Следовательно, он должен принять срочные меры по усилению охраны тюрьмы. Это меня нисколько не радует. Теперь Макфи угрожает еще большая опасность.
Во взгляде Сиунга Болан прочитал безграничную отвагу.
— Мео не знают страха, полковник, — заявил вождь. — Мы готовы вместе с вами штурмовать тюрьму.
— Део Руа и остальные ждут не дождутся нашего возвращения, чтобы начать наступление, — добавила Тран Ле.
— Вот и отлично, — коротко кивнул Болан. — Времени у нас в обрез.
Ох как хотелось ему спросить у Тран Ле, за что же его так невзлюбил Део Руа, но он сдержался: момент для подобных расспросов был самый неподходящий, ибо забот и без того хватало.
Немного помолчав, Болан заметил:
— Наш единственный шанс — вернее, шанс Макфи — это как можно скорее начать атаку, чтобы не дать Трангу должным образом подготовиться к ее отражению. Как только я доберусь до рюкзака, срочно выйду на связь со своей базой и затребую прикрыть с воздуха. Нас с Макфи подберут немедленно, едва мы выберемся из тюрьмы.
Болан умолк и принялся рассматривать джунгли, проплывавшие за окном. Временами, когда дорога подходила совсем близко к берегу, растительность редела — и тогда видна была Сонг Хонг. Кое-где проглядывали клочки возделанной земли. Один раз по пути попались даже несколько убогих хижин, над которыми курился легкий дымок. Вьетнамские женщины, должно быть, варили на завтрак рис и овощи, прежде чем отправиться со своими мужьями на рисовые плантации.
Один раз Тран Ле вообще пришлось остановить машину, чтобы пропустить трех парнишек, гнавших перед собой стадо буйволов.
Когда «ситроен» поехал дальше, Сиунг вдруг заговорил таким печальным голосом, что Болан удивился.
— Эти сцены повседневной жизни напоминают мне о тех давних счастливых временах. Мы тогда не дорожили тем, что имели. Увы, это было слишком давно, моя возлюбленная жена Ти Бан и я были совсем молоды. Мы и не подозревали, что скоро мирной жизни придет конец и счастье никогда больше не вернется в наш дом.
Тран Ле успокаивающе прикоснулась к отцовскому плечу и нежно произнесла:
— Прошу тебя, отец. Не нужно горевать о прошлом. Ты должен думать о предстоящем задании. У нас еще уйма тяжелой работы. И не убивайся по поводу того, что безвозвратно ушло.
Сиунг медленно распрямил спину, словно повинуясь убежденном утону своей дочери.
— Ты права, Тран Ле, — с нежной улыбкой произнес он. — Просто иногда мне кажется, что я слишком стар для дальнейшей борьбы. И тогда воспоминания о прошлом наваливаются с такой силой, что почти невозможно думать о настоящем. Я видел столько ужасов за свою жизнь... Вот уже два года, как умерла твоя мать. Она всегда сражалась плечом к плечу со мной. Два года минуло, но с каждым новым днем все труднее мириться с тем, что ее нет больше с нами. Мне ее так не хватает...
В голосе Сиунга звучала безмерная печаль, и любые слова утешения сейчас прозвучали бы, наверное, не к месту и фальшиво.
Впрочем, Болан отлично понимал, какие чувства испытывал вождь мео. Однако задание, которое обоим предстояло выполнить, не сводилось лишь к тому, чтобы освободить томящегося во вьетнамской тюрьме американца. Истинный смысл этого задания заключался в защите свободы, человеческого достоинства и основных прав народа, на протяжении веков подвергавшегося угнетению и вынужденного сражаться с врагом за свое выживание.
Свобода... человеческое достоинство... Да, Макфи сражался за эти идеалы.
Мак Болан — тоже.
Резкий толчок заставил посмотреть в окно. Тран Ле свернула с грунтовой дороги на узенькую тропу, ведущую в непроходимые джунгли.
Старая машина прыгала на ухабах, и корпус ее скрежетал немилосердно, словно готовый в самый неподходящий момент развалиться на части.
Довольно скоро посреди тропического леса взорам путников открылась небольшая лужайка, за которой петлял один из многочисленных рукавов Красной Реки.
Здесь-то их и дожидались Део Руа и другие члены боевого отряда. На краю поляны Болан заметил бесформенную кучу, прикрытую куском полиэтилена: там лежало снаряжение мео, а также его бесценный рюкзак.
У берега покачивались два сампана, скорее всего, «одолженные» у местных рыбаков.
Тран Ле остановила машину на краю лужайки, и путники вылезли из кабины.
Солдаты мео, а их оставалось всего трое, вышли им навстречу.
Держались они вполне непринужденно. Крах Драк и И Бо курили трубки, набитые грубо нарезанным табаком, от которого за версту несло сеном.
Болан взглянул на реку, пытаясь определить свое местонахождение. С лужайки, едва возвышавшейся над уровнем воды, сквозь листву деревьев можно было увидеть противоположный берег реки и на нем храм-тюрьму.
