https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_rakoviny/sensornyj/
Сейф чмокнул, как банка с грибами. Луч фонарика сразу же уперся в коробку. Вернее, в ларец. Большой цены вещь. Одни камни на вензеле стоят дорого.Мишка вынул ларец. Тяжелый, падло. Видно, много брюликов в нем. Но это не его дело. Мишка спрятал ларец в сумку. Посветил фонариком.Много добра прятал здесь Абалов. Одних долларов немеряно. Часы золотые. Пистолет. Обычный «тэтэшник» со стертым воронением.Повинуясь внутреннему чувству, Мишка достал пистолет, выщелкнул обойму. Патроны на месте. Тогда он вбил магазин в ручку, передернул затвор, поставил пистолет на предохранитель и сунул его под пиджак, сзади за ремень. И еще он взял черную записную книжечку. Пригодится. Может, сюда и записал ожидающий расстрела Абалов тайну своих схронов.Потом Мишка аккуратно закрыл сейф и дернул за веревку. Его подняли быстро и споро.— Ну? — прошептал Жорик, когда голова Мишки просунулась в дыру.— Погоди.Махаон уперся руками в пол, вылез.— Все у меня. Сваливаем.На чердаке Мишка вынул ларец из сумки, протянул Жорику.— На.— Фанеры там много? — поинтересовался Жорик.— На сто жизней хватит.Он не видел в темноте, как один из амбалов сжал другому руку.— Мы сейчас уйдем, — сказал им Жорик, — а вы дыру прикройте, чтобы сразу в глаза не бросалась.Те ответили что-то по-армянски. Но Мишке было не до них, на лестнице он закурил. Как все-таки сладок грех после воздержания.Они с Жориком вышли на улицу. Пусто.— Давай к машине, — Жорик тоже закурил, — слепили мы дело, Миша. Слепили.— А ты как думал.Они подошли к «Волге». Дверца открылась, и вылез Ястреб. Он был такой же элегантный и добродушный. Только на этот раз оделся в коричневый костюм с переливом.— Ну как, Жорик?— Все нормально. — Жорик протянул ему ларец.— Большой цены вещь. Работа Фаберже, — сказал Ястреб. — Что молчишь, Махаон?— А ты меня, Ястреб, никак на правило выдернул…Мишка не успел договорить. У них за спиной затормозил РАФ, из него выскочили четверо одинаковых амбалов в вельветовых джинсах и модных летних рубашках.— В чем дело, Ястреб? — тихо спросил Жорик. — Ответа не боишься?— От тебя оборотки не будет, Жорик. Кто за ссученного слово скажет? А Махаона нет. Умер он на зоне. Сердце не выдержало. Поэтому прощайте, подельники.— Не знал я, Ястреб, что ты такая падаль. — Мишка сплюнул.— Знал бы прикуп, жил бы в Сочи, так, Махаон? — засмеялся Ястреб.— Ты что?! Ты что… — Жорик рванулся к Ястребу. Но двое амбалов скрутили его и поволокли к «рафику».— Машина теперь тебе, Жорик, ни к чему, — сказал ему в спину Ястреб, — я ее за расходы забираю.Один из амбалов, мордатый блондин, обстукал Мишку. Делал он это непрофессионально, не по-ментовски.— Пустой.— А то как же, — ощерился Ястреб, — авторитетный вор с собой на дело лишнего не возьмет. Перед тобой, Махаон, я в замазке. Но падло буду, если бы не заказчики, волчары позорные, я бы на тебя руку вовек не поднял. Если можешь, не держи душу на меня. Я долю, что у Жорика лежит, твоим родным передам.