и перестал народ приносить”. Ропот Израильского народа и те суды Божьи, которые постигли его за грехи, записаны как предостережение всем грядущим поколениям. Но преданность, усердие, щедрость израильтян являются образцом, достойным подражания. Все, кто ревностно поклоняется Богу и дорожит благословением Его священного присутствия, проявят такой же дух жертвенности при устройстве дома, где Он будет встречаться с ними. Они пожелают принести Господу самые лучшие дары, какими только обладают. Дом, построенный для Господа, не должен оставаться в долгах, ибо таким образом Бог будет обесчещен. Все необходимое для работы в доме Божьем нужно приносить добровольно, чтобы рабочие могли сказать подобно строителям храма: “Не приносите больше приношений”.Скиния была устроена так, чтобы ее можно было разбирать и переносить во время путешествий, поэтому ее следовало сделать не больше пятидесяти пяти футов в длину и восемнадцати футов в ширину и высоту. Однако это было прекрасное сооружение. Для постройки скинии и всех необходимых для нее предметов использовалось дерево акации (ситтим), которое отличалось прочностью среди всех остальных деревьев, растущих на Синае. Стены скинии состояли из вертикальных досок, вставленных в серебряные гнезда и прикрепленных к столбам кольцами. Все это было покрыто золотом, и создавалось впечатление, что все здание сделано из литого золота. Крышу скинии составляли четыре набора цветных покрывал, нижний слой “из крученого виссона и из голубой, пурпуровой и червленой шерсти” с херувимами искусной работы, а далее в указанном порядке еще три: из козьей шерсти, из красных бараньих и синих кож, – они были расположены так, чтобы обеспечить полную водонепроницаемость.Скиния разделялась на два отделения великолепной занавесью, или покрывалом, подвешенным на позолоченных столбах, такая же занавесь закрывала вход в первое отделение. Эти занавеси, подобно внутреннему покрову, образующему потолок, были сделаны из шерсти чудесных цветов – голубой, пурпуровой и червленой, красиво чередующихся, а на них золотыми и серебряными нитями были вытканы херувимы, представляющие сонм ангелов, несущих службу в небесном святилище и являющихся служебными духами для народа Божьего на земле.Священный шатер находился на открытом пространстве, называемом двором, который был окружен завесами, или ширмами, сотканными из крученого виссона и прикрепленными к медным столбам. Вход во двор располагался с восточной стороны, он закрывался завесами из дорогой материи чудесной работы, хотя и не столь великолепными, как завесы святилища. Завесы двора были только в половину высоты стен скинии, поэтому она хорошо была видна снаружи. Во дворе около входа стоял медный жертвенник всесожжения. На нем сжигались все жертвы, приносимые Господу, и его рога окроплялись искупительной кровью. Между жертвенником и входом в скинию помещался умывальник, тоже медный, который был сделан из зеркал, добровольно пожертвованных израильскими женщинами. Тут священники должны были омывать руки и ноги всякий раз, когда они входили в святилище или приближались к жертвеннику, чтобы совершить всесожжение Господу.В первом отделении, или во Святом, находились стол для хлебов предложения, светильник и жертвенник курения. Стол для хлебов предложения стоял на северной стороне скинии. Вместе со своим изразцовым венцом он был весь покрыт чистым золотом. Каждую субботу на этом столе священники раскладывали стопками двенадцать хлебов и окропляли их ладаном. Хлеб, который убирали, почитался святым, и его должны были есть только священники. На южной стороне находился семисвечник с семью лампадами. Его украшали тончайшей работы цветы, которые напоминали лилии. Весь светильник был сделан из цельного слитка золота. Поскольку в скинии не было окон, лампады никогда не гасились, освещая помещение днем и ночью. Перед завесой, отделяющей Святое от Святого святых – места непосредственного присутствия Божьего – стоял золотой жертвенник курения. На нем священник должен был утром и вечером воскурять фимиам; рога жертвенника мазали кровью жертвы за грех, а в великий день искупления он окроплялся кровью. Огонь на жертвеннике был зажжен Самим Богом и свято оберегался. День и ночь по всему святилищу и вокруг него распространялось благоухание святого фимиама.За внутренней завесой находилось Святое святых – место прообразного служения примирения и ходатайства, образующее собой связующее звено между Небом и землей. В этом отделении помещался ковчег завета, сделанный из дерева акации, покрытый снаружи и внутри золотом и обрамленный сверху золотым венцом. Он служил местом хранения каменных скрижалей, на которых Сам Бог начертал Десять Заповедей. Поэтому он был назван ковчегом Божьего откровения, или ковчегом завета, так как Десять Заповедей стали основанием завета, заключенного между Богом и Израилем.