Он просто делал то, что должен был делать.
Болану предстояло убить безумца, но так, чтобы смысл его действий был воспринят правильно.
Глава 19
Тайное убежище Марко, действительно, блистало викторианским великолепием — все предметы и побрякушки золотого века были воспроизведены с потрясающим мастерством и тщательностью, прекрасное зрелище, даже несмотря на потеки на стенах и еще непросохшие лужи на полу.
Довольно странное место выбрал Марко Минотти. Зачем он прятал всю эту роскошь?
Болан решил спросить об этом у самого хозяина.
— Прекрасное место, Марко, — мягко произнес он. — И почему ты скрываешь его от всех?
Бывший претендент на верховную власть в Организации испуганно обернулся, словно ребенок, которого застали с рукой, засунутой в банку с вареньем.
Однако в то же время этот «ребенок» пытался вставить дисковый магазин в автомат «томпсон».
— Омега! — с облегчением вскрикнул он. — Господи! Как ты напугал меня!
Пистолет Болана лежал в кобуре под мышкой. Мак шагнул вперед, взял «томпсон» из одеревеневших рук Минотти, открыл казенник и, вставив диск на место, передал оружие владельцу.
— Будь осторожен с этой штукой, — предупредил он мафиози, — она может выстрелить в любой момент. Ты когда-нибудь стрелял из этого автомата?
— Конечно, стрелял! — обидчиво ответил Марко, избегая смотреть в глаза Болану. — Прекрасная штука, а? Просто прекрасная. Брат подарил мне его на день рождения, когда мне исполнилось семнадцать. «Наступила пора зрелости, — сказал он. — Теперь ты можешь им пользоваться». Он снят с убитого агента ФБР. Это было в то время, когда федеральных агентов боялись как огня. В те годы они действительно были крутыми парнями.
— Они и сейчас крутые, Марко, — заметил Болан.
— Особенно когда им не мешают.
— Чушь собачья.
— Да-а, — протянул Болан-Омега, потирая руки, — сегодня был дьявольски трудный день, а?
— Черт бы его побрал, — буркнул Марко.
— Ну так я же и сказал, что это был тяжелый день.
— Еще не вечер, — хитро ухмыльнулся Марко.
— Нет?
— Нет.
— И что ты собираешься делать с «томпсоном»?
— Пойти на охоту.
— Да? И куда же?
— Недалеко, тут рядом.
— В парк? Не выйдет, Марко. В Центральном парке охота запрещена.
— Я не сказал, что собираюсь в парк. Я сказал — тут рядом, на улицу. Это то, о чем я всю жизнь мечтал, понимаешь? Я хочу выйти на улицу и открыть огонь из этой игрушки, просто нажать на курок и не отпускать его, пока не опустеет магазин. Фрэнк однажды так и сделал, он сам мне рассказывал. Ты знал Фрэнка?
— Да, знавал, — ответил убийца Фрэнка.
— Не парень был, а сущий дьявол, а? Самый лучший старший брат, о котором только может мечтать мальчишка! Однажды он взял меня с собой и привел в самый шикарный публичный дом в городе. Тогда мне было всего тринадцать, бывало, мы просиживали ночи напролет, играя в «блэк-джек» или «очко», напиваясь до поросячьего визга, — и так почти каждую ночь, пока он полностью не отключался. А иногда мы брали девочек и куролесили с ними всю ночь. Боже, подумать только, тогда мне было всего тринадцать! Так... о чем это я?.. Ах да, так вот: однажды он открыл огонь из «томпсона», разнес вдребезги дюжину автомобилей и пару пивных бочек, застрелил человек пятьдесят или шестьдесят и...
— Дерьмо все это, такого не может быть. Марко, — возразил Болан, надеясь вернуть его к реальности.
— Клянусь, так и было!
— Ну конечно. Ты сам подумай. Сколько патронов в этом магазине?
— Ну, может, он использовал парочку?
Болан отрицательно покачал головой.
