.. Юристов вызвал, тебя найти надо было... Может, придумаем чего?.. Гранату, фугас помощнее...— Ага, два кило тротила и достаточно номера дома, квартира уже не важна... Вы что, обалдели? Все равно искать не перестанут, а тут, считай, расписались — мы это, мы. Вот и главного свидетеля распылили на атомы... Берите нас, иродов! Совсем у вас мозги от жары растаяли. Нам и барыга, и убийца живыми нужны. Больше, чем ментам... Ты мне вот что лучше скажи — о бомбе подумал, а там что, подъезд не охраняется?— Нет, только когда барыга уезжает-приезжает, ну и если сам вызовет...— Это легче... А что братаны в тот день делали? — неожиданно спросил Денис.— У Вилена были. Садист девушку подвез и в кабак. Паниковский там уже был.— А почему барыга Паниковского приплел?— Не знаю... — Ортопед почесал бритый затылок.— В том месте, где труп обнаружили, ребята могли быть?— Не, а чо им там делать? Лес...— Хорошо. А где-нибудь рядом?— Тоже нет.— Да-а, — Денис побарабанил пальцами по столу, — всюду — нет, а при этом их ищут. Идиотизм получается. Или вы мне всего не говорите, или я что-то упустил...— Да все мы говорим. Сами уже бошки набекрень свернули, пока думали...— Тогда по новой. Имеем — труп девушки, найденный в лесу за аэропортом, и двух подозреваемых.В активе — показания барыги и пары его сотрудников. Сами показания гроша ломаного без трупа не стоят. В пассиве у нас — отсутствие хоть какого-то понимания, кто убийца и зачем все это надо... Бред какой-то. Стивен Кинг по-русски...— Может, подстава ментовская? — предположил Глюк.— Не может, — отрезал Денис, — это тоже из области фантастики. Труп есть? Есть. Настоящий? Настоящий. Все, вопрос закрыт, менты на подставу с реальным жмуром не пойдут. Сведения о деле у нас надежные? Все действительно так?— Да, у Тулипа эксперт в Главке знакомый, он и сообщил, чо как. Если еще что — сразу звонит...— Денег много дали?— Пятеру...— Тогда должен. Хорошо, когда в районе аэропорта кто-то из этих двоих был в последний раз?— Недели две назад... Садист Пыха с Бэтменом в Италию провожал, но из города не выезжали, отвезли, посадили в самолет и обратно... Паниковский там уже с полгода не был, если не больше...— Слушайте, а как вы меня между собой зовете? — неожиданно спросил Денис.— Сухарь Лицо, действующее инкогнито или под другим именем (жарг.)

, — сконфузился Ортопед.— Понятно, — Денис усмехнулся. Несмотря на кажущееся отсутствие у братков абстрактного мышления, любое прозвище било точно в цель и прилипало фактически навсегда. В случаях, когда кличка совсем уж не устраивала владельца, ее ехидно меняли. Например, с Пуза на Желудок, свято следуя примеру Николая Первого, в течение десяти лет рассматривавшего многочисленные просьбы купца Семижопова сменить тому, хоть на одну буковку, столь режущую слух и богопротивную фамилию. Пройдя через мытарства имперской канцелярии, купец наконец получил вожделенный вердикт, где ему монаршей милостью предписывалось отныне именоваться Шестижоповым. Ибо имя — оно от Бога и менять его по собственному глупому разумению не след, надобно своим старанием и усердием заслужить достойное, а не бумажки свои корявые самодержцу подсовывать, отвлекая его от дел государственных и значительных.— Но все-таки как оказалось, что указывают на братанов?— Не знаю... — Ортопед выглядел растерянным. — Садист довез девушку до «Маньяковской» Станция метро «Маяковская» (питерский сленг)

, побазарил по дороге, типа, увидеться как-нибудь, и все... Паниковского вообще не было...— Где они сейчас?— На турбазе... Антон же сказал пока уехать...— Ищут их плотно?— ГУВД... Убойный отдел...— Да, совсем плохо. Легко при задержании завалить могут. И ментам в кайф, дело якобы раскроют... Значит, план такой — сегодня же они должны оказаться в ментовке...— Как в ментовке? — подпрыгнул Глюк. — Сдать, что ли?— Ну ты деревянный, — Денис разозлился. — Сдавать их не нужно... Точнее, нужно, но не за убийство. Они оба должны сделать что-нибудь: нажраться там, побуянить, хулиганка, короче. Лучше у Вилена, мужик свой, он мусоров вызовет, и их в камеру по сотке Ст. 122 УПК России, задержание на трое суток

