Заказывал тут Водолей 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Ушел через крышу по пожарной лестнице и уехал на вишневых «Жигулях». Во дворе пусто, свидетелей искать бессмысленно. Бригада выехала, и «скорая» тоже.
Трифонов вновь обратился к пожарному:
— Вы ведь каждый уголок здесь знаете, Иван Иваныч. Разве дверь, ведущая на крышу, не запирается на замок?
— По плану эвакуации мы не можем ее запирать. Там запасной выход. Но когда в театре начался облом зрителей после первой трагедии, мы вынуждены были сделать наверху засов. Дверь жестью обшита, щеколда солидная, а со стороны крыши мы ручку сняли. Там и ломом не подденешь. Выйти, конечно, просто, войти — невозможно.
— Хорошо, мы еще поговорим с вами, но позже. — Трифонов повернулся к Забелину. — Иди в зал, Костя, а то там труп бесхозный остался, а артисты — народ любопытный. Я пока бельэтаж осмотрю.
Бельэтаж имел восемь рядов и нависал над партером, поддерживаемый колоннами. Перед первым рядом находился высокий барьер с мягкой плюшевой подставкой для биноклей и сумочек. В самом центре зала прямо над проходом на перегородке лежал арбалет с оптическим прицелом, а на сиденье стоял открытый кожаный чемоданчик. Трифонов не стал ничего трогать, он все понял. В зале уже работали врачи и эксперты, зажгли люстру. Актеров на сцене не было. Вряд ли они годились в свидетели. Подполковник Крюков увидел Трифонова и крикнул ему:
— Я сейчас к вам поднимусь, Александр Иваныч!
Трифонов кивнул. Крюков пылал от ненависти.
— Сукин сын! Я его лично на куски разорву, как только мы его поймаем. Вот говнюк! Он мне всю кровь уже высосал…
— Что-что, а злость нам не поможет, любезнейший Денис Михалыч. Мы слишком большой темп взяли, скачем галопом по европам и многое пропускаем мимо, забывая оглядываться назад.
— Из этой штуки стреляли? — спросил Крюков, кивая на арбалет.
— "Сигурн", боевой арбалет производства США. Убойная сила четыреста метров, стреляет стальными стрелами. Существуют три вида арбалетов: бытовые, спортивные и боевые. Бытовые, или дачные, как их называют, можно купить свободно, и даже спортивные можно достать тысячи за две в зеленом эквиваленте. Но боевые арбалеты имеются только в спецслужбах. Их используют, когда кого-то надо убрать без шума на солидном расстоянии. Высокоточная техника, работает без сбоев. «Сигурн», что лежит перед нами, — уникальное оружие. Вы такой и в Америке не купите ни за какие деньги. А этот принадлежит коллекции генерала Самсонова, к той же категории исчезнувших экземпляров, что и револьвер «таурус», из которого на сцене стреляли в Фартышеву.
— Опять загадки?
— Нет тут никаких загадок, Денис Михалыч. Из коллекции исчезло тридцать шесть единиц уникального оружия. Где-то они хранятся, если не распроданы. Значит, убийца знает, у кого можно позаимствовать раритет из арсенала.
— Вы еще забыли о пневматической винтовке.
— Нет, не забыл. Смысла нет перечислять. С такого расстояния да еще с оптикой и упором на бордюр попасть в голову Грановского ничего не стоит, тем более он сидел неподвижно. Даже плохой стрелок способен сбить спичечный коробок со стола. Тут ведь не больше двадцати метров.
— У меня о другом голова болит, Александр Иваныч. Ведь я, пусть подспудно, но был уверен, что Грановский всех перебил. Не сам, конечно, а с помощью профессионала.
— А никто вашу версию не отклоняет, Денис Михалыч, вполне возможно. Киллер получил свой гонорар и решил уничтожить заказчика как опасного свидетеля. Я в это не верю, но и не отвергаю такую возможность.
— А почему не верите?
— Киллер-исполнитель не будет изгаляться. Каждую из жертв он мог пристрелить в подъезде. Проверенный, плохо раскрываемый вариант. Чего мудрить? В фантазиях изгаляется заказчик. Тот, кто заказывает музыку, за нее и платит соответственно. Зачем же киллеру идти на риск и таким вот методом убивать заказчика? Прилепил мину под днище «мерседеса» Грановского, и будь здоров, а главное — без риска.
Снизу их позвал эксперт Дегтярев.
— Сейчас идем, Игнат. Пришли сюда кого-нибудь из своих ребят, а то мы главную улику проморгаем. Я сейчас и пустому месту не доверяю, — ответил подполковник.
— Пришлю, но улика здесь, причем серебряная.
Врачи извлекли из головы Грановского стрелу. Она вызвала немало удивления, если не сказать шока. Острый наконечник как таковой отсутствовал. Вместо него на стрелу была надета орлиная голова, отлитая из серебра. Она и пронзила темя режиссера, пробив череп.
— У господина Бражникова этот метод называется «Клюв в темя», если мне не изменяет память, — тихо сказал Крюков.
