И «тело» этого моста сделано из того же материала, из которого состоит Любовь. Это ее фраза, слово в слово. Я ничего в этом не понял, чушь скорее всего, но звучит красиво. Она иногда говорит странные вещи, но нечасто, и все равно я ее люблю.
…На сей раз Люси была увлечена Тибетом. Тибет – колыбель человечества, поэтому праздник предполагалось выдержать в гималайском стиле. Но так как никто из друзей Дениса особой привязанности к «колыбели человечества» не питал, Люси сочла возможным ограничиться китайской кухней. Ей удалось продать пару своих самых шизоидных (как выразился Денис) работ какому-то банку, в котором все, вплоть до управляющего, считали себя чуть ли не тайными адептами оккультизма, и теперь Люси была при деньгах. Она наготовила больше десятка блюд, половину с использованием негритянско-китайских соусов «Анкл Бенз», всем выдали палочки, было вкусно и забавно. Нона– полная и царственная грузинка, подруга Люси – испекла по собственному рецепту огромный шоколадно-ореховый торт, и ребята единодушно присвоили ему звание Самого Вкусного Торта в Мире. Так же, как Люси обожала пиво. Нона не расставалась с сигаретой, она постоянно что-то там колдовала с картами и была в курсе всех астрологических новостей. Ребятам Нона очень Нравилась; Егор считал, что в молодости она была потрясающе красива.
Люси решила не экспериментировать с рисовой водкой («пьяный тинейджер опасней пылесоса», – заметила по этому поводу Нона), но пива ребята получили вдоволь. Нона рассказывала о том, как она летала в детстве к феям. Люси невозмутимо заявила, что она и сейчас летает, а в последний раз пролетала над вершинами Гкмалаев (в этот момент Денис подмигнул Егору) и видела Город Цезарей. На что Нона ответила, что хватит пугать детей всякой ерундой, пора собирать старые кости и дуть на спектакль Романа Виктюка. При этом обе дамы весело переглянулись, заявив, что пришло время приобщиться к «новой мужской культуре», заодно освободив представителей молодежной кулыуры от своего застойного общества. Как только они ушли, Денис дал команду «расслабиться», объявив дискотеку, и небрежно бросил через плечо:
– В моем доме не целоваться! Если только с именинником. – А потом затащил Егора на кухню покурить. – Вот, раз пошла такая пьянка… – Денис извлек нераспечатанную пачку сигарет «Кэмел», и ребята в один голос весело прокричали:
– Только для настоящих мужчин – «Кэмел-Троффи» – сигареты «Верблюд»!
У Дениса была очень живописная кухня – они ее делали с Люси собственными руками: длинный деревянный стол, вдоль стола идут скамейки. На цепях подвешены скрипящие полки с разными экзотическими безделушками, в углу что-то наподобие рыбацкой сети, а под потолком – большое колесо-люстра, которую при желании можно было считать штурвалом пиратского корабля.
Денис торжественно открыл пачку «Кэмел».
– Ничего, старик, когда-нибудь и мы отправимся в настоящее путешествие «Кэмел-Троффи»…
– Как раз говорят, что в этих соревнованиях участвуют не профессионалы, а любители. – У Егора загорелись глаза. – Может, удастся?!
– Если у меня когда-нибудь будет много денег, я их буду тратить только на путешествия!
Они с удовольствием сделали по глубокой затяжке, выпуская густой влажный дым, превращающий кухню в африканскую саванну, а потом Денис, неожиданно смущаясь, сказал:
– Старик, ты только не подумай, что у нас вся семейка слегка чокнутая. Обещаешь?!
– Конечно… Я так и не думаю. Ты чего это?!
– Потому что я должен тебе что-то рассказать. Только – никому! Обещаешь?
– Дениска…
– Понимаешь, старик, что-то со мной не то… Я никому об этом не говорил…
– Чего не говорил?
– О новых игровых автоматах. Мы ходили тогда с ребятами, помнишь, я рассказывал?.. Ну, потом там со мной… это…
– Да знаю я все! Ты тогда просто перепугался, с любым может случиться.
– Не в этом дело. Люси запретила мне туда ходить, она сказала, что это плохое место. А я хожу каждый день и сегодня тоже…
– Ни фига себе!.. Ты чего – дочь миллионера?
– Не смейся. Понимаешь, тянет меня к этим игровым автоматам.
– Еще бы не тянуло – суперкомпьютер! Всех тянет. Говорят, так здорово – маму родную забудешь! Ну что я тебе рассказываю…
– Со мной это по-другому…
– А на Западе эти игры вообще как форма наркомании, даже к психиатрам обращаются.
– Егор, послушай: когда я пришел после того, как… я…
– Ну ясно, после того раза.
– Да… Так вот, когда я пришел в тот четверг, у меня и денег-то было чуть-чуть. А Робкоп, это который на автоматах сидит, сказал, что старым клиентам – полцены!
– Классно!
– А я-то был всего второй раз.