Крышка священного ковчега завета называлась престолом благодати. Она была сделана из цельного слитка золота, и ее осеняли два золотых херувима, находящихся на разных концах крышки. Одно крыло каждого из херувимов было простерто вверх, а другое укрывало тело (см. Иез. 1:11) в знак благоговения и скромности. Позы херувимов с обращенными друг к другу лицами и их благоговейные взоры, опущенные на крышку ковчега, символизировали благоговейное отношение небесных воинств к Закону Божьему и их участие в плане спасения.Над престолом благодати находилась Шекина, знак Божественного присутствия, и между двумя херувимами Бог открывал Свою волю. Иногда Божественная воля сообщалась первосвященнику голосом из облака. Порой свет падал на херувима, стоящего по правую сторону, и это означало одобрение, или принятие, а когда тень или облако покрывало херувима, стоящего по левую сторону, это означало неодобрение или отвержение.Закон Божий, хранящийся в ковчеге, являлся великим мерилом праведности и справедливости. Этот закон объявлял смерть грешнику, но над законом находился престол благодати, выше которого открывалось присутствие Божье и откуда, благодаря примирению, было даровано прощение кающемуся грешнику. Так, в служении Христа ради нашего искупления, символически представленном служением святилища, милость и истина встретились; правда и мир облобызались (см. Пс. 84:11). Никакие слова не в состоянии описать великолепие внутреннего устройства святилища: облицованные золотом стены отражали свет золотого светильника, роскошно расшитые занавеси с сияющими херувимами, стол и жертвенник курений, мерцающие золотом; за второй завесой священный ковчег с его таинственными херувимами, а над ним святая Шекина, видимая слава присутствия Иеговы, – все это являлось лишь слабым отражением славного храма Божьего на небе, великого центра средоточия работы для спасения человека.Почти полгода ушло на устройство святилища. Когда оно было закончено, Моисей проверил всю работу строителей, сравнивая ее с образцом, показанным ему на горе, и сверяя с указаниями, полученными от Бога. “Как повелел Господь, так и сделали. И благословил их Моисей”. С нескрываемым интересом израильтяне столпились вокруг, чтобы увидеть священное сооружение. Когда они с чувством благоговейного удовлетворения созерцали эту картину, облачный столп опустился на святилище и окутал его. “И слава Господня наполнила скинию”. Там присутствовало Божественное величие, и некоторое время даже Моисей не мог войти туда. В сильнейшем волнении смотрел народ на знамение, означавшее, что его работа принята. Ни единым громким возгласом он не выразил своей радости. Торжественное благоговение охватило всех. То, что переполняло сердца людей, выразилось в слезах радости и в искренних словах благодарности, что Бог удостоил их Своим пребыванием.Согласно Божественному повелению, колено Левия было выбрано для служения в святилище. В более древние времена каждый мужчина являлся священником своего семейства. В дни Авраама священство рассматривали как первородное право старшего сына. Теперь вместо всех первенцев Израиля Господь принял колено Левия для служения в святилище. Оказав им эту честь, Он засвидетельствовал одобрение их верности как в служении, так и в исполнении Его суда, когда Израиль совершил отступничество, поклоняясь золотому тельцу. Все же за семьей Аарона было оставлено право священства. Только Аарон и его сыновья имели право служить перед Господом; а на остальных из этого колена возложили работу в скинии и заботу о предметах, находящихся в ней. Они также должны были помогать священникам во время их служения, но уже не имели права приносить жертвы, воскурять фимиам или смотреть на непокрытые святые предметы.Священникам в соответствии с их служением полагалось носить специальную одежду. “И сделай священные одежды Аарону, брату твоему, для славы и благолепия”, – гласило Божественное повеление. Одеяние простого священника шилось цельным, из одного куска белого полотна. Одежда должна быть. длинной, до самых пят, в талии перехвачена белым льняным поясом, расшитым голубыми, пурпуровыми и красными нитями. Льняная митра, или кидар, дополняла верхнее одеяние. Возле горящего куста Моисею повелели снять обувь, ибо земля, на которой он стоял, была святой. Так и священники не могли входить в святилище обутыми, ведь приставшая к подошве пыль оскверняла бы святое место. Они должны были оставлять обувь во дворе, перед тем как войти во святилище, а также мыть руки и ноги перед служением в скинии или у жертвенника всесожжения. Это являлось постоянным напоминанием о том, что все нечистое следует удалить от тех, кто желает находиться перед лицом Бога.