раны их не зажили, местные им не смогли помочь да и не пытались, моджахеды умерли, их похоронили. Впрочем, об этом знали только местные жители.
Когда Крюк попытался найти старейшину аула, аборигены его, наверное, не поняли. Они привели человека с горбом, которому от силы было лет сорок.
— Ты старейшина? — спросил Крюк.
— Я. Старше меня никого нет.
Крюк посмотрел на местных, действительно, горбатый выглядел старше всех. Впрочем, о возрасте здесь тоже ничего не знали, годы просто не считали. Даже дети выглядели стариками, девочки — старухами. Эти люди жили, как растения. Крюк потребовал найти ночлег для отряда. Горбатый подумал — казалось, прошла вечность, — а потом сказал:
— Земли много, пускай ночуют.
— Нам нужно укрытие. Мы не можем ночевать под открытым небом, — сказал Крюк.
Отряд, конечно, мог ночевать и под открытым небом, но вся хитрость состояла как раз в том, что ночью должен был окончательно затеряться, сбив с толку возможных наблюдателей. Горбатый снова подумал, снова бесконечно долго, а потом, ничего не сказав, куда-то пошел.
Крюк и несколько бойцов двинулись за ним. Крюк уже сомневался, что приказ начальства был хорошо продуман. Откуда в таком ауле найти укрытие для ста с лишним человек? Он вообще сомневался, что начальство когда-нибудь бывало в этом ауле. Возможно, они ткнули пальцем наугад и попали именно в это забытое богом и людьми место.
Горбатый вывел их на окраину аула и показал на отверстие в земле.
— Вот здесь.
Крюк с трудом понимал горбатого. Тот говорил на наречии, которого Крюк не знал. Хотя, возможно, это было вовсе не наречие, а староарабский язык, оставшийся здесь с незапамятных времен.
Один из бойцов заглянул в отверстие. Посветил туда фонарем. Потом спустился вниз. Остальные склонились над отверстием.
— Здесь пещера, — крикнул снизу разведчик.
Крюк тоже спустился. Действительно, в земле было выдолблено — стены были абсолютно ровными — довольно внушительное помещение, имеющее несколько подземных выходов, из которых тянуло прохладой и сыростью. Здесь можно было разместить и тысячу бойцов.
Да, это укрытие им подойдет. Крюк назначил дежурных, которые должны были охранять сам вход н несколько туннелей, ведущих из помещения. Остальные расположились на ночлег.
— Ты устал? — спросил Крюк щуплого кавказца. Он собирался довести дело до конца.
— Да, — ответил кавказец. — Я буду спать.
Крюк уже сделал шаг к щуплому, готовясь зацепить шею того своим железным ухватом. Но перед щуплым вдруг выстроились все его соплеменники.
— Мы будем спать, — сказали они. — Мы все устали.
Крюк опешил. Он впервые столкнулся с массовым неповиновением. Он был ошеломлен и даже слегка испугался. Злоба душила моджахеда. Он расправится с непокорными утром.
— И я устал, — сказал Крюк с улыбкой. — Все мы устали. Всем спать.
Но утром произошло событие, которое на время заставило и Крюка, и всех остальных забыть на время о подозрениях, ссорах и неурядицах. Весь аул до последнего человека, до последней собаки, барана, курицы — исчез. Стояли пустыми дома, из которых были вынесены все вещи, не горели очаги, остывшие за ночь. Жители словно испарились, словно Аллах в одночасье забрал их всех со всей живностью и пожитками на небо.
Дежурные разводили руками — ночью они ничего не слышали. Бросились небольшой группой искать следы — никаких следов вокруг аула.
Крюк только теперь понял, почему время миновало этот клочок обитаемой земли посреди афганской пустыни. В случае опасности — а местные жители, видимо, считали опасностью появление любых чужаков — деревня в полном составе исчезала. Но куда? Куда?
