Посидела с минуту, ожидая повторного звонка, – телефон молчал. Но стоило встать и выйти из комнаты, как он сразу же зазвонил снова. По крайней мере на этот раз не было ошибки. Звонила ее институтская подруга Люся.Наташа была рада ее звонку и обещанию приехать. Хоть этот вечер не растянется в бесконечную резиновую ленту.Еще с порога, не успев раздеться, Люся спросила как-то слишком торопливо, словно спешила разделаться с необходимой и скучной условностью:– Сергей не пишет?– Не пишет. Ты лучше о себе расскажи.Люся охотно заговорила о себе и продолжала в том же духе весь вечер. У нее назревали сложные события. Муж не поладил с родителями, искали квартиру, но никак не могли найти. Отношения все обострялись. Люся боялась, что дело может дойти до самого худшего – они расстанутся. Требовался совет.– Да что, совет! Тебе сейчас квартира нужна, а не совет.– Ты думаешь? Значит, если уедем, если найдем эту чертову квартиру, тогда все наладится? Неужели все держится на своей берлоге? В ней только все дело?– Бывает люди не могут ужиться, приспособиться друг к другу. Постоянные конфликты разъедают как ржавчина, особенно если замешан кто-то еще. От родителей придется уходить, если хочешь сохранить семью. А квартиру не ищи. Переезжай пока ко мне.– А ты?– Я что-нибудь придумаю. Одной легче… Поживу у знакомых, мне здесь все равно невмоготу, каждая вещь о Сергее напоминает…Вскоре Люся ушла поделиться с мужем радостной новостью. Наташа задумалась о том, как обстоятельства и время жестоко перекраивают человеческие отношения. В детстве и юности у нас на все хватает времени. Особенно много его для друзей. Зато с возрастом времени становится все меньше. И постепенно друзья отходят на второй план. Все заполняют собственные заботы. Бежишь на работу, бежишь с работы, полдня проводишь в очередях и в транспорте… Что-то очень важное мы при этом теряем, становимся беднее, суше… Вот и Люся, год у нее не была. Она ей звонила, когда уехал Сергей… Люся обещала обязательно зайти, но времени не нашлось, ограничилась телефонными звонками. Пришла лишь сегодня…От этих жестоких мыслей ей стало совсем тошно. А тут еще замолчал приемник, наверно, сели батареи. Она крутила ручку настройки – все напрасно. В пустой квартире прочно обосновалась тишина, она чувствовала, что мужества у нее остается совсем немного. И тогда вновь требовательно, протяжно зазвонил телефон.– Наташа? – Голос Сергея был чуть хрипловатый, с одышкой, словно он бежал откуда-то и теперь говорил из соседней комнаты. – Понимаешь, какое дело… Ты не могла бы приехать?Куда приехать? – Она почувствовала, как у нее мертвеют губы.– Да сюда, ко мне. Хорошо, если сможешь выбраться на пару недель. Возьми отпуск за свой счет, вернее за мой, и приезжай. Поможешь мне тут в одном деле.Она не знала, что ему ответила и что еще он говорил. Пришла в себя только, когда в трубке раздались короткие гудки и, значит, разговор уже закончился, хотя она ничего еще не сказала, ничего определенного… Чувствуя в затылке тупую боль, она прилегла на диван, а когда немного просохли глаза и вернулась способность соображать, решила: «Все равно поеду к нему. Будь что будет. Может, разрушу последнюю надежду на его возвращение, а все равно поеду. Он меня, наверное, презирать будет, потеряет всякое уважение за то, что прибежала по первому зову. Да он и не звал особенно. Так, помощь ему потребовалась… Пусть. Только бы увидеть»…… Сергей ждал Наташу на автобусной остановке в райцентре. Он сидел на скамейке под навесом и курил сигарету за сигаретой, чтобы согреться. Ему пришлось добираться пешком. Потому что «профилактика», которой целыми днями занимался Хабиб, в конце концов вывела из строя их газик. Он устал, был зол и уже почти пожалел о своей затее с приездом Наташи, представив, сколько упреков, слез и других ее женских штучек вмешается в спокойное течение жизни. Но отступать было поздно. В конце концов, он сам попросил ее приехать.Автобус задерживался. Сергей сходил в продмаг и купил целый килограмм конфет, завернутых в серую промасленную бумагу, и бутылку шампанского, другого вина не нашлось. Больше всего ему не нравилась история со сломавшейся машиной. Идти ночью на станцию пешком с вещами невозможно. Придется заночевать в гостинице. Сергей уже заказал себе единственный отдельный номер, а Наташе забронировал место в общем. Хотел сделать наоборот, но администратор ни за что не соглашался бронировать номер без паспорта клиента, пришлось в конце концов записать номер на себя. Сергей представил, что Наташа скажет по поводу гостиницы, вспомнил подозрительный взгляд администратора, когда тот спросил, для кого он собирается бронировать место. Пришлось сказать, что встречает приехавшую в командировку сотрудницу. В общем, там еще назревала история.