Одеяния первосвященника делались из дорогого материала искусной работы, приличествовавшего его высокому положению. Кроме льняной одежды обыкновенного священника, он носил еще голубое одеяние, также сотканное из цельного куска материи, края подола были украшены золотыми колокольчиками и гранатами из голубых, пурпуровых и алых нитей. Поверх этого надевался ефод, верхняя укороченная риза, сотканная из золотых, голубых, пурпурных, червленых и белых нитей. К ефоду полагался еще пояс великолепной работы таких же цветов. Ефод был без рукавов, и его расшитые золотом плечи украшали два оникса, на которых были вырезаны имена двенадцати колен Израилевых.Поверх ефода надевался нагрудник, самая священная часть в облачении первосвященника. Нагрудник был сделан из той же материи, что и ефод, представляя собой квадрат в пядь длины и ширины, прикрепленный к плечам голубыми шнурами, вдетыми в золотые кольца. Нагрудник был окаймлен различными драгоценными камнями, из тех же самых, что образуют двенадцать оснований града Божьего. В нагрудник были вставлены двенадцать драгоценных камней в золотой оправе, расположенных по четыре в ряд, на которых, подобно камням на плечах, были выгравированы имена двенадцати колен. Повеление Божье гласило: “И будет носить Аарон имена сынов Израилевых на наперснике судном у сердца своего, когда будет входить во святилище, для постоянной памяти пред Господом” (Исх. 28:29). Так и Христос, Великий Первосвященник, Который представляет Свою кровь перед Отцом, ходатайствуя за грешников, носит в Своем сердце имя каждой раскаявшейся верующей души. Псалмопевец говорит: “Я же беден и нищ, но Господь печется о мне” (Пс. 39:18). На правой и левой стороне нагрудника размещались два больших, ярко сверкающих камня. Они известны как Урим и Тумим. При помощи этих камней первосвященник узнавал Божью волю. Когда на суд Божий выносились различные вопросы, ореол света вокруг драгоценного камня справа был знаком Божественного согласия или одобрения, а облако, затеняющее камень слева, служило доказательством отвержения или неодобрения.На митре первосвященника, представлявшей собой белый льняной тюрбан, была прикреплена голубым шнуром золотая дощечка с надписью “Святыня Господня”. Всем своим внешним видом и поведением священники должны были внушать людям ощущение святости Бога, святости Его служения и чистоты, которая требовалась от каждого, кто приходил пред Его лицо.Не только святилище, но и служение священников должно было “служить образу и тени небесного” (Евр. 8:5). Следовательно, это было очень важно, и Господь через Моисея дал самые исчерпывающие и точные указания по каждому пункту прообразного служения. Служение в святилище разделялось на ежедневное и годовое. Ежедневное служение совершалось на жертвеннике всесожжения во дворе скинии и в Святом, а годовое служение – в Святом святых.Ни один смертный, кроме первосвященника, не должен был видеть внутреннее отделение святилища. Только раз в году первосвященник мог войти туда, и то после самого тщательного и торжественного приготовления. С трепетом он являлся пред лицо Божье, в то время как народ в благоговейном молчании ожидал его возвращения, вознося сердечные молитвы о Божественном благословении. Перед престолом благодати первосвященник совершал примирение за Израиля. И в облаке славы Бог встречался с ним. Если первосвященник задерживался там дольше обыкновенного, народ начинал бояться, как бы из-за их или его личных грехов слава Господня не убила его.Ежедневное служение состояло из утреннего и вечернего жертвоприношений, курения благовоний на золотом жертвеннике и специальных приношений за личные грехи. Так же приносились жертвы субботние, новомесячные и по случаю других праздников.Каждое утро и каждый вечер на жертвеннике сжигался однолетний агнец с соответствующими хлебными приношениями, символизируя ежедневное посвящение народа Господу и их постоянную зависимость от искупительной крови Христа. Бог особо подчеркнул, что всякое жертвоприношение, принесенное для служения в святилище, должно быть “без порока” (Исх. 12:5). Священникам полагалось осматривать всех животных, приведенных для жертвоприношения, и каждого, у кого найден недостаток, отсылать обратно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102