— Его величество в своей бесконечной милости предлагает нам войти. Кончайте пихаться!
Через несколько секунд Вулфрита окружили королевские советники, музыканты и множество богато разодетых придворных, среди которых затесался Бал-мак, выглядевший так, будто один мог окружить целый город. Было ясно, что стульев для всей толпы не хватит.
Затем лорд Эслайк начал представлять Вулфриту вельмож.
— Это Официальные Королевские Хранители Коронационного Ритуала. Должность потомственная — переходит от отца к сыну. — Все Хранители изящно поклонились.
Вулфрит заметил, что каждый Хранитель окружен еще тремя красиво одетыми молодыми людьми.
— Кто они? — поинтересовался он у Эслайка.
Лорд объяснил:
— Некоторые из них сыновья Хранителей, остальные — ученики. Дело в том, что эта должность хорошо оплачивается, даже если Хранителю никогда в жизни не придется присутствовать на коронации. Однако в его обязанности входит не только участие в церемониях, но и хранение и передача знаний о ритуале. Учеников держат на случай, если собственный сын Хранителя помрет или окажется слишком туп.
— А что такого трудного в коронации? — спросил Вулфрит.
И вскоре пожалел, что спросил.
Первый Хранитель — рослый мужчина, в костюме из зеленого бархата, вышел вперед, упал на колени перед Вулфритом и прижал руку юноши к губам. (Ощущение было такое, словно две очищенные устрицы проползли по коже.) — Ваше Оформляемое Величество! Я — Олк, Главный Хранитель Коронационного Ритуала, а это мой сын Освего. — Олк сделал очень красивый жест, показывая на пустое место слева от себя.
— Он невидимка? — удивился Вулфрит.
Хранитель растерянно оглянулся и обнаружил сына в другом конце комнаты. Мальчик увлекся беседой с Балмаком. Он как раз произносил: «Ого! Человеческий череп насквозь одним ударом?!» — когда отец ухватил его за шиворот и поволок за собой.
— Что за идиотизм! Разговаривать с варварами-горгорианцами! — кипел и дымился Олк. Но тут же вспомнил одну подробность про Его Оформляемое Величество. Липкая улыбка натекла на его лицо. — То есть.., я имел в виду некоторых варваров-горгорианцев. Остальные — чудесные собеседники.
Освего выпятил нижнюю губу и надулся. Отец дал ему воспитательный подзатыльник.
— А теперь будь хорошим мальчиком и расскажи Его Оформляемому Величеству все, что я говорил тебе о первых трех днях программы.
Вулфрит с Освего так дружно проголосили «О первых трех днях?!», что любой слушатель мог подумать, что они долго репетировали.
— Вы сказали «первые три дня»? — еще раз переспросил Вулфрит.
— О, это просто предварительные ритуалы доблестного рыцарского приветствия. Крестьяне находят их очень забавными. Давай, Освего, чему тебя учил папа.
— Я ничего не помню, — пробубнил Освего и опять выпятил нижнюю губу.
— Но ты все прекрасно помнил сегодня утром.
— Сегодня утром я еще не хотел быть варваром, — объяснил Освего. — А теперь хочу. Вот это жизнь! Не любишь, когда кто-нибудь обрабатывает тебя, — делаешь бэмс! — Он выразительно махнул рукой. — И его голова летит прямо под стол с завтраком. — Он улыбнулся отцу дразнящей улыбкой.
Лорд Эслайк топнул ногой.
— Олк, если твой сын не способен рассказать правила его величеству...
— Его Оформляемому Величеству, — поправил Олк, давая Освего хорошего тумака.
— ...то сделай это сам или доверь своему ученику.
— Можно мне, сэр? Можно мне? Можно? — Ученик Олка оказался шустрым пареньком по имени Клересторий. Его стремление «всталпобежал» было сильнее, чем у щенков фокстерьера. Не дожидаясь команды от Олка, он затараторил: — «День Первый, рассвет: Ритуал Девяти Чаш и Одного Лимона. Король должен проверить девять золотых чаш и найти, в которой из них находится лимон. Изначально ритуал заключался в переворачивании трех серебряных наперстков, под одним из которых лежала горошинка, но со временем три наперстка заменили на девять чаш, а горошинку на фрукт покрупнее. День Первый, перед завтраком: Ритуал Трех Девственных Кухонных Служанок и Одной Кабацкой Грязнухи. Кандидат-в-короли должен с помощью своих духовных способностей найти одну нечистую женщину. Кабацкой Грязнухе предлагается оформить заявку. День Первый, завтрак: Ритуал Быка».
— Это я велел его вставить, — сказал улыбающийся Балмак (больше никто не улыбнулся). — Ты должен убить быка голыми руками. Это великая традиция горгорианских королей. Вернее, единственная традиция.
— За завтраком? — икнул Вулфрит.
— А из чего же, ты думал, тебе приготовят жаркое?
— Не беспокойтесь, Ваше Оформляемое Величество, — прошептал Эслайк. — Мы дадим зверю снадобий и позовем парочку гвардейцев, чтобы они были официальными мясниками — раздельщиками туши. Никто не заметит, если они примутся за работу чуть раньше, чем вы добьете быка голыми руками.