Арабы из Америки рассказали, что в лесах Южной Америки есть племена, которые в таких же случаях пьют отвар из ядовитых грибов и спускаются на дно озера, где могут пролежать достаточно долго без воздуха. Американцам не поверили, кроме того, никакого озера поблизости не было.
Почему это исчезновение так взволновало Крюка? Их задание было строго секретным. Если местные жители ушли далеко и расскажут о них первому встречному — тайна раскроется, и выполнение задачи отрядом может осложниться.
— Они спрятались в подземелье, — сказал Крюку один из кавказцев.
Ну конечно! Как же он раньше не догадался! Весь отряд именно в таком убежище и ночевал.
Новая небольшая группа отправилась искать подземелье, перерыли все в домах, подняли каждый котел, простучали все стены и полы — никакого подземелья не нашли.
Крюк уже готов был высмеять кавказцев — он сделал бы это особенно зло, ненависть к ним в нем все накипала, — но тут тот же кавказец показал на тоннели, ведущие из их убежища:
— Наверняка эти ходы приведут к ним.
Крюк задумался. А стоит ли искать жителей? Если они действительно прячутся, то они не опасны. Ночью отряд уйдет. Но лучше все-таки было застраховаться.
И он отправил во все три хода разведчиков.
Кавказец оказался прав. Через три часа в бесконечных лабиринтах разведчики нашли огромные залы, вырубленные в каменистой почве. Здесь было все для жизни. Была вода, узкие колодцы вели на самый верх, под ними были закопченные стены, стало быть, здесь устраивались очаги. Но самих жителей здесь уже не было. Они ушли совсем недавно. Крюк подозревал, что эти подземные переходы тянутся на многие километры. А бегать сейчас за исчезающими жителями не было ни времени, ни необходимости. Уж здесь-то, в подземелье, этим людям некому будет рассказать об отряде.
Он приказал всем возвращаться на временную базу и готовиться, ночью они выходят.
До ночи бойцы спали, ели, чистили оружие. Кавказцы держались вместе, но не шептались больше.
Несколько человек находились снаружи, они присматривали за мулами.
К девяти вечера, когда уже закончился намаз, когда солнце село за горизонт и наступила ночь, Крюк выстроил бойцов, чтобы пересчитать их перед походом.
И тут всех ждала новая неожиданность: трое пропали. И среди пропавших как раз тот самый щуплый кавказец. Кто-то решил, что они отправились помогать тем, кто наверху. Крюк послал за остальными, но бойцы вернулись очень скоро и с новыми известиями: наверху никого нет. Мулы тоже пропали. Если бы пропали бойцы, Крюк не стал бы слишком волноваться: на то они и бойцы, чтобы умирать, пропадать без вести, получать раны. Но мулы — это огромная ценность, они несли не только много боеприпасов и оружия, они несли порошок, который стоил миллионы.
— Куда вы смотрели, бестолочи!? — кричал Крюк на бойцов. — Неужели никто ничего не заметил?! Вы все бараны! Вас всех надо забить.
— Нет, это тебя надо забить, — вдруг раздался отчетливый голос из строя.
Крюк резко обернулся. Он не узнал голоса. Но сказали оттуда, где были кавказцы.
Крюк шагнул к их группе, вынимая на ходу свой широкий палаш. Ну наконец-то сейчас он сделает то, что хотел сделать все это время. По этой черной каменистой земле сейчас покатится голова этого мерзавца...
Крюк даже не понял, что катится по земле его голова.
А щуплый кавказец вышел из тени и, вытирая о штаны кровь с кинжала, сказал бойцам:
— У нас командиром был предатель. Он упустил врагов, он не стал их преследовать, и мы потеряли воинов. Сейчас мы отправимся в эти тоннели, найдем наших врагов и всех уничтожим. Аллах акбар.
Несколько секунд строй молчал. А потом кто-то повторил:
— Аллах акбар.
И дальше возглас подхватили все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40