Прикольный магазин Водолей ру
– Поручи ему любое дело, – Мухомор опять напялил очки, демонстрируя, что разговор окончен. – Сам поработай с заявителями. И чтоб сегодня до вечера этого засланного казачка тут уже не было… Глава 2ДРИНК СО СВИДАНЬИЦЕМ – Не, ты, Роб, погоди… – Андрей крепко схватил нового знакомого за руку, чтобы тот не успел очередной раз отхлебнуть из открытой оперативниками с горя бутылки. – Давай-ка, повтори еще раз. Только медленно. А то ни я, ни мой друг тебя толком не поймем: давай все по порядку. Understand me?Роб, а правильнее Роберт Уильям Дьерк, с которым менты грустно сидели на берегу Темзы, понял вопрос и очередной раз, растягивая слова и помогая себе жестами, попытался объяснить ситуацию.Оперативники не обманулись, заподозрив в нем бомжа.Роб когда-то работал инженером на ткацкой фабрике, но стал чрезмерно попивать, затем фирма по производству льняных простыней и наволочек вообще обанкротилась, так что Дьерк лишился средств к существованию. Неделю назад домовладелец выставил его на улицу за задержку квартплаты, милостиво пообещав не обращаться в полицию, а компенсировать недоимку кое-каким имуществом, оставшимся в комнате Роба. Новоиспеченный бомж уже обдумывал, что будет легче – утопиться или же, плюнув на все, ночевать под мостом, как вдруг ему улыбнулась удача.Она оскалилась длинными желтоватыми зубами высокого джентльмена, поймавшего Роба у набережной Темзы и предложившего работу.Суть ее сводилась к следующему: инженер должен был постоянно находиться около помещения – «ну, того, из которого, господа, вы вышли». Строгий наказ посторонних внутрь не пускать неукоснительно выполнялся, благо двери запирались надежно. В саму каморку до сегодняшнего дня Роб не заглядывал.В этом месте рассказа он выразительно посмотрел на Дукалиса, кивнувшего головой: все, мол, андестенд, продолжай.Сегодня днем мистер Мориарти, так представился Роберту работодатель, сказал, что ему необходимо некоторое время побыть в каморке одному. Где-то через час-полтора он выскочил оттуда и как ошпаренный понесся прочь, успев крикнуть напоследок: «Запирай!» Ну, а потом (англичанин еще раз выразительно взглянул на Дукалиса) появились гости, с которыми он сейчас и выпивает.– Друзей, родственников у тебя, разумеется, нет? – осведомился оперативник. – И трудовой контракт с тобой, естественно, тоже не заключали, обещали заплатить завтра? И вопрос с вещами уладить завтра? А потом – и с квартирой?– Да-а, а откуда вам это известно? – недоуменно захлопал ресницами Роб.Дукалис только зло сплюнул и указал на бутылку:– Пей лучше…Дьерк сделал паузу и приложился к «Синопской», пока его снова не остановили.– Все, Толян, влипли! – подвел итог Ларин. – Теперь нам точно деваться некуда: это какой-то комитетский канал. Если не МИ-6 или, хуже того, МИ-5 МИ-6 – Служба внешней разведки Великобритании; МИ-5 – Служба контрразведки.
. Не знаю, как это у них получается, но что-то я на эту тему читал. Теле… Теле… В общем, перемещение в пространстве. - Телепортация? – подсказал Дукалис. – Ты че, Андрюха, такого не бывает. Это ж белая горячка натуральная. Ребятам скажешь – в «дурку» отправят.– Отправят – не отправят, но одинаковых галлюцинаций у двух людей не бывает, – возразил Ларин, – мне об этом Вася Рогов рассказывал, после того как его с «Пряжки» выпустили Пряжка – психиатрическая больница в Петербурге; о приключениях там Рогова подробно рассказывается в телесериале «Убойная сила» (сценарий Андрея Кивинова).