— И на том спасибо, Ястреб, — Мишка скрипнул зубами, — только если фуфло зарядишь, я с того света за тобой приду.Мишка повернулся и пошел к машине. Влез в салон, сел в углу. Машина тронулась. Двое амбалов сидели с ним, двое — в кабине.Машина летела по пустым улицам, что-то бормотал по-армянски забившийся в угол Жорик, дымили сигаретами охранники.— Я халат сниму, — сказал Махаон, — а то жарко.— Снимай, — заржал блондин, — скоро тебе холодно будет.Мишка приподнялся, стянул халат вместе с пиджаком, выдернул из-за спины ствол.— На пол, суки.Лица охранников застыли от ужаса.— На пол.— Ты чё, Махаон…— На пол! — Мишка повел стволом.Оба амбала легли в проходе. Жорик среагировал мгновенно: профессионально обыскал лежащих и изъял два пистолета Макарова.На кресле лежала Мишкина сумка с инструментами. Махаон вытащил нож и альпинистский трос. Разрезал его.— Связать сможешь? — спросил он у Жорика.— Давай, дорогой, я им «ласточку» заделаю не хуже, чем в ментовке.Жорик работал умело. Через несколько минут оба амбала лежали на животе, одна нога была прикручена к связанным рукам.— Куда вы нас везете, суки? — Жорик ударил одного под ребра.— В старый карьер, — со стоном ответил амбал.— Погоди, Жорик, — Мишка сел, закурил сигарету, — на кого работаете, бакланы?— Мы при фабрике, в Балашихе.— Значит, бомбардиры. Долги выбиваете, левый товар конвоируете. Так?— Так.— Кто хозяин?— Зельдин Семен Борисович.— Адресок его дай.— Зачем?— За беспокойство получить.— Нижняя Масловка, дом пять, квартира сорок.— Значит, вас Ястреб нанял?— Да.— Что ж он покруче людей не взял?— Подъезжаем, — перебил его Жорик.Машина начала притормаживать у обрыва и остановилась. Мишка и Жорик с пистолетами в руках выскочили из салона.— Руки за голову, суки. Из кабины. Медленно! — рявкнул Жорик.Один из бомбардиров замешкался.— Пулю захотел? — почти ласково спросил Мишка.Их обыскали и связали. Вытащили двоих из салона.— Слушайте меня, бакланы. Вы, волки позорные, шныри опущенные, подняли руку на воров. За это закон карает смертью.— Не надо… не надо… — заплакал один из амбалов.— Мы вас, шестерки трахнутые в рот, мочить не будем. Но запомните: еще раз поднимите руку на воров — наш закон страшнее ментовского.Жорик и Мишка влезли в кабину «рафика».— Куда? — спросил Мишка.— В Баку. — Жорик повернул ключ.Они не знали, что трое подсобников, забыв о страхе перед Жориком, забыв о воровском братстве, вытягивали из пролома третий мешок денег. Шестерки видели тугие пачки зеленых пятидесятирублевок и не хотели знать больше ничего. С такими деньгами они становились смелее и выше всех, потому что на них могли купить «коронацию» в воров в законе, нанять любых бойцов и приобрести все голоса на воровском сходняке.Жорик, Мишка и Ястреб узнают об этом только через три дня.
