Это был кто-то вроде ягуара, с огромными кошачьими клыками, ощеренный, нет, рычащий на неосторожного путешественника, приблизившегося к нему.
Мне не раз приходилось удивляться тому, что инков так завораживали большие кошки.
Они почитают их как богов. Воины, обладающие кошачьей грацией, больше всего ценятся в армии. Приземлиться на ноги и тут же принять боевую позу — вот истинное мастерство, по их мнению. Считается, что у таких воителей есть «джинга».
За вечер до того, как я опростоволосился с изваянием, Ренко рассказывал мне на самом деле, что самый страшный персонаж их мифологии — огромная черная кошка, «тити» на языке агмара и «рапа» на кечуа. Она вроде черна как ночь и высотой с человека, даже когда стоит на четырех лапах. Убивает с неподражаемой свирепостью. Ренко уверял даже, что страшнее зверя нет, потому что рапа убивает просто для удовольствия.
— Молодец, брат Альберто, — проговорил Ренко, пока я лежал в грязи и созерцал изваяние. — Ты нашел первое из изваяний, что приведут нас к Вилкафору.
— Как они нас приведут? — сказал я, поднимаясь на ноги.
— Есть шифр, известный только старшим из инкской знати...
— Но если он тебе расскажет, ему придется тебя убить, — ухмыльнулся Бассарио.
Ренко снисходительно улыбнулся ему.
— Верно, — сказал он. — Но если я погибну, надо, чтобы кто-то подхватил мою миссию. Но для этого нужно, чтобы этот кто-то знал шифр. — Ренко повернулся ко мне. — Я надеялся, что ты возьмешь на себя эту ответственность, Альберто.
— Я? — я сглотнул.
— Да, ты. Альберто, я вижу, что ты можешь стать героем, даже сам об этом не подозревая. Ты честнее и смелее обычного человека. Случись что со мной, я без колебания доверю тебе судьбу моего народа, если ты мне позволишь.
Я согласно кивнул.
— Хорошо, — улыбнулся Ренко. — А вот насчет тебя, — он усмехнулся, глядя на Бассарио, — у меня были бы сомнения. Отойди-ка.
Когда Бассарио отошел на несколько шагов, Ренко наклонился ко мне, указывая на каменную резьбу.
— Шифр прост: следуй за хвостом рапы.
— Следуй за хвостом... — повторил я, глядя на изваяние. Точно, сзади у скульптуры змеился тонкий хвост, указывая на север.
— Но, — Ренко поднял палец, — не надо следовать указаниям каждого из изваяний. Это правило знают только старейшины. Мне об этом рассказала лишь верховная жрица Кориканчи, когда мы забирали идола.
— В чем же заключается правило?
— Каждому второму изваянию доверять не следует. Встретившись с ними, нужно идти по направлению знака солнца.
— Знака солнца?
— Подобного этому, — Ренко указал на треугольное родимое пятнышко у себя под левым глазом, коричневый участок кожи, похожий на перевернутую гору.
— У каждого второго изваяния, — сказал он, — мы должны следовать не за хвостом рапы, а в направлении знака солнца.
— А что случится с теми, кто пойдем за хвостом рапы? Наши преследователи не поймут уловку, когда не найдут больше изваяний?
Ренко улыбнулся.
— О нет, Альберто. Есть еще изваяния, даже если пойти не в том направлении. Но они поведут сбитого с толку путника все дальше и дальше от цитадели.
Итак, мы следовали указаниям изваяний в джунглях.
Они были расставлены на разных расстояниях — одни в нескольких шагах друг от друга, другие — в милях, так что надо было следить за тем, чтобы идти строго по прямой линии. Нам часто помогали реки, потому что иной раз изваяния выстраивались вдоль речных берегов.
Изваяния вели нас на север, пересекая широкие джунгли вплоть до нового плоскогорья.