определят...— Вилен не пойдет, — покачал головой Ортопед, — его ж после этого завалят... Братву мусорам сдал...— Ты примитивно мыслишь, Мишель. Братве все объясним. Нам надо: во-первых, три дня выиграть, чтоб их при задержании не застрелили, а второе — прокуратура, что дело ведет, Московского района, а мы их пристроим в Выборгский. За три дня информация только дойдет, я эту лабуду знаю, пока все бумажки оформят... Если дело о хулиганке заведут, а у нас к тому времени пока ничего не будет, их на Лебедева отправят. А мы по суду им меру пресечения изменим на подписку — районы-то разные. Даже если им обвинение по убийству предъявят. В Московском только потом дернутся, когда наши свалят. Но это, если мы с вами полные имбецилы. Во времена пошли, мокруху за мусоров раскрывать приходится!— Так, — решил Ортопед, — я понял. Мы сейчас к Антону, перетрем. Ты где будешь?— Дома.— Сразу позвоним и, если он добро даст, заедем...— Лады. Только сегодня обязательно, пока ориентировки не успели во все районы разослать.— Понятно... Глава 5Бакланы с Кокосова поля «Хулиганские действия» Садиста и Паниковского были обставлены с размахом.Денис предупредил, чтобы не перестарались, поэтому вызванный милицейский наряд не били, а то можно не «самоарестоваться», а получить лет пять, ежели к избитым патрульным прибудет подкрепление.«Антиобщественные элементы» согласно кивали.С момента показательного «расстрела» Антифашиста еще не минул месяц, воспоминания о чуть было не случившемся конфузе были свежи.В зале собралось три десятка мрачных верзил — посторонних не было, висела табличка «спецобслуживание». Со стороны можно было принять это сборище за последний товарищеский ужин перед отправкой Садиста с Паниковским в пилотируемый полет на Марс. Причем в один конец. Денис попросил не подъезжать всю бригаду, иначе ментам будет не пробиться через скопище джипов, да и присутствие пары сотен могучих братков выглядело бы несколько странно. Прибывшие «делегаты» ободряюще жали руки, похлопывали по плечам будущих «гостей КПЗ» и друг друга, всячески выражая свое сочувствие. Опытные Олег и Алексей наедались фруктами — сколько придется провести в камере, пока было неизвестно, а с витаминами там туго. Иногда Паниковский поднимал голову и грустно обводил глазами зал.Словом, обстановка была торжественная. Рыбаков и приехавший Антонов сидели на втором этаже за столиком и тихо беседовали. Антон внешне не производил устрашающего впечатления — он выступал в первом легком весе, и занятия йогой помогали ему всегда сохранять спокойствие. Это помогло ему выиграть пять чемпионатов мира и взять два Олимпийских золота. Количество побед на Союзе и в Европе он и не помнил.— Мне вот что непонятно, — Денис стряхнул пепел с сигареты, — почему именно на этих двоих барыга показывает? Паниковского-то вообще на месте не было...— Сам не пойму. Смысла я совсем не вижу... Он же понимает, что пацаны не сами по себе, мы еще остаемся...— Может, конфликт какой был?— Не было... Братаны этого барыгу раза четыре всего и видели. Не их тема...— Хорошо. Сколько он платил вам?— Как все, пятнадцать процентов. Мы ему с налогами помогали, неувязок не было...— А сколько в месяц эти проценты выходили?— Штук восемьдесят-девяносто, иногда — чуть больше. Барыга-то опытный, пятый год работает, дело свое поставлено. Еще стволы через его канал доставали, у него приятель на складе работал, — Антонов от Дениса ничего не скрывал. Если обратился за советом и принял его, то есть правило — все до мелочей рассказывать, любая недоговорка фатальна. — Штук тридцать автоматов прошло, пистолетов уже не помню, но не меньше, патронов цинков сто. Все четко, без накладок. Отблагодарили, само собой, как надо — он доволен был.— Как отблагодарили?— С контрактом с испанцами помогли, на апельсины... Он тогда чистыми двести штук заработал. Не считая наших.— Так, дальше...— Спирт одно время через него гнали, потом водочную тему Циолковскому передали.— Он не был против?— Да нет, сам попросил.— Точно?— Я лично не говорил с ним, но можно проверить...— Хорошо, надо узнать.— Да никто его не трогал, работал спокойно. Мелочи бывали, конечно, но платил исправно, мы проверяли по-тихому, все о'кей. Агентство фотомоделей вот решил открыть, мы не против были — его деньги, пожалуйста, бизнес выгодный, мы охрану предоставили, завязки есть в журналах.— Он, случайно, не публичный дом открывать собирался?— Нет, это не так делается. Да и смысл ему! У него все чисто было, реквизиты фирмы — его, сам директор, помещение снял в «Доме мод» на Петроградской...— Да меня мелочи интересуют. Все думаю, с какой стороны подобраться. Почему-то ведь этот урод наводит на Садиста с Паниковским...— Не знаю я, — вздохнул Антон, — все это странно...— Точно... Ладно, что за человек сам барыга?— Ну, молодой, бывший комсомольчик из райкома, начинал с компьютеров в молодежном центре, потом на жрачку переключился, соки, конфеты...— Это он вас два года назад «чупа-чупсами» завалил? — улыбнулся Денис.— Он, — помрачнел Антон.