. Давай-ка лучше думать, как отсюда выбираться. - А фигли тут думать? – возразил Анатолий, отобрав у англичанина бутылку и сделав здоровенный глоток. – Надо по-тихому обратно и на кнопку эту, где «выход», понажимать.Но тут же потупился под хмурым взглядом товарища, вспомнив, что кнопку они уже нажимать пробовали и без толку. После того как Дукалис впечатал Дьерка в приборы, там, видно, что-то сломалось и в результате путь домой был отрезан.– Представляю, что сейчас в «конторе» творится, – вздохнул Ларин. – Вместо свежей водяры свежая мокруха. А тут нас ловят посреди Лондона как русских шпионов.– О, да-да, рашен, – оживился Роб, – мне очень нравится ваш царь Алекзандер. Россия и Великобритания в преддверии нового тысячелетия должны дружить!..– Наш – не Алекзандер, а Владимир, – язвительно возразил Дукалис. – Просто Вова. И отчество тоже такое же. И не царь он. Андрюха, как по-английски будет «президент»?– Так и будет. – Ларин внезапно насторожился и, старательно вспоминая забытые иностранные слова, обратился к Дьерку: – А скажи-ка, Роб, ты давно… «Бухаешь» – как это по-вашему, «дринкинг», что ли?..– Нет-нет, – запротестовал бомж, – я теперь сильно не пью. Но неужели я выгляжу, будто пил несколько дней?– Да не несколько дней, мой друг, а годик как минимум, – возразил Ларин. – Милениум-то, по-моему, уже давно весь мир отпраздновал. Или у вас в Англии свой календарь?– Почему свой? – обиделся Роб. – У нас, как во всем цивилизованном мире, счет времени ведется от Рождества Христова. Не думайте, у меня с памятью все в порядке. Сегодня двадцатое октября тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года… Да, а что такое «милениум»?– Какого-какого года? – Ларин уставился на бомжа. – Repeat please. But don`t quickly.– Одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмого, – подозрительно глядя на собеседников, повторил Дьерк. – А вам, господа, что-то кажется в этом странным?Андрею удалось незаметно наступить на ногу Дукалису на миг раньше, чем тот начал высказывать свое мнение по поводу состояния мозгов некоторых присутствующих здесь алкашей.– Нет-нет, Роб, все в порядке. Все о`кей… А у тебя, случайно, не найдется хотя бы корки хлеба на закуску?Когда Дьерк удалился в ветхое бревенчатое строение за едой, друзья воспользовались моментом, чтобы еще раз разобраться в ситуации, которая представлялась им все более нереальной. В конце концов они решили допить «Синопскую» и попытаться осторожно вытянуть из нового знакомого еще какие-нибудь сведения, которые могли бы оказаться полезными. В любом случае было решено не выяснять, где находится Скотланд-Ярд: встреча с местными стражами порядка, как справедливо рассудили друзья, не предвещала ничего хорошего. В лучшем случае можно было рассчитывать на пару ударов по почкам и последующую ночевку в «гадюшнике» Гадюшник, аквариум, обезьянник, клетка и т. д. – место содержания временно задержанных в территориальных подразделениях милиции (сленг).
– так сказать, до полного вытрезвления. - Толян, представляешь, что будет, если мы туда сунемся? – поинтересовался Ларин. – Находим местную ментовку, вваливаемся к дежурному: «О, здравствуйте, мы есть два рашен мента… Тудэй мы мало-мало дринк ин Раша. Теперь, нау, по-вашему, не знаем, как добраться домой». Держу пари, что ты на их месте ответил бы что-нибудь вроде: «Йес, конечно, вы есть совсем похожи на иностранных бобби или даже на марсиан. Сейчас марсоход подъедет и вас будет увозить… Ой, простите, у вас оружие, рашен водка… Криминал… Это есть подрывная джоб против нашей Грейт Британ энд Краснознаменной полиис!.. Энди, позвони, пожалуйста, господину Джи Бонду. Да-да, его намбер зироу-зироу-севн». У них же тоже ментовский синдром наверняка есть. Найдется шибко бдительный, и – очередные две палки срублены Срубить палку (проф. сленг) – здесь отметить в отчете успешно проведенное мероприятие, раскрытие преступления, задержание.