Наконец подошел автобус. Уже стемнело. Зажглись редкие желтоватые фонари. В их неверном, дрожащем свете Сергей не сразу узнал Наташу. Возможно, помешала непривычная одежда на ней. Сошла незнакомая девушка в спортивной куртке, с короткой и тоже незнакомой ему прической. Он даже подойти решился не сразу.– Здравствуй, Сережа. Целую вечность тебя не видела.Он все еще молчал сбитый с толку, удивленный тем, что запомнил ее при прощании совсем другой.– Что, изменилась?– Кажется, в лучшую сторону.– Я так и думала. Твое отсутствие всегда сказывалось на мне благотворно. Что ж мы стоим?– А где твои вещи?– Вещи? Да вот они, все здесь. – Она дернула большой спортивной сумкой, переброшенной через плечо. –Ты что, ожидал, что я захвачу с собой письменный стол?– Все же не на один день ехала.– Может, и на один. Это зависит от того, зачем я тебе понадобилась. Что у тебя стряслось?– Об этом не на улице… Машина за нами приедет только завтра, придется ночевать в гостинице.– Мне не так уж часто приходилось ночевать в гостиницах. Это обещает быть интересным.Он не понимал ее юмора. Сбивала с толку ее новая манера держаться – независимо, с легкой иронией, словно ничего особенного не было в этой их встрече. Просто она приехала на денек навестить старого друга. Короткий взгляд да это: «Здравствуй, Сережа». В общем, началось все не так, как он ожидал.В гостинице оформление, вопреки его опасениям, прошло гладко. Администратор не потребовал от Наташи командировочного удостоверения. Наверно, подействовал штемпель в ее паспорте со столичной пропиской.Номер оказался совсем крошечным. В нем едва помещались железная койка и круглый стол, точно взятый напрокат из столовой и накрытый заляпанной чернилами клеенкой.Сергей разлил шампанское в стаканы из-под воды. Ей плеснул на самое донышко, для проформы, знал, все равно откажется. Но она выпила и сама пододвинула ему пустой стакан. Появилась в ней некая бесшабашность, все корабли были сожжены, и ей стало все равно, что он о ней подумает. А Сергей не знал, нужно ли сейчас объяснять свой звонок. Понимал – стоит заговорить о делах, и разрушится нежданная радость от встречи с ней.– Как ты живешь, Сережа? Почему вспомнил обо мне? Не писал, не писал… И вдруг.– Соскучился, взял да и позвонил, – сказал он, избегая ее взгляда.– Я была рада твоему звонку. Не ждала, но была рада. Пока мы не виделись, произошла переоценка ценностей. Ты понимаешь, о чем я говорю?– Не совсем, но вижу, ты сильно изменилась.– В чем?– Раньше не говорила со мной так откровенно, во всем преобладала трагическая окраска.– Наверно, поэтому ты и сбежал от меня? Он промолчал, а она продолжала задумчиво:– Хорошо, что мы еще раз встретились.Сергей медленно тянул шампанское. Делая вид, что целиком поглощен этим занятием, он рассматривал ее, отмечая некоторые неизвестные ему подробности.«Колечко новое появилось. Не мой подарок. Может быть, чей-нибудь еще. Вполне может быть. А я даже спросить об этом не имею права, потому что на самом-то деле она, конечно, права. Я попросту сбежал от нее, а теперь, оказывается, соскучился…» Вот и в этот раз, как раньше, он позвал ее, когда почувствовал одиночество, когда она ему понадобилась. И она здесь, рядом. И раньше, бывало, ссорились, расставались на месяц, на два, но стоило позвонить – и она все сразу прощала. Он уже привык к этому. Подумал еще, что это у нее вовсе не от отсутствия гордости или такой уж самозабвенной привязанности к нему – скорее от природной доброты, которая незаметно и постоянно согревала его в каждую их встречу. Добрым всегда труднее. Слишком часто мы перекладываем на плечи тех, кто их охотно подставляет, собственные трудности, заботы, огорчения.Наташа взяла конфету. Осторожно, словно боялась раздавить, развернула. Потом отложила в сторону оберточную бумажку, разгладила ее. Наверно, многочисленные мелкие движения нужны были ей для защиты от тревожных мыслей. И не так уж она беспечна, как показалось вначале… Чтобы отвлечь ее, он начал рассказывать о станции, о том, как устроился.– Место красивое, вот с людьми не повезло… Приедешь, осмотришься и сама увидишь, какие там люди.Она улыбнулась ему, как улыбаются собеседнику, когда не слышат его. Он сел с ней рядом и почувствовал, что она вздрогнула от его прикосновения.– Что с тобой? – спросил он чуть раздраженно, не сумев скрыть полностью своей обиды.– Не знаю. Отвыкла, наверное. Не обращай внимания. Это пройдет.Наташа встала и, обхватив руками плечи, словно ей было холодно, прошла по комнате, остановилась у окна.– Скажи, ты помнишь, как мы с тобой познакомились?