— К сожалению, я не могу вам ответить на этот вопрос, — сказала Дана. — Мы получили с «Каприкорна» последнее сообщение от господина Питта, и в этом сообщении лишь сказано, что аварийная команда намерена в ближайшие несколько часов предпринять попытку по вызволению «Титаника». О подробностях там не сказано ни слова, остается лишь догадываться.
— А что, если уже слишком поздно, и все трое. Киль Чавец и Меркер, погибли?
Лицо Даны сделалось суровым.
— Они живы, — сказала она, и глаза ее блеснули. — И я хочу вам откровенно сказать, господа. Тот из вас, кто первым, соблазнившись формальной эффектностью подобных слухов, передаст в свою газету или же свое телеграфное агентство о смерти подводников раньше чем сей факт будет документально и однозначно установлен, будет немедленно лишен аккредитации и выброшен к чертовой матери за борт этого гостеприимного корабля. Я хочу, чтобы мои слова оказались понятыми буквально.
Корреспонденты при этих словах несколько секунд пребывали в состоянии совершенного изумления. Неожиданный всплеск столь явной ненависти со стороны этой симпатичной женщины оказался до некоторой степени неожиданностью для большинства собравшихся тут. После небольшой паузы все они опустили микрофоны, убрали от лица Даны свои диктофоны и, по-прежнему не говоря ни слова, один за другим потянулись к выходу.
Рик Спенсер разложил большой лист бумаги, положил его на стол поверх лежавшей там карты и прижал по углам четырьмя полупустыми чашечками кофе. На листе был изображен «Титаник», лежащий на океанском дне. Художник тщательно изобразил многие детали корабля, тщательно скопировал рельеф дна, и сейчас Спенсер уверенно тыкал в рисунок острием авторучки в области, отмеченные крестиками.
— Вот таким именно образом выглядит сейчас «Титаник», — объяснил Спенсер собравшимся. — Согласно расчетам, сделанным на компьютере, мы должны положить восемьдесят зарядных устройств, по тридцать фунтов взрывчатки в каждом, в тех самых местах соединения корпуса и океанского ила, которые здесь у нас помечены крестиками. Восемьдесят мест по линии соединения с дном.
Сэндекер склонился над большим рисунком и внимательно изучил все помеченные места.
— Значит, вы решили закладывать в три ряда с каждой стороны?
— Совершенно верно, сэр, — ответил Спенсер. — Внешний ряд должен располагаться на расстоянии шестидесяти ярдов от корпуса «Титаника», средний — за сорок ярдов, и самый ближний — на расстоянии двадцати ярдов от обшивки судна. Сначала мы взрываем самый дальний ряд, через восемь секунд следует взрыв следующего, бывшего ранее средним. Потом — ближний.
— Это похоже на то, как раскачивают из стороны в сторону засевшую в грязь автомашину, — сказал Джиордино.
Спенсер утвердительно кивнул.
— Именно так, причем ваше сравнение кажется мне вполне корректным.
— Допустим, — сказал Джиордино, — а почему бы не сделать один мощный взрыв? Шарахнуть бы сразу все заряды, и порядок!
— Возможно, достанет и одного крупного взрыва. Однако после консультаций с океанологами и геологами мы пришли к выводу, что предпочтительнее все-таки было бы использовать несколько сильных взрывных волн разной направленности. Главное, на что мы делаем ставку, это — вибрация.
— Как обстоит дело со взрывчаткой? — спросил Питт.
— На борту «Бомбергера» находится почти целая тонна, взятая для проведения сейсмических исследований. Ею мы вполне сможем воспользоваться, — ответил Спенсер. — Только на «Модоке» четыреста фунтов, годных для использования под водой, а это — уже немало.
— Думаете, получится?
— С этим количеством может и не получиться, однако мы рассчитываем для большей уверенности получить и использовать еще триста фунтов, — сказал Спенсер.
— Мы могли бы на реактивном самолете доставить с континента взрывчатку и сбросить ее в воду, — предложил в свою очередь Сэндекер.
С видимым сожалением Питт покачал головой.
— Пока вы отдаете приказ, пока самолет летит со взрывчаткой — столько времени пройдет. А ведь нужно будет еще выловить ее из воды, загрузить в подлодку, спустить на дно, установить в определенным образом рассчитанных местах… Часа на два опоздаем, не меньше.
— Может, не будем тогда терять на разговоры время? — спросил Сэндекер. — Тем более, что времени, как ты правильно заметил, у нас в обрез. — Он повернулся к Ганну. — Сколько времени потребуется для закладки взрывчатого вещества?
— Часа четыре, — без малейшего колебания, как если бы давно уже сделал подсчеты, выпалил Ганн. Сэндекер прищурился.
— Не много, прямо вам скажу. На всякие промедления у нас остается четырнадцать минут.
— Мы должны успеть, — сказал Ганн. — Но только у меня есть одно пожелание, или, если хотите, условие.