Оно простиралось с севера на юг насколько хватало глаз, огромное, покрытое чащей плато, ступенька, которую построил себе Господь, чтобы шагнуть из джунглей к подножию гор. То тут, то там обрушивались водопады. Это было поистине великолепное зрелище.
Мы поднялись по скалистому восточному склону плоскогорья, волоча камышовые каноэ и весла. Там мы достигли последнего изваяния, которое указало нам путь вверх по реке, к снежным вершинам гор, нависших над джунглями.
Мы гребли против слабого течения под проливным послеполуденным дождем. Но потом он перестал, и в тумане джунгли показались нереальными. Стояла странная тишина: все звуки леса внезапно смолкли.
Птицы не пели. Грызуны не суетились в траве.
Я испугался.
Здесь было что-то не так.
Должно быть, Ренко и Бассарио это тоже почувствовали, потому что они гребли медленнее, тихонько опуская весла в спокойную воду, как будто не осмеливаясь нарушить неестественную тишину.
А потом мы прошли поворот и неожиданно увидели городок на берегу реки, примостившийся у огромной горной гряды. Крупное сооружение из камней гордо возвышалось посреди маленьких хижин, окруженных широкой канавой наподобие рва.
Цитадель Вилкафор.
Но не она потрясла нас. И не разрушенная деревня вокруг нее.
Нет, Мы смотрели только на тела, множество тел, усеивавших главную улицу города, тел в крови.
Второе действие
Понедельник, 4 января, 15:40
Рейс перевернул страницу, надеясь найти следующую главу, но ее не оказалось. По всей видимости, это была последняя страница манускрипта.
Он мысленно чертыхнулся.
Он выглянул из иллюминатора «Геркулеса» и увидел мотор под зеленым крылом снаружи, увидел покрытые снегом вершины Анд, проплывающие внизу.
Затем он взглянул на Нэша, который сидел через проход и работал на ноутбуке.
— Это что, все?
— Извините? — вздернул брови Нэш.
— Рукопись. Больше нет?
— Вы хотите сказать, что уже все перевели?
— Ага.
— Вы определили местонахождение идола?
— Вроде да, — ответил Рейс, взглянув на записи, сделанные, пока он переводил. Они гласили:
• 11 дней — дойти до джунглей
• деревни у реки: Паксу, Турпа, Ройя.
• каменные тотемы в виде кошки ведут к цитадели у Вилкафора.
• тотемный шифр: от первого тотема иди за хвостом рапы; у каждого второго следуй «знаку солнца».
• шли по тотемам к северу через бассейн Амазонки; пришли к плоскогорью, ведущему к подножию гор.
• от последнего тотема поднялись по течению к горам; нашли цитадель разрушенной.
— Что значит вроде да?
— В этом-то вся и загвоздка, — сказал Рейс. — Рукопись обрывается буквально на полуслове, когда они дошли до Вилкафора. Вероятно, текст продолжается, но у нас его нет. — Он умолчал о том, что история заинтересовала его, и что ему хотелось теперь дочитать ее. — А у нас точно больше нет?
— Боюсь, что так, — сказал Нэш. — Не забывайте, что у нас не оригинал манускрипта, а неоконченная копия, списанная другим монахом через много лет после того, как Сантьяго написал подлинник. Там только то, что он успел списать.
Он передернул плечами:
— Я надеялся узнать точное местоположение идола, но рукопись нам этого не дает. Тогда я хочу знать в общем: где искать, где начинать искать. У нас достаточно способов установить, где находится идол, если мы будем знать, где начать поиски. Исходя из того, что вам удалось прочесть, вы должны быть в силах сказать мне, в каком месте искать. Так расскажите же мне, что вы узнали.
Рейс показал Нэшу свои заметки, рассказал ему историю Ренко Капака и его бегства из Куско. Потом он объяснил, что, насколько он понял, Ренко удалось добраться до цели, укрепления у подножий Анд под названием Вилкафор. Он также сообщил Нэшу, что, при условии, что им кое-что известно, манускрипт подробно описывает путь туда.