… Нет уж, давай-ка лучше сначала послушаем этого Роба.Дукалис обреченно махнул рукой.Через некоторое время на набережной снова появился Дьерк, который притащил пару луковиц и ссохшийся от старости сэндвич, завернутый в обрывок газеты. Пока англичанин раскладывал закуску, Ларин молча показал товарищу на газету: мол, смотри, но не падай. Под сохранившейся частью заголовка красовалась дата: «1888, October». * * * «Глухарек» для Мартышкина прилетел даже раньше, чем Соловец успел дойти до собственного кабинета.Когда майор спустился по лестнице на свой этаж, то сразу узрел вальяжно рассевшееся на трехместной скамейке начинающее заплывать жирком тело в длинном кашемировом пальто лилового цвета, занявшее мощным крупом два с половиной сиденья и перегородившее вытянутыми ногами больше половины ширины коридора. Тело с неподдельным интересом оглядывало окружающий интерьер маленькими выпученными глазками и имело столь задумчивое выражение лица, что Соловец поначалу принял его за своего коллегу из следственного отдела района.– Э-э-э, – промычало тело, когда майор начал ковырять ключом в замочной скважине, пытаясь отпереть хлипкую дверь кабинета.– Вы ко мне? – спросил Соловец.– Да. – Посетитель встал, и майора обдало густым ароматом туалетной воды «Ceazar» Цезарь (англ.).
, коей незнакомец явно пользовался сверх всякой меры. - По какому вопросу?– Мне этот… – посетитель щелкнул пальцами. – Ну, ваш, снизу, сказал, что сюда… Чердачков.– Чердынцев, – автоматически поправил Соловец. – Проходите.Незнакомец вплыл в кабинет и уселся на скрипучий стул напротив майорского стола.– Так что у вас? – Хозяин кабинета расположился в многократно прожженном окурками кресле.– Я – генеральный директор издательства «Фагот», – значительно молвил посетитель и небрежно кинул на покрывавший стол плексиглас прямоугольник визитной карточки, сплошь усеянный золотыми вензелями, словно этикетка молдавского десертного вина. – Трубецкой…– И что? – Соловец покрутил в пальцах визитку, отметив, что визитера зовут Василий Акакиевич.– Человек пропал…– Что за человек?– Автор.– Автор чего?– Не чего, а чей, – генеральный директор издательства недовольно выпятил нижнюю губу. – Мой автор…– Тогда вам надо в отдел, занимающийся… – Майор внимательно посмотрел на собеседника. – Нет, отставить. Мы вам дадим молодого, но опытного сотрудника, – Соловец снял телефонную трубку. – Дежурка? Слушай, Чердынцев, Мартышкин еще у тебя?.. И что делает?.. Какую фанеру?.. Ага… Давай его сюда, тут заявитель по его профилю…Трубецкой слегка скривился, услышав фамилию Мартышкин, но из природной воспитанности комментировать не стал.– Сейчас будет, – сообщил майор, лучезарно улыбаясь директору издательства. – Так когда пропал ваш автор?– Вот, – Трубецкой покопался в кожаной папке с тисненым золотом вензелем «Fagot» и извлек на свет божий парочку рекламных плакатов, – посмотрите…– Интересно, – Соловец разгладил глянцевые листы, сообщавшие о том, что некие «авторы бестселлеров» Чушков и Беркасов под общим псевдонимом Б. К. Лысый написали «новый блок-бастер» про какого-то «Народного Целителя» и сие произведение издано в серии «Закон жулья». – Это Чушков пропал? Или Беркасов?– Никуда они не пропадали, – горестно пробубнил издатель. – Пропал другой…– А зачем вы мне это показываете? – не понял начальник убойного отдела.– Чтобы вы были в курсе, если на меня будет совершено покушение, – скрипуче заявил Трубецкой и оглянулся, словно ожидал увидеть у себя за спиной подслушивавшего разговор киллера.– Кто-то собирается? – Майор взял ручку.– Один из этих двоих, – страшным шепотом поведал издатель.