— А именно? — нетерпеливо спросил Сэндекер.
— Должны быть задействованы все подлодки, которые у нас имеются.
— Ты хочешь, чтобы мы убрали «Сапфо-II» от «Дип Фантома» и задействовали также и ее? — уточнил Питт. — Но ведь наши парни в «Дип Фантом» могут подумать, что мы их бросаем на произвол судьбы…
— Другого выхода у нас нет, — с явным сожалением сказал Ганн. — Просто нет иного выхода, пойми.
Меркер давно уже потерял всякий счет времени. Он тупо смотрел сейчас на фосфоресцирующий циферблат своих часов, но глаза отказывались фокусироваться на мерцающих маленьких цифрах. Он даже приблизительно не смог бы ответить, сколько прошло времени с того мгновения, когда задетый краем лодки деррик-кран грохнулся и поймал их в ловушку. Пять часов назад? Или даже десять? Может, и десять. Меркер не смог бы даже ответить, произошло ли это несчастье сегодня или же еще вчера. Его мозг был затуманен и неповоротлив. Единственное, что Меркер мог, так это бездвижно сидеть в кресле, стараясь не напрягать ни один мускул, и осторожно медленно дышать. Казалось, на каждый вдох уходит все время, отпущенное на жизнь. Постепенно он начал осознавать некое стороннее движение. Протянув руку в темноту, он дотронулся до Киля и Чавеца, однако они не издали ни звука, никак не прореагировали на его жест. Они уже впали в состояние летаргического ступора.
Затем Меркер снова почувствовал движение. Что-то мгновенное, но вполне различимое, в неожиданном месте. Его сознание словно погрузилось в густой сахарный сироп, тормозивший всякую мысль. Наконец Меркер сосредоточился. Не считая постоянно прибывающей воды, внутри субмарины не было никакого физического перемещения. Оказалось, что движение происходит снаружи:
«Сапфо-Н», которая направляла один из своих прожекторов в сторону «Дип Фантом» внезапно дрогнула, отчего изменился угол луча прожектора. Выскочив из кресла и оказавшись в воде, почти как в кошмарном сне, он ринулся к рубке управления и приник к иллюминатору, пытаясь хоть что-нибудь различить.
Все его чувства были разбужены в один миг. Меркер вдруг испытал такой страх, какого не знал за всю свою прежнюю жизнь. Глаза его расширились от ужаса, пальцы намертво впились в пульт.
— Господи! — заорал он. — Они уходят. Они покидают всех нас!!!
Сэндекер нервно прохаживался по палубе, вертя в пальцах только что зажженную сигару. Радист поднял руку, привлекая к себе внимание адмирала, тот на пол-шаге запнулся и, резко повернувшись, подошел, встал у радиста за спиной.
— Сообщение с «Сапфо-1», сэр, — сказал ему Керли. — Они заканчивают устанавливать взрывчатку.
— Приказываю ей подниматься на поверхность с максимально допустимой скоростью. Как можно скорее. Чем выше лодка поднимется, тем меньше будет давление воды на корпус в момент взрыва. — Адмирал обернулся и посмотрел в упор на Питта, который неотрывно следил за ходом работ по четырем мониторам, камеры которых располагались на корпусе «Титаника» в наиболее важных местах: — Как там? Порядок?
— Да вроде бы, — ответил Питт. — Если швы ветстила окажутся достаточно прочными и выдержат ударную волну, то у нас есть неплохие шансы на успех.
Сэндекер посмотрел на один из мониторов, который давал в цвете подводный ландшафт. Было хорошо видно, как из корпуса «Титаника» вырвалась и устремилась вверх солидная цепочка воздушных пузырей.
— Много воздуха выходит, — заметил адмирал. — Черт побери.
— Избыточный воздух. Он выходит также через вмонтированные клапаны, — бесстрастным голосом сказал Питт. — Мы специально перешли с электроподкачки на обыкновенные компрессоры, чтобы закачать в верхние отсеки лайнера максимальное количество воздуха. — Он протянул к монитору руку, чуть коснулся регулятора надстройки и продолжил: — Компрессоры «Каприкорна» качают по десять тысяч кубических футов воздуха в час, так что скоро давление достигнет десяти фунтов на квадратный дюйм. Это максимум, на который рассчитаны отводные клапана.
Драммер легким шагом приблизился к мониторам, положил на стол несколько фрагментов компьютерной распечатки.
— Судя по этим данным, процентов девяносто замкнутых пространств «Титаника» освобождены от воды, — сказал он. — Главная, на мой взгляд, проблема сейчас заключается в том, что мы даем кораблю значительно большую подъемную силу, чем ему необходимо. Это по данным компьютера. И когда данное присасывание ослабнет, наш «Титаник» может взмыть как воздушный змей, не удержишь.
— «Си-Слаг» докладывает, они заложили всю имевшуюся у них взрывчатку, — сообщил Керли.