СекретноЦК КПССЗаведующему отделом административных органов тов. Савинкину Н.И.Докладная запискаСообщаю Вам, что проведенный оперативной установкой и следствием по делу ограбления Ереванского республиканского государственного банка арестованы граждане Микосян Л.С. и Геворкян Б.М. Они показали, что в деле принимали участие гр. Арбелян Г.В. и неизвестный по кличке «Миша Махаон». Арбелян Г.В., он же Жора Ереванский, известный рецидивист, убит в г.Сочи 28 августа 1978 года, в результате воровских разборок.Согласно оперативному учету ГИЦ МВД СССР Миша Махаон, он же Михаил Гаврилович Николаев, в момент совершения преступления отбывал наказание в учреждении 3678-С в поселке Лабытнанги, где и умер в сентябре 1978 года.Розыск человека, назвавшегося именем з/к Николаева, продолжается.Начальник ГУУР МВД СССР генерал-лейтенант милиции А.Волков10 ноября 1979 года Часть вторая.Цветные сны Москва. Март 1982 года Сегодня он чувствовал себя хорошо. И день мартовский выдался теплым и солнечным. Из окон был виден почти рождественский снег, отливающий на солнце старым серебром. Незнакомый ему человек из обслуги водил деревянной лопатой по и без того чистой дорожке. Он не знал его, а каждое новое лицо внушало неосознанное подозрение. Слишком долго он возглавлял КГБ, чтобы верить в случайные совпадения. Это растревожило. Андропов ждал человека, встречу с которым афишировать не хотел.Он подошел к столу, нажал на кнопку звонка. В дверях появился прикрепленный офицер, которого он знал давно и практически верил ему.— Слушаю, Юрий Владимирович.— Сережа, что это за таинственный незнакомец убирает дорожки?— Не беспокойтесь, Юрий Владимирович, это наш парень.— Кто?— Валера Сургучев, лейтенант, я его сам выбрал.— Вот как…— Так точно.— А почему он с лопатой?Прикрепленный замялся.— Почему? — мягко переспросил Андропов.— Попросился ближе к дому, хотел на вас посмотреть.Андропов усмехнулся. И вспомнил, что когда он учился в речном техникуме в Рыбинске, то специально ездил в Ярославль, чтобы увидеть приехавшего туда Шверника.— Идите, Сережа.Он снова подошел к окну. Плечистый парень продолжал разметать чистую дорожку, то и дело оглядываясь на окна второго этажа. Теперь он вызывал симпатию председателя. Человек слаб, даже крошечная лесть ему приятна.Смешной этот эпизод немного отвлек Андропова от неприятных воспоминаний. От последнего разговора с Сусловым. Покойного Андропов не любил давно, справедливо считая, что «серый кардинал» партии вместе со своими присными толкает страну в пропасть.Мир не просто изменился, он становился совершенно иным. И только одна шестая часть суши по-прежнему держалась за архаические догмы. Ленин, которого так любил цитировать главный идеолог партии, подходил творчески к построению социализма. Он не боялся в один день начать новую экономическую политику, которая уничтожила инфляцию и сделала рыковский золотой рубль дороже доллара.Мир потрясал экономический кризис, а Советский Союз усиленно формировал многоукладную экономику. Но пришел к власти сусловский идеал — Сталин, — и люди на Украине сотнями тысяч гибли от голода.Попытки Косыгина изменить экономические рычаги разбились о замшелый консерватизм второго лица партии. Именно Суслов стал отцом дефицита. Именно его глупость и упрямство породили невиданный рост теневой экономики. Неужели он, советуя недалекому Хрущеву уничтожить промкооперацию, не знал, что артельщики займутся подпольным бизнесом? Конечно, знал, партдогмы для него были важнее благосостояния народа и стабильности в государстве.Ежедневно Андропов читал сводки о настроениях на заводах, в шахтах, колхозах. Читал и понимал, что среди тех, кого они именовали главным классом в стране, растет недовольство. Это был не интеллигентский кухонный шепот, который ежедневно выискивало Пятое управление его конторы. Все эти доморощенные интеллектуалы просто мололи языками.Он-то хорошо знал, что такое революция. Он был послом в Будапеште, когда на улицах жемчужины Дуная рассыпалась автоматная дробь. Ах, как хорошо он помнит это! Помнит и боится повторения этих событий.