Когда уставал, то садился и несколько минут отдыхал, потом снова принимался за работу. В горле немилосердно саднило, мучила жажда, глаза постоянно забивались пылью, но Виктора это не останавливало. Примерно через час он наткнулся на обрывки (иначе это не назвать) взорвавшегося араба. Одновременный взрыв пяти гранат, вызвавший обвал, почти ничего от него не оставил. Чуть позже, уже у самого выхода, Савченко наткнулся еще на одного боевика. Его сперва отшвырнуло к стене, а потом завалило обрушившимся сводом. Тело почти не пострадало, только череп был размозжен тяжелым угловатым осколком. У боевика обнаружился исправный «хеклер кох», два запасных магазина в подсумке, тут же на поясе висел чехол с глушителем к автомату и десантный кинжал с фигурной рукояткой из пластика. Все это Виктор забрал, так как, кроме двух наступательных гранат «РГ-56», в его карманах ничего не осталось. Надев на себя гарнитуру с подсумками, он по старой фронтовой привычке обыскал мертвеца. Никаких документов у того не оказалось, всякая мело-човка: зажигалка, портативный фонарик и небольшой электронный прибор, внешне похожий на трубку мобильного телефона, но Виктор точно знал – это не телефон. Что это такое, решил выяснить позже и снова принялся за работу…
Свежий степной воздух буквально опьянил его. Выбравшись наружу через узкий лаз, Савченко несколько минут стоял неподвижно, с наслаждением дыша полной грудью.
Наконец почувствовав, что силы восстановились, он заложил лаз и направился к тому месту, где ночью был бой. На выгоревшем за лето до белизны ковыле кое-где отчетливо виднелись следы крови. Значит, кого-то зацепило. Местами, поблескивая на солнце, валялись латунные цилиндрики гильз, больше всего их было в ложбине на вершине холма, где держал оборону Дядя Федор. Здесь крови было не много, возможно, бывший старший сержант был еще жив.
«Скорее всего утащили, как языка», – сообразил Виктор. Что будет с пленником, он прекрасно понимал. Под пытками скачают информацию, потом отрежут голову. Зная характер бывшего наемника, можно было с уверенностью сказать, что «разговорить» его арабам удастся не скоро, следовательно, шанс его спасти еще есть.
Машину Виктор нашел там, где они ее оставили. «Девятка» стояла за соседним холмом с распахнутыми дверцами, на заднем сиденье лежал открытый бронированный кейс, на дне которого еще осталось несколько гранат вспомогательного действия, самой ценной была свето-шумовая «заря» в пластиковом корпусе. В машинное зеркало Виктор смог себя оглядеть и остался крайне недоволен своим видом. Весь перепачканный бело-желтой пылью, как пекарь, и обвешанный оружием, как колумбийский повстанец, он смотрелся более чем подозрительно. Пришлось оружие спрятать в кейс, лицо протереть ветошью для протирания автомобильных стекол, которую он выудил из «бардачка». Поверх грязной одежды он надел плащ, под которым Дядя Федор прятал свой «стеч-кин». Все-таки не зря покупал.
После этого Виктор сел за руль «девятки» и повернул ключ в замке зажигания. Пора было возвращаться в Черноморск.
* * *
«КамАЗ», груженный морожеными «ножками Буша», беспрепятственно прошел таможню.
«Ага, значит, у Шаха есть „окно“ на границе», – усмехнулся Донцов, «хвостом» следуя за рефрижератором. Установленный радиомаяк позволял не упускать груз из вида, не входя в визуальный контакт с преследуемым.
Майор сделал пометку в рабочем блокноте. После того как все будет закончено, надо будет разобраться с таможенниками.
До него только сейчас дошло, в какую авантюру он влез. Мало того, что он отправил кассету с записью переговоров о продаже ракет одному из участников сделки с текстом явно шантажного смысла. Попади эта запись в компетентные (надзирающие) органы, с него за подобную самодеятельность люди в синих мундирах сняли бы семь шкур, если бы нашли доказательства. Только доказательств его участия нет, потому что лично сам он ни в чем не участвовал. Не снимал на камеру, не читал текст за кадром. Оператор за него озвучил съемку, потом при помощи нескольких электронных приборов исказил голос до неузнаваемости. Даже если привлекут спецов-экспертов из отдела «Р» и те полностью очистят запись, то вряд ли найдут бизнесмена, он никаким боком не привязан к золотопогоннику.