– И кто же? – Соловец тоже понизил голос. – Скажите, Василий Акакиевич…– Пока не знаю…– Но узнаете?– Обязательно.– Ну, вот тогда и приходите, – облегченно вздохнул страж порядка.– Я решил сообщить заранее. – Трубецкой ослабил узел аляповатого турецкого галстука в зеленый горошек на розовом поле, приобретенного им у нечистого на руку продавца-албанца возле бутика «Версаче» на площади Святого Петра в Риме. – Проинформировать, так сказать.– И это правильно, – согласился Соловец. – Тогда, когда вас все-таки убьют, мы будем знать, кого арестовывать.Генеральный директор издательства «Фагот» обиженно засопел, но поставить на место невежливого майора не успел, ибо за его спиной распахнулась дверь и в кабинет ворвался стажер Мартышкин – штаны измяты, в руке лопата.– А-а! Вот и наш сотрудник! – непритворно обрадовался Соловец, мечтающий побыстрее выпроводить посетителя. – Познакомьтесь! Младший лейтенант Мартышкин. Сысой… как тебя по батюшке?– Бедросович, – гордо ответствовал запыхавшийся стажер.– Человек пропал. Видимо, взят в заложники, – с места в карьер начал майор и добавил заговорщицким тоном. – А вот этот господин…Но договорить Соловец не успел.– Колись, сволочь! – Тщедушный младший лейтенант издал крик раненного в ягодицу молодого носорога, отшвырнул в сторону лопату и мертвой хваткой вцепился издателю в глотку. – Колись, а то хуже будет!Генеральный директор тоненько взвизгнул, когда колено стажера надавило ему на низ живота, и засучил ногами.Ошалевший Соловец не сразу, но все-таки вышел из ступора и с трудом отодрал разошедшегося стажера от начавшего уже синеть Грубецкого.– Ты обалдел?! Это же не преступник! Это – заявитель! Василий… как его… Акакиевич! Василий Акакиевич! Вы живы?!Издатель с трудом поднялся, вновь уселся на стул и покрутил головой.– Воды?! – Майор поднес к дрожащим губами Трубецкого граненый стакан с мутной водой, на краю которого виднелись отпечатки губной помады. – Василий Акакиевич, не молчите!– Я… – прохрипел белый как мел генеральный директор. – Я… Да я на вас… Да я в Европейский суд по правам человека… Да я министру…– Это ошибка! – вскричал Соловец и схватил валявшуюся в углу дубинку. – Не держите на нас зла! Сейчас я все исправлю! – Он двинулся на барахтавшегося среди перевернутых стульев Мартышкина и замахнулся. – Смотрите!Первый удар «демократизатора» пришелся Сысою по спине.Стажер охнул и повернулся лицом к напавшему с тыла противнику.– Видите?! – орал Соловец, молодецки размахивая дубинкой и демонстративно обрабатывая вяло отбрыкивающегося стажера. – Видите?! Сейчас я ему устрою! А теперь – по харе, по харе!..Полуоглушенный Сысой забрался под стол, а Трубецкой в ужасе закрыл глаза.Потный и тяжело дышащий Соловец оперся рукой о столешницу и положил дубинку рядом с плакатами, извещавшими о новом «блокбастере» издательства «Фагот».– Ну вот, – майор одним махом опрокинул в себя стакан с водой, – думаю, инцидент исчерпан… Давайте вернемся к вопросу о пропавшем авторе… Василий Акакиевич, так как его зовут?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
. Не знаю, как это у них получается, но что-то я на эту тему читал. Теле… Теле… В общем, перемещение в пространстве. - Телепортация? – подсказал Дукалис. – Ты че, Андрюха, такого не бывает. Это ж белая горячка натуральная. Ребятам скажешь – в «дурку» отправят.– Отправят – не отправят, но одинаковых галлюцинаций у двух людей не бывает, – возразил Ларин, – мне об этом Вася Рогов рассказывал, после того как его с «Пряжки» выпустили Пряжка – психиатрическая больница в Петербурге; о приключениях там Рогова подробно рассказывается в телесериале «Убойная сила» (сценарий Андрея Кивинова).