А тот страшный ноябрьский день, когда у посольства бушевала многотысячная толпа? Тогда с ним соединился по спецсвязи председатель КГБ Серов и сказал:— Не бойся, я пришлю людей.— Но посольство блокировано.— У меня всё.А через полчаса в здании появились неведомо откуда взявшиеся странные военные в пятнистых костюмах, которые он видел только в фильме о военных разведчиках «Звезда». Они поднялись по лестнице на второй этаж. Рослые, широкоплечие, в одинаковых шерстяных пилотках. Старшего он определил только по портупее. Он хорошо запомнил этого офицера. Молодого, светлоглазого, совершенно невозмутимого. Тот сидел в его приемной, курил и тихо отдавал распоряжения. В его поведении сквозили спокойствие и уверенность в собственных силах.Андропов надолго запомнил этих молчаливых ребят и их командира, курившего сигареты по-фронтовому, в кулак.Работая в ЦК, ему, конечно, приходилось смотреть определенные материалы, но со всем объемом информации он столкнулся, возглавив спецслужбу. Знания эти только умножали скорбь. Страна нуждалась в коренных переменах. Люди мечтали о социализме с человеческим лицом. Они хотели жить хотя бы как в Болгарии, имея минимальные экономические и идеологические послабления.Смерть Суслова открывала для него новые возможности. Он уже знал, что Брежнев рассматривает его кандидатуру на место второго лица в партии. Но постоянная подковерная борьба за власть среди членов Политбюро могла вынести на гребень политической волны другую кандидатуру. Основных претендентов, кроме него, было пять: Виктор Гришин, Андрей Кириленко, Константин Черненко, Григорий Романов и Николай Щелоков. И хотя министр внутренних дел пока еще не был членом Политбюро, уже ходили упорные слухи о его избрании в кандидаты.Андропов один из немногих знал о состоянии здоровья Брежнева. Дни генсека практически сочтены. Он уже не управлял государством, хотя кадровые вопросы по-прежнему решал сам. Брежнев мог в одну минуту снять любого с должности, выкинуть из Политбюро. Отправить на работу чиновником в комитет, курирующий профтехобразование. Так он поступил с некогда могущественным Шелепиным, которого за глаза звали «Железный Шурик».Андропов хотел стать генсеком. Им двигало не тщеславие. Нет. Он мечтал начать реформы и много думал о них. Но никому, даже самым близким людям, не доверял своей тайны.Ему удалось убрать из Политбюро одного из основных соперников — Кирилла Мазурова. Гибель Петра Машерова, верного претендента на пост генсека, оставила только эти пять фигур.Пять его конкурентов не терпели друг друга. Но перед лицом опасности они объединялись и становились мощной силой. Поэтому надо было убирать их поодиночке, благо компромата хватало на каждого.Председатель КГБ рисовал на листе бумаги одному ему понятные кружки и квадратики, соединял их прямыми и волнистыми линиями. Он должен был действовать. Социалистический блок давал трещину. ГДР, 1953 год. Польша, 1955-й. Венгрия, 1956-й. Чехословакия, 1968-й. Страшные события, которые могли повториться в любой момент.Андропов помнил и о Новочеркасске, о восстании рабочих, безжалостно и кроваво подавленном Хрущевым. Бывший Первый секретарь был человеком вздорным, а председатель КГБ Семичастный просто дураком. Все можно было решить путем умелой оперативной работы чекистов и взвешенной политикой местных властей. Но дело кончилось большой кровью и применением армии.Чтобы стать во главе государства после смерти Брежнева, которая могла наступить в любой момент, ему необходимо победить своих соперников. И в первую очередь Виктора Гришина. Сложность заключалась в том, что начальник московского УКГБ был доверенным человеком главы московских коммунистов. И хотя генерал постоянно демонстрировал свою непоколебимую преданность председателю КГБ, Андропов знал о многих его приватных беседах с Гришиным.…Что-то не сходилось в его рисунке, и это раздражало Андропова, не хватало одной линии к жирно очерченному квадратику, и тогда этот рисунок можно было бы зачеркнуть.Но не прочерчивалась пока эта линия, прямая и точная, как стрела, направленная во врага, а это делало всю сложную схему недееспособной.