– Значит, у них такая политика – заманить клиента! Капитализм.
– Вот именно, заманить…
– Радоваться надо. Я б с удовольствием заделался старым клиентом.
– Понимаешь, там еще несколько ребят играют вместе со мной. С них он берет по полной кассе, я специально наблюдал. А мне на следующей неделе вообще до семидесяти пяти процентов скинуть обещал.
– Класс! А что тебя беспокоит? Может, ты создаешь им массовость.
– Только приходи каждый день, говорит, тогда получишь скидку.
– Ты думаешь, может, он педик?
– Нет, там другое… Что-то совсем другое! – Денис какое-то время наблюдал за тлеющей сигаретой, а потом, еще больше смущаясь, проговорил: – Старик, не мог бы ты со мной походить дня три? Просто ради интереса.
– Заметано.
– Мне интересно, даст ли тебе Робкоп скидку. Действительно ли там дают скидки постоянным клиентам…
– Да не вопрос! У меня сейчас и деньги есть. Немного отложу предкам на новогодние подарки, остальное можем просадить. Что-то ты не то в голову вбил. Что тебя тревожит?
Денис резко поднял голову – какая-то сумрачная тень промелькнула по его лицу.
– Егор, помнишь ту драку, когда ты Логинову из газового пистолета засадил?
– Еще бы… Мне потом от отца так попало!
– Он еще ударил меня свинчаткой по голове…
– Конечно, помню! Подонок…
– Так вот, у меня здесь все прошло. – Денис взялся рукой за голову. – Рана быстро затянулась. А в ту среду, ну… когда я играл в первый раз и испугался, это место начало болеть. Очень сильно болеть!
– Наверное, переутомился…
– Возможно… Но боли начинаются внезапно, и знаешь, как они проходят?
– Как?..
Денис тяжело вздохнул, а потом произнес:
– Когда я иду к Робкопу, надеваю шлем и начинаю играть…
– В смысле?..
– Да! В зале суперкомпьютерных игр у меня все проходит. Правда, потом начинается снова, особенно по ночам – и кошмары снятся…
– Ну, может, ты действительно переиграл и надо взять тайм-аут? А то крыша потечет.
– Егор, а сегодня… Мне приснилось, что у меня в этом месте здоровущая дыра, а в нее вставлена стеклянная трубка. И по этой трубке мне в голову вливают что-то белое, как густое молоко. А я уже видел это белое, только никак не могу вспомнить где…
– Кошмар какой-то. Но это просто дурной сон.
– Да, только проснулся я под утро от дикой боли. Боли в этом самом месте.
5. Профессор современных и некоторых древних наук
В самом центре старой Москвы, в доме, стоящем на тихом перекрестке двух знаменитых улиц, на пятом этаже, увенчанном затейливыми башенками с высокими резными окнами, находится большая и весьма любопытная квартира. Разумеется (и это банальная истина), правы те, кто утверждает, что вещи есть продолжение их хозяев. Вещи говорят о владельце значительно больше, чем он бы желал, а порой даже то, о чем он и не догадывается. В наше перепутанное время, когда вещи стали менять хозяев, часто независимо от их доброй воли, как бы зажив своей жизнью, все еще более усложнилось. Что мы, например, можем сказать о владельце такой большой квартиры, да еще в центре Москвы? Пока что ничего. Возможно, она досталась ему в наследство, а возможно, он успешно продал чью-то нефть или чужие металлы и купил ее три дня назад. Перед кабинетом владельца – роскошная приемная с белыми стенами и элегантной, прямо из иллюстрированного каталога, мебелью. Ну, теперь мы можем сказать о хозяине, что он человек не бедный, но скорее всего весьма скучная личность. Добавим сюда синие оконные рамы. Оба-на, нам сразу становится жарко – мы, случайно, не в Бразилии? И почему это к потолку вместо люстры подвешена большая рыба? Хозяин, возможно, заядлый рыбак? Только рыба какая-то странная, какая-то кистеперая – такую запросто можно было выловить в любой луже лет сто пятьдесят миллионов назад. А что это за фигурки стоят по углам? Древний бог Тот, Асирис, египетский бог Солнца – Ра… Еще один бог Солнца с берегов озера Титикака. Хозяин – богатый собиратель древностей? Макеты пирамид, странная спиральная башня, на стенах в живописных рамках фотографии дальних стран с дружескими подписями: Тур Хейердал, Яцек Палкевич, Жак Ив Кусто… А, так хозяин, наверное, известный путешественник! Буддийские маски из Внутренней Монголии, статуэтка богини Кали, магический гонг, фигурка грозного Вотана, снова спиральная башня… Крайне странные предметы для скучной личности.