Мало всего этого, так майор еще решил лично проследить всю цепочку торговли оружием от продавца и посредника к настоящему покупателю. Оптовый покупатель очень заинтересовал оперативника из ГУБОПа. Конечно, сунуться в такое дело было верхом мальчишества: едет через границу, без прикрытия, без оружия, совершенно один. Только это на первый взгляд, на самом деле Олег имел черный пояс по карате в самом жестком и эффективном стиле «Окинава год-зюрю». И если бы понадобилось, то с легкостью мог расправиться сразу с несколькими бригадными «быками». Да и с документами все было не так однозначно. Несколько лет назад он работал в оперативном отделе МВД и после одной международной операции был зачислен в действующий штат Интерпола, на что имелся соответствующий документ. И в случае необходимости ему было достаточно позвонить по не многим известному телефону в Париже, и полмира для нелегального торговца оружием ощетинится полицейскими.
«Мало будет, – мысленно подбодрил Олег себя, – можем обратиться к прессе. Благо в мире борзописцев у меня тоже полно знакомых».
«Форд» Донцова на границе долго не задерживали. Проверили документы, формально оглядели машину,.потом усатый таможенник важно произнес:
– Можете ехать.
Проехав пограничные посты, Олег взглянул на экран портативного радара. «КамАЗ» с радиомаяком устойчиво держался в зоне действия.
* * *
Встреча с помощником Шаха проходила в небольшом уютном баре «Эллада». Крест специально выбрал его, это была нейтральная территория, и если бы кто-то из людей Шаха увидел здесь Хлюста, то вряд ли смог бы пристегнуть его к предательству. Впрочем, это было вряд ли возможно. Бар размещался во дворе, окруженном панельными девятиэтажными монстрами. Внутри помещение было отделано декоративной керамической плиткой, создававшей иллюзию старинной таверны, на стенах висели муляжи древнегреческого оружия: круглые блестящие щиты, короткие мечи с широкими лезвиями и блестящие шлемы, закрывающие верхнюю часть лиц древних воинов. Крест приехал на неприметной старенькой «Волге» в сопровождении трех гориллоподобных охранников. Они первыми прошли в бар, запустив руки под полы пиджаков; двое остались у главного входа, третий, пройдя через зал, остановился у служебного входа. И только после этого вошел Крест. Место он выбрал в дальнем углу за небольшим плетеным столиком и заказал подбежавшему бармену апельсиновый сок. Бармен мгновенно выполнил заказ и поспешил повесить на вход табличку «Санитарный час».
Хлюст появился следом, он быстрой походкой пересек двор и открыл дверь. Двое охранников бесцеремонно обыскали его; убедившись, что тот без оружия, пропустили внутрь.
– Что-нибудь выпьешь? – после рукопожатия спросил Крест. Сам он без особого повода алкоголь не употреблял.
– Да, можно водки, – кивнул Хлюст, с шумом усаживаясь за стол.
Бармен расторопно подал большую рюмку с холодной водкой и тарелку с бутербродом и удалился в служебное помещение. Не один год проработавший за стойкой бара, он прекрасно понимал, что в подобных ситуациях лучше ничего не слышать и ничего не видеть. При любом раскладе меньше спрос.
Крест терпеливо подождал, пока гость выпил и закусил, потом заговорил спокойным, даже немного вкрадчивым голосом:
– Проблемы у твоего пахана, очень серьезные проблемы. Как бы и ты с ним заодно не пошел под заныр,прицепом.
– Что случилось? – встревоженно спросил Хлюст. На самом же деле он все прекрасно понимал и теперь только пытался выиграть время, чтобы сообразить, как действовать.
– Шах не с теми начал дружбу водить. «Шерстяные» – они ведь хуже прокаженных. Раз Фарид решился в своих делах опираться на мусоровские подстилки, то… – последовала короткая пауза, – …и сам ничуть не лучше. Значит, такой же спрос и с него.
Вениамин Сырцов почувствовал, как у него внизу живота образовался ледяной камень. Он понял: Шаха приговорили за общение с Ужом, а заодно и его как «правую руку». Он уже представил, как двое горилл, набросив на шею удавку, быстро умерщвляют его…
– Голгофе пришло послание, – продолжал Крест. – А в нем малява, которую Шах посылал Ужу. Голгофа – вор авторитетный, собрал сходняк по этому поводу. Фарида даже звать не стали, он не чета собравшимся. Чтобы зараза, не дай бог, не распространилась, решили провести ампутацию. Это дело поручили мне.
– Я это уже понял, – сиплым голосом произнес Хлюст, не чувствуя ног от страха.
– Ни черта ты еще не понял, – перебил его законник. – Мне, конечно, следовало бы шепнуть кому надо, поднять боевиков-торпед, чтобы разобрались с вашим кодлаком по полной программе. Но прольется много крови, шумнут в печати, вдело обязательно сунутся «мусора» с прокурорскими. Подобная реклама никому не нужна, к тому же в любой войне потери несут обе стороны. Что ослабляет воюющих, и впоследствии победитель может быть разгромлен совершенно другой, третьей силой.
Вениамин молчал, пытаясь сообразить, к чему эта словесная прелюдия.