1 2 3 4 5 6 7 8
СекретноЦК КПССЗаведующему отделом административных органов тов. Савинкину Н.И.Докладная запискаСообщаю Вам, что проведенный оперативной установкой и следствием по делу ограбления Ереванского республиканского государственного банка арестованы граждане Микосян Л.С. и Геворкян Б.М. Они показали, что в деле принимали участие гр. Арбелян Г.В. и неизвестный по кличке «Миша Махаон». Арбелян Г.В., он же Жора Ереванский, известный рецидивист, убит в г.Сочи 28 августа 1978 года, в результате воровских разборок.Согласно оперативному учету ГИЦ МВД СССР Миша Махаон, он же Михаил Гаврилович Николаев, в момент совершения преступления отбывал наказание в учреждении 3678-С в поселке Лабытнанги, где и умер в сентябре 1978 года.Розыск человека, назвавшегося именем з/к Николаева, продолжается.Начальник ГУУР МВД СССР генерал-лейтенант милиции А.Волков10 ноября 1979 года Часть вторая.Цветные сны Москва. Март 1982 года Сегодня он чувствовал себя хорошо. И день мартовский выдался теплым и солнечным. Из окон был виден почти рождественский снег, отливающий на солнце старым серебром. Незнакомый ему человек из обслуги водил деревянной лопатой по и без того чистой дорожке. Он не знал его, а каждое новое лицо внушало неосознанное подозрение. Слишком долго он возглавлял КГБ, чтобы верить в случайные совпадения. Это растревожило. Андропов ждал человека, встречу с которым афишировать не хотел.Он подошел к столу, нажал на кнопку звонка. В дверях появился прикрепленный офицер, которого он знал давно и практически верил ему.— Слушаю, Юрий Владимирович.— Сережа, что это за таинственный незнакомец убирает дорожки?— Не беспокойтесь, Юрий Владимирович, это наш парень.— Кто?— Валера Сургучев, лейтенант, я его сам выбрал.— Вот как…— Так точно.— А почему он с лопатой?Прикрепленный замялся.— Почему? — мягко переспросил Андропов.— Попросился ближе к дому, хотел на вас посмотреть.Андропов усмехнулся. И вспомнил, что когда он учился в речном техникуме в Рыбинске, то специально ездил в Ярославль, чтобы увидеть приехавшего туда Шверника.— Идите, Сережа.Он снова подошел к окну. Плечистый парень продолжал разметать чистую дорожку, то и дело оглядываясь на окна второго этажа. Теперь он вызывал симпатию председателя. Человек слаб, даже крошечная лесть ему приятна.Смешной этот эпизод немного отвлек Андропова от неприятных воспоминаний. От последнего разговора с Сусловым. Покойного Андропов не любил давно, справедливо считая, что «серый кардинал» партии вместе со своими присными толкает страну в пропасть.Мир не просто изменился, он становился совершенно иным. И только одна шестая часть суши по-прежнему держалась за архаические догмы. Ленин, которого так любил цитировать главный идеолог партии, подходил творчески к построению социализма. Он не боялся в один день начать новую экономическую политику, которая уничтожила инфляцию и сделала рыковский золотой рубль дороже доллара.Мир потрясал экономический кризис, а Советский Союз усиленно формировал многоукладную экономику. Но пришел к власти сусловский идеал — Сталин, — и люди на Украине сотнями тысяч гибли от голода.Попытки Косыгина изменить экономические рычаги разбились о замшелый консерватизм второго лица партии. Именно Суслов стал отцом дефицита. Именно его глупость и упрямство породили невиданный рост теневой экономики. Неужели он, советуя недалекому Хрущеву уничтожить промкооперацию, не знал, что артельщики займутся подпольным бизнесом? Конечно, знал, партдогмы для него были важнее благосостояния народа и стабильности в государстве.Ежедневно Андропов читал сводки о настроениях на заводах, в шахтах, колхозах. Читал и понимал, что среди тех, кого они именовали главным классом в стране, растет недовольство. Это был не интеллигентский кухонный шепот, который ежедневно выискивало Пятое управление его конторы. Все эти доморощенные интеллектуалы просто мололи языками.Он-то хорошо знал, что такое революция. Он был послом в Будапеште, когда на улицах жемчужины Дуная рассыпалась автоматная дробь. Ах, как хорошо он помнит это! Помнит и боится повторения этих событий.