. Давай-ка лучше думать, как отсюда выбираться. - А фигли тут думать? – возразил Анатолий, отобрав у англичанина бутылку и сделав здоровенный глоток. – Надо по-тихому обратно и на кнопку эту, где «выход», понажимать.Но тут же потупился под хмурым взглядом товарища, вспомнив, что кнопку они уже нажимать пробовали и без толку. После того как Дукалис впечатал Дьерка в приборы, там, видно, что-то сломалось и в результате путь домой был отрезан.– Представляю, что сейчас в «конторе» творится, – вздохнул Ларин. – Вместо свежей водяры свежая мокруха. А тут нас ловят посреди Лондона как русских шпионов.– О, да-да, рашен, – оживился Роб, – мне очень нравится ваш царь Алекзандер. Россия и Великобритания в преддверии нового тысячелетия должны дружить!..– Наш – не Алекзандер, а Владимир, – язвительно возразил Дукалис. – Просто Вова. И отчество тоже такое же. И не царь он. Андрюха, как по-английски будет «президент»?– Так и будет. – Ларин внезапно насторожился и, старательно вспоминая забытые иностранные слова, обратился к Дьерку: – А скажи-ка, Роб, ты давно… «Бухаешь» – как это по-вашему, «дринкинг», что ли?..– Нет-нет, – запротестовал бомж, – я теперь сильно не пью. Но неужели я выгляжу, будто пил несколько дней?– Да не несколько дней, мой друг, а годик как минимум, – возразил Ларин. – Милениум-то, по-моему, уже давно весь мир отпраздновал. Или у вас в Англии свой календарь?– Почему свой? – обиделся Роб. – У нас, как во всем цивилизованном мире, счет времени ведется от Рождества Христова. Не думайте, у меня с памятью все в порядке. Сегодня двадцатое октября тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года… Да, а что такое «милениум»?– Какого-какого года? – Ларин уставился на бомжа. – Repeat please. But don`t quickly.– Одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмого, – подозрительно глядя на собеседников, повторил Дьерк. – А вам, господа, что-то кажется в этом странным?Андрею удалось незаметно наступить на ногу Дукалису на миг раньше, чем тот начал высказывать свое мнение по поводу состояния мозгов некоторых присутствующих здесь алкашей.– Нет-нет, Роб, все в порядке. Все о`кей… А у тебя, случайно, не найдется хотя бы корки хлеба на закуску?Когда Дьерк удалился в ветхое бревенчатое строение за едой, друзья воспользовались моментом, чтобы еще раз разобраться в ситуации, которая представлялась им все более нереальной. В конце концов они решили допить «Синопскую» и попытаться осторожно вытянуть из нового знакомого еще какие-нибудь сведения, которые могли бы оказаться полезными. В любом случае было решено не выяснять, где находится Скотланд-Ярд: встреча с местными стражами порядка, как справедливо рассудили друзья, не предвещала ничего хорошего. В лучшем случае можно было рассчитывать на пару ударов по почкам и последующую ночевку в «гадюшнике» Гадюшник, аквариум, обезьянник, клетка и т. д. – место содержания временно задержанных в территориальных подразделениях милиции (сленг).
– так сказать, до полного вытрезвления. - Толян, представляешь, что будет, если мы туда сунемся? – поинтересовался Ларин. – Находим местную ментовку, вваливаемся к дежурному: «О, здравствуйте, мы есть два рашен мента… Тудэй мы мало-мало дринк ин Раша. Теперь, нау, по-вашему, не знаем, как добраться домой». Держу пари, что ты на их месте ответил бы что-нибудь вроде: «Йес, конечно, вы есть совсем похожи на иностранных бобби или даже на марсиан. Сейчас марсоход подъедет и вас будет увозить… Ой, простите, у вас оружие, рашен водка… Криминал… Это есть подрывная джоб против нашей Грейт Британ энд Краснознаменной полиис!.. Энди, позвони, пожалуйста, господину Джи Бонду. Да-да, его намбер зироу-зироу-севн». У них же тоже ментовский синдром наверняка есть. Найдется шибко бдительный, и – очередные две палки срублены Срубить палку (проф. сленг) – здесь отметить в отчете успешно проведенное мероприятие, раскрытие преступления, задержание.