– Я не хочу крови, большой крови, – наконец Крест стал определять акценты. – Шах опарафинился, и он умрет. Мне плевать на него, он нам чужой, он барыга. Другое дело ты, Хлюст. Сам из воров, про тюремную баланду, нары и парашу знаешь по собственному опыту, а не понаслышке. Такое мое предложение, Шаха сам замочи и… занимай его место, отстегивай долю в общак, и никаких проблем у тебя не будет. Как тебе такое предложение?
Хлюст понимал, что ответ может быть только один – «да», иначе он просто не выйдет из этого бара. В конце концов, кто ему Шах? Ни сват, ни брат, и вообще, предупреждал же он его, что не надо связываться с «шерстяными». «Пусть сам теперь и расхлебывает», – решил Сырцов. Он уже представлял, как поступит со своим паханом.
– Я согласен, – наконец произнес он. Сделав первый шаг в очередном предательстве, он облегченно вздохнул и добавил: – Пара-тройка надежных людей у меня найдется, все сделаем в лучшем виде.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Крест, на его лице появилось некое подобие улыбки. —Сроку тебе три дня, и не забудь доказательство исполнения приговора.
Законник замолчал, давая гостю понять, что аудиенция окончена.
* * *
Это поле определили под строительство дачного поселка, дорогого, «купеческого». Но что-то не заладилось, и вместо трех дюжин многоэтажных вилл здесь высился лишь один трехэтажный особняк за высокой кирпичной стеной.
На плоской крыше особняка в шезлонгах под развесистыми зонтами сидели несколько смуглокожих мужчин. Казалось, они отдыхают, принимают солнечные ванны. Но если к этой группе присмотреться повнимательней, то можно было разглядеть и бинокли, к которым они время от времени прикладывались, и автоматическое оружие, небрежно уложенное возле шезлонгов.
Загородная вилла оказалась той самой «точкой», на которой находилась основная масса боевиков Бабая. Именно сюда он перебрался вчерашней ночью после боя в городе, привезя с собой захваченного пленника и остаток своей команды.
Кирилл Лялькин удачно проследил за кортежем арабов и смог незаметно обнаружить их логово. После этого он благополучно добрался до города.
Вызванная по его команде группа «Вымпел» незаметно заняла позицию напротив виллы в лесопосадке.
Расположились по-боевому (как на настоящей войне), укрывшись маскировочной сетью, натянутой между деревьями. Распределили обязанности. Боевая пара, снайпер и наблюдатель, вели наблюдение за виллой: стрелок при помощи оптического прицела запоминал цели (часовых, наблюдателей), изучал подходы к объекту, «второй номер», оснащенный аппаратурой дистанционного подслушивания, контролировал происходящее за оградой особняка.
Другая пара, чтобы избежать неожиданного обнаружения, по очереди вела наблюдение за трассой, проходящей на противоположной стороне лесополосы. Командир группы капитан Маклахов кроме того, что был координатором действий, еще взял на себя и роль подвижного резерва, на случай если возникнет такая необходимость.
Бойцы были в полной боевой готовности: легкие зелено-коричнево-серые камуфляжные комбинезоны, высокие ботинки с такими же камуфлированными голенищами из водостойкой ткани. Все оружие было западного производства, пистолеты «беретта» и десантные ножи «ал мара» были у всех одинаковыми.
Немного различалось автоматическое оружие. У снайперов были штурмовые винтовки «галил» АРМ с длинными стволами, оснащенные пулеметными сошками для устойчивости оружия и многофункциональным оптическим прицелом, позволяющим «работать» в любое время суток и в любых погодных условиях. Для бесшумности в комплекте стрелков имелись глушители, которые пока на стволы не надевали.
Остальные бойцы «Вымпела» были вооружены более легкими автоматами «галил» САР с укороченными стволами и откидными контурными прикладами. Несмотря на различный внешний вид, оба образца были незаконнорожденными израильскими «детьми» советского автомата Калашникова.
Находящийся в секрете Лис перевел перекресток прицела с одного арабского наблюдателя, рассматривающего в бинокль несущиеся по трассе машины, на второго, широко раскинувшего ноги и пытающегося свернуть самокрутку. Четверо арабских боевиков были как мишени в тире. Снайперу понадобится всего несколько секунд, чтобы их перебить…
– Как там дела? – спросил Лис лежащего рядом лейтенанта Шинина.
– Суета сует, – безразлично ответил Сергей. Чтобы лучше слышать собеседника, он сдвинул с левого уха на голову наушник дистанционного микрофона.
– Парень хоть жив? – поинтересовался снайпер.
– Пока они его еще не трогали, решают какие-то свои проблемы. Что-то у них не ладится.
– А мы чего ждем? Пока басмачи с него шкуру живьем начнут сдирать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50