Однако заглянем в кабинет. Здесь странных вещей еще больше. Можно даже сказать, что, кроме большого рабочего стола и книжных полок, тянущихся от пола к потолку (на книгах останавливаться не будем – такой коллекции позавидовала бы любая библиотека), здесь все вещи странные. Как, к примеру, причудливый потолок с картой звездного неба. Впрочем, и со столом не все в порядке. Стол деревянный, ручной работы, но присмотритесь повнимательнее к его ножкам: что это за ухмыляющиеся черти и прочая безобидная нечисть несет стол-ковчег на своих греховных плечах? Хозяин утверждает (возможно, шутит), что это копия, подаренная ему друзьями к 35-летию, а за оригиналом создавал свои бессмертные тексты Великий Магистр и писатель Анатоль Франс.
Хозяин высокого роста, прекрасно сложен, у него светлое, открытое лицо, изумрудные и очень пронзительные глаза. В уголках этих глаз застыл озорной огонек. Скорее всего женская половина человечества признала бы его красивым. По крайней мере большинство студенток на факультетах, где он читает лекции, влюблены в своего профессора. И безусловно, все, посещающие его семинары, признают, что профессор Ким – крайне неординарная личность и в доску свой парень. Ну где вы еще отыщете профессора, который сыграет на гитаре партию любой сложности, проплывет за институт стометровку вольным стилем, выступит в спарринге по боевым восточным единоборствам да еще найдет время потолковать с вами об алхимических воззрениях Леонардо да Винчи и полотнах Дали, о темперированном клавире Баха и хриплом голосе Тома Вэйтса? Что, скажете, такого не бывает?! Тогда можете захлопнуть эту книгу прямо сейчас и выбросить ее в мусоропровод! Если же вы этого не сделали, мы можем продолжить разговор о профессоре Киме.
Конечно, он не так хорош, как кажется с первого взгляда. Во-первых, он всегда и везде, за исключением небольшого количества личных вещей, разводит жуткий бардак. И порядок в этом доме держится на хрупких плечах милейшей женщины-экономки. А бардачный профессор (кстати, еще достаточно молодой и неженатый) даже не называет ее по имени. Он прозвал эту степенную даму в возрасте просто Мадам. И это – во-вторых. Но она не обижается. Напротив, Мадам обожает своего работодателя и уверена, что когда-то, очень давно, еще в детстве, профессор Ким просто отказался взрослеть. Как Питер Пэн. И уж кто-кто, а Мадам-то знает, что ему это удалось. Однако возникает законный вопрос: чем таким занимается наш профессор и как ему на скромное профессорское жалованье удается содержать квартиру, напичканную не только музейными редкостями, но и массой всякой новейшей электроники, разными затейливыми приборами, да еще, судя по фотографиям, путешествовать по всему земному шару? Да, вопрос, конечно, справедливый, но не будем заострять внимание на меркантильных проблемах– из дальнейшего повествования мы узнаем, чем же таким занимается наш профессор. Сам он полушутя заявляет, что соединил новейшие научные открытия с некоторыми древними знаниями, и получилось очень даже ничего! И, весело улыбаясь, добавляет, что в старину таких, как он, звали волшебниками, чародеями или колдунами. Как вам больше нравится! «Ищите Истину на грани наук и преданий» – выгравировано на металлической зажигалке «Zippo», с которой профессор не расстается уже десять лет. Вот такой он, наш профессор, названный дедушкой – пламенным революционером и знатоком Востока – не Марленом и не Виленом, а Кимом, в честь великого вождя корейского народа. Так как имя оказалось довольно редким для наших широт (не много по Москве бродит Ким Иванычей и Ким Ир Сен Степанычей), наш герой решил для краткости так и называться – Профессор Ким. Конечно, после того, как получил звание профессора, что случилось с ним в весьма раннем возрасте.
– Мадам, Мадам! – зовет Профессор. – Не приготовите ли еще чашечку кофе для одного банкира, еще рюмку водки для одного водолаза и стаканчик чаю для меня?
– Разумеется, Профессор… В общем-то это не мое дело, но все же позволю себе напомнить: данный джентльменский набор я повторяю в пятый раз за последний час.
– Не говорите, Мадам. Кого-то с утра посещают любящие дети и нежные жены, а кого-то – кофеманы и алкоголики.
Радостный смех коренастого бородача в свитере грубой вязки и сдержанная улыбка молодого, элегантно одетого мужчины показали, что они не против подобных оценок.
– И заметьте, Мадам, пристрастие к возбуждающим зельям не помешало одному сохранить форму практикующего костолома, а другому весьца удачно маскироваться под яппи.
– Видишь ли, Кимушка, – засмеялся бородач, – у русского человека напивается не тело, а душа, дух!
– Стремящийся поскорее покинуть тело, – с улыбкой добавил яппи-банкир.
– Будь я духом Артура, – указал бородач на элегантного мужчину, – я бы не торопился покинуть так модно одетое и ухоженное тело.
– Спасибо, – поблагодарил Артур, – я переговорю об этом со своим духом. И все же вернемся к нашим баранам…
– Сам такой! – обиделся бородач.
– Да нет, он скорее всего имеет в виду меня, – ухмыльнулся Профессор Ким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64