В каждой войне — так подсказывал ему опыт — должно быть, по крайней мере, одно большое перемирие. И выражается оно глаголом или существительным — не важно, но оно должно быть. Одно.А иногда два. Глава 11 — Вы не можете переговорить с ним прямо сейчас, — уведомил Фредди Бьянки звонившего. — Он провел трудную ночь и только сейчас отправился спать. Скажите мне, а я передам, как только смогу.— Годится, — согласился главарь отряда боевиков. — Ему это все равно не понравится, так что если передадите вы — мне же лучше.Бьянки простонал:— Выкладывай, черт побери!— Я направил команду, как и было велено. И все держал под наблюдением. Томми Забо и парочка ребят наблюдали за парнем из береговой охраны.— Ты сказал «наблюдали», Гас?— Да, в том-то и дело. Томми хороший помощник, как ты знаешь, но иногда он вдруг начинает бежать за прыгающим мячиком и спотыкается.— Да, выдержки ему не хватает, — подтвердил Бьянки.— Короче, он следил за этим парнем и тут внезапно повстречался с маленькой мисс Частный Детектив. Она подъехала сразу вслед за Томми. Он засек ее моментально, способный, быстро соображает.— Слишком быстро, я подозреваю.— В этот раз — да. Мысль-то у него была правильная — ведь он знал, что Тони хотел избавиться от шлюшки.— И как же он поступил?— Никак, все сорвалось. Невесть откуда появился чертов Болан и все испортил. Томми, наверное, уже целую милю отмахал, удирая от дома, когда наконец сообразил, кто это был такой. Он передал мне по радио, и я велел ему потихоньку возвращаться — поглядеть, что там и как. Да еще вторую машину послал ему на подмогу. Там же полно полицейских. В таратайке этой шлюхи осталось не меньше пятидесяти дыр от пуль. Томми лупил наверняка. Окно в доме разбито. Сосед, правда, говорит, никто не пострадал. И еще, по его словам, парень из береговой охраны вместе с экономкой деранул оттуда — сразу, как приехала полиция. У него, видите ли, больная жена. Знакомые песни! В общем мы его потеряли, Фредди.— Ну-ну, — желчно отозвался Бьянки.— Что еще хуже, эта шлюха осталась с Боланом. Сдается, они и парень из охраны что-то замышляют.— А теперь послушай, Гас. Если ты думаешь, что я передам все это Тони, то подумай еще раз. Он уже потерял судью и чуть не свихнулся от этого. Чуть не свихнулся, ты понял?— Возможно, судья еще не до конца для нас потерян.— Гас, не мели чепухи.— Вовсе нет. Я десять минут как из больницы. Мне сказали, что ему гораздо лучше.— Гас, ты в своем уме? Если он выкарабкается, то считай, что всем нам крышка. Никак нельзя этого допустить! И отвечать будешь лично ты!— Я не могу этого допустить?— Естественно. Так и Тони сказал бы. Пойми же, наконец. Боевик ты, а не я. Судья, как только выйдет из больницы, сразу же начнет вопить, что его чуть не убили. А он должен молчать!Гас тяжело вздохнул:— О'кей. Я позабочусь об этом. Но мне не нравится, Фредди, как у нас вдруг пошли дела. Сплошные неудачи. Мои ребята недовольны. Они ведь понимают, отчего так получается.— Не говори так, Гас!— Интересно, почему? Я же не лгу. Все знают: этот сукин сын Болан где ни появится, вытворяет, что захочет. Вот ребята и злятся. Да и я, по правде, неспокоен. Что мы ждем, черт подери? Кого? Ах, Болана... Прекрасно! Да никто не представляет толком, как он выглядит, откуда может появиться каждую секунду? А он, пока мы тут ворон считаем, подкрадется незаметно — и считай потом покойничков. И жди, когда тебе еще раз врежут.— Ты это хотел передать Тони?— Ну, примерно.— Слушай, какого черта? Постыдился бы!