— Что кое-что?
— Если каменные изваяния все еще там, — сказал Рейс. — Вам надо узнать, что такое Знак Солнца. Если вы не знаете, что это, вы не сможете читать изваяния.
Нэш нахмурился и обратился к Вальтеру Чемберсу, антропологу и специалисту по инкам, который сидел рядом.
— Вальтер, ты что-нибудь знаешь о Знаке Солнца в культуре инков?
— Знак Солнца? Ну конечно.
— Что это?
Чемберс пожал плечами и подошел ближе.
— Это просто родимое пятно. Примерно как у профессора Рейса, — он кивнул в сторону очков Рейса, указав на темное треугольное пятнышко на коже под левым глазом.
Рейс сморщился. С детства он ненавидел это пятно. Как будто кофе плеснули.
— Инки считали, что родимые пятна — почетный знак, — сказал Чемберс. — Будто боги ставят эти знаки. Знак солнца — особое родимое пятно под левым глазом. Особое — потому что инки верили, что этот знак послан самым могущественным богом, Богом Солнца. Большой честью считалось рождение ребенка со Знаком Солнца. Этот ребенок был будто предназначен для величия.
Рейс спросил:
— Значит, если кто-то велит нам следовать за статуей в направлении Знака Солнца, нам надо идти налево от статуи?
— Должно быть так — неуверенно ответил Чемберс. — Мне кажется.
— Как это вам кажется?
— Видите ли, за последние десять лет были большие споры среди антропологов по поводу того, находился ли Знак Солнца на левой или на правой стороне лица. Рельефы и рисунки инков всегда изображают Знак Солнца — у людей ли, у зверей ли — под левым глазом. Но когда читаешь испанские тексты, такие, как «Реласьон» или «Королевские комментарии», возникают проблемы. Там идет речь о Ренко Капаке, Тупаке Амару и им подобным, которые были отмечены Знаком. Но эти книги утверждают, что пятно было у них под правым глазом. А когда такое происходит, все путается.
— Так что вы-то думаете?
— С левой стороны, точно.
— И мы отыщем путь к цитадели? — тревожился Нэш.
— Поверьте моему слову, полковник, — уверенно проговорил Чемберс. — Если пойдем налево от статуи, придем куда надо.
Зазвонил легкий колокольчик.
Рейс обернулся. Это звенело в ноутбуке Нэша. Должно быть, пришло электронное сообщение. Нэш вернулся на место, чтобы прочитать.
Чемберс повернулся к Рейсу:
— Интересно, правда?
— Не то слово, — ответил Рейс. Он был рад, что закончил переводить до того, как самолет приземлился в Куско. Если Нэш пустится в джунгли за идолом, то уж без него.
Он взглянул на часы.
Шестнадцать-тридцать пять. Уже довольно поздно.
Тут Нэш подошел к нему.
— Профессор, если Вас не затруднит, пойдемте с нами к Вилкафору.
Что-то в его голосе заставило Рейса помедлить, Это был приказ, а не вопрос.
— Мне казалось, вы говорили, что если я переведу рукопись до того, как мы сядем, мне не придется даже выходить из самолета.
— Я сказал: возможно. Если вы помните, я добавил, что если вам все-таки придется вылезти, команда «зеленых беретов» будет вас охранять. Теперь так и будет.
— Почему? — спросил Рейс.
— Я попросил, чтобы пара вертолетов встретила нас у Куско, — сказал Нэш. — На них мы проследим с воздуха тропу Сантьяго. К сожалению, я думал, что манускрипт подробнее и точнее опишет, где находится идол. Но теперь надо, чтобы Вы сопровождали нас на случай, если между текстом и местом возникнут разногласия.
Это Рейсу не нравилось. Он думал, что свою задачу выполнил, и ему становилось нехорошо при мысли о джунглях.