— У вас хорошая память, она вам не изменяет, — подтвердил Трифонов. — Могу добавить, что орлиная голова спилена со скипетра царя Давида, последним хозяином которого был убитый Грановский. Могу к этому добавить, что вес этой головы составляет триста граммов. Ровно столько, сколько оставил себе убийца, передавший слиток ювелиру. Теперь понятно, зачем он себе его оставил.
— Значит, убийца закончил свою работу непойманным. Он оказался хитрее Бражникова, тот засыпался на десятом, — закончил Крюков.
— Нет, просто Бражников стал осторожнее, — вмешался Забелин. — Ну почему вы не берете в учет отпечатки пальцев Бражникова? Дактилоскопия — наука точная.
— Ты прав, Костя, — согласился Трифонов, — никто не спорит. Просто никто из нас не называет убийцу по имени. Нам пора все разложить по полочкам.
— А убийца тем временем даст деру! — не успокаивался капитан. — Убивать-то уже некого.
— Давай-ка, Костя, подышим воздухом, по двору погуляем. Душно тут.
Они вышли во двор, осмотрели автостоянку, где остались отчетливые следы от протекторов «Жигулей».
— Игната с ребятами надо позвать, — предложил Забелин. — Обязательно. А лестница пожарная метрах в трех от земли. По ней не заберешься. Спрыгнуть можно, если свеситься на руках. И то ногу подвернуть несложно.
Они подошли ближе.
— А он упал, Александр Иваныч.
— С чего ты решил?
Забелин нагнулся и поднял с земли авторучку.
— Наверняка из его кармана выпала.
Трифонов осмотрел улику.
— "Pilot" с золотым пером. Дорогая игрушка. Корпус из перламутра. Тысячи на полторы потянет в зеленом эквиваленте.
— Мне она и задаром не нужна. Протоколы ею составлять, что ли? Шариковая сойдет. А вот писателю может понадобиться.
— Если только для черновиков. Все свои рукописи Колодяжный набирал на компьютере. Кстати, в издательство мне все равно ехать придется, поедем со мной.
— Когда?
— Завтра или послезавтра. Ладно, пойдем за экспертами, пусть двор осмотрят.
На проходной Забелин остановился. Обращаясь к вахтеру, он спросил:
— Скажите, а сегодня в театр заходил автор пьесы Петр Александрович Колодяжный?
— А как же! Они вместе с Антоном Викторовичем приехали.
— Он ушел?
— Нет, не видел. Тут, когда шум поднялся, все на сцену побежали, ну и я не усидел на месте. Такая трагедия! Что теперь с нами будет? Но я ненадолго отлучился, минут на десять.
— И никого здесь не осталось?
— Ну а кто сюда придет? Это же театр, а не военный завод.
— Значит, вы не видели, как он выходил?
— Мог и по пожарной лестнице спуститься. Высокий, молодой… Надо бы выяснить, какая у него машина, — не унимался капитан.
— Идем, Пинкертон, — поторопил Забелина Трифонов. — Нам сегодня опять ночь не спать, а утром к генералу идти.
Забелин хихикнул.
— Цветочки купим, яблочек, бананчиков и чекушку. А то неудобно в дурдом без гостинцев приходить. Жалко мужика, хорошим был генералом.
Глава VI
После похорон Григорий Грановский устроил грандиозные поминки по брату, арендовав под мероприятие целый ресторан. Однако сам на поминках не присутствовал. Бизнес важнее всего на свете. Супругу магната, как это обычно бывало, отвозил домой Игорь Верзин, семейный адвокат и доверенное лицо всемогущего олигарха.
Лимузин доставил их в загородный особняк, где Марина Сергеевна жила затворницей, изредка радуясь появлению своего великого супруга. Она не любила Москву, шумные тусовки и ездила на них по принуждению, где Григорию, согласно официальным приглашениям, необходимо присутствовать с супругой. Марина, помимо того, что была красавицей, обладала утонченными манерами, незаурядным умом и обворожительной женственностью. Ее присутствие прибавляло Григорию Грановскому недостающие очки, так как его внешность была далека от совершенства, а если говорить прямо, то Григорий вызывал некоторую неприязнь, с его полним отсутствием обаяния, безликой внешностью и косноязычностыо. И здесь Марина выравнивала баланс своей притягательностью и выручала мужа. И все же каждая вылазка в свет для нее была мучением. Ходили слухи, будто она безумно любит своего супруга. Это подтверждалось их двадцатилетним браком, на начальной стадии которого Грановский ничего собой не представлял.
Южная усадьба Грановского, охраняемая бесчисленным количеством телохранителей-профессионалов, занимала площадь в десять гектаров в сосновом бору. Марина большую часть времени проводила на воздухе в тихих, неторопливых прогулках. Здесь она могла быть спокойна, что ее разговоры не будут прослушаны, записаны и предъявлены мужу в качестве какого-либо компромата. Прогуливаясь по аллеям, Марина наконец могла спокойно поговорить с Верзиным, который в последнее время появлялся очень редко.