— Утихни. Ты не понимаешь. Я что говорю: может, всем нам на время отступил,? Тони отведет свою шлюпку и возьмет отпуск. И мы заодно. Пусть этот парень рыщет по городу, сколько угодно. Долго он здесь крутиться не станет, Фредди. Не может он себе этого позволить. Мне кажется, так нам вернее всего уцелеть.— Из-за одного какого-то вонючего мерзавца — и всем становиться на уши?! Бред! И ты вот так, безнаказанно, позволишь ему вытурить тебя из твоего собственного города? Гас, у тебя что-то с мозгами, ей-богу!— Да послушай же, Фредди!— Нет, это ты послушай! Времена изменились, Гас. Это тебе не попойка и не девки, которых ты можешь оставить на потом, чтобы вернуться к ним, когда будет настроение. Тут замешаны крупные деньги! Это Уолл-стрит, это Цюрих и Вашингтон! И все повязаны друг с другом. Чуть где заклинит — и все полетит к чертям. Вот почему Тони бесится. У него все давным-давно расписано, все просчитано, все работает, как часы. Ты понимаешь или нет, дурья башка, что от него сейчас зависит, вступит какая-нибудь крупная шишка в новую должность либо ей покажут красный свет. Решает Тони. Думаешь, он эту выгоду упустит? Так что — брось, забудь об отпуске. Ты должен был прикончить этого сукина сына — как только он тебе попался на глаза. Ты обязан был наводнить улицы боевиками и перекрыть кислород этому ублюдку. А ты не сделал ничего! Я уверен: Тони так бы и сказал тебе.— Ну, хорошо, — устало отозвался Гас. — Я не спорю. Но ты ведь знаешь, чего я хочу. Я просто выпускаю пар.— Слава Богу, что только по телефону. И в моем присутствии.Гас нервно усмехнулся.— У меня в котле паров не так уж много, Фредди. Ты это учти. Когда Тони проснется, скажи ему, что Гас все держит под -контролем. Пока, надеюсь, это действительно так.Голоса сменились громким шумом, что означало: телефонный разговор закончился, и дальше запись шла вхолостую.Болан нажал кнопку на пульте и задумчиво посмотрел на девушку.— Вот как, — тихо сказал он.— Если их послушать, ты просто гигант какой-то, — мрачно заметила Сьюзан. — Болан, Болан, всюду Болан — и нет от него спасения. Ладно, шучу. Ты просто молодец, что из-за судьи Дейли поднял на ноги всю полицию. Когда состоялся этот разговор?Болан справился с показаниями электронного дисплея.— Меньше часа назад. У нас все идет прекрасно.Девушка поежилась.— Много бы я дала, чтобы узнать, о каких таких «больших шишках» шла речь. И что может быть связано с Цюрихом, Вашингтоном и Уолл-стрит?— Вероятно, какая-то финансово-политическая петля, — откликнулся Болан. — Похоже на некое расписание движения денег, причем значительных сумм.— Можешь дать мне копию этого разговора?Болан усмехнулся:— Для твоего альбома с вырезками?— А разве это впоследствии не пригодится?— Тебе — нет. Если бы ты всерьез изучала проблему «источников информации», ты бы знала, что ни один суд не примет эти данные к рассмотрению.— Ну, хорошо, к черту источники. Я просто хотела бы иметь копию.— Это я сделаю, можешь не сомневаться.— Их беседа велась внутри фантастического болановского «броневика». Они осуществили незаметное «проникновение» в штаб-квартиру Морелло в пригороде Кливленда и «вытянули» записывающие устройства, установленные там Боланом в первый день его пребывания в городе.Сейчас фургон, превратившись в некое подобие катера, тихо скользил по безмятежной озерной глади.Бортовые системы наблюдения буквально ошеломили Лэндри. С подобными «игрушками» она столкнулась в первый раз.