Еще и тон Нэша раздражал его. Такое впечатление, что теперь, когда он на борту «Геркулеса» и летит в Куско, его возможности, как и способность сказать «нет», весьма ограничены. Он будто попал в ловушку и скатывался куда-то без остановки. Так они не договаривались.
— Можно, я просто останусь в Куско? — вяло предложил он. — И буду оттуда держать с вами связь?
— Нет, — ответил Нэш. — Ни за что. Мы прибываем в Куско, но улетать будем не оттуда. Вскоре после того, как мы войдем в джунгли, этот самолет и военных, которые ждут нас в Куско, доставят в город. Простите, профессор, но вы мне нужны. Вы должны помочь мне добраться до Вилкафора.
Рейс закусил губу. Господи...
— Ну... ладно, — нехотя выдавил он.
— Прекрасно, — Нэш встал. — Очень хорошо. Я правильно вас понял, что у вас в этой сумке одежда поудобнее?
— Да...
— Переоденьтесь, пожалуйста. Скоро вы окажетесь в джунглях.
* * *
«Геркулес» перелетел горы.
Рейс вышел из туалета на первом этаже самолета, переодевшись в белую майку, джинсы и черные кроссовки, которые он захватил для игры в бейсбол. Еще он надел кепку, потрепанную голубую кепку бейсбольной команды «Нью-Йорк Янкиз».
Он увидел, как «зеленые береты» на борту чистят и готовят оружие для предстоящей операции. Один из коммандос, рыжий пожилой капрал по имени Джейк Кокрейн и по прозвищу Базз оживленно разговаривал, чистя курок М-16.
— Говорю вам, ребята, это все чертовы яблоки, — говорил он. — Яблоки. Ранние зорьки дешевой Дорьки. Заметьте, господа, она, без сомнения, самая продажная шлюха во всей Южной Калифорнии.
В этот момент Кокрейн увидел, что Рейс стоит и слушает у двери туалета, и заткнулся.
Все «зеленые береты» тут же повернулись, и Рейс мгновенно почувствовал себя неуютно.
Он был лишним. Он не был членом братства. Он не принадлежал к ним.
Он увидел, что его телохранитель, высокий сержант Ван Левен, стоял сбоку, и улыбнулся:
— Привет.
Ван Левен улыбнулся в ответ:
— Как дела?
— Хорошо. Очень даже, — слабо проговорил Рейс.
Он прошел мимо притихшей группы суровых «зеленых беретов» к лестнице, ведущей на второй, пассажирский, этаж.
Но когда поднимался, услышал, как Кокрейн что-то пробормотал внизу.
Он знал, что это предназначалось не для его ушей, но все-таки услышал.
Кокрейн сказал: «Чертов нюня».
Пока Рейс шел на свое место, заговорило радио:
— Начинаем снижение. Через двадцать минут наш самолет прибывает в Куско.
Рейс проходил мимо Вальтера Чемберса. Этот ученый очкарик-коротыш держал записи Рейса с еще одним листком: чем-то вроде карты, помеченной шариковой ручкой.
Чемберс поднял глаза на Рейса.
— А, профессор. Вы-то мне и нужны. Объясните. Вот эти пометки: «Паксу, Тупра и Ройя» — он показал на записи Рейса, — они в том порядке, в каком Ренко их посетил?
— Они в том же порядке, в каком встречаются в рукописи.
— Хорошо.
— Послушайте, Вальтер, — Рейс присел рядом с Чемберсом. — Можно задать Вам вопрос?
— Да?
— В манускрипте Ренко упоминает существо под названием тити или рапа. Что это такое?
— Ах, рапа, — кивнул Чемберс. — Гм, да, да. Это не по моему профилю, но кое-что я о них знаю.
— А именно?
— Как и во многих других южно-американских культурах, инков завораживали большие кошки. Они ставили их статуи, большие и маленькие, иногда вырезали целые барельефы на склонах гор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54