— Даже если так, все равно невозможно.
На этот раз Марко, казалось, вот-вот взорвется.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что Фрэнк — трепло?
— Если это то, что он тебе рассказал, можешь даже не сомневаться, — ответил Болан. — Ты же был тогда пацаном, Марко. Он просто старался произвести на тебя впечатление.
— Фрэнк никогда не лгал мне, — настаивал Минотти.
Он осторожно положил « томпсон» на изящный викторианский диванчик, подошел к креслу у столика и, упав в него, взял в руки старый экземпляр журнала «National Geographic». Показав его Болану, он произнес:
— В этих журналах уже тогда были голые девки. Ты знал об этом? Первый «Плейбой».
Но он стал постепенно приходить в себя, детство понемногу уходило.
Болан негромко сказал:
— Это я убил Фрэнка, Марко.
— Что?
— Я тот, кто убил Фрэнка.
— За что?
Болан пожал плечами.
— Были причины.
— Так-так. Ты на самом деле не Омега. Ты — Болан, верно? Теперь я тебя вспомнил. Только тогда у тебя были седые баки и накладные брови, — хихикнул безумец. — Я должен тебе кое-что сказать. Старик действительно наложил тогда в штаны. Его ты тоже убил, да?
— Да, — ответил Болан.
— Ты их всех убил.
— Всех, кого смог, конечно.
— И в Балтиморе вчера тоже был ты?
Болан кивнул головой, чтобы у Марка не оставалось никаких сомнений.
— Во Флориде тоже. И во всех остальных горячих точках этой недели.
— Но почему?
— Что почему? — спросил Болан.
— Почему такая ненависть к нашему делу? Мы тебе ничего не сделали, ничего от тебя не требовали. Почему?
Болан пожал плечами.
— Просто вы, ребята, мне очень не нравитесь.
— Ты жаждешь нашей смерти, а?
— Можно сказать и так. Я не могу спать спокойно, когда думаю о том, что такие, как вы, все еще топчете эту землю. Вы творите зло, Марко.
— Если бы не мы, это делал бы кто-то другой. Но мы — еще не самый худший вариант. Кстати, а кто ты такой, чтобы судить нас? Сколько человек ты убил сегодня, умник?
— Недостаточно, — ответил Палач.
— Поэтому теперь тебе нужен я? Да?
— Совершенно верно.
— Ну так возьми меня. Вот он я. Чего ты ждешь?
— Я хочу, чтобы ты мне кое-что рассказал.
— Что именно?
— Во-первых, откуда похищена девчонка? Кто она?
Минотти хихикнул.
— Это долгая история. Но работа была сделана чисто.
— Я смогу судить об этом, если ты расскажешь мне подробности дела.
— Расскажу. Почему бы и нет?
— Ну, выкладывай.
«Сумасшедший» Марко просто наслаждался ситуацией. Он широко улыбнулся, выудил из кармана сигару, поискал зажигалку и, не найдя ее, спросил:
— Огонька не найдется?
Болан бросил ему коробок спичек.
Марко раскурил сигару и выпустил кольцо дыма в лепной потолок.
— Ты когда-нибудь слышал такое имя — Мартин Томас?
Болану это имя показалось знакомым, но сразу он не смог вспомнить, о ком идет речь, поэтому попросил:
— Расскажи мне о нем.
— Э-э, да ты, как я погляжу, не следишь за политический жизнью. Он один из главных помощников Президента.
Так-так. Хорошо. Болан был действительно потрясен и даже не скрывал этого.
— Ты прав, действительно ловко. Выходит, ты и в самом деле утер нос Зигмунду?
— Вот именно. С Марко Минотти такие шуточки не проходят. Вы, ребята, то есть они — Тузы — считают, что испражняются дерьмом всех цветов радуги. Но я считаю, что их дерьмо такое же, как и у всех. И воняет точно так же.
— Ты мог бы расправиться с Зигмундом в любое время, как только в твои руки попала девчонка.