Ученик Олка снова вступил с речью и дополнил свой перечень многочисленными мелкими и раздражающими ритуалами, которыми собирались травить Вулфрита в течение первых трех дней коронации.
Правда, когда юный Клересторий перешел на освященные мечи и очарованные дверные ручки, Вулфрит успокоился — впервые после того ужаснорго вечера. Он понял, что между началом коронационных ритуалов и моментом возложения короны целая уйма времени. Он обязательно найдет способ связаться с королевой!
Клересторий сошел с дистанции и передал эстафету следующему Хранителю, который проинформировал Вулфрита об обрядах, ожидающих его в течение трех дней. Получалось, что, включая соборы, кануны празднований и принятие поздравлений от жителей королевства, все мероприятие займет около трех недель.
Поэтому когда седьмой Хранитель сказал:
— А затем следует последний перед коронационной церемонией обряд — прилюдное омовение, — Вулфрит даже не дрогнул.
Это заметно удивило Хранителя. Он прочистил горло и повторил:
— Публичное прилюдное омовение. На людях. Которые будут смотреть. Кандидат-в-короли должен показаться обпаженным населению королевства, чтобы все видели, что у их правителя нет дефектов. — Приглушенным голосом он добавил: — Вам придется снять все одежды.
— Естественно, как же я могу быть обнаженным в одеждах, — весело ответил Вулфрит.
Хранитель облегченно вздохнул. В последние годы он часто слышал самые разные слухи об удивительной застенчивости принца Арбола, а также его трудном характере, по-видимому, унаследованном от отца. Было большим облегчением обнаружить, что в данном случае слухи оказались ложными.
Конечно, это означало, что нужно сменить придворных осведомителей, но пока что он обрадовался, что дело сделано, и просто сказал:
— Я рад, что Ваше Оформляемое Величество так прореагировало. В нашей истории бывали времена, например, в период так называемой Краткой Династии, когда кандидат-в-короли отказывался от ритуала.
Вулфрит похлопал Хранителя по спине.
— Король должен делать то, что должен делать король.
— Бэмс! — завопил Освего. К несчастью, на этот раз Балмак одолжил мальчику свой меч. Что-то покатилось по полу апартаментов.
Последовало немедленное продвижение Клерестория по службе прямо на месте действий, а потом подали напитки. К тому времени когда делегация очистила помещение и оставила Вулфрита одного, он представлял себе будущее довольно оптимистично.
Однако все его волшебство, которое так и не помогло ему связаться с Арболом и Артемизией, не позволяло узнать, что случится на самом деле.
Глава 23
— Давай расскажи нам еще разок про свою зеленую овцу, — попросил Очовар в мерцающих сумерках.
Данвин вздохнул. Он сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, и отдыхал после ужина. Ему больше не хотелось отвечать на идиотские вопросы.
Но если он не ответит, остальные будут привязываться всю ночь.
— Ее зовут Бернис, — сказал юноша устало. — Она около пятнадцати футов высотой и тридцать или сорок футов длиной. У нее большие-пребольшие когти, блестящая зеленая чешуя и длинный заостренный хвост.
— Как же ты с нее шерсть стрижешь, если она чешуистая? — спросил кто-то из темноты.
— Если она дает зеленую шерсть, это позволяет сэкономить на краске, — заметил Пурпурный Опоссум, чинивший у костра свою лютню.
— У нее больше нет шерсти, — объяснил Данвин, — она давала шерсть раньше, когда в самом деле была овцой.
Опоссум взглянул на него поверх оструганного колка.
— То есть как это? — спросил он. — Твоя Бернис больше не овца?
Данвин посмотрел на него с сердитым удивлением.
— Естественно. Разве овцы бывают зелеными?
Опоссум криво усмехнулся:
— До тех пор пока Синий Барсук не привел тебя к нам, мы действительно думали, что не бывают.
— Ну конечно, нет, — сказал Данвин. — Зеленых овец на свете не существует. Когда моя Бернис была овцой, она была белой.
Опоссум положил колок и ножик на землю.
— Тогда кто же она теперь?
— А кто бывает зеленым, чешуйчатым и сорока футов в длину? — спросил изумленный Данвин. — Конечно, дракон. Волшебник превратил Бернис в дракона.
— Волшебник? Дракон? — одновременно переспросили несколько голосов.
Пурпурный Опоссум потянулся вперед и сказал:
— Данвин, мальчик мой, мне кажется, что ты что-то не договариваешь. Может, сейчас ты все-таки объяснишь нам, о чем идет речь?
— Пожалуйста, — сказал Данвин, озадаченный неожиданным интересом. Он уже несколько раз пытался рассказать Отважным Обитателям Кустов свою историю, но они до сих пор хотели только слушать описание дракона, в которого превратилась Бернис. И это описание всегда вызывало большой восторг и много хихиканий.