— Нет, я решительно не понимаю, как это все работает, — возбужденно произнесла она. — По твоим словам, ты устанавливаешь в доме «звукозаписывающие устройства», а потом...Болан перебил ее:— В том-то и фокус, что эти устройства являются приемопередатчиками. Их не нужно помещать внутрь. В помещениях обычно устанавливают разные жучки. Но, как ты понимаешь, в штаб-квартиру Морелло я войти пока не в состоянии. Впрочем, мне это и не нужно. Есть и другие способы. Ну, например: вот ответвление телефонного провода. Оно идет снаружи здания, и потому легкодоступно. А вот — межсоединительное ответвление.— Что это значит?— Всего лишь то, что оно соединяется с удаленными детекторами.— Поразительно! Какой-то совершенно новый мир! — воскликнула Лэндри, блестя глазами. — Но давай теперь с самого начала. Что такое звукозаписывающее устройство?— В данном случае — миниатюрный приемопередатчик, иначе говоря, приемник и передатчик в одном корпусе, куда также вставлено маленькое магнитозаписывающее устройство. Оно работает на очень низкой скорости и запускается звуком. То есть включается автоматически, как только раздается звук. И так же отключается по окончании разговора. Вместе с тем я могу запускать приемопередатчик сигналом с моего пульта управления.По соответствующей команде записывающее устройство переключается в режим воспроизведения и с очень высокой скоростью избавляется от накопленного, сбрасывая его на приемопередатчик. А уж дальше всю эту информацию я использую по собственному усмотрению. Таким образом данные, собранные за двенадцать часов, можно уложить в двенадцать минут.— Что-то я не очень понимаю...— Что тебя интересует — быстрое проигрывание? Ладно. Ты, вероятно, слышала запись на ускоренной ленте, когда голоса звучат, как в мультфильме? Тот же самый принцип, но ускорение настолько велико, что можно услышать лишь резкий тонюсенький писк. Словно одна бесконечная нота — в ней как бы сжата вся запись. Моя аппаратура усваивает этот писк и преобразует его в нормальную импульсную запись, для чего нужна, разумеется, особая программа.— Но это только звукозапись? И только здесь, на твоей аппаратуре?— Конечно. Я могу накапливать большие количества данных. У меня в блоках памяти записей — на многие месяцы. Точно так же обстоит дело и с видеоданными.— Что?— Видеоданные. Видеоленты, понимаешь?— Подожди, у меня уже мозги болят. Уж не хочешь ли ты сказать, что можешь втиснуть телевизионные программы в... звук?— Безусловно. Телевидение — это иллюзия. Картинки не посылаются по воздуху, наподобие фотографий. Все эти занятные телевизионные зрелища приходят с электромагнитными волнами как простые электрические сигналы. Хотя и не такие простые, если разобраться. Но уже не за горами день, когда ты сможешь покупать такие записи в виде компакт-дисков. Вставила в проигрыватель, подключенный к телевизору, — и смотри на здоровье. Любая телепередача, любой фильм, любой концерт. Впрочем, и на видеокассетах тоже получается неплохо. Электроника нынче творит чудеса.— И у тебя здесь есть видеодокументы?— Несколько тысяч. Морды преступников, места происшествий и все такое. Запрограммировано в компьютере, мгновенный доступ.— Давай вернемся к звукозаписывающим устройствам, — сказала Лэндри. — Как я поняла, ты можешь записать все, что угодно?— Не совсем. Для этого мне нужно находиться в радиусе действия приемопередатчика. В большинстве мест на земле он равняется примерно миле. Я всего лишь щелкаю тумблером на пульте и — нате вам, утечка мозгов! Они всасываются прямо сюда, в мою коллекцию.