Историю с конфетами вспоминать он не любил. Вместо денег бригада получила от коммерсанта семь десятитонных контейнеров сладостей и сама была вынуждена распихивать их по магазинам, убив на это две недели. Бизнесмен мямлил, разводил руками, но это не помогало. Денис тогда ужасно веселился, достал старую фотографию Антона и аккуратно наклеил голову товарища на рекламный плакат, который он утащил из офиса Гугуцэ. Вместо этого идиотского шарика. Получилось очень натуралистично. Хорошо еще, что плакат висел у Дениса на кухне, а не был распространен среди потенциальных покупателей и старых друзей. Бывавшие в тот период в гостях у Рыбакова братки очень переживали за случившееся. Тем более что к чаю Денис в обязательном порядке предлагал эти пресловутые «чупа-чупсы», коробку которых ему без всякой задней мысли отдал все тот же Гугуцэ. Если дружбан конфеты любит, чего ж не дать? Подошел Горыныч.— Ну чо, когда начинаем? Вилен трясется...Денис глянул вниз с балкона.Владелец ресторана сидел в углу с таким видом, будто ему через пять минут отрубят голову. Действительно — самому, своими руками сдавать братву в ментовку было почти непереносимым позором. После такого не живут, и, хотя Антон дал Вилену гарантии, что любые вопросы по этому поводу будет решать не он, а бригада, ресторатор сильно нервничал. Репутация заведения оказалась под угрозой.— Минут через пятнадцать. Антон уедет, и начнем. Пусть пока водки выпьют...Горыныч убыл. Денис вновь повернулся к «старшому».— Кто курировал барыгу?— Парашютист...— За что вы его так?— Да его менты три раза брали, так он все время от них из окна прыгал, то с пятого этажа, то с третьего...— И не разбился?— Так он же на деревья сигал...— Тогда макакой назвать надо было, — усмехнулся Денис. — Ладно, мне бы увидеться с ним, перетереть психологическую спецификацию барыги.— Возьми мою трубку, я скажу, чтоб он тебе через час позвонил...— Лучше через два, пока здесь закончим...— Лады...Антон попрощался и уехал в офис. Как любой современный мафиози, в миру он был замдиректором какой-то фирмы и даже регулярно являлся на «работу».Подготовленное действо началось.Горыныч расколотил зеркало и два окна, Пых с Лысым перевернули несколько столов, расшвыривая посуду, Гугуцэ немного покидал стулья, разошелся, но его успокоили — собрались не для того, чтобы кабак громить. Садиста с Паниковским усадили в дальний угол и велели вести себя развязно. Вилену с многочисленными извинениями разбили нос и порвали манишку. Ортопед подал ему трубку.— Але, дежурный, — замогильным голосом залепетал Вилен, — у меня хулиганят в ресторане... Посуду бьют, на посетителей кидаются... Двое... Нет, без оружия, просто так... «У Вилена», да. Приморское шоссе... Да, жду. Сейчас приедут...Патрульная машина прибыла быстро. Два молоденьких милиционера-сержанта бодро заскочили в зал и остолбенели. Вдоль стен сидели грубые молчаливые люди в количестве, явно превышающем нормальную плотность на квадратный метр. Центр зала был усеян битым стеклом и кухонной утварью, за столиком у окна развалились два таких же амбала и кидали фужеры об стену. Взоры собравшихся сконцентрировались на патрульных.— Я вижу, здесь все нормально, ложный вызов, — нарочито громко сказал старший наряда и вознамерился уйти.Ортопед вытолкнул из кабинета бледного и окровавленного Вилена.— Это я звонил, — затянул Вилен, глядя в пол. — Вон они хулиганят, лицо разбили... Ущерб какой нанесли! Вот свидетели, — он обвел зал рукой.Патрульные посмотрели на владельца кабачка как на стопроцентного покойника.— Хулиганам не место в нашем обществе! — громко заявил Комбижирик. Еще один фужер ударил об стену. — Вы только посмотрите, что творят!Старший сержант покрутил головой, стараясь стряхнуть наваждение.— Задержите их, мы готовы подтвердить, что они хулиганят! Просто погром какой-то учинили. И это в приличном заведении! — сообщил Стоматолог, здоровенный детина со шрамом через все лицо, рядом с которым Шварценеггер выглядел бы худосочным школяром.Старший с ужасом посмотрел на напарника.— Может, СОБР Специальный Отряд Быстрого Реагирования

вызвать? — неуверенно спросил он.— А вот этого не надо! — мягко порекомендовал Гугуцэ — подавляющее большинство «свидетелей» было со стволами.— Мы поможем их скрутить, если что! — заявил Стоматолог.Паниковский подумал, что для усугубления содеянного ему надо инсценировать побег, и вяло полез в окно. Горыныч втащил его за ноги обратно.— Вы же видите, они сбежать пытаются, надо их арестовать!Гугуцэ расстегнул кармашек на поясе у старшего и вежливо подал тому наручники. Сержант с сомнением посмотрел на «нарушителей порядка» и вздохнул. Горыныч и Стоматолог подвели Паниковского к патрульным, тот протянул руки.Воцарилась тишина, только угрожающе сопел Садист.Старший наряда зажмурился и, словно головой в омут, попытался защелкнуть наручники на запястьях Паниковского.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41