Впрочем, настоящее веселье закончилось в первый же день после прибытия Данвина, когда чудаковатого пастушка пытались задевать. Несколько сломанных костей сразу остудили пыл шутников, а уж после того, как новичка обучили владеть мечом...
Но он действительно никогда не рассказывал всей истории.
— Я начал спорить с волшебником, — сказал Данвин. — Всех подробностей не упомню, но речь шла о его ученике. Волшебник разозлился на меня и превратил мою любимую овцу Бернис в дракона. Она улетела, а я пошел следом, чтобы ее отыскать. Этим я и занимался, когда вы, ребята, меня нашли.
— Ты преследовал дракона? — спросил Очовар.
Данвин кивнул.
— А что бы ты сделал, если бы нашел ее? — с любопытством спросил Синий Барсук.
— Поговорил бы с ней, — сказал Данвин. — Она ведь Бернис, она по-прежнему мой лучший друг, которого я вырастил из ягненочка. Я попросил бы ее вернуться домой.
— Ты думаешь, она пошла бы? — спросил Пурпурный Опоссум, не замечая выросшей за его спиной темной фигуры.
— Несомненно! — ответил Данвин, пораженный, что кто-то спрашивает о столь очевидных вещах. — Она же Бернис !
— А что бы ты делал с драконом? — спросил Очовар.
Данвин пожал плечами.
— Вопрос заключается в том, мои Отважные Обитатели Кустов, — сказал Черная Ласка, неожиданно выступая из тени, — что мы могли бы сделать с ручным драконом. Данвин, мой мальчик, ты любишь свою отчизну?
Данвин мигнул.
— Наверное.
— Готов ли ты отдать себя и свою любимую зверушку на службу своему народу, истинным хозяевам Старой Гидрангии?
Данвин немного подумал:
— Не знаю.
— Этот дракон, эта Бернис — она выдыхает огонь?
Данвин сосредоточился и ответил:
— Не знаю.
— Она может летать?
— Да, я видел, как она это делает. — Юноша обрадовался, что хоть раз может ответить что-то, кроме «не знаю».
— У нее есть когти? — спросил Черная Ласка.
— Огромные-преогромные, — подтвердил Данвин.
— А зубы?
— Большие, как мои пальцы. — Он протянул руку, растопырив пальцы в качестве иллюстрации.
Пурпурный Опоссум бросил невольный взгляд на огромные пальцы Данвина и содрогнулся.
— Данвин, — сказал Черная Ласка, — этот зверь может стать оружием, которым мы ударим по трусливым сердцам горгорианских варваров! Их простым примитивным умам дракон должен представляться чем-то вроде воплощения демона. Что ты на это скажешь?
Данвин поскреб за ухом. Ответ «не знаю» прозвучал бы глупо, но сначала юноша хотел бы уточнить детали.
— А как насчет волшебника? — спросил Пурпурный Опоссум. — Если есть волшебник, способный превратить овцу в дракона, то, может быть, он умеет делать и другие полезные вещи?
— Хорошая мысль, Тэдвил, — согласился Черная Ласка. — Хотя мне трудно поверить, что от чародея может быть какая-то польза.
— А если мы заполучим и дракона, и волшебника? — сказал кто-то. — Могли бы мы, бога ради, атаковать столицу и захватить ее с их помощью?
— Может быть, — ответил Черная Ласка. — Но всему свое время. Будем действовать без излишней торопливости.
— Мой Лорд, — сказал тот же голос. — Я сижу в этом затхлом, сыром зеленом лесу вместе с вами уже четырнадцать лет. Я не думаю, что мы излишне торопимся.
— Это ты, Спадж? — окликнул Опоссум. — Я не могу рассмотреть тебя в темноте.
— Да, это я.
— Хорошо, Спадж, — сказал Черная Ласка. — Если ты так уж торопишься, тогда завтра ты и несколько человек по твоему выбору отправитесь искать эту маленькую бедную потерявшуюся овечку. Начнете со старых драконьих пещер на южных утесах. Тебя это устраивает?
— Не совсем, — сказал Спадж чихая. — Но я сделаю все, только бы выбраться из этой сырости. — Он помялся, а затем добавил: — В конце концов что угодно, лишь бы без росомах.
— И о волшебнике... — снова начал Пурпурный Опоссум.
— Ах да, — вспомнил Черная Ласка. — Мы пошлем кого-нибудь и за чародеем, — я уверен, что Данвин может дать нужные сведения. Ты, Пелвин, — я имею в виду: Зеленый Крот, — позаботишься об этом. Если хочешь, прихвати с собой парочку ребят.
— Да, сэр, — сказал голос у ближайшего дерева. — Завтра утром?
— Верно.
— Тогда пойдемте спать, — предложил Пурпурный Опоссум.
Несмотря на общее согласие отправиться на боковую, разговоры еще долго не умолкали. Данвин лежал на своем одеяле, улыбался и глядел на звезды, подмигивавшие ему сквозь листву.
Наконец-то они собрались искать Бернис!
Когда он проснулся, было уже очень поздно. Вокруг царила непривычная суматоха. Раздавались громкие голоса, гремело снаряжение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36