… Нет уж, давай-ка лучше сначала послушаем этого Роба.Дукалис обреченно махнул рукой.Через некоторое время на набережной снова появился Дьерк, который притащил пару луковиц и ссохшийся от старости сэндвич, завернутый в обрывок газеты. Пока англичанин раскладывал закуску, Ларин молча показал товарищу на газету: мол, смотри, но не падай. Под сохранившейся частью заголовка красовалась дата: «1888, October». * * * «Глухарек» для Мартышкина прилетел даже раньше, чем Соловец успел дойти до собственного кабинета.Когда майор спустился по лестнице на свой этаж, то сразу узрел вальяжно рассевшееся на трехместной скамейке начинающее заплывать жирком тело в длинном кашемировом пальто лилового цвета, занявшее мощным крупом два с половиной сиденья и перегородившее вытянутыми ногами больше половины ширины коридора. Тело с неподдельным интересом оглядывало окружающий интерьер маленькими выпученными глазками и имело столь задумчивое выражение лица, что Соловец поначалу принял его за своего коллегу из следственного отдела района.– Э-э-э, – промычало тело, когда майор начал ковырять ключом в замочной скважине, пытаясь отпереть хлипкую дверь кабинета.– Вы ко мне? – спросил Соловец.– Да. – Посетитель встал, и майора обдало густым ароматом туалетной воды «Ceazar» Цезарь (англ.).
, коей незнакомец явно пользовался сверх всякой меры. - По какому вопросу?– Мне этот… – посетитель щелкнул пальцами. – Ну, ваш, снизу, сказал, что сюда… Чердачков.– Чердынцев, – автоматически поправил Соловец. – Проходите.Незнакомец вплыл в кабинет и уселся на скрипучий стул напротив майорского стола.– Так что у вас? – Хозяин кабинета расположился в многократно прожженном окурками кресле.– Я – генеральный директор издательства «Фагот», – значительно молвил посетитель и небрежно кинул на покрывавший стол плексиглас прямоугольник визитной карточки, сплошь усеянный золотыми вензелями, словно этикетка молдавского десертного вина. – Трубецкой…– И что? – Соловец покрутил в пальцах визитку, отметив, что визитера зовут Василий Акакиевич.– Человек пропал…– Что за человек?– Автор.– Автор чего?– Не чего, а чей, – генеральный директор издательства недовольно выпятил нижнюю губу. – Мой автор…– Тогда вам надо в отдел, занимающийся… – Майор внимательно посмотрел на собеседника. – Нет, отставить. Мы вам дадим молодого, но опытного сотрудника, – Соловец снял телефонную трубку. – Дежурка? Слушай, Чердынцев, Мартышкин еще у тебя?.. И что делает?.. Какую фанеру?.. Ага… Давай его сюда, тут заявитель по его профилю…Трубецкой слегка скривился, услышав фамилию Мартышкин, но из природной воспитанности комментировать не стал.– Сейчас будет, – сообщил майор, лучезарно улыбаясь директору издательства. – Так когда пропал ваш автор?– Вот, – Трубецкой покопался в кожаной папке с тисненым золотом вензелем «Fagot» и извлек на свет божий парочку рекламных плакатов, – посмотрите…– Интересно, – Соловец разгладил глянцевые листы, сообщавшие о том, что некие «авторы бестселлеров» Чушков и Беркасов под общим псевдонимом Б. К. Лысый написали «новый блок-бастер» про какого-то «Народного Целителя» и сие произведение издано в серии «Закон жулья». – Это Чушков пропал? Или Беркасов?– Никуда они не пропадали, – горестно пробубнил издатель. – Пропал другой…– А зачем вы мне это показываете? – не понял начальник убойного отдела.