— Что случилось, Игорь? Тебя не было две недели. Я нахожусь в полном неведении, а ты знаешь, как я болезненно переживаю сложившуюся ситуацию.
— Ты не довольна результатом? Главного претендента на наследство больше не существует. Час назад ты возложила венок на его могилу. Такая работа требовала титанических усилий.
— Догадываюсь. И восхищаюсь. Я и раньше не сомневалась в том, что ты незаурядная личность. Тебе можно доверить в руки крупный капитал, и ты сумеешь достойно и правильно им воспользоваться.
— В таких делах нельзя торопиться. Речь идет не о заурядном шуте, безумствующем подонке, а о его великом брате. Смерть Григория — сенсация мирового масштаба, она не сможет остаться незамеченной. Затрагиваются интересы экономики страны, зарубежных партнеров, сделки на сотни миллионов долларов. Ты только на секунду представь себе, какой шок постигнет деловые круги, если все дела перейдут в твои руки.
— С шоком я справлюсь, с разводом — никогда. А если Гриша решил меня бросить и заменить на молодую кобылку, то он это сделает с твоей помощью или без нее. Я его знаю. Стоит ему захотеть, и он добьется своего любым путем.
— Проблематично, дорогая, очень проблематично! Его идея о разводе пока остается лишь идеей. Конечно, Соня сумела вскружить ему голову. И не стоит ее недооценивать. Она не очень умна, но коварна. Гриша — цель ее жизни, и, вцепившись в него, она его уже не выпустит. А все Грановские всегда с ума сходили по бабам. Ничто не может влиять на Григория так, как женщина, и эта женщина, увы, не ты, а она.
— Мое влияние на мужа сделало из него то, чем он стал. С его суетливостью и нетерпением он ничего бы не добился в одиночку.
— Твоих заслуг никто не умаляет. Нет смысла ему напоминать об этом. Он слеп. Были бы вы умными земными людьми, то смогли бы решить все полюбовно. Разделили имущество и мирно разошлись, но ведь каждый хочет иметь все. Гриша тебе ничего не отдаст, он за цент удавится. Ты спрашиваешь, почему я редко появляюсь? Я занимаюсь поисками Анны Железняк, которая выкрала у Антона ключи от зарубежных сейфов, а в них лежат бумаги Григория на недвижимость в нескольких странах. Стоимость этих документов составляет двести миллионов долларов. Без этих бумаг Гришу никто не признает владельцем недвижимости. Им станет тот, кто документами завладеет.
— Но Анна умерла!
— Пока мы не увидим ее трупа, Гриша не успокоится. Лучше бы она осталась живой. С ней можно договориться по-хорошему либо по-плохому. Красивые женщины очень боятся серной кислоты. Лицо — главный их козырь. Сейчас нам удалось надавить на прокуратуру, и на днях они представят ее труп на опознание. Но если она мертва, Гриша потерял свои деньги безвозвратно. Для него это трагедия.
— Я ничего не знала о его вложениях в недвижимость.
— И для меня эта новость стала сюрпризом. Но сейчас речь идет не об этом. Официальный развод — это дележ имущества. Согласно вашему брачному контракту, если он подает на развод, то вынужден отдать тебе семьдесят пять процентов своего состояния. Если ты подашь на развод, то не получишь ничего. Что написано пером, не вырубишь топором. Брачный контракт имеет силу закона.
— Я не собираюсь подавать на развод, но мне не понятна твоя позиция. Мне казалось, у нас с тобой роман, и я думаю, что твои чувства искренние.
— В этом ты можешь не сомневаться.
— Но почему ты ничего не предпринимаешь? Я не хочу затягивать узел на своей шее. Григорий найдет способ от меня избавиться. В конце концов, поняв невозможность чистого развода, он меня умертвит.
— Этого я не допущу. Я знаю о нем все, каждую его мысль, идею, желание и предполагаемые действия. Он мне доверяет как самому себе. А по поводу моего бездействия ты ошибаешься. Разве похороны Антона не убедили тебя в моей преданности? Ты слишком давно забралась на вершину богатства. Ты судишь обо всем со своей колокольни, но есть другие углы зрения. Все вы находитесь под пристальным наблюдением миллионов глаз. Смерть Григория Грановского не может остаться незамеченной, я уже говорил об этом. А если это убийство, то оно должно быть выполнено чисто, стерильно, безукоризненно. И ты должна понимать, что главной подозреваемой будешь ты. Ничего с этим не поделаешь. Любой и каждый укажет пальцем на тебя. Кто главное заинтересованное лицо? Опальная жена. Пусть у тебя будет стопроцентное алиби, пусть обвинения в твой адрес не найдут реальных подтверждений, но ты все равно останешься главным виновником. А с такой репутацией, мадам, вы потеряете половину капитала только за счет потери партнеров. С тобой не захотят иметь дела. Тебя начнут бояться и обходить стороной. Не очень радужная перспектива. Необходимо заглядывать вперед, сейчас, сегодня, а не по факту свершений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40


А-П

П-Я