— Правильно, мог.
— И чего же ты ждал?
Минотти театрально взмахнут рукой с зажатой в ней сигарой и ответил:
— Не было нужды торопиться. Да и повода для беспокойства тоже. Пусть они немного побесятся. Я прав?
Проигнорировав этот риторический вопрос, Болан настойчиво спросил:
— Хорошо, ну а девчонка...
— Ей не было больно. Она родилась в сорочке, сучка. Терпеть не могу светских баб.
— Она же еще совсем ребенок, Марко, — напомнил ему Болан.
— Зато быстро развивается. Ты видел ее сиськи? Вымя что надо или я не прав? Черт возьми, мне было только тринадцать, когда я впервые попробовал запретный плод. А этой девке исполнилось добрых пятнадцать-шестнадцать лет.
— Она из добропорядочной семьи, — произнес Болан с полной безнадежностью.
— Дерьмо все этой! — прорычал Минотти. — Нет никаких так называемых добропорядочных джентльменов! Понял?! Они все сделаны из того же теста, что ты и я. И этот парень, Томас. Знаешь, что ему нравится? Ему нравятся маленькие мальчики! Да! Что было бы, черт побери, если бы Зигмунд не вычислил этого ублюдка, а? Он бы опозорил всю страну! Представь себе, помощник Президента, а занимается такой мерзостью!
Болан проворчал:
— Значит, Зигмунд раскопал его маленькую тайну?
— Ну конечно. Этого типа пару раз привлекали за растление малолетних. И каждый раз ему удавалось откупиться, замять дело. Даже жена оставила его несколько лет назад. Она обо всем знала, представляешь?
— А как узнал Зигмунд?
— У вас, ребята, свои подходы. Откуда мне знать. Но ты должен признать — это чертовски крепкий крючок!
— Похоже, ты прав, — печально ответил Болан.
— Так что теперь ты сам видишь, какие парни сидят у нас в Вашингтоне!
— Ну не все такие, — спокойно возразил Болан.
— Нет, все, — настаивал Марко. — Они одним миром мазаны. И не только в Вашингтоне. Везде. И что бы ты мне ни говорил, я все равно тебе не поверю. Черт возьми! Как, по-твоему, я заработал свои деньги? Они меня иногда называют Сумасшедшим Марко, когда думают, что я не слышу. Но я всегда все слышу. Кто из нас сумасшедший? Такие, как я? Или ребята вроде тебя?
— Иногда я тоже задаю этот вопрос, Марко, — согласился Болан. — Но теперь времена изменились.
Он достал из кобуры «беретту».
— Ты не хотел бы пострелять из своего «томпсона»? Прямо здесь. Хотя бы раз, во имя старых добрых времен.
Минотти задумчиво попыхтел сигарой, рассматривая бесстрастное лицо Болана и стараясь уловить оттенки его настроения. По его глазам можно было видеть, что он полностью овладел собой.
— Ты позволяешь мне сделать это? — наконец произнес он.
— Твоя жизнь прошла под знаком жестокости и насилия, — ответил Болан. — Ты никогда не был порядочным человеком, даже тогда, когда мог им стать. Я не против, если ты продолжишь в том же духе.
— Я могу расстрелять все патроны?
— Как пожелаешь.
— Да, я не против. А ты не думаешь, что я ненароком попаду и в тебя?
— Нет, Марко, потому что я буду стоять сзади, приставив «беретту» к твоей голове. Веди себя прилично, и я обещаю тебе, что ты сможешь выпустить все патроны, прежде чем я нажму на курок. Иначе... ты не сделаешь из этого автомата ни единого выстрела.
Минотти аккуратно загасил сигару в пепельнице и сказал, поднявшись:
— Я хочу разрядить его до последнего патрона.
Болан подошел к дивану, взял «томпсон», снял его с предохранителя, вернулся к замершему в ожидании гангстеру и, став позади него, передал старый автомат в руки Марко.
— Он стоял на предохранителе, — хихикнул Минотти.