— Как при космических полетах, да? — с благоговением спросила Лэндри.— Именно так, Сьюзан. Наши космические зонды имеют очень похожие устройства или даже аналогичные.— Фантастика! Как, впрочем, и ты сам. Ты — фантастический человек. Можешь принять извинения от очень глупой девчонки?— Нет, — ответил Болан. — Просто извинениями ты от меня не отделаешься.— Тогда проваливай к черту!— Благодарю. Уже собрался.Лэндри прижалась к нему и запустила руку под его рубашку. Он погладил ее пальцы сквозь тонкую ткань и вдруг заревел:— Эй, прекрати! Мы летим прямо на дамбу!И действительно, в тот момент, когда она прильнула к нему, они едва не врезались в дамбу.— Ну, хорошо, хорошо, — проворчал Болан, — я принимаю извинения от очень глупой девчонки.— Слишком поздно, — рассмеялась Лэндри. — Я забираю их назад. Просто так ты от меня тоже не отделаешься.— Да, похоже, Болан вновь влюбился. Хотя и понимал, что потерять голову сейчас — смертельный риск.— Но сердцу не прикажешь. В том-то и беда. Глава 12 Лежа в постели рядом с Лэндри, Болан спросил:— Почему ты не сказала мне, что ты газетный корреспондент? Что тут такого?Сьюзан раздраженно повела плечом:— По двум веским причинам. Во-первых, это неправда. И, во-вторых, это вообще не твое дело.— Теперь это мое дело.— Ну, хорошо, пусть так. Но я больше не работаю для газет. Ненавижу эту работу. Ненавижу. Ты когда-нибудь был в газетном издательстве? Шум. Суета. Сидит сотня людей и стучит по пишущим машинкам. Непрестанно звенят телетайпы. Вот я и ушла. Кроме того, мне нравится моя свобода. Сама себе даю задания. Работаю, когда хочу и как хочу. Так гораздо лучше.— Значит, ты пишешь статью?— Конечно.— Ну, а почему ты мне не рассказала?— Смеешься? Что, секретный агент болтает налево и направо, чем он занимается? Я числюсь внештатным сотрудником. Меня это устраивает. А ты — новичок, да к тому же незваный.— Вот о каком соперничестве ты говорила!— Я говорила?— Ну, не я же! Мол, так и так, мы с тобой — соперники.— В определенном смысле — да.— После моей деятельности весьма обширно, — заметил Болан. — Ты была для меня — кот в мешке. А я живу на необитаемом острове, запомни. И потому порой затрудняюсь сразу отличить друзей от недругов.— Так ты действительно думал, что я могла быть врагом?— Было несколько моментов. Поначалу.— А теперь?Он нежно погладил ее бедро.— Наихудший из всех, с которыми я сталкивался. Мне кажется, ты лишаешь меня последних сил.— Называй меня Далилой, — усмехнулась Лэндри.— Как ты докатилась до работы в Пайн Гров?Она тесно прижалась к нему.— Ты допрашиваешь меня?— Вроде того.— Хорошо. Тогда ты, наверное, желаешь знать только правду и ничего, кроме правды?— Как сумеешь.Лэндри удовлетворенно хмыкнула.— В нашей местности произошел ряд насильственных смертей. Однако ничто не указывало на убийства. Несчастные случаи. Самоубийства. И все — в высшем обществе. Люди словно с ума посходили. Затем это прекратилось. И каждый говорил по этому поводу какую-нибудь глупость, ну, вроде: беда никогда не приходит одна, и прочее.— Это прекратилось шесть месяцев назад, — сказал Болан.— Точно, умница. Если ты все знаешь...Болан прервал ее:— Я просто почувствовал, что те события имеют касательство к моим нынешним делам. Но не могу уловить связь.— Не знаю, что привело тебя сюда, но я решила малость присмотреться. Обычное журналистское любопытство, как ты понимаешь. И кое-что я нашла.Это «кое-что» привело меня прямехонько в Пайн Гров.— Что ты нашла?— Список имен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17