Утренняя свежесть уступила место тяжелой и душной тропической жаре. По поверхности Сонг Хонга сновали теперь сотни маленьких лодчонок, сампанов, моторных лодок и разнокалиберных судов. Привычная дневная суета набирала обороты.
На другом берегу реки генерал Транг, вне всякого сомнения, лихорадочно готовил систему надежной обороны тюрьмы. Имея под боком огромную военную базу, он вполне мог рассчитывать на солидное подкрепление.
Но у Болана в колоде оставалась еще одна козырная карта: Джек Гримальди.
Воспользовавшись тем, что Сиунг беседует с солдатами, объясняя им происшедшее в тюрьме, Болан подошел к сваленному на земле снаряжению и приподнял край закрывавшей его пленки.
Он быстро отыскал свой АКМ и закинул ремень автомата на плечо. Затем открыл рюкзак, чтобы проверить его содержимое.
И тотчас увидел, что самого важного — миниатюрной рации — в нем не было!
Этот сверхмаленький аппарат работал на очень высоких частотах и был снабжен системой кодирования передаваемой информации. Только с помощью этого аппарата Болан мог связаться с Джеком Гримальди.
Рация исчезла!
Итак, всякая связь с внешним миром прервалась. Мак Болан оказался пленником тропического леса и заложником обстоятельств, выглядевших по меньшей мере странными...
Глава 15
Тран Ле не сводила глаз с полковника Феникса. Этот высокий американец завораживал ее, но она никак не могла понять чем.
Стоя рядом со своим отцом, она слушала его рассказ, как полковнику Фениксу удалось уйти из храма-тюрьмы. Но мысли ее были заняты совсем другим. И немудрено, что, когда высокий человек в черном потихоньку пошел в сторону, это не осталось незамеченным ею.
Американец передвигался с ловкостью и гибкостью крупного хищного зверя.
Как-то вдруг до Тран Ле дошло, что ее неодолимо влечет к этому иностранцу, явившемуся им на помощь с другого конца земли...
Подобное внезапное открытие смутило ее: время для проявления чувств было совсем неподходящим. Очень скоро Тран Ле предстоит вступить в бой, неравный и потому особенно жестокий. Не исключено, ее убьют... Даже скорее всего, именно так и случится. Какой смысл дразнить себя никчемными надеждами?
И все же этот огромный американец выводил ее из душевного равновесия. Не только оттого, что он красив, силен и наделен почти немыслимой отвагой. Тран Ле разглядела в нем человека огромной отзывчивой души. Полковник Феникс был очень добрым, и Тран Ле интуитивно ощущала это. Что и говорить, в том мире ненависти и смерти, который с детства окружал молодую вьетнамку, доброта была большой, бесценной редкостью.
Продолжая пристально следить за полковником, Тран Ле увидела, как он приподнял край пленки, вытащил из под нее свой автомат и проверил содержимое рюкзака. Вот он распрямился и недоуменно, даже как-то растерянно огляделся по сторонам. Словно что-то потерял и не может понять, куда нужная вещь запропастилась...
Девушка незаметно отделилась от группы мео и приблизилась к американцу в тот момент, когда он аккуратно расправлял пленку, прикрывавшую снаряжение.
— Полковник Феникс? — шепотом окликнула девушка.
— Что, Тран Ле? — Болан резко обернулся к ней.
Он дружелюбно улыбался, но его голубые глаза, казалось, пронизывают ее насквозь.
— Я... случайно за вами наблюдала... — неуверенно пробормотала она. — Кажется, вас что-то беспокоит?.. Что-нибудь случилось?
— У меня в рюкзаке лежала рация, и теперь она исчезла, — объяснил Болан. — Она мне позарез нужна.
— Давайте вместе поищем, — поспешно предложила Тран Ле. — Кто мог ее похитить? Неужели вы думаете...
Высокий американец на мгновение смутился и тут же сказал:
— Это мы обсудим потом. Сейчас главное — найти рацию. Без нее я не могу вызвать прикрытие с воздуха. Кроме того, самолет необходим, чтобы вывезти Макфи. Наверняка, Транг укрепил оборону тюрьмы, и без самолета нам с ним не справиться.
Тран Ле принялась размышлять вслух:
— Вероятно, рация исчезла, когда рюкзак переносили из пещеры на эту лужайку. Снаряжение таскали сюда Део Руа и еще двое солдат...
Болан кивнул:
— Совершенно верно. Они оказались здесь всего на несколько минут раньше, чем мы. Значит, у того, кто это сделал, почти не было времени, чтобы избавиться от рации. Конечно, он мог оставить ее у себя, но это чересчур рискованно. Вряд ли он бросил рацию в воду. Потому что это привлекло бы внимание остальных. Скорее всего, он «обронил» ее где-то неподалеку от лужайки. Вот и давайте обыщем ближайшие подступы к ней. Я пойду налево, а вы — направо.