— Конечно, — произнес Болан. — Я же не сумасшедший.
— Я тебе солгал, — весело признался Минотти. — Я никогда не стрелял из этой штуки, потому что все время боялся, как бы она не взорвалась у меня в руках.
— Теперь у тебя есть шанс проверить, насколько были обоснованны твои опасения. А в общем-то это не имеет никакого значения, ты как считаешь?
— Полагаю, что нет, — заметил Марко.
Он пересилил себя и нажал на спусковой крючок. Автомат 45-го калибра дернулся и запрыгал в руках Минотти, отчего все его тело затряслось, как в лихорадке. Мафиози крепче стиснул оружие в руках и плотнее прижал приклад к плечу.
Викторианские красоты полетели ко всем чертям под сокрушительным напором целого роя 9-миллиметровых пуль. Минотти уже начал входить в раж, когда Болан взял «беретту» за ствол и нанес ему сильный удар рукояткой за ухом.
Стрельба моментально стихла, «томпсон» отлетел в сторону, и Марко как подкошенный рухнул без сознания на пол. Если бы посторонний человек взглянул на него, то без колебаний посчитал бы его покойником? Но относительно Минотти у Болана были другие планы.
Он сунул «беретту» в кобуру, взвалил бесчувственное тело на плечи и направился к выходу.
Но в этот момент входная дверь, украшенная резьбой в викторианском стиле, распахнулась от удара ногой, и на пороге возник Дональд Рутиглио с длинноствольным пистолетом наготове. На его тонких губах играла самодовольная улыбка, когда он мягко, почти доброжелательно произнес:
— Тебе конец, Омега... или Болан... или кто ты там еще.
Но Болан-Омега-или-кто-ты-там-еще родился под счастливой звездой. Видно, ему не суждено было умереть в закопченном борделе Марко Минотти. Короткая очередь из легкого автомата — если слух не подвел Болана, стреляли из «узи» — свалила Бубнового Туза наземь.
Лео Таррин быстро вбежал в салон, ногой перевернул труп на спину и спокойно объявил:
— Ты был прав, сержант. С тобой все в порядке?
— Все о'кей, Лео, — ответил Болан верному другу. — Ты самый лучший напарник, которого я когда-либо знал.
Лео улыбнулся, и мужественные, полные решимости люди вышли из «Римских ночей», чтобы посмотреть, как выглядит Центральный парк солнечным субботним днем.
Глава 20
День был субботний, но вообще-то не солнечный. С юго-запада надвигались огромные серые тучи, уже заслонившие солнце и предвещавшие грозу, которая вот-вот должна была разразиться над городом.
— Надеюсь, это не дурное предзнаменование, — произнес Лео, взглянув на небо.
— Смотря для кого, — улыбнувшись, сказал Болан, входя в «караван» со своей бесчувственной ношей на плечах.
Роза Эйприл с иронией приветствовала его:
— Еще ни разу не было случая, чтобы ты кого-нибудь не притащил сюда? Что у нас сегодня? Открывается бесплатная ночлежка?
Мак улыбнулся ей:
— Ты не хуже меня знаешь, какой сегодня день, — и уложил Марко в спальном отсеке.
Лео прошел в задний отсек фургона и оставил «узи» в арсенале.
Роза устроилась рядом с сиденьем водителя и, бросив вопросительный взгляд на Болана, сообщила:
— Шеф ждет нас в парке. Ты знаешь где.
Болан, конечно, знал. План предстоящей операции пока не очень четко укладывался у него в голове, но раз уж ФБР решило провести ее таким образом, значит у них имелись на то веские причины.
Он уселся за руль, завел двигатель и направил машину в сторону парка.
Там уже вовсю кипела работа: агенты выстраивали сборные заграждения из щитов и металлических стоек, которые потом за ненадобностью легко разбирались и не занимали много места при хранении на складе. Следом за работающими медленно ползла машина, груженная сборными элементами заграждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16