Вопрос показался ему нелепым. Хорошее впечатление от встречи постепенно улетучивалось. Он подумал,что все было лишь прелюдией к очередным упрекам и неизбежной ссоре.– По-моему, самое время предаться воспоминаниям, – недовольно пробурчал он.– Ты не понял, Сережа. Я подумала, что в тот день очень многое было похоже.– Что же?– Да все. Другое место, а в остальном все так же путано, неясно. Все огорчения пришли позже. И понимание того, что это было началом, тоже пришло гораздо позже…– Началом чего?– Счастья, наверное… – тихо сказала она. Нужно было что-то ответить. Завязывался долгий, неуместный сейчас разговор. Сергей взглянул на часы и поморщился. Времени совсем не осталось. В одиннадцать часов он должен будет проводить Наташу в ее комнату. Если этого не сделать, то придет администратор, в этом Сергей не сомневался ни на минуту, и получится совсем уж некстати обыкновенный гостиничный скандал в дополнение к разговорам о счастье. Сказать ей об этом казалось неудобным, момент был явно не подходящим. Но она словно прочитала его мысли.– Ты на меня не обижайся, Сережа. Дай мне привыкнуть.Словно они годы не виделись. Теперь ей нужно, видите ли, к нему заново привыкать.Скрипнула дверь, приоткрылась наполовину. Только потом в нее постучали.– Войдите! – крикнул Сергей.Появился худой улыбающийся администратор в тюбетейке, сдвинутой на затылок. Сразу стало заметно, что ему ничуть не было неловко в этой чужой комнате и он даже представить себе не мог, что комната становится для него чужой в момент сдачи ее очередному клиенту. Он был здесь хозяином. Во всяком случае, хозяином положения.– Извиняюсь, конечно. Я тут чайник забыл. Чай делать надо – чайника нету. Извиняюсь.Сергей не ответил ни слова. Наташа тоже не обернулась и никак не отреагировала на появление постороннего человека. Администратор, все так же неприятно улыбаясь и поглядывая время от времени на Наташу из-под густых, сросшихся бровей, стал искать чайник. Он искал его долго, методично. Сначала в тумбочке, потом под кроватью. Не найдя, повернулся к Сергею:– Нету, может, еще где.– Может! – Сергей все еще сдерживался, стараясь не начинать скандала.– Я что хотел сказать, – словно бы в нерешительности продолжал администратор, – извиняюсь, конечно, но гостям у нас не положено после одиннадцати. Нас тоже милиция проверяет.– Она не гость. Она живет в этой гостинице, – проговорил Сергей, сдерживаясь уже с трудом.Администратор согласно закивал головой.– И правильно, и пусть себе живет. В своей комнате, конечно, в женской.– Вы что, о моей нравственности заботитесь? – вдруг спросила Наташа, по-прежнему не оборачиваясь.– Зачем такие слова говоришь? – обиделся администратор. – Порядок должен быть. Мы для того здесь и поставлены, чтобы за порядком следить.Он вовремя ушел, осторожно прикрыв дверь. Сергей уже был на пределе.– До чего же много их развелось, таких вот сусликов! На каждом углу торчат!И вдруг она засмеялась:– Да не обращай ты внимания! Ну их всех! Никуда я от тебя не уйду, пусть хоть всю ночь стоит под дверью! * * * По-настоящему поссорились они несколько позже. В первый день приезда Наташи на станцию.Она не успела еще разложить вещи, как в комнату постучали. На пороге стоял, конечно, Строков.– Знакомьтесь, Павел Степанович, моя жена, – неожиданно представил ее Сергей.Наташа закусила губу.– Очень приятно, – закивал Строков.– Вот, оказалось, не можем жить друг без друга, – продолжал Сергей. – Решили…– Правильно решили, весьма правильно.– Будем благоустраиваться и жить.– Места всем хватит, – ответил Строков. – Вот я скоро уеду, совсем просторно станет.– Пора вам, Павел Степанович. Из управления интересовались: в чем дело, почему не едет?– Третий что-то молчит. Самый младший.– Но вы же не собираетесь ехать ко всем сразу?– К нему-то как раз и хотелось, к младшему… Я вас не стесню. Я себе чуланчик освобожу и там поживу.Сергей нервно прошелся по комнате, потом снова вернулся к неловко застывшему у порога Строкову. Наташа почувствовала, как от мелькнувшей догадки у нее сдавило горло.– Вы должны уехать!– Уеду, уеду, – бубнил Строков.– Сергей! – попыталась она вмешаться.– Пожалуйста, это наши внутренние дела, – остановил он ее, все еще глядя на Строкова. – Вас ждут в управлении.– Ничего. Подождут. Теперь уже недолго. – И, словно отбросив недавнюю скованность, Строков вышел, не попрощавшись.– Ну что мне делать? Не милицию же сюда вызывать!Вот когда он наконец обернулся и впервые увидел со лицо после этого разговора.– Что с тобой?– Я, кажется, поняла…– Что поняла?– Зачем я тебе понадобилась.– Не говори глупостей!Он почти кричал на нее, распаляясь все больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15