– Чтобы вы были в курсе, если на меня будет совершено покушение, – скрипуче заявил Трубецкой и оглянулся, словно ожидал увидеть у себя за спиной подслушивавшего разговор киллера.– Кто-то собирается? – Майор взял ручку.– Один из этих двоих, – страшным шепотом поведал издатель.– И кто же? – Соловец тоже понизил голос. – Скажите, Василий Акакиевич…– Пока не знаю…– Но узнаете?– Обязательно.– Ну, вот тогда и приходите, – облегченно вздохнул страж порядка.– Я решил сообщить заранее. – Трубецкой ослабил узел аляповатого турецкого галстука в зеленый горошек на розовом поле, приобретенного им у нечистого на руку продавца-албанца возле бутика «Версаче» на площади Святого Петра в Риме. – Проинформировать, так сказать.– И это правильно, – согласился Соловец. – Тогда, когда вас все-таки убьют, мы будем знать, кого арестовывать.Генеральный директор издательства «Фагот» обиженно засопел, но поставить на место невежливого майора не успел, ибо за его спиной распахнулась дверь и в кабинет ворвался стажер Мартышкин – штаны измяты, в руке лопата.– А-а! Вот и наш сотрудник! – непритворно обрадовался Соловец, мечтающий побыстрее выпроводить посетителя. – Познакомьтесь! Младший лейтенант Мартышкин. Сысой… как тебя по батюшке?– Бедросович, – гордо ответствовал запыхавшийся стажер.– Человек пропал. Видимо, взят в заложники, – с места в карьер начал майор и добавил заговорщицким тоном. – А вот этот господин…Но договорить Соловец не успел.– Колись, сволочь! – Тщедушный младший лейтенант издал крик раненного в ягодицу молодого носорога, отшвырнул в сторону лопату и мертвой хваткой вцепился издателю в глотку. – Колись, а то хуже будет!Генеральный директор тоненько взвизгнул, когда колено стажера надавило ему на низ живота, и засучил ногами.Ошалевший Соловец не сразу, но все-таки вышел из ступора и с трудом отодрал разошедшегося стажера от начавшего уже синеть Грубецкого.– Ты обалдел?! Это же не преступник! Это – заявитель! Василий… как его… Акакиевич! Василий Акакиевич! Вы живы?!Издатель с трудом поднялся, вновь уселся на стул и покрутил головой.– Воды?! – Майор поднес к дрожащим губами Трубецкого граненый стакан с мутной водой, на краю которого виднелись отпечатки губной помады. – Василий Акакиевич, не молчите!– Я… – прохрипел белый как мел генеральный директор. – Я… Да я на вас… Да я в Европейский суд по правам человека… Да я министру…– Это ошибка! – вскричал Соловец и схватил валявшуюся в углу дубинку. – Не держите на нас зла! Сейчас я все исправлю! – Он двинулся на барахтавшегося среди перевернутых стульев Мартышкина и замахнулся. – Смотрите!Первый удар «демократизатора» пришелся Сысою по спине.Стажер охнул и повернулся лицом к напавшему с тыла противнику.– Видите?! – орал Соловец, молодецки размахивая дубинкой и демонстративно обрабатывая вяло отбрыкивающегося стажера. – Видите?! Сейчас я ему устрою! А теперь – по харе, по харе!..Полуоглушенный Сысой забрался под стол, а Трубецкой в ужасе закрыл глаза.Потный и тяжело дышащий Соловец оперся рукой о столешницу и положил дубинку рядом с плакатами, извещавшими о новом «блокбастере» издательства «Фагот».– Ну вот, – майор одним махом опрокинул в себя стакан с водой, – думаю, инцидент исчерпан… Давайте вернемся к вопросу о пропавшем авторе… Василий Акакиевич, так как его зовут?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24