А тот страшный ноябрьский день, когда у посольства бушевала многотысячная толпа? Тогда с ним соединился по спецсвязи председатель КГБ Серов и сказал:— Не бойся, я пришлю людей.— Но посольство блокировано.— У меня всё.А через полчаса в здании появились неведомо откуда взявшиеся странные военные в пятнистых костюмах, которые он видел только в фильме о военных разведчиках «Звезда». Они поднялись по лестнице на второй этаж. Рослые, широкоплечие, в одинаковых шерстяных пилотках. Старшего он определил только по портупее. Он хорошо запомнил этого офицера. Молодого, светлоглазого, совершенно невозмутимого. Тот сидел в его приемной, курил и тихо отдавал распоряжения. В его поведении сквозили спокойствие и уверенность в собственных силах.Андропов надолго запомнил этих молчаливых ребят и их командира, курившего сигареты по-фронтовому, в кулак.Работая в ЦК, ему, конечно, приходилось смотреть определенные материалы, но со всем объемом информации он столкнулся, возглавив спецслужбу. Знания эти только умножали скорбь. Страна нуждалась в коренных переменах. Люди мечтали о социализме с человеческим лицом. Они хотели жить хотя бы как в Болгарии, имея минимальные экономические и идеологические послабления.Смерть Суслова открывала для него новые возможности. Он уже знал, что Брежнев рассматривает его кандидатуру на место второго лица в партии. Но постоянная подковерная борьба за власть среди членов Политбюро могла вынести на гребень политической волны другую кандидатуру. Основных претендентов, кроме него, было пять: Виктор Гришин, Андрей Кириленко, Константин Черненко, Григорий Романов и Николай Щелоков. И хотя министр внутренних дел пока еще не был членом Политбюро, уже ходили упорные слухи о его избрании в кандидаты.Андропов один из немногих знал о состоянии здоровья Брежнева. Дни генсека практически сочтены. Он уже не управлял государством, хотя кадровые вопросы по-прежнему решал сам. Брежнев мог в одну минуту снять любого с должности, выкинуть из Политбюро. Отправить на работу чиновником в комитет, курирующий профтехобразование. Так он поступил с некогда могущественным Шелепиным, которого за глаза звали «Железный Шурик».Андропов хотел стать генсеком. Им двигало не тщеславие. Нет. Он мечтал начать реформы и много думал о них. Но никому, даже самым близким людям, не доверял своей тайны.Ему удалось убрать из Политбюро одного из основных соперников — Кирилла Мазурова. Гибель Петра Машерова, верного претендента на пост генсека, оставила только эти пять фигур.Пять его конкурентов не терпели друг друга. Но перед лицом опасности они объединялись и становились мощной силой. Поэтому надо было убирать их поодиночке, благо компромата хватало на каждого.Председатель КГБ рисовал на листе бумаги одному ему понятные кружки и квадратики, соединял их прямыми и волнистыми линиями. Он должен был действовать. Социалистический блок давал трещину. ГДР, 1953 год. Польша, 1955-й. Венгрия, 1956-й. Чехословакия, 1968-й. Страшные события, которые могли повториться в любой момент.Андропов помнил и о Новочеркасске, о восстании рабочих, безжалостно и кроваво подавленном Хрущевым. Бывший Первый секретарь был человеком вздорным, а председатель КГБ Семичастный просто дураком. Все можно было решить путем умелой оперативной работы чекистов и взвешенной политикой местных властей. Но дело кончилось большой кровью и применением армии.Чтобы стать во главе государства после смерти Брежнева, которая могла наступить в любой момент, ему необходимо победить своих соперников. И в первую очередь Виктора Гришина. Сложность заключалась в том, что начальник московского УКГБ был доверенным человеком главы московских коммунистов. И хотя генерал постоянно демонстрировал свою непоколебимую преданность председателю КГБ, Андропов знал о многих его приватных беседах с Гришиным.…Что-то не сходилось в его рисунке, и это раздражало Андропова, не хватало одной линии к жирно очерченному квадратику, и тогда этот рисунок можно было бы зачеркнуть.Но не прочерчивалась пока эта линия, прямая и точная, как стрела, направленная во врага, а это делало всю сложную схему недееспособной.
1 2 3 4 5 6 7 8