Они разделились, и Тран Ле бросила быстрый взгляд на своего отца, который продолжал оживленно беседовать с подчиненными возле автомобиля. Страсти там, похоже, накалялись, и Део Руа темпераментно жестикулировал, явно в чем-то несогласный с Сиунгом.
Део Руа заметил, как Тран Ле отошла к американцу. Девушка спиной чувствовала его горячий взгляд, когда беседовала с полковником. И она не сомневалась, что сейчас молодой мео спорит с ее отцом только из-за полковника Феникса. Део Руа ненавидел его и не желал терпеть присутствие иностранца. Молодая вьетнамка отлично понимала причину этой дикой ненависти.
Страстно влюбленный в дочь вождя, молодой воин давно уже мечтал на ней жениться. Но Тран Ле до сих пор не сказала ему ни «да», ни «нет», хотя прекрасно понимала, как это его обижает. И вот теперь, лишь только они повстречались с полковником Фениксом, обида мгновенно переросла в лютую, ничем не скрываемую ревность. Ибо Део Руа сразу же заметил, что американец не оставил Тран Ле равнодушной...
Спустя пять минут молодая вьетнамка наткнулась в зарослях на маленькую рацию.
— Полковник Феникс! — чуть слышно позвала она. — Идите сюда...
Высокий американец стремительно подбежал и заглянул через ее плечо.
Среди перепутавшихся лиан, жалко поблескивая на солнце, валялось то, что когда-то было рацией. Тот, кто ее украл, не удовольствовался тем, чтобы просто зашвырнуть аппарат в кусты, — он безжалостно растоптал его, превратив в бесполезную кучу радиодеталей.
Американец ничем не выказал своих эмоций. Чуть пригнувшись, он принялся внимательно разглядывать следы сапог рядом с рацией, отчетливо заметные на сырой земле. Тран Ле без труда определила, кому они принадлежат... Американец повернул к девушке бесстрастное лицо и тихо спросил:
— Вы знаете, кто здесь наследил, Тран Ле?
— Да... по форме и ширине каблука... это сапоги Део Руа.
Эти слова вырвались у девушки помимо ее воли, и почти сразу она пожалела о сказанном. В конце концов, полковник Феникс был хоть и другом, но иностранцем, чужим. Имела ли она право выдавать ему одного из своих собратьев мео?
Вместе с тем она понимала, что главное сейчас — успешное проведение операции, а без этого удивительного американца они сами вряд ли сумеют ее достойно завершить. Ведь он прибыл сюда с другого конца света не только по своим делам, но и для того, чтобы помочь народу мео в его борьбе за выживание...
Судя по всему, ее ответ нисколько не удивил полковника Феникса. Наверняка, она лишь подтвердила то, о чем он и сам сразу же догадался.
Он молча уставился на нее своими холодными голубыми глазами, и от этого взгляда у девушки невольно побежали мурашки по спине.
— Ладно, пошли к остальным, — произнес он наконец. — Времени в обрез. Обсудим план атаки — и за дело!
— А Део Руа?..
— Разберемся и с ним.
Он круто развернулся и зашагал к поляне, где стояли Сиунг и трое его солдат.
Тран Ле последовала за ним, но мысли ее снова были далеко. Как бы ей хотелось встретиться с этим добрым и все понимающим великаном в другое время и при других обстоятельствах!.. Ведь они могли бы быть счастливы вместе... пускай и недолго, не в этом суть...
Увы, сейчас их ожидало сражение, тяжелое, почти без шансов на успех. Так ей казалось... Ибо удача отвернулась от их маленького отряда, а потеря рации словно подчеркивала всю безнадежность их нынешнего положения.
Конечно же, Тран Ле наравне со всеми пойдет в бой. Но мысли ее будут только о полковнике Фениксе.
Он — исключительный человек. Тран Ле это чувствовала. И потому готова была, не раздумывая, последовать за ним хоть на край света...
Глава 16
Стоя на коленях на мокром прибрежном песке, Болан рисовал бамбуковым прутиком общий план храма-тюрьмы. Окружившие его воины внимательно вглядывались в рисунок.
Внезапно Палач почувствовал, как вновь погружается в атмосферу прошлых лет, когда с командой своих спецназовцев уточнял последние детали предстоящей операции, намереваясь отправиться в рейд по тылам врага.
Сегодня, конечно, перед ними стояла другая задача, ибо тюрьма генерала Транга ничуть не походила на вьетконговские деревни, куда они прежде проникали. Но обстановка была точно такой: та же гнетущая сырость, те же душные джунгли, которые могли стать союзником, если только уметь поставить их себе на службу, а могли и превратиться в опасного врага. Та же вездесущая и неизбежная смерть — сознание ее неотвратимой близости словно настраивало солдат на некий торжественно-мистический лад.
Так случалось и раньше, так было и теперь.
С одной-единственной оговоркой: на сей раз в операции участвовала женщина — мужественная и нежная одновременно, преисполненная решимости и вместе с тем трогательно беззащитная. Болан с первого же взгляда ощутил к ней безотчетное влечение, и, судя по всему, Тран Ле испытывала то же чувство по отношению к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14