— Скажи, чтобы они прежде, чем подниматься па поверхность, сделали круг-другой возле «Дип Фантом», — сказал Питт. — Вдруг да смогут установить визуальный контакт с Меркером или с кем-нибудь из его команды.
— Одиннадцать минут остается, — объявил Джиордино.
— Черт побери, почему там заснула «Сапфо-II»?! — рявкнул Сэндекер, обращая свой вопрос ко всем сразу. Питт вопросительно взглянул на Спенсера.
— Можно взрывать?
Спенсер кивнул.
— У каждого ряда взрыватели настроены на свою определенную частоту. Осталось только послать команду, и вся взрывчатка рванет в точности, как мы запланировали.
— Как считаешь, с какой стороны лучше начать? С кормовой, или от носа?
— Тут и считать нечего. Нос корабля ушел в ил на целых двадцать футов глубже, чем руль. Я очень рассчитываю на то, что, как только высвободится корма, корпус приобретет иной наклон, и тогда сам собою освободится весь киль. Нужно бы сделать так, чтобы «Титаник» не просто освободился от донного притяжения, но освободился таким образом, чтобы всплытие началось в том же положении, в каком лайнер уходил на дно. Я, конечно же, имею в виду, что «Титаник» не заартачится и все-таки пойдет на всплытие.
— Загружен последний заряд, — отрапортовал Керли, — и теперь «Сапфо-II» уходит от места взрыва.
— Что-нибудь слышно с борта «Си-Слаг»?
— Да, они передают, что никакого визуального контакта с командой «Дип Фантом» установить не удается.
— Ладно. Скажи им, чтобы поднимались, — распорядился Питт. — Через девять минут с небольшим мы начнем взрывать.
— Они погибли! — внезапно заорал Драммер, перекрывая все остальные голоса и шум множества приборов. — Мы безнадежно опоздали, они погибли.
Питт сделал несколько шагов и взял Драммера за плечи.
— Прекратить истерику. Только вот заупокойной нам раньше времени и недоставало.
Плечи Драммера опустились, лицо его сделалось серым и измученным, словно бы в эти несколько часов он постарел на годы. Он издал горлом хриплый звук, согласно кивнул головой и неверным шагом отправился на свое место, к компьютерам.
Согласно нашим расчетам, вода в кабине «Дип Фангом» должна уже подняться настолько, что между поверхностью и потолком останется не более пары футов, — сказал Джиордино. — И это в самом лучшем случае. — От волнения голос его сделался на пол-октавы выше, чем обычно.
— Если бы пессимизм можно было продавать фунтами, все вы, парни, сделались бы миллионерами, — без улыбки сказал Питт.
Оператор на сонаре впервые нарушил молчание:
— «Сапфо-1» вышла из опасной зоны, расстояние между ней и «Титаником» составляет шесть тысяч футов.
— Еще две там… — вполголоса произнес Сэндекер. Теперь, когда все от них зависящее было сделано, оставалось лишь ждать, когда и остальные подлодки выйдут из опасной зоны, чтобы взрывная волна не смогла причинить им какие-либо повреждения. Прошли восемь минут, восемь бесконечно долгих минут, за которые у каждого на лбу выступили крупные капли пота.
— «Сапфо-II» и «Си-Слаг» приближаются к границе безопасной зоны.
— Как с метеопрогнозом? — потребовал Питт.
— Волнение четыре фута, небо ясное, ветер северо-восточный, пять узлов, — тотчас же откликнулся метеоролог Фаркар. — О лучшем и мечтать грешно.
Несколько секунд прошли в общем молчании. Наконец Питт распорядился:
— Ну что, джентльмены, я думаю — пора! — голос его звучал обыденно, в словах, как и в лице Питта, не чувствовалось напряжения. — Спенсер, начинай отсчет.
Уставившись на циферблат больших часов, следя за движением секундной стрелки, Спенсер принялся отсчитывать:
— Тридцать секунд… двадцать секунд… пятнадцать секунд… пять секунд… приготовиться сигнал… сигнал! — И тотчас же он начал давать финальный отсчет времени: — Восемь… шесть… четыре… Пошел!!!
Все сгрудились возле мониторов, так что единственным непосредственным контактом с дном остался сонар. После того, как произошел первый из серии взрывов, на поверхности океана практически ничего не произошло. По «Каприкорну» прошла лишь легкая дрожь, вызванная глубинной взрывной волной. Звук первого взрыва был скорее похож на далекий раскат грома. Все взгляды были прикованы к экранам мониторов. Напряженные, безмолвные, с застывшими лицами, мужчины пожирали глазами мутную картинку, при каждом новом взрыве делавшуюся все менее различимой; надеясь на лучшее, все опасались самого страшного.
Палуба «Каприкорна» стала вздрагивать — сначала мелкой дрожью, затем все более отчетливо, по мере того, как со дня океана одна за другой ударные волны достигали поверхности. Затем, как по команде, изображение на всех мониторах начало рябить, подрагивать — и наконец экраны погасли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60